Комната в общежитии

   Каждый из тех, кому довелось жить в СССР, помнит, как квартирный вопрос рано или поздно вползал и червём точил душу любому молодому специалисту. Если ты был холостяк, то жить приходилось в общаге сотоварищи, и не всегда общага была благоустроенной, а если ты был женат, годами приходилось ждать какое-никакое жильё.
 
   Я, как все молодые специалисты, был наивен и давал себя дурить. Меня изначально обдурил некто Арнольд Петрович. Седой и благообразный латыш на последнем курсе явился в институт вербовать молодых специалистов.  Его слова  внушали доверие, и когда Арнольд Петрович предложил мне распределение в приморский город с предоставлением благоустроенной квартиры, я посчитал это за везение и вызов подписал. Мать уложила все мои вещи в небольшой дермантиновый чемодан, и я в середине августа явился по распределению в приморский городок.

   Не стану злоупотреблять временем читателя рассказом о том, как мыкался молодой специалист в комнатёнке старого трухлявого дома с видом на помойку, в которую выливали свои нечистоты жители окрестных домов . Скажу лишь, что Лёнечке, выпускнику консерватории,  повезло ещё меньше: ему, семейному человеку, дали меньшую, чем моя, комнату в старом заводском общежитии.

   Однажды мне что-то понадобилось ему оставить, и я отправился в Лёнечкину общагу. Дверь его комнаты была полуоткрыта. Но на мой стук в дверь, никакой реакции не последовало. Я потоптался у двери, прошёлся до общей кухни, но и там не было ни Лёни, ни Лены.
 
   Юрка Шестёркин, который жарил себе яичницу на общей кухне, посоветовал мне постучать громче, а если не будет ответа, зайти и оставить пакет на кровати. Я снова подошёл к дверям, постучал, войти меня никто не пригласил, но за дверью были слышны какие-то странные шумы. Значит, в комнате кто-то есть. Я толкнул приоткрытую дверь и вошёл.

   Всю площадь комнаты занимала двуспальная кровать. Рядом стояла тумбочка. По кровати в страстных объятьях катались два тела, Лёни и Лены. Никто из них моё присутствие не заметил: ребята были заняты прелюдией любви.
Я понял, что моё вторжение, и тем паче присутствие, неуместны, смутился, оставил пакет на краешке кровати и вышел.

   Событие врезалось мне в память ещё и потому, что красавица Лена вскоре понесла и родила сына Ивана. Но продолжали они всей семьёй жить ещё лет десять в той комнате старого общежития.

   Как-то так случилось, что перестал чувствовать свою сексуальную озабоченность вскоре и я, так как и сам женился. В квартирном вопросе я преуспел больше, так как волей случая попал в число счастливчиков, которому после рождения дочери дали двухкомнатную квартиру в блочном доме, на пятом этаже. А Лёнечка через пару - тройку лет тоже улучшил свои жилищные условия: получил комнату в новом благоустроенном семейном общежитии.

   Моя семейная жизнь, после рождения доченьки как-то не задалась: недовольная жена пилила меня ежедневно по любому поводу. Как говаривал Маяковский «любовная лодка разбилась о быт». Ради получения этой самой двухкомнатной квартиры с проницаемой для дождей на последнем этаже, мне пришлось пожертвовать зарплатой, и мои 115 рублей никак не могли удовлетворить жену. Я устроился на вторую работу, но домой возвращаться мне хотелось всё меньше. Естественный способ удовлетворения возросших жизненных потребностей жены на фоне её постоянного раздражения мне тоже удавался всё хуже. Перипетии собственной семейной жизни заставили забыть и Лену, и Лёню.

   Однажды я возвращался со второй работы поздно. Был чудный спокойный и тёплый осенний вечер. Шорохи последней опадающей разноцветной листвы, её  прелые запахи  проникали в ноздри.  Лицо ласкали своим касанием сырые иглы наплывающего с востока тумана. Мир погружался в вечерние сумерки. И всё в природе настраивало на созерцание этого процесса.

   На скамеечке перед семейным общежитием сидели Лёня и Лена. Лена притулилась к левому боку мужа, Лёня ласково обнимал её за плечи. Вдвоём они смотрели, как тлел закат со стороны моря и первые звёзды украшали собой небосвод.
 
   Я вновь позавидовал Лёне, поздоровался, проходя мимо, но любовная парочка вновь оказалась занятой только собой и мне не ответила.
 
   Через пять минут я был дома и с укоризной рассказывал жене, какая замечательная пара Лёня и Лена, как они любят друг друга. Реакции не последовало никакой. И я, в который раз, улёгся спать на диване в одиночку.

   Я бы наверняка забыл и тот вечер, и встречу с этой счастливой семейной парой. Но через несколько дней Лена умерла. И на этом история не заканчивается.

Продолжение следует:  «Тапёр»