18. Молодое вино

   «Пробирался я куда-то, Что-то локтем задевал...»
(«Круиз»)   
               
     В лагерь Николая вернулся, наконец, дядя Юра: его так долго не было, будто он  совершал обход абсолютно всех знакомых дольменов. Присел тихонько на лавочку напротив Николая. Неспешно достал пряник из сумки, налил себе чая.
     - Я, дядя Юра, всё о ерунде какой-то разглагольствую, а так ещё и не спросил, как у тебя дела, жизнь? Давно же не виделись, - обратился к нему Николай.
     - Да, целый год прошёл, - отвечал тот. - Всё у меня - слава Богу, все  живы и здоровы. Жена, дети… Всё идёт потихоньку, своим чередом. Да вот, дать, самого меня что-то в последнее время постоянно в разные слои кидает: лешие, русалки, духи леса... Домовые... Знаешь, ведь это всё действительно существует. И как-то всё это ко мне притягивается, что ли. В общем, я это вижу… Жутко, но интересно. Только вот, последнее время, дать, меня все эти сущности настолько преследуют, что и другим, если они рядом оказываются, мерещиться начинают. Меня уже люди немного побаиваться начали.
    - Хорошо ещё, что хоть немного, - засмеялся Николай. - Ну, а как ты вообще с миром внешним уживаешься? Ничего? - спросил он.
    - Да ничего, дать. По-прежнему: то крышу кому-нибудь починю, то замок врежу... А работаю всё там же. Всего вместе на хлеб хватает. На пряники, дать, не всегда, - и Юра снова с удовольствием надкусил пряник. - А Люба моя хлеб в последнее время сама печёт. И здорово получается! Люблю свежий хлеб, с пылу с жару. Ну, а ты как, Никола?
   - Живу, не жалуюсь, - задумчиво промямлил Николай. - Когда-то, давно уже, в Москве, я как-то... Можно сказать, сфотографировался. Есть там такие приборы - за плату можно ауру свою запечатлеть. Показывают они мне снимок… Говорят, что ещё ни у кого такой ауры не видели. Я смотрю, а вместо ауры у меня - радуга! Ну, и ответь теперь, как может жить такой радужный человек? Конечно же, хорошо!
   - Да, Никола, я тебе прямо скажу: есть у тебя сила, - сказал Юра. - Правда-правда, я не шучу.
   - Да она у всех есть. Только управлять ею мы не умеем. Я поначалу не понимал: что такое? Захожу, у брата в душевой моюсь – и у него водопровод из строя выходит. Прихожу к друзьям в гости - и у них свет отрубается... И так, как в анекдоте, подряд "восэмь раз". В общем, туши свет и сливай воду... Пока ещё не понял, как её по сторонам не расшвыривать, энергию-то... И другим неприятностей не доставлять.
     - Никола, а ты мне скажи прямо: как ты думаешь, что нас всех ждёт… В смысле - Россию? - спросил вдруг дядя Юра.
    - Не знаю. Никто этого не знает… Да, нас победили. Взяли в свои руки все средства массовой информации, создали свою "культуру", свой язык… Промыли всем мозги и отлично процветают... Но, всё равно дрожат и боятся, что в любой момент их господство может рухнуть, как карточный домик. Потому что глубоко в душе они чувствуют, что не имеют никакого права, что заняли везде чужие места. И потому - злятся. И устраивают пир во время чумы. И это уже не остановить. У них во всём круговая порука, в их структуру не внедриться. Но они - лишь иллюзия людей. Тени. Развернись, ударь, плюнь посильней, и этот виртуальный мир рассыплется в прах. Только всё дело в том, что ударять нельзя. Надо ждать. Ждать, когда эта каша сама протухнет. Слишком далеко всё зашло. Только тронь – и тебя разъест эта гниль.
     - Ну, теперь понятно: ты здесь лежишь и ждёшь, Никола? - спросил Юра.
    - Жду... Я не дурак играть в чужую игру по чужим правилам, - ответил Николай. - А ещё, не люблю общаться с трупами. Воняют сильно. А я не некромант...
     Он замолчал, и повисла гнетущая тишина. Молчал, глядя в костёр, и дядя Юра.
   - Я говорил уже, что считаюсь чо-орным, - снова начал беседу Николай.
    - А когда и где ты считался белым и пушистым? – перебил его дядя Юра.
    - Ты прав: нигде и никогда. Об этом я речь и завёл. Лишний я, неприкаянный. Вдобавок, меня-то здесь и раньше, благодаря Евграфию, люди чурались. Но теперь ещё и Витёк ко мне прибился, в конце прошлого лета, для пущего антуражу. Видел его? Он недавно из зоны вышел: отсидел, в смысле. За что сидел - про такое не спрашивают, да и, скорее всего, за какую-нибудь мальчишескую глупость, не похож он на злодея. Возвращаться ему некуда. Как попал именно в эти места - не знаю. Сложный он в общении. Как ни странно, замкнутый, даже стеснительный. И расписанный, как Третьяковская галерея ходячая... Сплошь в татуировках. Жил он здесь со мной всю прошедшую зиму, даже в лютые морозы. Мы тогда в строительный вагончик, что у лесопилки, к мужикам напросились. Пустили нас. Заодно, как сторожей использовали: сами по домам уходили. Почти всю зиму мы так и отзимовали. В самом конце только с семьёй я одной познакомился, они тоже в строительном вагончике живут. За Ромашковой, на другой поляне. Пчёл разводят. У них я тоже немного пожил.  И не скажу, что всю эту зиму было приятно и просто. Своего рода – тяжёлый эксперимент...
    - Неконтактный ты человек, Никола, - заметил дядя Юра.
    - Почему - неконтактный? - вздохнул Николай. - Очень даже контактный. У меня три месяца назад сын родился.
    - Поздравляю.
   - А как тебе место, где я стою? - спросил Николай. - Что здесь могло быть раньше? Почему-то всех отсюда вышибает, совсем мало людей могут тут находиться. И в основном - мужчины. Быть может, в этом месте когда-то жили колдуны? Маги?
   - Очень даже может быть, - помолчав, ответил Юра.
    В это время, из леса вынырнула одинокая фигура: это был вернувшийся с "шабашки" лёгкий на помине Витёк. У Витька в руках была, неизвестно каким чудом завалявшаяся у кого-то в сарае, старая советская авоська, наполненная теперь картошкой. И полиэтиленовый пакет, в котором вырисовывалась бутылка и торчал  хвостик  довольно крупной сушёной рыбы. Витёк выглядел чрезвычайно довольным.
   - Ну, как дела? - спросил у него Николай.
   - Вот, держи - это я заработал. - И Витёк протянул ему авоську с картошкой. - А то, я тебя несколько дней уже на харчи раскручиваю… А ещё, тут у меня вино домашнее есть. Вкусное. Мне на пробу налили стаканчик. Давайте, разопьём! Наливать?
   - Мы с Николой, по традиции, в первый день моего приезда ночуем на дольмене, прямо сейчас и выдвинемся. Только чай допьём, и пора будет уже,- сказал дядя Юра.
  - А  ты - приобщайся, не обижай старину Вакха, - добавил Николай. - Василя и Виктора кликни — они где-то поблизости. И рыбу обязательно съедайте, а то ночью, сам знаешь, дикие коты, а вернее, одичавшие домашние, сбегутся на запах.
    Витёк и «кликнул». Василь и Виктор, будучи, действительно, неподалёку, тут же поспешили к костру с охапками сухих веток.
   - Ну, что? Мы с дядей Юрой ночуем сегодня на дольмене. Это у нас традиция такая, - повторил Николай, теперь для Виктора и Василя. - Ты, Виктор, видел этот дольмен. Так что, если захотите — приходите с Василём к нам попозже. А мы пока место наработаем. Да, и составьте Витьку компанию: он вина принёс. Витёк, тебя на дольмен не зову: устал ты, наверное?
   - Устал, намаялся. Больше никуда не пойду. Не сегодня, - отозвался тот. - Вина вот выпью, расслаблюсь немного с ребятами - и спать пойду. Да и жутко там, наверное. На дольмене вашем. Это точно не для меня.

 * * *   
    Немного погодя, Витёк налил всем оставшимся понемногу вина в кружки. Выпили, и у Василя в голове сразу зашумело. Потом - ненадолго выключило. Начал снова воспринимать мир, и услышал:
     - Ну что, друзья? По последнему разу?
    Разливал уже Виктор: бутылка у него была в руках. Он же и сказал:
     - Знаете ли, очень люблю наблюдать за тем, как алкоголь действует на разных людей. Если они не пьяницы, конечно.
     - А он – что, как-то по-разному действует? – удивился Витёк.
    - Ну… Иногда приходилось наблюдать, как народ по пьяни откалывает совершенно невозможные вещи. Например, человек может такую позу принять - какая там йога! По трезвому ни за что не повторит. Или, помню, как ребята по пьяни вдевятером на одном мотоцикле ехали... С люлькой, конечно.
  - Что-то меня уже совсем сморило. Спать пойду. Я сегодня на огороде напахался, потом по строительству помогал. А вы  допивайте остатки, - сказал Витёк.
   - А как же классический пьяный треугольник? - усмехнулся Виктор.
   - Простите, ребята, просто уже - сил никаких нет. Вырубает, - ответил Витёк и пошёл к своей "палатке" - сооружению из веток и прозрачной клеёнки.
    Когда он растворился в темноте, Василь взглянул на свой стакан: он был полон до краёв. Неожиданно, он выпил его залпом, и одним прыжком вскочил на лавочку и заорал:
    - У тебя - спид, и значит мы - умрём!!!
    И, соскочив с лавочки, устремился в сторону леса.
    - Эй, ты куда! - не понял Виктор.
    - Щас вернусь! А вощще - двинем, что ли, на большую Поляну? Посмотрим, что там происходит? - крикнул издали Василь.
   Вернулся он действительно быстро. Достал из рюкзака старый пионерский горн… Вскочил на лавочку - и протрубил отбой. Для бодрости духа, наверное.
   - Ну, что ж! Хочешь на Поляну – пошли, - неожиданно принял его предложение Виктор. – Только, если сам выведешь меня на окраину посёлка. Откуда мы путь начинали, когда приехали. Мне интересно, как это у тебя получится. А там – покажу тебе дорогу на Ромашковую. Не слабо?
   - Двинули! – решительно сказал Василь.

    Блуждали по лесу уже довольно долго. Василь почти сразу сбился с верной дороги, и шёл  наудачу.
       - Странно действует это вино, - пробормотал он, ворочая слегка заплетающимся языком. - От того, что организм уже успел стать "экологически чистым", что ли? Но это же совсем мало: бутылка вина на троих... А ноги - совсем не слушаются. Такого я раньше не испытывал. Но слышал о действии молодого домашнего вина. Может, оно молодое, а?
  - Интересно, куда это мы идём? - пробормотал в ответ Виктор. - Не видно ни зги. Но мне кажется, что об этот пень я уже спотыкался.
   - Мало ли пней на дороге? А вот, кажется, колея от трактора, её раньше ещё не было. Мы правильно идём! - ответил неунывающий Василь.
   Дорога иногда слегка освещалась отдалёнными вспышками молний. Вновь, скорее всего, очень далеко отсюда, где-то над морем, шла гроза.
    - Пробирался я куда-то,
      Что-то локтем задевал, - запел вдруг Василь.
    - Скажи, только честно, а чего ты хочешь от жизни? - перебил его Виктор.
    - Ну вот, опять ты со своей философией! Где-то далеко-далеко, на краю галактики, есть цивилизация серебряных струн. Я хочу увидеть её одним глазком, - усмехнулся Василь.
    - Я серьёзно... Правда, некоторые на полном серьёзе хотят и видеть, и слышать что-либо этакое... Ну, и увидят. А дальше - что?
   - А дальше - будут хвастаться друг перед другом: кто Эль Морию видел, а кто - смесь хорька, барсука и штопора. Обмен, так сказать, опытом.
   - Эй, Василь! Здесь поворот! А дальше - грязь! Возможно, лужи! - предупредил Виктор.
    И действительно, под ногами зачавкала грязь, а дальше пошла и старая, протухшая лужа.
   - Ч-черт! Я в грязь влез! - раздосадовано  воскликнул Виктор.
   - Хэй-хо! Делай, как я! Оп-паньки! - закричал Василь, разбежался и плюхнулся в лужу обеими ногами. И его, и Виктора окатило холодными грязными брызгами.
   - Ты  что? Чокнулся? - обиделся Виктор.
   - Да ладно тебе, ты и так уже в лужу наступил! - примирительно похлопал его по спине Василь.
   Обходя, всё-таки, следующую, огромную лужу, они свернули в сторону от дороги и пошли по траве, влезли на какой-то небольшой пригорок  и вновь спустились в низину. Умудрившись сбиться с пути и не найдя продолжения грунтовки, дальше пошли по низине. Там протекал небольшой ручеёк, и они пошли по его руслу, как по дороге. Чем дальше они шли, тем круче нависали с обеих сторон берега. Шлёпая босиком по ручью, Василь чуть было не упал прямо в воду и ухватился за идущего впереди Виктора.
   - Ну, и куда ты завёл нас? - спросил тот. Повернём обратно, что ли? Сдавайся!
   - Русские не сдаются! - ответил Василь. - Давай, ещё вперёд! Там, кажется, берега понижаться начинают.
   Левый берег, действительно, стремительно понижался, но оказался покрыт совершенно непролазным лесом. Но, наконец, после последующего, снова высокого, берегового обрыва, они увидели ровную площадку. Как раз в это время в проем между тучами проглянула луна и осветила её.
   Теперь, цепляясь за кусты и ветви деревьев, можно было подняться по не слишком крутому склону. Когда они выбрались наверх, Виктор воскликнул:
    - Василь! Смотри! Я знаю это место, мне про него рассказывали! Это - так называемый грязевой источник с синей глиной! Здесь, неподалёку, должна быть ещё и природная монолитная «Скала» с нагромождением камней.
    Действительно, это было то самое место. «Скала» мрачно вырисовывалась на фоне мрачного неба, освещаемая луной и отсветом далёких молний. Большая плотная грязевая лужа, неподалёку от которой они теперь стояли, бурно пузырилась где-то посередине: в этом месте, должно быть, грязь била из-под земли. Воздух возле грязевого источника был какой-то тяжёлый, быть может, вследствие выделяющихся наружу газов.
   - Эй, Василь! Иди сюда! Нам теперь терять всё равно нечего! - позвал Виктор, который первый приблизился к грязевому источнику. Разув одну ногу, он похлопал по поверхности лужи своей голой пяткой.
    - Ого, какая она плотная!
   Грязь была очень густая и смачно чавкала. Вдруг Виктор зашёл прямо в лужу, и почти сразу погрузился выше колена. Потом он улёгся прямо в грязь, и теперь лежал в луже, хлопая руками по её гладкой  поверхности.
   - Ты знаешь, Василь, здорово! Как на воздушной подушке! Грязь - плотная, и сильно выталкивает!
     Когда он вылез, Василь от его вида пришёл в полный восторг:
   - Здорово выглядишь! Намажь глиной ещё и лицо. Никто не узнает. Вылитый инопланетянин!
  Виктор намазал и лицо, аккуратно зачерпнув ещё немного грязи. Василь же следом плюхнулся в только что освободившуюся лужу и воскликнул:
   - Кайф!
   - Ах, ч-чёрт, - выругался Виктор и достал из кармана штанов пачку размокших сигарет и коробку спичек и выкинул.
    А Василь продолжал барахтаться в луже с большим удовольствием.
   - Я - одна большая жаба! - проорал он. Затем тоже намазал лицо и вылез. Подобрал свой старый пионерский горн, отброшенный в сторону перед погружением, и сыграл "подъём".
  С обоих на землю стекала грязь.
   - Василь, ты сейчас не на человека похож, а чёрти на что. Встретишь ночью на тропинке... Бр-р. В штаны наложишь.
   - Спасибо. Ты - тоже красавчик, - Василь прошлёпал под деревья. - После Скалы  здесь дороги нет, значит, нам — в другую сторону! Назад, я считаю, тоже ходу нет…
  - Да, обратно по ручью я не хочу идти. В другую сторону какая-никакая тропа есть. Вдоль ручья идёт. По ней сюда за глиной с Ромашковой ходят. Значит, на торную дорогу скоро выйдем, - и Виктор направился вперёд.
  - Эх, сходить, что ли, на большую Поляну - там наверняка большой тусняк, - сказал, догоняя его, Василь. - Магнит какой-нибудь. И девочки есть. Попугать их немного. Сказать: мы - инопланетяне! Давайте устанавливать контакт!
   - Ты - Дарт Вейдер с планеты Вулкан, словом? Всё бы тебе, Василь, с девочками контакты устанавливать! - хмыкнул Виктор. - Нет, в таком виде шлёпать аж туда  не хочу, да и поздно теперь уже, заблудились мы порядком. Пока мы туда доберёмся, наверняка там все уже спать будут. Надо как-то к костру возвращаться. Слишком долго мы бродим.
   - Просто люблю, когда у людей смещается точка сборки и слегка приподнимается крыша. Именно  слегка, конечно!
   - И часто ты её кому-нибудь смещал? - спросил Виктор.
   - Даже не знаю. Вряд ли это я. Хорошая крыша летает сама. Но ко мне часто приходят разные люди и рассказывают о разных нестандартных вещах. Потом, правда, переходят на то, что начинают плакаться в жилетку и душу изливать. Везёт мне на такие вещи. Здоровенные лбы, а плачут, трясутся... Надоело быть жёстким оператором.
   - А это - как?
   - Гибкий оператор - это когда другой человек сидит в дерьме по самые уши, а ты вокруг изгибаешься, советы подаёшь, руку помощи протягиваешь... Зазеваешься, а он -  хвать! И вот уже вы оба в дерьме, а потом вместе вылезаете. А жёсткий оператор - это когда ты ходишь вокруг - изводишь, дразнишь его до тех пор, пока он сам не вылезает, чтобы тебе морду набить. А потом вы вместе с ним пьёте водку.
  - А девчата на плечи тебе не кидаются? – спросил вдруг Виктор.
  - Бывает. Иду я недавно по городу, а навстречу знакомая девчонка с парнем. Она друга своего бросила, и ко мне: Вася, мол, дорогой, здравствуй! Давно не виделись. Чмок-чмок в обе щеки. Я обалдел.
  - А ты, видать, парень не промах... А они очень сильно расстраиваются, когда ты их бросаешь?
  - Когда как, - признался Василь. - Иногда - с истерикой, битьём посуды и криками в туалете.
  - Ну, это ты, парень, далеко зашёл. Выкидываешь людей в своеобразный наркотический план, а потом у них ломка начинается. Но это - не смещение точки сборки, конечно. Это - самый настоящий шантаж. Они только раскрылись, а их - хвать, и держат. Главное, при этом свободной энергии много высвобождается. И помнят тебя долго. Считают самым необычным эпизодом своей жизни… Да? – спокойно спросил Виктор.
   - Кто это – держит?
   - Да лучше этого, пожалуй, и не знать…
   - Ты  что? Решил, что информацию считываешь? Небось, сам такое практиковал, - отрезал Василь, доведённый почти до истерики.
   - И это было... По молодости. Пока не понял - скоро зарвусь. И ходу назад не будет. По балконам к девчатам лазил, водку распивал и о всяких тараканах в голове рассказывал. Оно хорошо идёт - под водку-то. Система защиты у людей не срабатывает. Устанавливается одно большое общее пьяное поле, - грубо заметил Виктор.
   - Можно подумать, что сейчас ты не пьёшь. Завязал. Вон, как сегодня ужрался, - засмеялся Василь, хотя ему стало совсем не весело.
  - А ты в этом уверен? - вдруг резко, чётко и бесстрастно спросил Виктор. И посмотрел на Василя. И Василю стало совсем неуютно. В свете луны на него смотрел совершенно трезвый и совершенно мрачный человек.
   - Я за долгие годы работы научился филонить от пьянства. Страна у нас такая, что ты нигде не будешь свой, если не пьёшь. Прежде всего - на работе. А "не свой" на работе долго не продержится: выживут. У меня своя разработанная методика, как не пить, но казаться пьющим со всеми, а потом - пьяным. Это очень просто. Легко убедить пьющего человека, что ты с ним тоже пьёшь. Главное, за нужные верёвочки вовремя дёргать, беседу какую-нибудь серьёзную начать. Да свои полные рюмки на его пустые вовремя менять, когда уже «хорошо пошло». А потом вдышаться в чужое состояние, усилить его и сформировать у всех своих собутыльников нужный тебе образ, нужную картинку. При этом, необходим сильный контроль и полная незамутнённая трезвость. А как у тебя с контролем?
  - Ну, я с людьми взаправду пью. Но иногда, совершенно не пьянею. Весь алкоголь перерабатывается мной в разговор. И в энергию. А если чувствую, что слишком много выпил, то я пассы делаю. По Кастанеде. Помогает. Сразу наступает трезвость. Хотя, иногда при этом наизнанку выворачивает. Я для себя давно уже выбрал практику. Решил, что невозможно развивать одновременно и дух, и тело. Я не аскет. И не философ. А на развитие сразу и того, и другого - жизни не хватит. Многие пробовали и ломались. Поскольку с телом у меня выходит лучше, энергии всегда дуром было, то я решил развить хотя бы тело. Тем более, что этот путь, в общем-то, бесконечен: вплоть до магических путешествий развиться можно. В общем, то, что я выбрал - это пассы и йога...
    -  Нет, ты выбрал зубы и клыки, - перебил Виктор.
    - Почему? Ни чёрной магией, ни вредительством каким, ни экспериментами над другими людьми я не занимаюсь. Всё, что я хочу - просто выжить! Иначе здесь - сдохнешь. И не такие ломаются.
    - Н-да.., - пробурчал Виктор. - Ты бы ещё в качалку пошёл, мускулы наращивать. Думаешь, пассы - это насилие над телом? Физкультура? Пассы, семинары, водка и девочки! Ну ты и фрукт!
   - А хоть бы и так, кто ты такой, чтобы мне морали читать? - взъярился Василь. - И  что ты можешь предложить мне взамен? Алкоголь - форточка для души... Ты что, думаешь, люди от счастья пьют, или - для балдежа? Пьют, когда душа горит, для перехода в  иное состояние: хоть чуть-чуть, хоть на время. Проблемой обычно бывает не водка, водкой её заливают. А если ты человеку помочь хочешь - приходится с ним пить горькую.
   - Просто, при этом не ты управляешь событиями, а они - тобой, - упрямо сказал Виктор. - В зависимости от того, кто припрётся и с каким напитком, ты будешь с тем говорить, то пить и... с той спать. Кроме того, идиотский вопрос: что развивать, дух или тело? Тут ты и попался. Я с этим вопросом уже встречался, только в тот раз - с точки зрения "духовника". И я в тот раз суть дела преподнёс так: что лучше, если вам принесут бутылку без вина - или вино без бутылки? Тот выбрал пролитое вино... А ты - пустую тару! Только, дело в том, что её кто угодно и чем угодно заполнить сможет. Дерьмом, к примеру, тоже.
    В это время они, идя по тропке вдоль ручья, вышли на развилку дорог. Свернули налево, услышав  с той стороны шум  реки. Василь, немного пришибленный разговором  с Виктором, первым вышел из леса. Увидел впереди, на открытом, освещённом луной месте, реку, и сразу воспрял духом. Устремился вперёд по широкой грунтовке ловкими и быстрыми прыжками, словно дикий кот.
  - От брода сворачивай вон на ту тропку, что идёт вдоль берега. Река, надеюсь, будет там глубже. Найдём хороший подход - и смоем с себя глину, - посоветовал вслед ему Виктор.
    Некоторое время спустя, по тропке средь высокой травы, они дошли до небольшого открытого пространства на берегу. Василь, проломившись через негустой кустарник, первым ступил на небольшую полянку. В воде послышались какие-то бурные шлепки. Затем кто-то громко вскрикнул.
   - Ой! Русалки! -  заорал и Василь. На той стороне реки раздался женский визг, а потом - смех.
  - Можно с вами познакомиться? – крикнул Василь.
   Вслед за ним при свете луны на полянке показался и Виктор, который крикнул:
  - Эй! Не бойтесь! Мы не лешие и не инопланетяне, мы просто синей глиной намазались!
   Василю же он сказал:
  - Намерел ты себе девчат сегодня попугать, вот тема и вывалилась!
  Две женщины голышом выскочили из реки на другой берег, и одна из них крикнула:
  - Ну, вы нас и перепугали! Приходите к нам в лагерь, расскажете, откуда такие взялись! Когда отмоетесь - идите по нашей стороне реки, потом – всё время вверх по тропинке, на поляне встретимся. Мы вас дальше проведём - хоть у костра обогреетесь!
   Изрядно потрудившись, отмывая свою одежду от слоя глины, а также старательно смывая грязь с волос и тела, Виктор и Василь, наконец, вылезли на другом берегу. Они облачились в холодную и мокрую одежду. Было весьма холодно. Зуб на зуб не попадал. И Василь сразу протрезвел.
  - Давай, что ли, примем предложение. Пойдём, у костра погреемся, - предложил Виктор.
  - Конечно! Они же нас ждут! И не тащиться же по лесу, отбивая дробь зубами от холода… Когда девчата сами в гости пригласили, - согласился Василь.