Пурга под понедельник
На этот раз под понедельник грянула пурга. С утра лишь весело струилась гибкая , ловкая поземка , вертелся мелкий сухой снег, а к полудню он покатился уже высокими , тяжелыми колесами.
Можно было задержаться и до вторника, но от поселка до станции только-то «гак с пол гаком», а потом Жене двадцать два, и этот снежный сегодняшний ералаш лишь азартно бодрил его, вызывая желание чуть ли не силами померяться.
Он взволнованно ходил по теплым, двумя печами натопленным комнатам, и так полно и ярко было в нем ощущение его молодой, только разгоревшейся жизни, что он восторженно завидовал самому себе.
И когда вдруг кто-то палкой забарабанил по раме, потом в дверь, и вот уже стоял на веранде белым белый сосед Федор Ильич и громко просил у Жениной матери: « Ссуди, Танча, пшенца. Неохота до магазина с погодой воевать! » - все это только счастливо усилило в Жене его сегодняшнее дерзкое
настроение. И потянуло идти не откладывая, сейчас же, к трехчасовому поезду.
Калитку занесло, и пришлось с сумками перелезать через забор. Дорогу было не разобрать : кругом, уровняв все , стелились наносы свежими , упругими пластами .
Через полчаса борьбы с пургой Женя, нахлебавшись снега, насквозь прохваченный жестким, ломящим ветром, начал замерзать. Он поскучнел и уже все чаще останавливался ,прислушиваясь : нет ли позади попутной машины ?..
Лошадь появилась сразу, точно кто взял и вместе с санями поставил ее возле Жени. Он невольно посторонился , - розвальни скользили , бодро постукивая полозьями , и казалось ,сейчас так же внезапно исчезнут, уже исчезают ...
- На станцию?! – вдогон крикнул Женя.
- На – а – а стан – ци - ю – ю!.. – откликнулись ему из саней, которых уже и видно не стало.
И снова он один, еще идти и идти, а настырный, тяжелый ветер, как ни поворачивайся, так и норовит умыть жестким леденящим снегом.
...Сани ожидали Женю поодаль, взяв обледенелый подъем. Он побежал .
И тот же голос, который кричал ему: « На станцию!», сказал теперь:
- Правда, полно у нас. Куда сесть вам – не соображу!
- Да как-нибудь! – порывисто ответил Женя, готовый сейчас ехать хоть на облучке.
В санях, прикрытые брезентом, теснились трое: отец, мать и дочь. Они задвигались и освободили на соломе ровно столько , чтобы Женя мог притулиться на коленях .
- Но, золотая! Но, козюля! – прикрикнул мужчина.
Женя быстро согревался под брезентом, и теперь его опять радовала
эта пурга. Хотелось встать рядом с возницей во весь рост и лихо понукать лошадь , увешанную сосульками . Скакать и скакать , едва не переворачиваясь на крутых , дерзко вздыбленных сугробах .
Из белого месива бледно проглянула тракторная фара, от посадок неуклюжими, вязкими прыжками пробежала собака, глубоко ныряя в текучем, взвихренном снегу. Вот мелькнул человек : он шел стороной, сутулясь с рюкзаком на плече , и Женя узнал в нем соседского Леньку .
- Буря мглою небо кроет! – крикнул Женя.
Услышав, Ленька побежал догонять их, споткнулся и упал. Упал и исчез ...
Еще кто-то смутно обозначился впереди. Подъехали ближе , и теперь стало видно , что это женщина .
Женя привстал. Он вдруг решил , что сейчас попросит остановить лошадь ... вылезет из саней...и уступит ей место...Теперь и пурга , и сегодняшнее его восторженное настроение как бы приобретали новый смысл !
Женя поглядел на возницу и живо представил, как тот поначалу не поймет, зачем надо остановить лошадь, с недоумением будет смотреть, как он помогает женщине забраться в сани, подает сумки. А когда они отъедут и потеряют Женю из виду , тут все и прояснится . И их в свою очередь как озарит
доброе, радостное чувство ...
Догоняли.
Женя все ждал, что женщина вот-вот обернется ... И тогда он решительно скажет вознице: «Остановитесь! ».
- Но, козюля! – понукал мужчина лошадь, выправляя ее на середину
дороги, чтобы объехать встречную.
Поравнялись уже. Только женщина так и не повернулась . Сани ехали совсем рядом , а она все шла и шла , не поднимая головы ...
И неожиданно Жене стало как-то особенно легко оттого, что женщина не замечала саней и словно этим давала ему возможность, не напрягаясь, без проблем молча проехать мимо.
...Вот уже сани укатили далеко вперед, позади снег и нег, теперь и крикни, - не услышит ...
И Женя вдруг горько растерялся: он же хотел, он искренне хотел посадить ее, озябшую и утомленную, на свое место в санях! Как же все мелко, гаденько повернулось, что только что было так хорошо!
«Теперь они обо всем догадались и презирают меня! – подумал Женя о попутчиках. – Лучше бы я шел пешком , промерз , дуба дал , но не это ...”
И он снова накрылся, съежился под брезентом.
- А у нас вчера в деревне мальчишки принесли на танцы крысу! Виз
гу было о-е-ей! – вдруг засмеялась девушка и любопытно обернулась на Женю.
И он разочарованно увидел, какая она некрасивая: очень полная, а веснушки, разгоревшиеся на морозе до черноты, похожи на крупные оспины.
Жене стало скучно и неинтересно. И уж , конечно ,ясно , что он никогда никому не расскажет об этой своей поездке и вообще постарается напрочь забыть обо всем сегодняшнем .
- Приехали, горожане! – постучал возница по брезенту обледенелой
рукавицей и сошел, чтобы покрыть лошадь тулупом.
Женя спрыгнул. Снег белыми электронами завертелся вокруг него , словно он стал ядром необычно большого снежного атома. И теперь уже без горечи , точно со стороны , Женя с любопытством подумал , как мало знает себя и что еще сделает в своей жизни , чего и не ждет , не предполагает сейчас ...
Свидетельство о публикации №218112200566
Пурга на дороге ощущалась. Также в своё время приходилось добираться до станции.
Рияд Рязанов 15.12.2018 12:10 Заявить о нарушении