Картины любят тишину

Пятница. 11 октября 1974 года.
Музей Касиопе, Франция.

Сегодня в музее Касиопе яблоку было негде упасть. Повсюду бегали дети, приехавшие на экскурсию с родителями, напыщенные ценители искусства надменно рассматривали картины и скульптуры поверх очков, а деловые люди, такие как Луи Ностромо, с профессиональным интересом прислушивались к речам худого и долговязого экскурсовода в старом зелёном свитере.
– Мигель Дель Серо, как многие наверняка знают, был человеком талантливым и многогранным. Он писал картины, создавал скульптуры и был неплохим изобретателем. Во многом его сравнивали с мастерами Италии, и он вполне мог бы стать настоящей легендой 17 века, если бы его не обвинили в колдовстве. Вон там, слева, вы можете увидеть его портрет, сделанный неизвестным художников.
На полотне был изображен молодой человек с длинными рыжими волосами.
– А он был колдуном? – восторженно спросил один мальчишка из толпы, подпрыгивая на месте.
– Ведите себя прилично, молодой человек! Картины любят тишину и спокойствие, – строго произнес экскурсовод, но на вопрос все же ответил, – Конечно, нет, всем известно, что магии не бывает. Но благодаря этим слухам появилась легенда о том, что некоторые из его последних работ обладают некими необычными свойствами. Видите ли, Дель Серо был одержим идеей бессмертия. Люди говорили, он проводил какие-то эксперименты в своей лаборатории, и вскоре за ним пришли. В то время же шла так называемая охота на ведьм... Его арестовали, и больше о Мигеле Дель Серо никто не слышал. Его дом много лет был заброшен. Лишь спустя полвека в нем нашли картины мастера и другие объекты искусства. Времена предубеждений прошло, и его работы наконец стали достоянием общественности. Сегодня мы имеем честь представить вам сразу две его работы: картину "Лесной тролль" и скульптуру "Маятник судьбы". Обратите внимание, на каждом своем произведении Дель Серо оставлял именной знак – золотой кубок с монограммой «М.С».
"Бинго", – подумал Луи и стал пробираться вперёд, чтобы своими глазами увидеть то, ради чего он сюда пришел.
Неожиданно он словно уловил на себе чей-то взгляд. Ностромо начал озираться, пока в поле его зрения не попал огромный тролль. Массивное существо с любопытством наблюдало за ним с огромной картины, а на его морде застыла хитрая ухмылка.
"Вот это уродец", – поежился Луи. От картины исходила какая-то непонятная энергетика, и авантюрист предпочёл отвести взгляд. Его внимание быстро переключилось на другой объект экспозиции. Небольшой, фигурно вырезанный из нескольких пород дерева маятник. «Маятник Судьбы». На первый взгляд, ничего особенного, как, впрочем, и на второй. Так в чём его ценность и почему он стал целью игры?

Среда. 09 октября 1974 года.
Складское помещение, Франция.
Точное местонахождение неизвестно.

– Не томи, Ромпо, мы все уже изнываем от любопытства! – воскликнул один из мужчин, сидящих за большим дубовым столом.
– Да, рассказывай, зачем нас позвал? – подхватил другой.
Толстый лысеющий мужчина в светлом костюме встал во главе стола, широко улыбнулся и обвёл взглядом всех собравшихся.
– Дорогие коллеги и друзья! Я собрал вас сегодня здесь, потому что не раз имел с вами дело и могу доверять вам.
– Звучит интригующе, Ромпини! – усмехнулся сидевший ближе всех к оратору Алонсо Морсо, мастер по замкам, – но что, же дальше?
– А дальше, дорогие мои, я предлагаю вам игру. Точнее, ту самую игру, которую я провожу вот уже тридцать лет, и только самые достойные укротители фортуны имеют возможность поучаствовать в этом испытании. Да-да, именно вы семеро станете новыми участниками игры, выигрыш в которой составит порядка 18 миллионов франков победителю, разумеется, исключая мою скромную долю в десять процентов. Кроме того, позволю себе заметить, что титул победителя моей игры сам по себе дорогого стоит.
Мужчины за столом возбужденно начали переговариваться за столом, пока слова не взял Луи Ностромо, грабитель средней руки, но с неплохим чутьем и неутомимой жаждой к наживе.
- И каковы условия этой игры, Ромпо?
Гильермо слегка поморщился. Называть себя Ромпо он мог позволить далеко не всем, и воришка Ностромо был не из числа таких. Но он заслужил свое место за этим столом последними делами, и Ромпини решил не затевать разбор полетов на пустом месте. Вместо этого он ответил на вопрос Луи в свойственной ему неунывающей манере:
– Условия просты – украдите за неделю то, на что укажу вам я, принесите это мне, и вы победили!
– А какие правила? – уточнил Алонсо Морсо.
– В этом вся прелесть, дорогие мои, никаких правил нет! Кто поспел, тот и съел! У вас одна неделя, господа, время пошло!
– Как это? А что нужно красть-то? – забеспокоился Малыш Жерар, который специализировался на золотых украшениях.
– Ах да, как я мог забыть, – Гильермо притворно схватился за голову, – ваша цель – «Маятник Судьбы», работа мастера Де Серо. Где он находится – выясните сами, не мне же делать за вас домашнюю работу. А теперь вперёд!
Преступники и грабители всех мастей разом засуетились. Большая игра господина Ромпини – это тоже своего рода легенда. Хочешь прославиться – вот он, верный путь на вершину. Один только Луи Ностромо остался в задумчивости на месте, даже когда все участники игры покинули таинственный кабинет.
– В чем дело, сынок, не уверен в своих силах? – спросил его Гильермо.
– Наоборот, старик, я сомневаюсь в том, что остальным это по зубам, – широко усмехнулся в ответ ему Луи и неспешно покинул комнату.

Пятница. 11 октября 1974 года.
Кафе «Тужур».

Прошло всего несколько дней, с тех пор, как стартовала игра, а город уже наполнился новостями. Моррис Шино сидел в своем любимом кафе «Тужур», пил кофе и просматривал новостные сводки, сравнивая их со своими бумагами. Этот высокий и спортивно сложенный молодой человек работал в небольшой газете «Странности Парижа» и отчаянно искал информацию для новой статьи. По его данным, пять из семи личностей, присутствующих на встрече у Ромпини, через несколько часов после нее посетили музей Касиопе, что наводило на мысль – объект их поиска находится именно там. Еще двое не смогли прийти, даже если бы захотели. Ловелас Джо-Джо наткнулся у своей пассии на не вовремя вернувшегося мужа, и надолго отправился в больницу. Говорят, ему повезло, что он смог сохранить все части своего тела при себе, так как муже его последней любовницы оказался связан с мафией. Другой участник собрания неудачно выпил в баре, и наткнулся на Вдову. Так в некоторых городах Франции называли женщин легкого поведения, которые соблазняли мужчин и травили их различными препаратами, чтобы вытянуть все до последней монетки. Ленни Страто теперь и имени своего вспомнить не может.
Если бы это ограничилось лишь двумя случаями, Моррис, возможно, и счел бы случившееся совпадением. Но, сразу после этих двух событий, в криминальном мире пронесся слух, что «Маятник Судьбы» проклят, и каждый, кто хотя бы подумает о краже этого объекта искусства, обречен на беды и неудачи. И следом – третий случай. Алонсо Морсо, один из самых авторитетных грабителей Франции, попал под трамвай посреди бела дня. Это уже мало напоминало совпадение.
Моррис вскоре убедился, что не только он следит за подобными новостями – Малыш Жерар и еще один участник, Лиас Кливец – покинули город, тем самым выйдя из гонки. Наверняка решили, что этого того не стоит. Оно и понятно. Жерар всегда был суеверным типом, а Кливец не отличался особой храбростью. В итоге, остались лишь двое ловцов удачи – Луи Ностромо, и неизвестный седьмой игрок. «Весьма любопытно, что же они предпримут», – подумал Моррис, залпом опустошая свою чашку.

Вторник. 15 октября 1974 года.
Музей Касиопе, Франция.

Ночью музей казался полной противоположностью самому себе. Тихий, умиротворенный и спокойный. Луи почти получал удовольствие от ночной прогулки по его залам. Слегка пританцовывая, он остановился у щитка безопасности, где корпела темная фигура.
– Долго тебе там еще? Я не хочу торчать тут всю ночь! – воскликнул Ностромо.
– Не ори, а то еще охрану взбаламутишь, – огрызнулся Матиас, по кличке Спичка, седьмой участник игры Ромпини. Он был мастером своего дела, а потому старался нигде не светиться. Даже в полиции на него не успели завести досье, ведь Матиас ни разу не попадался.
– Ты закончил?
– Да, решетка теперь обесточена, а датчик давления ни на что не годится. Можешь запросто заменить Маятник чем-нибудь, и никто ничего не поймет до утра! Ооох…
Грабитель покачнулся и попытался выпрямиться, но у него плохо получилось. Клинок, вошедший ему в спину, снова начал движение, и теперь Спичка завалился на бок, упав на пыльный пол музея.
– Ностромо….зачем ты….
– Прости, напарник, но награда всего одна, а мне не нужны свидетели.
Матиас дернулся еще несколько раз и затих на полу. Тихо звякнули кусачки, выпав из ослабевших рук Спички. Но Ностромо не обратил на этот звук внимания. Он был полностью сосредоточен на маятнике. Простая, но в тоже время изящная деревянная конструкция увлекла Луи настолько, что он не сразу заметил большой лист, стоящий на треноге чуть в стороне.
«Завтра, 16 октября 1974 года, в музее Касиопе состоится благотворительный аукцион, где будут выставлены уникальные шедевры искусства, в том числе и работы знаменитого мастера Мигеля Дель Серо. Выручка, полученная на этом мероприятии, пойдет на содержание детских домов».
– Что?! Какого черта?! – громко выругался Ностромо, на время забыв об осторожности, – Дети? Из всех возможных вещей, которые можно украсть и продать, это старый козел выбрал именно ту, которая должна быть продана для благотворительности?!
Мало кто знал, но Луи Ностромо сам вырос в приюте, и не понаслышке знал, как тяжело приходится таким детям. После некоторых особенно удачных дел, молодой грабитель даже делал анонимные пожертвования в несколько детских домов. Поэтому, столкнувшись с такой дилеммой Луи совершенно растерялся. Всю свою жизнь он стремился ввысь, стремясь попасть на пьедестал, и получить всеобщее уважение и восхищение. Пускай он и смог достигнуть определенных результатов в своем ремесле, но общая картина оставалась унылой. Игра господина Ромпини – это был тот самый шанс, благодаря которому Луи Ностромо мог получить все, о чем только мечтал. И ради этого пришлось серьезно поработать. Ведь не зря он провел несколько ночей, изучая своих соперников, их привычки, сильные и слабые стороны. Один анонимный звонок, и любвеобильный Джо-Джо в больнице. С Ленни Страто тоже не было проблем, и сейчас он уже не у дел. А вот с Алонсо пришлось бы повозиться. Несчастные случае не так-то просто устроить. Остальные двое решили, что дело того не стоит и покинули город.
Что до бедняги Матиаса… ставки были слишком высоки, и Луи пришлось переступить черту, которую он всю свою жизнь боялся и обходил стороной.
И вот сейчас еще одна черта. А быть может, испытание? «Чем вы готовы рискнуть ради победы, и на что готовы пойти?» – возник в его голове образ Ромпини. Конечно, старик не говорил подобных слов, но посыл был кристально ясен. Всё или ничего.
Ностромо затаил дыхание и быстрым движением подменил деревянный маятник грузом. Секунда….другая… Матиас не соврал, все меры безопасности действительно оказались отключены. Осталось только покинуть музей и отнести старику его игрушку. А потом…
Счастливые мысли авантюриста прервал тихий, но уверенный звук. Маятник Судьбы неожиданно пришел в движение. Луи потрясенно уставился на него и поэтому не сразу заметил огромную тень, нависшую над ним.
– Простите, мсье, надеюсь, я не отвлекаю вас от чего-то важного? – раздался хриплый бас позади него.
Ностромо побледнел, и всё его тело пробила мелкая дрожь. На трясущихся ногах он медленно повернулся через левое плечо и замер, не в силах поверить увиденному. Огромный тролль, вальяжно опершись на раму картины, смотрел на него с нескрываемым интересом, слегка высунувшись из нее, как будто из окна.
– Если я не ошибаюсь, в ваших руках сейчас находится мой маятник, не так ли?
– Ээээ…да…а что? – практически пропищал Ностромо, не отводя взгляда от огромного монстра.
– Боюсь, я не могу вам его отдать, месье. Маятник Судьбы – это очень хрупкий и важный прибор, да и к тому же дорог мне как память. Вы уже, наверное, догадались, в чем заключается его сила?
Луи отрицательно покачал головой и попытался медленно, очень медленно, попятиться назад.
– Маятник испытывает людей. Вот уже больше ста лет он является лакомым кусочком для многих коллекционеров и воров, но каждый, кто пытался завладеть им, проходил определенное испытание, делал выбор. И я боюсь, что ваш выбор, месье, оказался неверным.
– Пппочему? – Ностромо наконец смог собраться с мыслями и решил: «Вот сейчас он хоть на секунду отведет от меня взгляд, и я побегу. Он большой, и, наверное, неуклюжий, я легко с ним справлюсь».
– Хороший вопрос. Так уж вышло, что Маятник является сокровищем, а я в свою очередь, его страж. И как бы сильно мне не хотелось во всех подробностях обсудить ваш выбор и его предпосылки… увы, у нас совсем нет времени. Видите ли, я уже целых пять лет ничего не ел, – тролль хищно усмехнулся, и огромная лапа устремилась к Ностромо.
Тишину музея пронзил дикий крик, но он быстро прекратился. Картины любят тишину.

Среда. 16 октября 1974 года.
Парк «Ле Блю».

День выдался очень приятным. Яркие лучи солнца стремились подарить свое тепло всем существам на планете, но сегодня, видимо, решили уделить особое внимание посетителям парка. Никого не удивляло, что Моррис нацепил на нос темные очки и задумчиво прогуливался вдоль небольшого пруда. Никого, кроме пожилого человека в роскошном черном пальто, который, широко улыбаясь, гордо шествовал по главной алее парка. Увидев репортера, Ромпини поморщился, но шаг не сбавил. Моррису пришлось его догонять.
– Любовались плодами своих трудов, господин Ромпини? Два трупа, еще двое в больнице. И это если забыть про факт организации ограбления музея!
– Что? Опять вы, Шино? Вы все еще пристаете к людям с вашими бреднями? Я знать не знаю ничего ни о каких убийствах и кражах! – Гильермо отмахнулся от журналиста как от назойливой мухи.
– А в музей вы сегодня заходили из любви к искусству? Между прочим, в пять утра он еще закрыт для простых смертных. Как же вам удалось пройти внутрь?
Ромпини тяжело вздохнул и достал из внутреннего кармана пальто роскошную фляжку, украшенную драгоценными камнями. Сделав несколько глотков, он снова повеселел.
– А что вас удивляет? Владелец музея – мой давний знакомый. Он в курсе моей любви к искусству, и иногда пускает меня полюбоваться картинами в гордом одиночестве. В тишине. Не люблю, знаете ли, когда много народу.
– Вот оно как… А вас не смутило, что сегодня ночью там произошло убийство?
Мужчины свернули с главной дороги и теперь шли вдоль высокой зеленой стены, созданной умелыми садовниками.
– Скорее взволновало. Это могло помешать моей прогулке по музею. А грабителя мне совсем не жаль. Я очень не люблю тех, кто пытается присвоить…чужую собственность.
– Минуту назад, вы утверждали, что ничего об этом не знаете! – воскликнул Моррис.
Ромпини скривился, и снова приложился к фляжке.
– Я так же не фанат журналистов, господин Шино. Но если вам интересно – полицию вызвал именно я. Сержант, который приехал на вызов, опросил меня, и с пониманием отнесся к моему желанию осмотреть музей.
– Вас ведь интересовал «Маятник», не правда ли?
– Не скрою. В Касиопе есть множество прекрасных экспонатов, но «Маятник» действительно уникальная вещь.
Они прошли мимо небольшого тупичка со скамейкой, но никто и не думал останавливаться.
– Чем же он так важен для вас? – прищурился журналист.
– Это личное. Пожалуй, я уделил вам достаточно внимания, господин Шино, а теперь не могли бы вы…
Моррис не дал Ромпини закончить.
– Не мог бы, господин Ромпини, вы выслушаете меня, хотите вы того или нет, - В глазах молодого журналиста зажегся странный огонек. – Я считаю, что вы, господин Ромпини, стоите за многими событиями, происходящими здесь в Париже. Вы умело манипулируете людьми, заставляя их делать все, что вам нужно. Я бы назвал вас дирижером, ведь каждая ваша афера проходит точно по нотам. Каждое ограбление, каждый налет, каждый несчастный случай…вы выбираете работы только лучших, а сами остаетесь в тени. Я долго следил за вами, и разгадал ваши трюки. Долгое время они казались мне чем-то мистическим и непонятным, но вскоре я понял, что к чему. Но ваше последнее дело… признаться честно, тут мне ясно далеко не все. Почему именно маятник? Он не представляет такой ценности как ваши предыдущие «приобретения». Кроме того, кража не удалась. Видимо, в этот раз вы ошиблись с выбором исполнителя. И самый главный вопрос – что случилось с Ностромо? Он так и не вышел из музея!
Внезапно журналист понял, что говорит сам с собой. Увлекшись своими рассуждениями, он не заметил, как его собеседник куда-то исчез. Морис огляделся по сторонам. Аллея была пуста в обоих направлениях. Ромпини не настолько быстр, чтобы преодолеть более трехсот метров за полуминуты. Остается лишь тупик, который они недавно миновали. Шино развернулся на каблуках и побежал назад. Добравшись до угла, он едва не столкнулся с молодым человеком с копной рыжих волос, который как раз выходил из тупика. Юноша окинул его насмешливым взглядом.
– Спешите занять уютное местечко? Не волнуйтесь, я уже ухожу, а других конкурентов у вас нет.
– Как? Там никого нет? Не может быть! – Морис обогнул своего собеседника и оказался в тупике. И правда никого. Только скамейка, одинокая стоящая у живой стены.
– Как же так? Куда он мог деться? – продолжал восклицать журналист, меряя тупичок шагами. – А это что?
Приглядевшись, он заметил, что под скамейкой что-то лежит. Это оказалось пальто. Черное пальто, на вид довольно дорогое.
Между тем юноша с рыжими волосами продолжил свой путь. На улице, несмотря на солнечный день, было довольно прохладно. Не стоит долго разгуливать без верхней одежды. Из его кармана, как по волшебству появилась фляжка. Юноша посмотрел на небольшой рисунок, изображенный на лицевой стороне – золотой кубок с двумя буквами «М.С» – и усмехнулся. У него сегодня очень много дел.