Рената

«Бог  делает  все,  что в его силах».  Б. Спиноза. 


            «Так  сник  и  я  когда-то  в  моём  безумье  истины».  Ф.Ницше

               
    Жизнь  состоит из побед и поражений.  Я  решил  подбить  баланс  и  подумать, и  разобраться,  что  считать  победой  и  что  поражением.  Может  быть,  окажется,  что  и  несомненная  победа  может  привести  в  результате  к  поражению.

    Начну с  Ренаты,  судьба, которой тесно  переплетается  с  судьбой  моей  и  Марины.  А потом,  если захочешь, все остальное.
   
    Я  часто  задаю  вопрос:  Рената,  дочь  моя, – это  моя  победа  или  мое  поражение? Что я не так  сделал?  Не знаю, но  что-то  не  то  и не так.   Прошлое  существует  и  не забывается. 
          
    Я  работал  после  окончания  КПИ  и одновременно  учился  пению.   Позднее  я  расскажу  о  моих  учителях  пения. Мы  с  Лидой  поженились  в  25.

   Когда  я  признался  себе, что  не удается  мне стать  певцом  такого  уровня,  как  я  хотел  бы,  тогда  судьба  поднесла  мне  подарок - Ренату.   Казалось, что  дочь  дана  мне  в утешение. 
   
    Когда родилась  Рената,  мне  было 29 лет.  Я сам  выбрал  имя - в честь  певицы  Ренаты  Тебальди – божественный  голос.  Я мечтал, что дочь, может быть, унаследует мой голос и станет певицей.  Сам  я  тогда   на  карьере  оперного  певца  поставил  жирный  крест.

    Какой получился  прекрасный ребенок!  В  6 месяцев  заговорил, развивался  прекрасно,  хорошенькая,  способная – танцевала, рисовала – как  все.  Мы  завели  кошку,  хомячков,  множество  певчих  птиц,  собаку.

    В 2 года я повел ее в театр на балет.  Мы посмотрели  с  ней  все  балеты  Чайковского,  Делиба,  Адана.   В  5 лет она  поступила  в  музыкальную  школу  в  приготовительный класс, начала  играть  на  фортепиано.  В  школе  училась  очень  хорошо, легко,  никаких  проблем.

    Она  не  любила  мать. Вечно они  ссорились  с  матерью.  Если  вы  не    переносите  друг  друга,  то  какой  тогда  может  быть  мир.    И мы  с  Лидой  постепенно  стали  другими,  чужими,  но  прожили  немало -  целых  17 лет.

 
     Мы  развелись,   когда  Ренате  было 12 лет.   Она осталась  с  матерью.  Это  случилось  не  сразу.  Мы  долго  расходились ,  но  все же  расстались  в  1978.
 
    Я ушел к маме, оставил  все  Лиде и Ренате.   Она переживала.  Я, как мог, объяснял.  Она  все  понимала, но - ушла в сумрак  души.Не  сразу  я  понял  это.

    Я  никак  не  мог  влиять  на  нее. Постепенно  училась  хуже  и хуже, отказалась  играть  на  фортепиано,  а  потом  и  вовсе  забросила  учебу.
Я углубился  в  строительство  театров  и  наслаждался  одиночеством и  пением.  В 1983 году встретил  Марину.


    Рената окончила школу в 16 лет,  не  хотела  дальше  учиться, поступила  на  работу  в  театр.  Работала  сначала в разных службах, а потом  гримером (она хорошо рисовала).  Не  успел  я  порадоваться ее  успехами,   она  бросила  работу  и  вышла  замуж.

    Муж  Ренаты  (они  ровесники) был  художник, авангардист. Он писал под влиянием Пикассо. В Советском Союзе этого не допускалось, он писал картины « в стол».  Они  были  счастливы.

    Я  познакомил  Ренату  с  Мариной,  и  они  подружились.  Я  не решался  рассказать  ей, что  мы  с  Мариной  собрались  пожениться.  Она  сама  догадалась  и  предложила  быть  свидетелем  на  регистрации.
 Рената  была  единственным   свидетелем  церемонии (в  тайне  от  Лиды).  Мы  поженились  в 1983 г.

    Мы  помогали им всем, чем  могли.  Они были счастливы и родили двух сыновей:  Андрея и  Глеба.  Мы радовались – жизнь продолжается.

    Тем временем  развалился  Советский Союз -  «Совок», как мы называли.  Украина  стала  независимой.  Андрей, а потом и Рената поступили  в  университет  культуры,  успешно  закончили  его  и организовали  свой  авангардный  театр  мимики  и  жеста и поставили ряд  спектаклей.  Андрей  был  режиссером  и  художником,  Рената – актрисой.

    Но  деньги  спонсоров  кончились.  Они  боролись… Кредит  -  долги.  Мы  помогали  им,  но  театр  не  выжил.

    Настало тяжелое время, инфляция.  Все  выживали, как могли, и они тоже.  Они  решили  детей  отдать  бабушкам.  Андрея  взяла  бабушка  Ира (мать мужа Ренаты),  Глеба – бабушка  Лида  – моя  бывшая жена.


  Мы с Мариной права голоса не имели, только осталось помогать. Мне  это  решение  не  нравилось,  я  видел,   что  они  постепенно   потеряют  детей.


    Они  взяли  кредит,  залезли  в  долги.  Мы помогли,  но  они  все же  продали  квартиру в  Киеве  и  купили  в  Крыму.

    Семья  разваливалась  постепенно - ссорились,  мирились, снова  ссорились,  мирились,  а  потом  разошлись.  До  слез  жалко.   Андрей  начал  пить.  Рената   вышла  замуж.   Я  не  знал  ее  мужа  и  не  хотел  знать.  Но  замужество  это  длилось  недолго.  Она  овдовела.  Немного  жила  с  матерью,  а  потом   уехала  в  Крым.
 
    В результате  она  бросила  детей  на  бабушек.  Больше  я  не видел  ее.  Андрей   продолжал  пить,  но  нашел  подругу.  Дети,  Андрей  и  Глеб,  изредка  посещали  его.

    Кто  виноват,  что  все разлетелось  вдребезги?   Наверное,  я  сам  виноват.
В 2000 году  я  вышел  на  пенсию,  но  продолжал  работать,  а  дальше – инфаркт,  операция  на  сердце (шунтирование),  инсульт.  Рената   не  звонила,  не  спрашивала,  как  отрезала.

    Обстановка  в  Украине  накалялась.  Рената  была  в  Крыму,  когда началась  война между Россией  и  Украиной.  Убито  сверх 10000 человек  и  война   длится,  и стреляют  до сих  пор.  Поезда  не ходят, самолеты  не летают, письма  не доходят, нет связи.

    В  начале  2013 г. почти  одновременно   случилась   катастрофа:   внезапно  умерла  Марина  - тромб,  а  потом,  Рената.

    Из  Крыма  соседка, татарка,  дозвонилась  Лиде  и  сообщила, что  Рената  умерла.

    Одновременно   умер  Андрей,  муж  Ренаты.   После  смерти  Марины -  смерть  Ренаты.   Я  бы  не  выдержал,  если бы  не  Наташа,  подруга  Марины,  логопед,  которая  учила  меня  говорить  после  инсульта.  Она  поддержала  меня,  к  сожалению,   ненадолго – через  год  она  также  умерла.
 
    Как  я  выдержал  -  не  знаю.  Как  Библейский   Иов.  Один.  Нет  ни  могилы  Ренаты,  ни  документов.  Идет  война.
 
    В  результате,   Рената  и  муж  ее  Андрей  умерли  и  оставили  двух
детей :  Андрея  и  Глеба,  внуков  моих.


    Андрей,  внук  мой старший, в  2013  приехал  в  Израиль. Глеб  остался  в  Киеве  с  бабушкой  Лидой,  моей  бывшей  женой.  Я  помогал  ей  материально, и  только.  После  Марины  я  не  представлял,  как  буду  жить  и буду ли жить вообще. 

               
                Детство.               
    
    Мне  надо  вернуться  на  80 лет  назад  и  начать  ad  ovo . Кто-то  сказал, что  время – способ  мышления.    Может  быть, что не точно  цитирую,  но   передаю  мысль.  А  метод  мне  не  повредит. 

    Я  родился  в  Москве в 1938 году.  Это был  год   Большого террора  Сталина.  Можно  представить : родители  мои  работают одном  из  институтов  Академии.

    Отец – аспирант  пишет  диссертацию.  Когда НКВД  забирает  постепенно всех подряд, начиная с директора, всех преподавателей – они же вредители -  он, не дожидаясь ареста, понимает, что  надо  скрыться.

    И он скрылся под землю – строили  Московское  метро.  НКВД  там  его  не искало,  он работал, даже заслужил  награды.   А потом он был командирован  в  Киев  на  стройку  тоннелей  под  Днепром.  (Виктор Суворов  подробно  описал).  Так  мы переехали в  Киев  перед  войной.

     Когда  началась  война,  мне было 3 года.  Отец  отправил  нас с матерью в Москву и дальше в Сибирь, а сам ушел на фронт.

     А родственники,  остались  в  Белоруссии,  откуда  были  родители  родом ,  бабушка  моя,  дети  ее,  кузены -  всех  расстреляли  нацисты.
 
    Остался  один брат  мамы,  дядя  Миша,  который  видел  расстрел  всей  семьи,    и  ушел  в  партизаны,  воевал  в  лесах  Белоруссии,   выжил  и  вернулся  с  наградами.  Этот  мой  дядя  Миша,  был  известный  в  Орше, имевший  сына,  человек,  активист,  как  все  евреи.


    Все  его  знали.  Когда  пришли  нацисты,  он  прятался.  Как  не знаю, но  белорусы – полицаи  нашли  его  сына,  но  перекрестили  и  спрятали  в  глухой  деревеньке.   После  войны  он  руководил  колхозом  в  Орше,  часто  бывал  в  Киеве,  помогал  нам  жить  в  то  непростое  время.

    Когда  вернулись  в  Киев   после  окончания  войны – мне  было  7 лет,  мы  остались  в  Киеве  - отец  строил  Метро.  Шел  1945 год,  несмотря  на  победу  над  нацистами,  антисемитизм  усилился.  Сталинский  террор   продолжался.

    Особенно  в  Украине.  В  1946  был  жестокий  голод,  как в  33-34 годах – голодомор,  особенно  в  селах.  НКВД  - наши  доблестные   чекисты, с  пулеметами,  не  пускали  крестьян  в  город,  но  они  все  же  просачивались  и  умирали.  По  утрам  трупы   собирали  и  уничтожали.
 

     Информации  не  было.   Никто   ничего  не  знал.  В  газетах -  дело  врачей,  пропаганда   антисемитизма.  Но  на  кухнях  люди  все  обсуждали.

     Сталин   хотел  выслать  всех  евреев  в  Сибирь.  Я  все  это  помню. К  счастью,  он,  убийца  миллионов,  не  успел – умер в 1953 году.  Я  помню,  как  мы  стояли  9 часов  в  актовом  зале  в  нашей  школе,  девочки  падали  в  обморок,  но  не  разрешалось  сидеть  -  слушали  стоя  радио  (телевизоров  тогда  было)   – церемонию  похорон  вождя.  Мне  было  15 лет,  но  я  все  понимал  и  многое  знал  и  потихоньку  радовался.

    Я  был  первым   учеником  в  школе,  много  читал,  увлекался  историей,  математикой.  Я  окончил  школу  в  1955 году  с  медалью  и  поступил  в  Киевский  Политехнический  институт.

     Тогда  евреи  почти  не  допускались  ВУЗы  в  Москве,  и  Киеве  (была  квота  - 5%).  Я  хотел  поступать  в   Киевский   университет  на  исторический  факультет ,  но  школьная  учительница  истории  сама  меня   отговорила.  Она  сказала,  что  в  Советском   Союзе  история насквозь  лжива.

      Я  согласился  с  ней,  надеялся,  что  буду  заниматься  древней  историей,  но  очень  скоро  понял,  что  медаль  не  поможет -  Киевский  университет  для  меня  закрыт.  Родители  тоже  советовали  быть  инженером,  как  отец.  У  меня  не  было  проблем  с  математикой,  и  я  стал  студентом  КПИ,  знаменитого  старейшего  в  Советском   Союзе  ВУЗа.



                Юность. 
 
     Еще  в  школе  я  незаметно  пристрастился к серьезной  музыке.  В  детстве  я  пел -  это  наследие  мне  досталось  от  мамы.  Она  пела,  играла  на  гитаре.  В  школе,  в  9  классе  я  увидел  фильм  про  Энрико  Карузо.  В  главной  роли  -  Марио  дель  Монако, певец,  драматический  тенор. 

    В  жизни  я  не  слышал  такого  прекрасного   голоса. Этот  фильм  я  запомнил  на  всю  жизнь  -  «Молодой   Карузо».   Имя  это -  Энрико  Карузо – впоследствии,  когда  я  услыхал   на  пластинках    его  золотой  голос ,  стало   моим  идеалом  певца.  Но  это  случилось  позднее,  а  пока что  мне  15,  и  я  слушаю  по  радио  музыку  и  открываю  для  себя  огромный   мир  мелодий,  невообразимый  мир  красоты.

    В институте  я  учился  хорошо, но  -  новый  поворот.  Тогда  в  1955 году  мы  жили  с  родителями   в  коммунальной  квартире  - 2 большие  комнаты наполовину  пустые.

    Нищенская  зарплата  инженера  не  позволяла  заполнить  ее  мебелью.  Так  случилось,  что  соседи  по  квартире  предложили  поставить  на  время  в  пустой    комнате  свое  пианино  и  разрешили  им  пользоваться.   Когда  я  увидел  новый  немецкий инструмент,  сразу  ощутил  вздымающийся  поток  музыки  и  понял – буду  играть.

    Я  сам  научился  подбирать  мелодии,  выучил  ноты,  по  слуху  сам  сыграл «Лунную  сонату»  Бетховена  (первую  часть)  -  слух  был  абсолютный.  Я  сам  не  ожидал  такого  успеха.  Друзья  мои  нашли  профессора  из  консерватории, который   согласился  прослушать  меня  и,  прослушав,  предложил  давать  уроки  игры  на  фортепиано.

    Он  сказал,  что  виртуоза из  меня  не  получится  (поздно  начали) ,  но  поступить  в  консерваторию  можно.  Я  не  собирался  бросать  институт.  Я  учился  и  играл  по 6 часов   ежедневно -  гаммы,  этюды. Через  2  года  уже  играл  Рахманинова,  Шопена, Баха,  Бетховена.


   Моя  душа  была  полна  музыки.  Но  главное – импровизация.  Я  мог   часами  импровизировать  на  заданную  тему  или  без  всякой  темы  и  наслаждаться  возникающей  музыкой.
    

    Но  - новый  поворот  моей  судьбы.
 
    В  18 лет  закончилась  мутация  моего  голоса  и  я  обнаружил  у  себя  певческий  голос  и  какой!  Огромный  голос,  сильный  голос.  Я  пел,  как  птица,  и  никак  не  мог  насладиться.  Он  сам  выходил  из  горла  без  усилий,  без  малейших  затруднений.  Это  было  счастье!

    Еще  в  школе я полюбил  музыку,  песни,  романсы,  арии  из  опер,  симфонии.  Я  наслаждался  Бахом,  Бетховеном.   А  теперь  я  мог  петь,  мог  заниматься  музыкой  и  пением   профессионально.  Я  был  счастлив,  но  понимал,  что  прежде  надо  закончить  КПИ.

   Каждый  вечер  я  бегал  в  Киевскую  Оперу.  Я  покупал  входные  стоячие  билеты  и  наслаждался  музыкой.
 
    Друзья  мои  требовали, чтобы  я  бросил  КПИ, но я  внял  советам  родителей  и  окончил  КПИ  в  1961 году.  Получил  диплом   инженера – электрика  и  поступил  на  работу   в  проектный  институт.

    Я  надеялся,  поступить  на  вечернее  отделение  вокального  факультета  Киевской  консерватории.  Но  забыл,  что  я  в  Советском   Союзе.   В  Киевской  консерватории  на  вокальный  факультет  евреев  не  принимали,  по  крайней  мере,  тогда.

    Помню, на вступительном  экзамене  я  пел  арию  Энцо  из  оперы  «Джоконда»   Джордани,   все сбежались  послушать  -  такой  сложной  арии  абитуриенты  ни  разу  не  пели.   Экзаменаторы  аплодировали,  но  не  приняли.
 
    Я  работал  дизайнером  по  электроснабжению  зданий , а особенно  театров.  Забегая  вперед, за все мою  жизнь  я  построил  и  перестроил  полтора  десятка  театров  в  Украине,  стал  экспертом  по  вопросам  постановочного   освещения   театральной  сцены.  Я нашел  область, где  искусство  и  прикладная  наука  соприкасаются. Но  это  впереди.  А  сейчас  -  жизнь  только  начинается.


    Мне  22 года.  Я  одержим  пением.  Я  не  знаю, будет  ли  успешной  моя  работа,  Это  покажет   время -  искусство  пения  и  инженерия.
 
    Необходимо   объяснить,  при  Советах  существовали  культурные  объединения,  которые  финансировались  государством,  при  больших  заводах,  учреждениях,   институтах  -  разные  студии,  любительские  театры,  оркестры  и  подобные    непрофессиональные  коллективы.   Руководили  ими  профессионалы,  зачастую  знаменитые  старики,  любившие   воспитывать  способных молодых.  И  мне  встретились  такие  люди. 
 
    Я  вспоминаю  моих   учителей  пения  с  восторгом  и  с  любовью.  Первая,  Платонова  Елена  Алексеевна   была  когда-то  солисткой  Московского   Большого  Театра    еще  до  революции.

    Она  со  своим  мужем - тенором  пели  во всех  постановках  Большого  еще  при  царе.  Меня  привели  к ней в  вокальную  студию  при  большом заводе. Она  послушала  мой  голос  и  сказала: - «Прекрасный  тембр! Ты  будешь  петь  в  театре!».  Но  я  не  обольщался  и  готов  был  работать  изо  всех  сил.

     И  мы  работали.  Упражнения,  вокализы,  гаммы,  каждодневные  распевания.  Через  год  такой  интенсивной  работы  над  голосом,  звук  облагородился,  голос  приобрел   скрытое  итальянское   звучание,  диапазон  выровнялся  стало  чуть-чуть    получаться.

     А  еще  через  год   Елена  Алексеевна   дала  мне  ноты  партии  князя  Синодала  в  опере  Рубинштейна  «Демон».

     Выучить  партию  оказалось  легко, быстро  -  ноты  знал  хорошо,  памятью   не  страдал.    А  потом  была  партия  Марио  Каварадосси  из  Тоски  и  так  далее. 
          
    Елена  Алексеевна  поставила  верхние  ноты  моего  голоса  хорошо,  но  крайние  верхи  звучали  напряженно.  Надо  было  продолжать  работать  над  голосом.  У  тенора   крайние  верхи  должны  быть  легкими  и  звонкими  -  это  кульминация  всей  партии.  Мы   работали.   

     Я 3 раза  пытался   поступить  в  Киевскую  консерваторию  на  вокальный  факультет,   но не  взяли.  Я  хотел  и  пробовался  петь  в  театре,  меня  пригласили  работать  в  Свердловском  оперном  театре.  По  зрелом  размышлении  я  отказался,  хотел  еще  поработать  над  голосом.

    Позднее,  понял,  что  ошибался.  Заболел  мой отец,  и  я  вынужден  был  не  уезжать  из  Киева.   Шел  1964 год.


          Молодость

    Я  продолжал  работать  и  продолжал  учиться  петь,  но  мой  срок  подошел  влюбиться.  Лида  пришла  в  тот  же  проектный  институт,  и  мы встретились.
 
     Она  была  очень  хороша  собою:  белокурые  волосы, изумительный  цвет  лица,  сияющие  глаза.  Я  готов  был  к  любви  давно,  еще  в  институте  влюблялся  в  всех подряд  девушек,  но  когда начал  петь,  случилось  что-то  необъяснимое.  Если  пел  произведение  о  любви,  неважно   какое,  я  влюблялся  сам  и   представлял   героинь,  охваченных  любовью  и   страстью.

    Понятно,  что  я  должен  был  влюбиться  и  влюбился.     Мы  поженились  в  25,  невинные,   незнающие   о  сексе  ничего, но   с  непреодолимой  жаждой  секса. 


    Я  продолжал  надеяться  на  работу  в  театре, шлифовал  голос,  важно  было  попасть в удачный  момент  и  не  упустить  его.  Но  удачный  момент  все  не  попадался.  А  пока  что  я  пел  в  Киевской  Оперной  Студии -  любительский  оперный  театр  с  оркестром,  хором,   театральными   костюмами,  с  декорациями.  Мы  создавали  спектакли,  отрывки  из  опер,  давали  концерты,  собирали  полные  залы.   
               
    Шли  месяцы,  годы,  мы  с  Лидой   постепенно  привыкали  друг  к  другу.  Родили  Ренату.  Образцовая  семья.  Рената  пошла  в  школу.
 
    Но  беспокойно  было  в  Датском  королевстве.  Когда  страсть  утихла,  обнаружилось,  что  мы  совершено   разные.  Ссоры,  скандалы.  Мы  пытались  цепляться  за прежнюю  жизнь,  купили  собаку – колли.  Не  помогло.  Мы  прожили  вместе  17 лет.  Расстались  мирно.  Рената  очень  переживала,  Лида  не  очень,  она  надеялась,  что  я  вернусь.     Я  оставил  им  всё,  кроме  фортепиано.

 
    Шел  78.  Я  переехал  к  маме.  Отец  был  очень  болен.
 
    Елена  Алексеевна  уже  умерла   и  я  нашел   нового  маэстро.   Мы  с ним подружились.  Николо  Ботузато   не  рассказывал,   как  в  годы  войны  попал   в  Италию,  но  не  раз  рассказывал,  как  знаменитый  Джильи  предложил  юному  Николо  давать  бесплатно  уроки  пения.


     Он  начал  карьеру  певца  в  Италии,  потом  после  войны перебрался  в  Советский  Союз  в  Москву,  выдержал  конкурс  в  Большой  Театр,  но  не  смог  работать  из-за  проблемы  со  зрением.  Он  долго  лечился,  но  на  сцене  играть  не  мог,  впал  в  депрессию  и  очутился  в  Киеве,  где  работал  в  разных  театрах  (оперном  театре,  театре  оперетты, Киевской  консерватории  и т.п.) где    консультировал  оперных  певцов  по  проблемам  с  голосом.


      Он  пользовался  безусловным  авторитетом  у киевских  профессиональных  певцов.  Они  все  знали  Николо  Ботузато,  и  он  никогда  не  отказывал  им  в  помощи.   Одновременно  он  руководил  вокальной   студией,  где  он  ставил  голоса  у  молодых  певцов,  исправлял  разные  недостатки  профессиональных  певцов.   Я  нуждался  в исправлении   некоторых  нюансов  середины  диапазона  моего  голоса.


     Он  часто  пел  нам,  показывая  как  надо  петь разные  фразы.  Он  имел   прекрасный  тенор  теплого   итальянского  тембра,  бесконечное  пиано  как  у  Джильи.  Мы  сблизились  и  подружились.  У него  имелась  огромная  коллекция  пластинок  Джильи,  и  мы  часто собирались  послушать  и  насладиться  прекрасным  голосом  Джильи.


 Я  настолько  желал   занятий   голосом  у  Николо,  что  у  меня  возникла  многолетняя  привычка.  Я  нетерпеливо  ждал  этой  встречи  вечером   дважды  в  неделю,  а  также  посещал  Оперную  Студию  тоже  вечером   дважды  в  неделю.  Получалось, что  после  работы в  институте  я  работал  с  неменьшей  нагрузкой  еще  вечером,  но  я не жаловался,  а  наслаждался.  Петь  было  у меня  в  радость.

               Зрелость

    Возвращаясь  к  1955  году, когда  Хрущев  объявил  Сталина  убийцей  многих  невинных  людей,  когда  стали  возвращаться  политические, - узники  совести, когда  Хрущев  съездил  в  США,  привез  кукурузу,  когда  появились  выставки  американских  товаров,   я подумал,  что  настала  оттепель.


    Разрешили  эмиграцию  евреев,  стали  уезжать  мои  школьные  друзья,  имеющие  родственников  в  Израиле. Массовая  Алия.  И  я  тоже  стремился  в  Израиль,  но  из-за  болезни  отца,не  мог  оставить  его.

    Но  потом,  Караибский  кризис,  ввод  советских  войск  в  Чехословакию,  эпоха  Брежнева,     ввод  советских  войск  в  Афганистан.   Я  продолжал  петь  в  Оперной  Студии  в  свое  удовольствие  и  работать  в  институте.
 
    В  институте  я  получил  заказ  на  проект  реконструкции  Киевского  Оперного  театра  имени  Тараса  Шевченко.   Историческое  знаменитое  здание  театра,  памятник  архитектуры.

     Огромный  заказ.  Дирекция  организовала  бригаду  проектировщиков   разных   специальностей:  архитекторы,  конструкторы,  сантехники, электрики, механики,  технологи,  связисты  и  прочие  специалисты.


     Сначала  я  хотел  выполнить  все  электрические  разделы  проекта,  но  сообразил,  что  мне  не  справиться  в  море  документации,  и   я  ограничился  только  разделом   постановочного освещения  сцены,  который   глубоко  знал.
 

    Я  предложил  и  обосновал   концепцию  постановочного   освещения,  которая  предполагала  отказаться  от  отечественного   оборудование  сцены  театра  и  собрать  и  проанализировать  данные  всех  известных  европейских  фирм  и  оснастить   импортным   оборудованием.
 

    Это  было  революционным  предложением.  Был  в  Союзе  один  завод     оборудования  в  Умани  в  Украине.  И  в  плановой  экономике  другого  не  полагалось.  Конкуренция  не  допускалась.  Уманский   завод   поставлял  всем  театрам  и   клубам   театральные  прожекторы  и  регуляторы.    В  театрах  и  в  клубах  применялось  только  отечественное  оборудование.     Другого   никогда  не предлагалось.


  Завод   был устаревший,  оборудование  устаревшее.  Но  времена  изменись.  Мое   предложение  было  принято.  Последствия  оказались  решающими  для  моей  судьбы.  А  пока  мы  работали  над  проектом.  Надо  было  тщательно  обследовать  театр,  и  дирекция  решила  посадить  нашу  рабочую  группу  в  здании  театра.



    Мы  сидели  в  театре  целый  год.  Мы  наблюдали  весь  процесс    постановки  опер  и  балетов.  Мы  видели  как  работают  театралы,  как  репетируют.  И  так же видели  интриги,  ссоры,  ненависть.

   Раньше  я  боготворил  театр  и  мечтал  работать  в  оперном  театре.  Сейчас  мои  мечты  рассеялись  как  дым.  Судьба  моя  оберегла  меня  от  разочарования,  я  подумал  как  хорошо  петь  в  Оперной  Студии  без  интриг,  без  борьбы  за  роли,  независимо  от  платы. 

    Я  тем  временем  стал  специалистом в  области  электрического  оборудования  театров,  в  части  постановочного   освещения  сцены.  Я  написал  и  опубликовал  ряд  статей  в  специальных  научных  журналах в  Москве  и  даже  в  Лондоне.


    Я  приобрел  определенную  известность  в  узких  кругах  специалистов,  и  мне  понравилось, что  люди  театра  обращаются  ко  мне  за  советом  как  осветить  данную  сцену,  выразительнее  подсветить  героя.  Я  понял,  что  в  моем  случае  искусство  соприкасается    с  техникой  постановочного   освещения.  Я много  думал,  много  работал  и  написал  книгу,  но  не  успел  издать. 


    Горбачев  развалил  Советский  Союз -  империю  зла.  Я  радовался,  что  Союз  канул  в  вечность,  но  жалел,  что  не  успел  опубликовать  мою  книгу.  Меня  утвердили  в  должности  главного  специалиста  института,  я  продолжал  проектировать  и  строить  театры.  Это  было  время  Брежнева  и  мы  построили  очень  много  театров.  Эта  работа  мне  очень  нравилась,  и  я  не  вылезал  из  командировок  по  авторскому  надзору.


                Марина

    Когда  мы  встретились, в 1983-ем мне  было  45, а ей – 36 лет.  Мог  ли  я  предположить,  что  после  развода  с  Лидой,  через  5 лет  я  встречу  Марину  в  институте,   мы  поженимся  и  проживем  30 лет  в  согласии  и  в счастье  без  скандалов  и  ссор  вплоть  ее  смерти.

    Позднее,  я  написал  фортепианный  этюд,  посвященный  Марине.  Послушай  его,  это  музыкальный  потрет  Марины.  Она  часто  слушала  этот  этюд  и  говорила:  «Эта  музыка -  моя  жизнь».
   
    Марина  была  архитектором  во  втором  поколении.  Ее  отец  тоже  был  архитектором,  восстанавливал  разрушенные  здания  после  войны  и  строил  новые.   Марина  окончила  архитектурный  факультет  Киевского  строительно - инженерного   института  и  успешно  работала.

    Она  пришла  в  наш  институт  и   сразу  получила  задание  выполнить  реконструкцию  здания  посольства  Украинской ССР  в  Москве.  (Был  Советский  Союз,  и  ни о  каком  развале   мы  не думали  и  не  мечтали).

     Это  здание  было  бывшим  посольством  Германии,  и   было  престижно  выполнить  проект  в  Киеве и построить  силами  украинских  строителей.  Марина  была  архитектором - автором  проекта.  Как  водится,  была  создана  рабочая  группа  проектировщиков,  я  был в  их  числе,  и  мы  поехали  в  Москву.
 
    Я  помню  ее  высокой,   длинноногой,  с  копной  каштановых   волос,  с  чудной  фигурой.   Я  не встречал  таких  женщин,  у  меня  в  детстве   был  симптом  малого  роста,  я  избегал  девушек  выше  меня  (потом  я  избавился  от  него),  а  сейчас  я  в  восторге   смотрел  на  нее.

     А  главное,  она   была  умна.  Для  меня  достаточно    было  поговорить  с  ней,  чтобы  сделать  такой  вывод.  Я  по  природе  мало  говорю,  а  тут  болтал  без  умолку.  Наши  мнения  совпадали,  мы  читали  одни  и те  же книги,  у  нас  политические  убеждения  были  одинаковыми.


     В  Москве  в  командировке  мы  были  больше  месяца  и  убедились  в  сходстве   наших  взглядов  на  жизнь.  Она,  красивая  видная  сексапильная  женщина,    которую   мужчины  хотели  и  старались  добиться.  У  нее  был  опыт  неудачной  любви.  Она  ждала  меня  и  дождалась.

 
    Я  любил  ее  больше  жизни,  и  она  любила  меня  и  не раз  спасала  от  смерти.    Как  не   раз  я  пел  в  дуэте  с  Дездемоной  в  первом  действии  оперы  «Отелло»:  «Она  меня  за  муки  полюбила,  а  я  ее  за  состраданье  к  ним».   Больше  мы расставались  до  ее  смерти.   
 
    Я  рассказал  о  Ренате,  и   они  подружились.  Рената   видела,  что  я  счастлив  и  не  препятствовала  повторному  браку.   Мы поженились  в  1983 г..   Мы  с  Мариной  хотели  иметь  детей, к  сожалению,  не  получилось.


    Наступила  эпоха   Горбачева  -  перестройка  и  гласность. 
Институт  наш  - государственная   организация – начал  постепенно  разваливаться.  Марине  в  нем  стало  тесно.  Она  поменяла  работу.

       Она  посчитала,  что  5 раз  начинала  с  нуля  и  добивалась  заметных  успехов.  Я  уговаривал  Марину  начать  свое  дело  и   я был  прав.   Наконец,  она  организовала  частое  архитектурное  бюро,  где  была  владельцем  и  генеральным  директором  до  самой ее смерти  в  2013 году. 

    Забегая  вперед,  скажу,  что  она  всегда  была  полна  любви  ко  мне.  Она  была  добра,  умна,  уступчива,  терпелива.  Во  времена  нужды  и  опасности  была  собрана  и  решительна.  Самые  любимые  всегда  умирают  слишком  рано.
 

    Несмотря  на  то,  что  прошло много   времени,   только    теперь   я  в  полной  мере  ощутил  свое  горе.   Только  теперь  я  почувствовал,   как  велика  была  любовь  моя  к  Марине.  Как  не хватает  мне  ее  мудрости,  ее  советов.    Но  это  после,  а  пока  в  1984…

    Пока  я  работал  и   продолжал   ходить  в  Оперную  Студию  петь,  выступать  в  концертах  и  спектаклях,  но  как  бы  по  инерции.  Я  весь  отдался  проектированию  освещения  сцены.  Начались  перемены.   Многие  запреты  были  сняты.

     Я  мог  поступить  в  консерваторию.  На   вокальный  факультет  было  поздно (мне  было  тогда  45),  но  я  поступил  на  композиторский. 
Сочинять  музыку  начал  я  вынуждено.  Я  участвовал  в  различных  конкурсах,  и  по  условиям  конкурса   всегда  требовалась  патриотическая  песня,  которую   мне  не  стыдно  было бы спеть.

    (Я  улавливаю  затхлый  запах  патриотической  фразы,  духовной  нищеты).  Стихи  я  находил,  а  музыка  мне  не  нравилась.  И  я  начал  сочинять.  Поначалу  требования  мои  были  не  слишком  высокие,  -  тема  затасканная,  а  потом  дело   пошло.  Появилась   свежая  гармония,  красивые  мелодии.  Но  я  не  мог  написать  клавир,  не мог  сочинить  фортепианное   сопровождение.

    Я  обращался к друзьям – музыкантам  и  они  помогали.  И  я  подумал, что  постоянно  пишу  ноты,  надо  учиться,  пока  не  совсем  старая  голова,  пока   в  голову  приходят  мелодии.


                В  Киевской  консерватории.

    В   консерваторию  на  отделение  композиции  в  класс  профессора  Р***  мне   удалось   поступить  в  1985.  Это  была  так называемая  Народная  консерватория  при  Киевской  государственной   консерватории  имени  Чайковского.  Она  ничем  не  отличалась  от  государственной.

    Кроме  меньшего  количества  предметов,  которые  в  ней  преподавались,  и  которые  я  и  так  знал.  Я  владел  фортепиано,   итальянский  язык  изучил  давно,  диалектический  материализм  не  хотел  знать.  Преподаватели,  в  основном,  были  те же.

     Конкурс  был  большой,  50 человек.   Профессор  Р*** отобрал  10, в  том  числе, меня.  На  вступительном  экзамене  я   удачно  спел  свой романс  на  стихи  Пушкина  «Рыцарский  романс».    Профессор  Р***  выделял  меня  из  всех  поступивших  учеников,  которые   были  примерно  одного  возраста.

     Он  видел,  что  я  много  знаю,  разбираюсь  в  музыке  и  хочу  еще  больше.  Начались  занятия  по  сольфеджио,  гармонии,  полифонии,  истории  музыки.  Я  впитывал  такие  нужные  мне  знания  с  открытой  душой.  Я  вспоминал,  как  долго,  мучительно  шел  к  музыке,  но  добрался,  можно  сказать,  дорвался.   

    Профессор  Р***  преподавал  нам  композицию.  Он  задавал  много  сочинять,  и  я  относился к моим  учебным  заданиям  очень  добросовестно.  Я  помню,  как  сочинил  несколько  фортепианных    пьес  в  духе  Дебюсси  с  труднейшей  технической  фактурой  и  успешно  исполнял их на  отчетных  концертах.


     Я  много  трудился,  как  всегда,  но  обнаружил, что  в    консерватории  не  учат  современную  музыку.  Они  остановились  на  Глинке  и  Чайковском.  А  где  Прокофьев,  Шостакович,  а  где  Шёнберг  с  его  12-тоновой  системой?

    Я  хотел  это  изучать  и  не находил.  Я  бегал  по  консерватории,  обращался  к  старшекурсникам    - без  результата.  И  я  сам  решил  углубиться  в  партитуры  и  изучать  современную  музыку.  И  я  нашел,  не  сразу,  но  нашел  современные  гармонические  сочетания,  приемлемые  для  меня.
 
   Это  заняло  немало  времени  и  жестокого    труда.  Я попадал  под  влияние  разных  композиторов,  но  в  результате  нашел,  как  сочетать   современную  гармонию  с  выразительной   мелодией.  Профессор  назвал  мои  поиски  варварскими,  но  одобрил.  Я  и  сам  чувствовал,  что  далеко  оторвался  от  моих  соучеников  и  готов  к  дальнейшим  «свершениям».


    Профессор  Р***  предложил  мне  тему - стихотворение  Гете  в  переводе  Лермонтова,  в  качестве  выпускного  экзамена.  Он  сказал,  что  10  лет  предлагает  эту  тему  для  музыкального  произведения    и  до  сих  пор  не  удовлетворен.   Я  написал    хор  a  capella,  который  был  исполнен  хором   студентов  консерватории  на  выпускном  экзамене.  Мой  профессор  признал,  что  впервые  он полностью  удовлетворен.
 
                Хор

    Я  окончил  консерваторию  в  1988 году,  эпоха   Горбачева  -  перестройка -  в   Советском  Союзе   продолжалась,  и  изменения  продолжались.  Сняты  были   все  запреты.  Я  оказался  востребованным,  экспертом  в  области  сценического  освещения  театров.

   Теперь  я  мог  законно  получать  плату  за  консультации.  Моё  материальное  положение  улучалось.  Я  теперь  мог  проектировать  по  договору  в   разных  фирмах.  Я  создал  свою  частную  фирму  по  проектированию  театров  и  других   зрелищных  зданий  и  полностью  перешел   на  проектирование.


   А  потом,  в 1991 году  Украина  проголосовала  за  независимость   и стала  свободной  от  России.

     Я прекратил  петь   в   Оперной  Студии.  Мне  стало  тяжело  брать  высокие  ноты,  и  я  заметил,  что  мой  голос  ухудшается.   И  весь  отдался   моей  фирме.  Начал  прилично  зарабатывать.    Купил   машину,  дачу,  участок  земли  под  Киевом.  На пенсию  вышел   в 2000.   К  тому   году  я  уже   не  пел  почти  10 лет.

    Я  не  бросил  работу,   напротив,  я  занялся  предпринимательской  законной   деятельностью  по  своей  специальности  и  неплохо  зарабатывал.
 
   И  надо  было так случиться,  что  я  познакомился с  еврейской  организацией   «Авода»,  которая  помогает  еврейским  старикам  в  Украине.  Я  был  в Центральном  офисе   и  ознакомился  с  обширнейшей   программой   «Аводы».

    Меня  пригласили  попеть  в  хоре – при  клубе   работал  любительский  хор.  Они  пели  еврейские  песни  на  идише  и  на  иврите.
   
   Несмотря  на  то,  что  пели  пожилые  люди,  хор  звучал  стройно  и  красиво.  Заслуга  была  в  руководителе  -  дирижере  Серафиме  Гореловой.

    Молодая  красивая  энтузиастка  еврейской   музыки  и  хора.  Я  очень  давно  не  пел,  но  все-таки  спел   украинскую   народную  песню.  У  Симы  загорелись  глаза,  и  я  понял,  что  голос   остался.  Не  тот,  но  остался.

    Сима  радовалась -  у  хора  будет  солист.  Она  вручила  мне  пачку  нот,  и  я  занялся  изучением  еврейской   музыки.  Я  окунулся   в  неведомый  мне ранее  огромный  мир,  богатый  мелодиями.   Эти  занятия  привели,  не  могли  не  привести,  к  ивриту  и  к  Торе.



                Творчество

    Я  не  знаю,  связано ли это с  Богом,  но  открылся  Божественный  источник  моих  мелодий.  Я стал  писать  музыку  серьёзно.   

    В  результате   я  написал:  3  оперы  на   Библейские   сюжеты,  сюиту  на  еврейские  темы,  сюиту  на  украинские  темы,  12  романсов,  прелюдии  и  фуги  для  фортепиано   на  еврейские  темы.
         
    Еще  до  консерватории  наряду  с  романсами,  я  задумал  написать  комическую  оперу,  вернее  сцену  ссоры  на  сюжет  Гоголя  по  повести  «Как  поссорились  Иван  Иванович  с  Иваном  Никифоровичем».

     После    консерватории  я  написал  клавир  «Ссоры».  Вышла  смешная   динамичная  сцена  на   два  персонажа.  Мы  решили  поставить  «Ссору»  на  сцене  Оперной  Студии.  Я  пел  партию  тенора   Ивана  Никифоровича,  партию  баритона  исполнял  мой  друг  Лазарь,  чудесный  баритон,  незабываемый  Онегин   в  опере  «Евгений  Онегин»  Чайковского  на  сцене  Оперной  Студии.


    После  того,  как  я  влился  хор  и  стал  петь  старинные  псалмы  на  иврите,  я  заинтересовался   Библейскими   сюжетами.  И  первой  из  них   была  Библейская  книга    «Песнь  Песней»,  написанная  царем  Соломоном.


    По  еврейской  традиции  это  был  гимн  любви  еврейского   народа    к  Богу.  Прочитав  книгу,  версии  и    комментарии  специалистов,  поразился,  как  поражаются   все   более  чем  2000 лет,  поэтичностью  и  выразительностью  слов  любви.  Библия  гениальна  в  том,  что  она   неоднозначна  и  позволяет  события   поступки  героев   трактовать  по-разному.
 
    Я  склонялся  к  версии  внезапно  вспыхнувшей   любви  царя  Соломона  к  случайно  встреченной   на  винограднике   юной   Суламит,  как  в  повести  Куприна,  которой  зачитывался  еще  в  детстве.     Для   меня  это  было  ближе  и  понятнее.

    Но  я  поменял  концепцию  и  придумал  финал  этой  истории.   В  финале  царь  Соломон  отказывается  от  страстной  любви  прекрасной  Суламит,   мотивируя  интересами  государства  Израиль.

    Свое  произведенное  я   определил  как  оратория  –  малая  опера.  Только  музыка  и  пение  двух  персонажей.   Без  действия,  без  мизансцен,  без  театральных  костюмов.

    Долго  трудился  над   сценарием.  Сначала  долго  вчитывался  библейский  текст  «Песни  песней».  Я  ни  слова  не  придумал.  Превратил  ее   в  пьесу,  не  добавив  ни  слова,  инсценировал   диалоги,  не  добавив  ни  слова.

      Получился  текст,  на  который  я  написал  музыку. Включил  с  переработкой  традиционные  израильские  песни,  которые  мы  пели  в  Хоре  на  иврите,  нашел  традиционные  тексты  псалмов  Давида,  которые  положил  на  музыку.    И потом   написал   сценарий.

   
    Надо  было  оркестровать,  друзья  выручили.  Нашелся  дирижер – Игорь  Каждан,  (ныне  главный  дирижер  симфонического  оркестра  Крыма),аранжировка – Борислав   Стронько,  (ныне  профессор  Киевской  консерватории).


   Нашелся  симфонический  оркестр,  нашелся  хор,  нашелся  зал,   - только   плати.  В  Союзе  было  бы  немыслимо  так  организовать  концерт.  Я  не  хотел   зарабатывать,  не  был  стеснен  в  деньгах  и  за  все  платил.
 

     Когда  в  первый  раз  я  пришел  на  репетицию   симфонического  оркестра,  и  когда  зазвучала  моя  музыка,  я  не  удержался   и  заплакал.  Не  зря  была  моя   жизнь.   Это  было  счастье.   Не  в  первый  раз  я  задумывался,  как  быстро  и  легко   мог  сочинить  такую  напевную  и  тем  не  менее   сложную  и  не  однозначную  музыку.

 Я   никогда  не  был  религиозным,  но  часто   задумывался  над  Торой  и  другими  текстами  Танаха.  Во  время  работы,  я видел,  что  пишу  ноты,  и даже  не  задумаюсь,  как  под  диктовку.
     Может  быть,  это  Бог  помогает  мне.


    Первое  представление  оратории  в  концертом   исполнении  состоялось   в  Киеве,  в  2005 году,  в  центре   культуры  СБУ.  Я  объявил   свободный  вход  и  пригласил  всех  друзей  и  знакомых.  Оратория   всем  понравилась,  даже  Ренате.   Она  заметила   много  моих  мелодий,  а  музыка  моя,   как  раз  отличается     мелодичностью.


    Забегая  вперед,  оратория  исполнялась  4  раза  с  неизменным   успехом.  В  Ялте  и  Симферополе,  а  потом  еще  раз  в  Киевской  Филармонии  под  управлением  режиссера  Лукашова.


     А  осенью  в  Хорватии,  где  мы  с  Мариной  отдыхали,  случился  мой  инфаркт.  Марина  спасла  меня,  благодаря  Хорватским  врачам.  По  возращению  в  Киев,  меня  ожидала  операция  шунтирования  на  сердце.  Операция  шунтирования   успешно  произошла  в  Вильнюсе,  и  я  вернулся  к  жизни  и  к  музыке. 

    Я   задумал  написать  «Еврейскую  сюиту»   для   симфонического  оркестра,  мужского  хора  и  солистов.  Литературный  текст  я  сам  составил  из   традиционных  псалмов  Тегилима,  отрывков  из  Торы  других  текстов  Танаха,  основном,   на  иврите,  с  переводом  на  русский  и  на  английский.  Сам   написал   музыку и  наслаждался    псалмами,  и  ощущал  в  них  несравненный  вкус  манны  небесной.


    Поскольку – это Священное  Писание,  решил  дать  прочесть  текст  раввину  Киевской  синагоге.  В  Киеве  есть  2  синагоги,  два  раввина,    я  дал  обоим.  Оба  одобрили.  Свое  дело  я  сделал , и  счел   законченным.  Я  не мог  отвлекаться  и  организовывать   концерт.  Меня  ждала   серьезная   музыка,  на  этот  раз  большая  опера.

                «Царица  Эстер» 

    Я  обратился  к  очередной  Библейской  истории,  книге  Эстер.    Задумал  осуществить  свои  находки  в  консерваторскую   бытность.  Тщательно  изучив  исторические  тексты,  не  отклоняясь  ни в малейшей  степени  от  первоисточника  -  магилат  Эстер,  я  создал  канву,  будущий  сценарий.   Я  решил  писать   литературный  текст   на  украинском  языке. 

    Мы  в  Украине  свободно  владеем  и  русским  и  украинским  языками.  А  я  и  английским,  и  итальянским.   Я привлек  моего  внука,  Андрея,  сына  Ренаты.  Он  вырос  и   обнаружил  еще  в  школе  литературные  способности.  Писал  стихи  и  прозу  на  русском  и  на  украинском  языках.  Я  поручил  ему  написать  по-украински    тексты  к  музыкальным  фрагментам,  ариям,  дуэтам.  Он  справился   с  задачей  талантливо,  я  гордился  им.

     А  музыка  оказалась  сложной,  разнообразной.  Лирические  страницы  партитуры  чередуются  с  трагедийными  и  смешными  и  издевательскими.  Много  хоров,  много  балетной  музыки,  танцев,  картины  боя,  публичной  казни  и т.п.

    Опера  «Царица  Эстер»  представляет  собой  музыкальную версию  библейской  «Книги  Эстер»,  главная  мысль  которой  -  это избавление  еврейского  народа  от  угрозы  уничтожения.
 
    По  традиции   Пурим  отмечают  как  карнавал.  А  я,  не  имея  ничего  против  карнавала,  хотел  подчеркнуть  серьезность  этого  действия,  этой  оперы,  этой  музыки.

    Известно,  что  после  разрушения  Иерусалима  и  Первого Храма  в  586 г. до  н.э.  царем  Вавилона  Навуходоносором значительная  часть  евреев  находилась  в  суровом  Вавилонском плену,  который  продолжался  70 лет.


    После  завоевания  Вавилонии персами  в  536 г. до  н.э.,  иудеи  оставались  в  Персии.  В  478 г. до н.э.  персидский  царь  Ксеркс І  (Ахашверош)  женится  на  Эстер, еврейской  пленнице,   А  в  473 г. до н.э. возникает  ужасная  угроза существованию  еврейского  народа  в  изгнании,  которая  исходит  от Амана,  советника  царя  Ахашвероша.


    Эстер – первый  проблеск  света  освобождения  евреев, которые  были  поглощены  пучиной  зла  во  тьме  изгнания.   Как перед  появлением  утренней  звезды,  после  первого  её  проблеска, густая  ночная  тьма  начинает  постепенно  таять,  исчезает  и рассеивается,  так  и  Эстер  появилась  в  самые  темные  часы Израиля.

    Ради  огромной   любви  к  Богу,  она  сумела  собрать  все  силы, чтобы  быть  крепкой  три  дня  и  войти  во  дворец   Ахашвероша   без  вызова,  хотя  это  означало  верную   смерть.

    Фатальные  письма  с  приговором  для  евреев  были  подписаны  и  отосланы  13 дня  месяца  Ниссана.   Эстер  передала, чтобы  все  евреи  постились,  молились  и  каялись  три  дня - 13, 14, и 15  Ниссана.

    Мордехай  возражал  Эстер,  говоря,  что  эти  дни поста  включают  первый  день  Песаха,  а  пост  запрещается  в праздник.  Эстер  ответила  на  это:  «Если  не  будет  Израиля, определенно  не  будет  Песаха!».

   На  третий  день  Эстер облачилась  в  царские  одежды,  и  дух  святой  снизошел  на  неё. Исполненная  царской  решимости  она  направилась  к  царю.

    На  её  пути  в  тронный  зал  Эстер  проходила  через  часовню, полную  царских  идолов,  и  вдруг  святой  дух  покинул  её.  В мучениях  она  простонала  эти  стихи:  «Эли, Эли…».  И  мужество вернулось  к  ней,  и  Бог  её  был  с  ней.


    Как  молодая  лань переманивает  своего  оленя,  так  и  любящая  Эстер,  искусно разжигая  страсть  Ахашвероша,  сумела  переманить  его  на  свою сторону,  внушить  ему  такую  любовь,  что  каждая  их  встреча  была как  в  первый  раз,  и  он  не  мог  больше  быть  без  неё.


    И  она сотворила  чудо,  чудо  Пурима, -  она  смогла  изменить  судьбу евреев.   Вместо  проклятия  и  смерти  их  ожидал  триумф  над  их врагами.


    Всходила   утренняя  звезда,  и  это  означало  славный близкий  конец  мучительной  ночи  изгнания.

    Как  мы  знаем  из  истории,  желания  Эстер  были  реализованы,  когда   Дарий II,  сын,  которого   она  родила  Ахашверошу,  наследовал  трон  и  отдал приказ  восстановить  Храм  в  Иерусалиме.   Но  это  другая  история.

    Впервые  я  писал  музыку  не  на  нотной  бумаге  с  ручкой,  а  на  компьютере  с  помощью  программы  «Finale».  Когда  я  закончил,   обратился  к  добрым  друзьям:   Бориславу   Стронько,  чтобы    оркестровать   партитуру  и  дирижеру   Игорю  Каждану,  чтобы  записать  музыку  и  всю  оперу  в  студии.  Игорь  Каждан  в  Крыму  нашел  звукозаписывающую  компанию,  подобрал  солистов,   хористов,  организовал  запись  музыки  на  СД  дисках. 
 
    Я  наивно  полагал,  что  послушав  музыку,  прочитав  либретто  и  представив  театральное  действие  в  декорациях,  постановщики  и  режиссеры  сами  предложат  постановку    «Царицы  Эстер»  в  оперном  театре.  Но  этого  не  случилось.  Напрасно  я  напечатал  клавир,  чтобы  послать  всем  оперным  театрам   в  Украине.  Никто  не заинтересовался.

         
    Только  ты,  Джони,   прослушала  и  оценила   наши  диски,  и  тебе  музыка  понравилась. 

    Я  никогда  не  жаловался,  но  пожалуюсь.   Инсульт  является  корнем  всех  моих  страданий,  источником  бесконечных  мучений.  В  настоящем,   эта  болезнь,  эти  страдания  принадлежат  к  сущности  моего  существа,  как  необходимость.

    Я  когда-то  знал  языки.  Кроме  русского,  знал   украинский,  итальянский,  английский,  латынь,  иврит,  немного  польский.   После  инсульта – все  забыл, кроме  русского,  и  то  с  горем  пополам.

    Перечислю    все,  что  написал  за  эти  годы:

«Песня  любви»,  оратория

 «Царица  Эстер»,  опера 
 
«Испанская   сюита  для  фортепиано  в  5ти   частях»


         Я  изучал  испанскую  музыку  средневековья  и,  как  часто            бывает,  углубился  и  открыл  массу  свежих  мелодий. 

    «Испанская   сюита  для  трио - скрипки,  виолончели   фортепиано»

    «Украинская   сюита   для  фортепиано  в  5ти   частях»

    «Еврейская  сюита   для   симфонического  оркестра,  мужского  хора  и  солистов»

    «3  стихотворения  Катулла  для  тенора  и  для  фортепиано»

          Я  прочитал  роман   Уайлдера  Торнтона  «Мартовские  иды»  и  увлекся   Катуллом  и  написал  музыку   к  трем  стихотворениям  Катулла.
«Прелюдии  фуги  на  еврейские  темы  для  фортепиано.» 

             Я  хотел  отдать  дань  традиционным   народным   песням.  Кроме  того,  я  люблю Й.С. Баха  и  полифоническую  музыку.  Я  изучал  и  часто  играл  музыку  из  «Хорошо  темперированного  клавира».
«Этюд  В-moll  для  фортепиано  «Марина»

           Я  разбирал  Этюды  повышенной  сложности   Листа,  и вдохновленный  ими  написал   «Марину»

«Псалмы  Давида   в  переводе  Тараса  Шевченко

Для  смешанного  хора  a  capella   и  солистов»
«Романсы».    12  романсов  на  стихи  разных  поэтов 



    Рок – опера  «Иов».  Осталась  незаконченной .
Я  хотел  на  базе  Библейской  книги  Иова  соединить  «предания  старины  глубокой»  и  Холокост – время  недавней  войны. 
Я  задумал  гигантское  произведение:  рок-опера,  трагедия,  кино,  хроника,  видео.

    Написал  клавир,  написал  все  музыкальные  номера  и  фрагменты,      подготовил  материалы,  сочинил  литературную  основу  будущего   сценария – повесть  «Иов»,  а  сам   сценарий  не  успел  завершить. 
Литературный  текст  мой  и  Андрея  Гордиенко  (внука  моего) – стихи  с  использованием  текстов  Танаха. 

    Рок – опера  «Иов» - философское  произведение.
Как  заметил  Стефан  Цвейг  по  поводу  Ф.Ницше,  «он  хотел  изобразить  «рожденье  трагедии  из  духа  музыки»,  но  сам  он  пережил  обратное:  рожденье  музыки  из  духа  трагедии».  Подобное   и  я  хотел  изобразить.  Не  стану  пересказывать  содержание,  все  это  можно  переслать  отдельно.
Главное  -  это  стихи - песни.   И  я  пошлю  чуть  позже.
 
    Ты  обязательно  прочти  книгу  Иова.  А  музыка  расскажет  обо  всем  сама. 

    Небольшая группа удрученных горем и страданием людей, сидящих на земле и посыпающих голову пеплом, а в центре их круга – некий человек, похожий на узника нацистского концлагеря. Его кожа прилипла к костям, он не может проглотить кусок пищи, дети его погибли,  и вся жизнь его рухнула.  Это  -  праведник   Иов.             «Себя  самого  познавший!
Себя  самого  казнивший!»


     А ведь они – друзья, всегда были друзьями, не раз встречались, разговаривали, спорили. Элифаз,  философ, Бильдад – приверженец традиции  и  Цофар, который считает, что только разумом нужно познавать Бога.


    Каждый из них имеет собственную теорию жизни и вместе с тем они – глубоко религиозные люди. Видя своего друга  Иова, в таком унижении, они хотят помочь ему, но не знают как.


    Каждый со своей точки зрения, они убеждены, что раз Иов в таком бедствии, следовательно, он, не праведник,  он согрешил, пошел против Бога и за то наказан.
 
     И вот друзья пытаются убедить Иова раскаяться, сначала мягко, а, поскольку он возражает, все резче, жестче, пока не начинают обвинять его облыжно в грехах, от которых он был далек.
А Иов, объятый адскими муками, продолжает по сути дела оправдывать Бога.
 
  «Ныне – в  одиночестве  с  самим  собою…»

    Праведник  Иов   спорит   с  Богом  и  убеждает. 
Бог  отвергает  лже- друзей,  которые  предали  Иова.  Он   понимает,   что  Иов  не  заслуженно  пострадал,  и  принимает  Иова  и,  по  сути,  соглашается  с  ним.  Иов  раскаивается,   потому  что  не  может  жить  без  любви  к  Богу.    А  главное,  Бог  возвращает    Иова   к  жизни.

    По  сути,  написана  опера  на  сюжет  Библейской  книги  Иова  с  музыкальными  вставками  на  темы  Холокоста:  концлагерь,  газовая  камера,  адский  поезд  и  т.п.


                Заключение

   В заключение  вернемся   к  первому   произведению  -  «Ссора».   Я  написал  эту  сцену  как  самостоятельную,  а  потом  значительно  позднее,  после  инсульта,  я  подумал ,  не  включить  ли  эту  сцену  в  полноценную  комическую  оперу  по  повести  Гоголя    «Как  поссорились  Иван  Иванович  с  Иваном  Никифоровичем». 


   Но  после  инсульта,  мне   трудно  было  работать.  Я  написал  либретто  и  сочинил  несколько  музыкальных  фрагментов,  в  том  числе,  начало  и  финал  оперы.  А  заканчивается  опера  словами  автора:  «Скучно на этом свете, господа!»

   Гоголь  садится  в  кибитку,  и  следует  музыкальная  картина:  осенний   миргородский  холодный,  моросящий  дождь,  кибитка  с  евреем  на  облучке,  и  все  постепенно  скрывается  из  виду.

 
    Еще  студентом  я  зачитывался  романом  Т. Манна  «Доктор  Фаустус».  Герой  романа,  композитор,  прототипами   которого  были  Ф.Ницше  и  А.Шёнберг   с  его  12-тоновой  системой,  которого  прилежно  изучал  с  нотами  в  руках.  Они  привили  мне  вкус  к  современности.


    В  2017  году  Андрей  предложил  мне  эмигрировать  в  Израиль.  Я  согласился.   И  вот  я  в  Израиле.  Поздно  сбылась  моя  мечта,  но сбылась.
Гоголь  уезжает  в  Италию.  Ф.Ницше   хотел  на  Юг.  Он  то  же  уехал  в  Италию.   И  я   на  Юге.


    «Нам  нужен  Юг,  во  что  бы  то  ни  стало

    Нужны  нам  светлые,  бодрые,  блаженные,
 
    безмятежные  и  нежные  звуки.
 
    Мы,  воздухоплаватели   духа.»

    Забудем  «влажной  унылости  хмурого  неба, завывающих  осенних  ветров».   Началась  новая  жизнь.
 
    А  прошлое  все  не  отпускает.   Прошлое  существует.

 
    И  вот  я  пишу,  в  жажде  истины, стараясь  докопаться  до  истины  в  моем  понимании,   в  воле  к  достижению   правдивости.

         
    Истина,  подобно   Артемиде,  обрекающей  тех,  кто  воспылал  к  ней  страстью,  на  вечную  погоню – только  для  того  чтобы,  оставив  в  их  руках  разорванное  покрывало,  пребывать  вечно  недостижимой.

     «Ясность  приди  золотая!

     Близкой  смерти  сокровеннейшее,  сладчайшее  предвкушенье!

     Верно,  я  слишком  спешил?

     И  лишь  теперь,  как  устал,

     Взор  твой  настиг  меня,

     Восторг  твой  настиг  меня.

     Волн  и  бликов  игра.

     Всякая  тяжесть  в  былом

     Канула  в  синь  забвенья…»



Конец.

Тель  Авив,  2018г