Король. Глава 1

          Прощай, Ларгас! Я плыву в свое королевство. Место для нового государства Алло выбрала далековато – путь займет, как минимум, неделю
          В дальнее плавание лучше отправляться на большом и надежном корабле. Мой парусник не большой и не маленький – средний. Судя по тому, что Катя или Алло всегда прибывали и убывали на таком же судне, путешествие не таит в себе опасностей. Мне предстоит только скучать.

          Что еще делать пассажиру в продолжительном плавании? Смотреть на море и размышлять. Зато от раздумий ничто не отвлекает, можно вспомнить вопросы, возникшие раньше и забытые за повседневными делами. Например, что везет наш корабль, и что он возил раньше?
          Сообщение между Ларгасом и нашим королевством нельзя назвать оживленным. Один корабль раз в два месяца привозил одну из жен и через неделю возвращался, увозя Катю или Алло. В остальное время никто из наших владений в Гришкиной земле не появлялся. Между прочим, у Алло всегда был немалый торговый флот. Вывод напрашивается: никакой коммерции между нашими  королевствами не существует – наверно, это невыгодно.

          Конечно, парусник, привозивший Катю или Алло, доставлял и груз. Мои жены слишком практичны, чтобы гонять порожняком довольно большой корабль. В Ларгас они везли орехи – таких я не видел нигде. Катя рассказывала, что они растут на пальмах гроздьями, напоминающими  виноградные.
          Сами орехи похожи на фисташки и вкусом и формой, только они раза в три крупнее. После того как их прокаливают в остывающей печи, тонкая скорлупа лопается пополам, и ядра можно просто выбирать. Несмотря на то, что Ларгасе хватает своих орехов, привозное лакомство распродается очень быстро.

          Перед обратным плаванием Корабль загружали тканями, нитками, изделиями из стали и чугуна.
          С тканями все понятно: несложные ткацкие и прядильные станки на Барасе были и до нас, а под руководством Николаевича местные инженеры сделали их еще лучше. Ларгасцы немедленно переняли достижения соседей, поскольку шпионили они во всем. Кстати, прядильные и ткацкие фабрики до недавнего времени были нашей собственностью, и мои жены прекрасно разбираются в материи и нитках.

          А вот с чугуном и сталью дело особое. Ларгас уникален тем, что здесь соседствуют месторождения железной руды и каменного угла. Руду добывают в единственной шахте, а угля здесь очень и очень много. Именно на уголь сделал ставку Николаевич. Пока мы на Ларгасе устанавливали королевскую власть, на Барасе тоже готовились: вальцевали и клепали заготовки для паровых котлов, печных кожухов, коксовых батарей; ковали и вытачивали детали паровых машин и подъемных механизмов.
          После победы на королевских заводах Ларгаса очень быстро выросли новые печи, радом с ними заработали паровые машины, приводившие в действие загрузочные устройства и воздуходувки. Завертелись ролики на пока небольших прокатных станах, появились паровые молоты и гильотины. Все это гремело, свистело и нещадно дымило – я с облегчением вздыхал, когда удалялся от подобных филиалов преисподней.
          Зато склады заполнились стальными уголками и листами, а ветряки на три четверти стали делать на Ларгасе. Посуду из чугуна теперь льют только в Гришкином королевстве. Не зря Николаевич говорил о кооперации.
          Именно детали ветряков, чугунные горшки и сковородки, ткани и нитки лежат в трюме корабля, на котором я плыву.

                *   *   *

          Разумеется, Катя и Алло рассказывали о нашем королевстве. Полоса земли, идущая вдоль моря – вот и все государство. Длина – сто пятьдесят верст, ширина – где две версты, где пять. Дальше вглубь материка идут болота, в которых живут только змеи да крокодилы. Неуютная топь продолжается верст на пятьдесят от моря. Дальше идут джунгли, а в них живут совсем дикие племена. С обеих сторон наше государство ограничивается реками, впадающими в море.
          Когда-то здесь жили четыре владетеля, но мы скупили земли и объединили их.
 
                *   *   *

          Высокий берег, на котором лес сменялся белыми, желтоватыми и серыми скалами, закончился. Мы вошли в залив. Я только успел заметить, что дальше вдоль берега тянутся не леса и скалы, а песчаный пляж и полоса кустов, растущих на невысоком берегу. Начинались мои владения.
          По заливу проплыли около версты, и порядком надоевшее плавание наконец закончилось.
          Судя по всему, порт строил предыдущий хозяин, и к этому делу он отнесся весьма ответственно. Береговые укрепления из коричневого и серого камня выглядели весьма внушительно. Узкие окна, деревянные ворота, усиленные железными полосами – настоящая крепость. Пока корабль подтягивали лебедками к причалу, я все рассмотрел.

          Врагов здесь не ждали, и вооруженные люди на стенах не стояли. Несколько мужиков, которых возглавлял приказчик, знакомый еще по Ларгасу, выглядели вполне мирно.
          Приказчик начал было расспрашивать меня о грузе, но подошедший смуглый черноволосый мужчина не дал нам поговорить.
          – Этот? – поинтересовался незнакомец у моего собеседника.
          Получив утвердительный ответ, мужик выдал довольно странное приветствие:
          – Здравствуй, воин! Я твой раб, мое имя – Тип.
          Полотняные штаны, безрукавка из тонкой ткани – даже в таком простом одеянии мужчина выглядел внушительно и никак не походил на забитого раба. Гордый взгляд, большой нос с горбинкой, прямые черные волосы до плеч – воин, вождь, охотник, но никак не слуга. Думаю, весил он раза в два больше меня и изрядно возвышался надо мной. А на щеке красовалась татуировка – круг с расходящимися лучами, весьма похожий на солнышко. На атлета Тип не походил: рельефной мускулатуры на толстых руках не просматривалось, из распахнутой безрукавки выпирал живот, да и двигался он как-то вяло. Однако он легко поднял и переставил женщину, стоявшую у нас на пути. Сила у моего раба имелась, и немалая.
          Я сразу  же вспомнил Пухляна. Пожалуй, мой бывший казначей был чуток объемнее.

          Народ собирался, и смотрели все на меня. Признаться, я почувствовал себя неуютно. В селениях лесовиков и деревнях Ларгаса меня разглядывали примерно так же, но тогда я был не один, а с солдатами. К тому же я представил, что теперь меня будут всегда встречать не просто так, а торжественно, ведь я теперь король. А такая перспектива казалась нерадостной.
          Люди о чем-то беседовали, я их слышал, но не понимал. Здесь разговаривали на другом языке. Впрочем, Тип изъяснялся понятно, хоть и однообразно. Наверно, он знал слишком мало слов из наречия, бытовавшего на Барасе и Ларгасе.

          Едва мы миновали каменную стену, отделявшую портовый город от реки, как нас окутала жаркая влажность. Из рассказов жен я знал, что здесь очень тепло, и каждый день идут дожди. Однако слышать – это одно, а почувствовать на себе – совсем другое.
          Похоже, духота совсем не мешала окружающим меня людям. Торговые ряды под навесами, лавки, гомонящая толпа – самый обычный и не очень большой рынок, но он меня обрадовал. Я прекрасно знал, что лихорадка унесла на побережье половину населения. Жены жаловались на нехватку рабочих рук. Только тут-то люди есть, они покупают и продают – значит, народ здесь работает, производит и потребляет.
          Правда, в порту я видел немало лодок, и некоторые покупатели и продавцы приезжие, но должны быть на этом рынке и жители нашего королевства.

          Кстати, грязи, присущей многим базарам, я не заметил, да и смоляной запах, стоявший вокруг, показался мне приятным, хоть и чувствовался в нем лекарственный оттенок. Источником аромата оказались невысокие кусты, росшие повсюду.
          – От комаров, – лаконично пояснил Тип.
          Действительно, где болота, там и комары. Однако я об этом раньше не задумывался, а Катя и Алло не рассказывали. Хорошо, что есть растения, отпугивающие кусачих насекомых, но эти кустики, наверно, приходится специально сажать.
          Тип привел меня к коляске с запряженной в нее лошадкой. До дома еще предстояло добраться.
          Кибитка спереди и с боков закрывалась кожаными шторками, и, отодвинув их, я смог смотреть по сторонам. Сразу же за небольшим городом начались поля и сады. Впрочем, я не был уверен, что правильно называть полем участок земли, поросший злаками высотой в два человеческих роста, а садом – ряды шести-семиметровых пальм.

          Гигантские злаки Тип назвал просом и пояснил:
          – Дают зерно и веревки.
          Думаю, он имел в виду волокна, содержащиеся в стеблях растений, но  просто не знал такого слова.
          Ветер, подувший со стороны болот, принес зловоние и тучу комаров. На берегу моря стало полегче, но вскоре полоса высоких густых кустов закрыла вид на водную поверхность, и комары вновь набросились на меня. Не помогали даже зеленые веточки, лежавшие под ногами.
          – Надо топтать, – посоветовал Тип.
          Растертые подошвами листья заполнили кибитку лекарственным запахом, и докучливые насекомые исчезли.

          Почему не вырубили кусты на берегу? Ведь они мешают свежему морскому воздуху вытеснять запах болот и прогонять комаров. Или это защитная полоса, и растения посадили специально?
          Я вновь увидел море, и соленый ветер выгнал из коляски остатки комаров и лекарственный запах. На берегу стояли ветряки. Стальные опоры из уголков, соединенных заклепками и болтами, лопасти двухметровой длины – по земным меркам, примитивное, убогое сооружение. Только я думаю, что на моей родной планете сейчас нет и таких. А здесь стоят шесть полностью собранных устройств, да еще рядом лежат комплектующие, заботливо укрытые какими-то полотнищами.
          Тип остановил повозку по моей просьбе. Открывать я ничего не стал: и так ясно, что там генераторы, кабели и, возможно, оснастка для сборки ветряков. А вот сам укрывной материал разглядел и пощупал. Прорезиненная ткань – Николаевич наладил делать и ее.
          Ветряки стоят, но ни один из них не крутится. Интересно, для чего они здесь? Понятно, что это генераторы электрического тока, но какие устройства они будут работать от них?

                *   *   *

          Цокают подковы, большие деревянные колеса стучат по дороге, вымощенной коричневым камнем. Справа – стена из переплетенных ветвей и стволов, слева – ровные ряды невысоких кустов. Тип молчит, не пытается объяснить, что это за растения. Наверно, он просто не знает нужных слов на привычном мне языке.
          Пару раз слева я видел какие-то строения. При таком климате толстые стены не нужны – достаточно закрыться от дождя и ветра. Однако в зелени деревьев прятались пусть небольшие, но каменные дома.
          Ветер принес новый запах, на этот раз знакомый. Где-то за деревьями скрывалась свиноферма. И на Барасе, и на Ларгасе мне довелось посетить подобные предприятия, и ошибиться я не мог. Свиньи на этой планете некрупные, и кожа у них коричневая. В остальном это такие же хрюшки с пятачками и маленькими хвостиками. Да и мясо у них тоже жирное и вкусное.

                *   *   *

          – Твой дом, воин.
          Приземистое каменное здание мало походило на королевский дворец. Особняки на Ларгасе выглядели представительнее. Низкий вход без двери, в котором два человека с трудом разойдутся друг с другом, узкие окна без рам и стекол, стены из коричневого камня, крыша из серых каменных плиток – дом больше напоминал крепость. Жить в этом мрачном убежище совсем не хотелось.
          Впрочем, Тип повел меня по дорожке из коричневого камня, шедшей среди кустов и деревьев. Следующее строение, спрятавшееся в зелени, сначала показалось мне таким же большим, как и первое. Присмотревшись, я понял, что это два небольших дома, соединенных крытым переходом. Такие же стены, похожая крыша из неровных плиток, но здесь почему-то чувствовался уют.

          Топот маленьких ножек и радостный вопль:
          – Папа!
          Витька! Как он вырос!
          Собственно, ничего удивительного в этом нет, ведь я не видел сына почти год. А он, сидя у меня на руках, рассказывал, не умолкая. Про то, что мама Алло уехала в город и приедет не сегодня, а мама Като будет вечером. Что у него есть почти настоящий меч, которым он рубит траву, а лук и стрелы ему пока не разрешают.
          Нянька, знакомая мне еще по Ларгасу, маячила неподалеку, а Витька показывал мне наш дом. Переход соединял мое жилье, состоявшее из трех комнат, и домик, где размещались Катя, Алло и Витька. Рядом с моей половиной имелись душ и туалет, расположенные в десятке метров и соединенные с комнатами еще одним переходом с крышей и стенами.

          Стол накрыли в женской половине. После обеда Витька осоловело захлопал глазенками, и его увели отдыхать.
          Я тоже прилег, но сон не шел. Перед глазами стояли морские волны, да и самого меня качало, словно я продолжал плыть на корабле.
          Лежать и ничего не делать – занятие не бесполезное, особенно если есть о чем подумать. Увы, у меня в голове только обрывки мыслей кружили хоровод, да время от времени возникали весьма соблазнительные образы обнаженных Кати или Алло.

          Пришлось вставать и знакомиться с жизнью усадьбы и особенностями местной архитектуры. Я обошел наш дом и понял, что больше половины в нем – нежилые помещения. Навесы и переходы окружали комнаты, соединялись и разветвлялись – такого лабиринта мне еще не доводилось встречать. Довольно тонкие наружные стены с проемами, больше похожими на бойницы, сменялись столбами, соединенными вверху арками. Стены, пол, сводчатые потолки – все из камня.
          Навесы защищали от дождя и жаркого солнца, но не мешали доступу воздуха. Настоящие стены шли глубже. Деревянные двери и ставни на узких окнах, ни рам, ни стекол. С одной стороны – настоящая крепость, а с другой – все сделано так, чтобы дом продувало насквозь. Привычного чердака я не обнаружил, но, судя по отверстиям, в каменной крыше шли продуваемые пустоты. Внутри тоже хватало отверстий для воздухообмена, а трубы на крыше несомненно предназначались для вентиляции.

          Тучи разошлись, и солнце палило нещадно, однако в доме царили сумрак и прохлада. Один из переходов шел с женской половины и заканчивался баней с парилкой, отделанной деревом. Катя всегда любила париться, и Алло, глядя на нее, пристрастилась к этому занятию. Кухни в доме я не нашел, хотя запах дыма и чего-то вкусного доносился снаружи.
          Пожалуй, женщин стоило похвалить: жилище они построили необычное, но вполне комфортное. А то, что баня далеко, и еду в доме не приготовишь – тоже понятно, ведь в тропиках лишние источники тепла в доме не нужны.