Загадочный портрет

Специально для Конкурса Е.Говсиевича:http://www.proza.ru/2018/11/17/346


Впервые я увидела бабушку с дедушкой в восьмилетнем возрасте, когда мы с мамой приехали к ним в отпуск. Они представлялись мне веселыми героями из сказки про репку, но оказалось, что у дедушки даже бороды нет и он любит читать исторические романы, а бабушка – портниха, и к ней домой приходят клиенты.

Дедушка мне сразу пришёлся по душе  – он был добрый и очень приветливый, а вот бабушка... Нет, она тоже была рада мне, но в её словах: – Ну вылитый отец! – я уловила какое-то неодобрение. Наверное, ей не нравилось, что мой папа увез её дочку так далеко, аж на Камчатку.

Бабушка была строга и не разрешала играть в своей комнате. А мне так этого хотелось! Чего здесь только не было: швейная машина, огромные ножницы, утюги разных размеров и много всяких интересных штуковин. Но бабушка всегда меня выпроваживала: – Иди, деточка, побегай во дворе.

Однажды мама с тётей Верой ушли в кино, а меня с собой не взяли. Сказали, что фильм взрослый, и мне будет скучно. Я представляла, как они будут объедаться там мороженым, и у меня от обиды капали слезы. Бабушка обняла меня, привела в свою комнату и стала показывать фотографии, висевшие на стене: – Смотри, это твоя мама. Это Верочка. А это дядя твой, Василий.

Мне стало ужасно смешно, что девочка с бантиком – моя мама, а карапуз на кривых ножках – любимая тётушка. А дядя? Разве дяди такие? Пацан какой-то. Я засмеялась: – А он где?

– Он на войне погиб, Людочка.

– Как? Он же маленький!

Бабушка печально вздохнула: – Это он здесь маленький, а тогда ему почти восемнадцать было. Он добровольцем ушел, по комсомольскому призыву. И дедушка твой тоже воевал.

– А ты?

– Я работала в ателье, мы шили телогрейки и отправляли их солдатам на фронт. А твоя мама помогала мне петли обмётывать, хотя и была тогда чуть постарше тебя.

Увидев моё изумление, она улыбнулась: – Вот подрастёшь немного и тоже научишься.

Я разглядывала фотографии в рамочках, а бабушка комментировала: – Это дед молодой – ишь, красавец какой, девки за ним табунами бегали... Это он в госпитале, в Польше – у него ранение было... Это я – на доске почета висела.

– А это кто? – я показала на небольшой портрет очень красивой женщины в шляпке с перьями.

Бабушка усмехнулась: – А это дедова зазноба. Повесил вот и любуется.

– Ну чего ты болтаешь? – укоризненно сказал дед, тихо сидевший в комнате с книгой.

Бабушка фыркнула и сказала многозначительно: – Знаем мы этих полек...

Моё воображение живо нарисовало, как дедушка встретил в Польше эту красавицу, как она полюбила его и подарила свой портрет. Не решаясь расспрашивать, я так и считала, что это какая-то дедушкина знакомая. Возможно, и не зазноба вовсе, как сказала бабушка, но загадка все же оставалась.

А через несколько лет я увидела в одном журнале репродукцию и долго смеялась. Это был тот самый портрет с надписью: И.Н. Крамской. «Неизвестная».

Милая бабушка, ну зачем ты меня обманула?

А, может, она на самом деле не знала, что это знаменитая картина русского живописца? Но дедушка-то наверняка знал!
Ну, дед... Мог бы и сказать... Он у нас всегда был не очень-то разговорчивым...


На фото мои бабушка с дедушкой:
Анастасия Егоровна и Иван Дмитриевич.