Искусственный Интеллект Против Русской Духовности

Приезд сотрудника СЭС был запланирован на двенадцать часов, но тот приехал уже к девяти утра, через час после того, как ресторан открылся, и был искренне удивлён, что его никто не ждал. Это был первый ресторан в России, использующий самые инновационные технологии в сфере общественного питания. Войдя внутрь, инспектор направился сразу же к кассе, чтобы объявить о своём важном появлении. И вдруг оказывается, что никакой кассы в этом ресторане и не существует даже. Вместо этого лишь несколько терминалов самообслуживания. Позвонив начальству, сотрудник СЭС спросил:

— А что делать то?

Вскоре начальство, понявшее, что это совсем не то место, где имеет смысл внезапное появление пораньше, связалось с владельцем заведения, и тот был на месте уже спустя пятнадцать минут.

— А где все сотрудники? — спросил инспектор.

— Они перед вами, — усмехнулся владелец.

— Ну я серьёзно.

— Я использую самые продвинутые технологии. В таком объёме они не используются даже за границей. Но для нашей страны с её вкусами, полная замена людей оказалась вполне рабочей идеей.

— Как это? Реально совсем нет сотрудников? Ни поваров, ни посудомойщиков, ни кассиров?

— А чему вы, собственно, удивляетесь?

В последние годы перед человечеством не столько опасность предстала, сколько страх, основанный на домыслах, в отношении искусственного интеллекта. Это смешно, потому что люди боятся в первую очередь, что он затмит их. Но в обычной жизни очень многие люди затмевают своими умственными способностями даже самого обычного среднестатистического человека и все считают это за что-то само собой разумеющееся, просто потому что мы к этому привыкли. Тупицы, заполонившие наш мир, которые боятся, что машины их затмят, также легко привыкнут к ним, как привыкли к тому, что большинство людей вокруг них в разы умнее, сильнее, красивее и добрее.

Но смешно не это. Это как раз-таки самое серьёзное в этой всей проблеме. Смешно другое. Эти тупицы боятся резко поумневших машин, вместе с тем охотно обращаясь к ним за помощью, приобретая у них товары и услуги, пользуясь ими как самыми надёжными производителями, зная, что ни один немец не способен создать что-то столь же совершенное, чем машина, созданная этими же самыми немцами. Современный тупица, коим является типичный человек в современном обществе, ведёт себя точно также, как белый владелец плантации, с радостью использующий рабский труд, но в душе являясь искренне напуганным тем, что чёрные ребята и умнее, и сильнее, и явно сексуальнее их самих. В этом ущербность человека. Мы боимся того момента, когда начнутся войны за природные ресурсы, хотя все мы прекрасно понимаем, что куда ближе к нам войны за свободы и права машин с искусственным интеллектом.

Пока инспектор ходил из цеха в цех, владелец пояснял как работает его ресторан:

— Если смотрели фильм Матрица, то Вам проще будет понять, как тут всё устроено. Конечно, одна независимая ото всех машина, насколько мощной она не была бы, неспособна затмить целую команду первоклассных специалистов. Но если мы сделаем из машины лишь инструмент, управляемый сразу несколькими независимыми программами, каждая из которых отвечает за свою сферу деятельности, подобно людям в единой команде, где команда лишь инструмент, а люди программы ею управляющие, конкуренция между людьми и машинами резко начинает вести перевес в пользу автоматизированного производства. Машины ломаются, а программы дают сбой. Поэтому всегда должны быть программы на про запас, которые способны будут починить как программу, так и машину. Есть программа, моющая посуду, есть программа принимающий товар поставщиков. Есть программа менеджер, программа бухгалтер, программа юрист. Самое удивительное, что уровень их заработной платы куда выше, чем у людей. Поэтому у нас в стране боятся переходить на полную автоматизацию. Это стоит огромных денег, а на зарплатах людей можно неплохо так экономить. Если всё было бы так просто, у меня была бы дикая конкуренция.

Пока владелец ресторана распылялся о своих идеях как маньяк о своих вожделенных фантазиях, инспектор СЭС пребывал в бреду, пытаясь выискать в этой обители механического перфекционизма что-нибудь, за что можно было бы зацепиться, ведь единственной целью чиновника в подобных мероприятиях, то есть в непредсказуемых проверках с целью определённо найти какие-то нарушения, является не выслушивание каких-то высоких идей о будущем общества, а в исключительной мере личное материальное благополучие. Раньше это называлось рейдом, теперь же это называется службой государству.

Когда всё закончилось, владелец ресторана хотел было уже за счёт заведения угостить инспектора чем-либо, но, не успев совершить акт доброй воли, его опередил чиновник, начавший на ходу сочинять бюрократическую ересь, как это бывает, когда докопаться чуть ли не до нижнего белья нужно, но и сам представить не можешь за что именно, подобно загнанной в угол шпане, которая доебалась до случайного прохожего, а потом поняла, что он им не по зубам.

— Слушайте, это всё, конечно, прекрасно, но, знаете, я хотел бы взглянуть на документацию.

— Нет, проблем. По всем юридическим вопросам, разговаривайте лучше с программой, потому что я в бумагах вообще не разбираюсь. Эта программа объединяет в себе сразу же несколько подпрограмм, занимающихся документооборотом, сбором, обновлением и анализом правовых норм и практик.

Кухня, оборудованная множество стационарных станков, печей, планшетов, камер и иной аппаратуры, тем не менее не занимала всё пространство, как это бывает на производстве. Здесь вполне было достаточно места для того, чтобы мог пройти не только человек, но и роботизированная техника, используемая программами для проведения регулярных генеральных уборок, установки, ремонта и адаптации аппаратуры и минимизации амортизации.

Такие же роботизированные агрегаты обычно используются в качестве нетривиального взаимодействия с человеком. Например, в случае агрессивного гостя, проведения экскурсии, встречи инспектора и так далее. Короче говоря, программа частично превращающаяся в пародию на человека, чтобы настоящему человеку не было неловко в общении с неизведанным ему. Именно такого робота активизировал ресторатор для ведения диалога с сотрудником из СЭС.

Программа предоставила инспектору всю свою документацию в электронном виде. Но по нему было видно, что он не особенно заинтересован в её подробном изучении, понимая, что у искусственного интеллекта нет главного источника всех ошибок и проблем в любом деле — человеческого фактора. Поиск каких-то ошибок было бы пустой тратой времени. Он лишь для приличия сделал вид, что всё дотошно изучает. На самом деле он выжидал. Прикидывал в своей воспалённой голове при помощи больной фантазии, что же такое придумать, чтобы выудить наконец-то это злосчастную взятку. Не зря же он приехал сегодня.

Обычно в такой ситуации граждане сами предлагали государственному служащему взятку, потому что понимали, что именно этого он ждёт. Сложно сказать, что это — понимание населением в какую страну превратилась наша родина или же высокий эмоциональный интеллект, позволяющий нам понимать благодаря мимике других людей, чего они на самом деле чувствуют, или же это что-то более бессознательное, глубинная память, передающаяся на генетическом уровне с самых первобытных времён. Так или иначе, российский гражданин, даже в исполнении самого недалёкого глупца, довольно-таки сообразителен на такие вещи и даже знает, сколько, когда и как именно преподнести взятку, чтобы она сохранила какие-то этические нормы. То есть всем изначально было понятно, что от неё уже не убежать, потому что это вроде как чуть ли не наша национальная традиция, но сделать вид, что нас обоих это корёжит, всё-таки необходимо, чтобы не прослыть совсем уж беспринципными суками.

Но это всё работает только тогда, когда речь идёт о людях. Особенно о русских, которым не свойственна логика. Нельзя сказать, что мы не блещем умом. Наоборот, мы умны не по годам, особенно на фоне других национальностей, но восприятие информации у нас совсем иной, в отличии от других. Мы отвергаем логику в пользу чувств, в пользу каких-то этических начал. Поэтому у нас коррупция не просто процветает, а по-настоящему работает, будто это не какая-то проблема и даже трагедия, а вполне проработанная модель взаимодействия людей не только с власть имущими, но и даже между собой. Мы будто бы не свыклись с этим, а сами взяли на вооружение то, что когда-то давным давно нас же и коробило. Почему в России не работает логика? Наверное, потому что мы страна-женщина. Да, есть страны мужчины, а есть страны женщины. Мы, русские, поэтому в чём-то так сильно похожи на англичан, особенно в театре, юморе, кино и иных формах искусства, потому что мы страны-женщины, просто свою женскую причудливость формируем в разных ипостасях. У них их государственная женственность в быту, наша же в финансово-экономической сфере.

Но то, что работает с людьми, не работает с автоматизированным производством под управлением искусственного интеллекта. Далеко не факт, что ему чужды человеческие эмоции. Напротив, современные программы с каждым новым поколением становятся всё более эффективным. Они больше подвержены обучению, чем предшественники. Поэтому программа юрист вполне могла считать эмоции чиновника. Скорей всего она это и сделала. Но какой в этом смысл? Через многие программы проходит невероятный информационный поток. Берут ли они во внимание каждую? Нет. Первое, в чём искусственный интеллект стал совершеннее человеческого — способность к фильтру. Отбросить, проигнорировать ту или иную информацию в зависимости от той или иной ситуации или же задачи. Это то, что дало начало развития этой сферы и вместе с тем задало вполне конкретный вектор развития.

— Вы сказали, что документы проходят регулярную проверку, — вдруг слегка неуверенно сказал инспектор.

— Да, именно так, — ответила программа, использующая голосовой модуль самого последнего поколения. Программу никто не озвучивал. Она пользовалась услугами сторонней программы, которая обрабатывала аудиоматериали в сети Интернет, делая из них правдоподобную копию человеческой речи, что для большинства давало иллюзию, будто бы они действительно общаются с настоящим человеком. Примерно также случается и с геймерами, которые вступают в диалог с персонажами, относясь к ним с тёплыми или негативными эмоциями, что странно для взаимоотношений человека и набора цифр.

— Но вот этот документ не соответствует пункту бла-бла-бла статьи бла-бла-бла раздела бла-бла-бла федерального акта о стандартах документооборота.

Выждав определённый момент, когда подобный диалог перешёл до уровня неприкрытой просьбы о взятке, причём по какой-то совершенно нелепой глупости инспектора прямо под камерами видеонаблюдения, внезапно был активизирован режим повышенной безопасности, блокирующий все входы и выходы.

— Программа безопасности активирована, — сказал изменившийся голосовой модуль.

В тот же момент робот вернулся в гараж хранения, чтобы перешёл в спящий режим.

— Что происходит? — спросил инспектор.

— Я не знаю, — ответил владелец. — Как можно было уже понять, почему-то включалась программа безопасности. И судя по терминалу наблюдения, был вызван наряд полиции. Что конкретно случилось, я не знаю.

Спустя какое-то время наряд полиции был уже в здании. Все двери были вновь разблокированы и работа ресторана вернулась к прежнему режиму, а бывший в ожидании робот, вернулся на своё место, вступив в контакт с сотрудниками правопорядка. После того как программа в свойственной ей топорности языка объяснила всё как есть, владелец ресторана и инспектор СЭС посмотрели сначала друг на друга, а затем на полицейского, ожидая его реакции, на что тот, посмотрев на них в ответ, спросил:

— Это шутка?

— Никак нет, товарищ лейтенант. Я работаю в соответствии с представленными мне задачами и в рамках российского законодательства. Прошу Вас в соответствии с уголовно-процессуальный кодексом зафиксировать нарушения, совершённые инспектором Роспотребнадзора.

Полицейский какое-то время постоял, не предпринимая никаких действий, переглядываясь то с инспектором, то с владельцем ресторана. Оба были в недоумении и просто пожимали плечами.

— Понимаю, Вашего недоумение, офицер, но прошу войти в положение, мы за соблюдение правопорядка, доказательства к обвинению прилагаются.

Этот полицейский закончил юридический институт при министерстве внутренних дел. Располагался он в двухстах метрах от городской территории. Единственное, чему учили их — общению с людьми. В большинстве случаев, как именно раскалывать, ломать и пытать людей, и в меньшей степени как собирать информацию. О том, что существуют ещё какие-то технологии, полицейские знали исключительно из бытового мира, а не профильных знаний. А уж о продвинутых технологиях, способных общаться с человеком, и подавно не знали, считая подобное больной фантазией голливудских режиссёров, обнюхавших весь колумбийский кокаин. Конечно, такой человек не воспринял всерьёз говорящий с ним компьютер и начал диалог с единственными двумя людьми, которые были рядом с ним. А зря.

— Слушайте, это всё несерьёзно. Вы хоть представляете, сколько Вам будет стоит ложный вызов?

— Да не вызывал я полицию. Он случился автоматически.

— Это я виноват, — сказал инспектор. — Этот робот просто неправильно меня понял.

— То есть этот робот считает, что Вы пытались выманить у него взятку? — спросил полицейский.

— Ну да.

— Но взятки не было? — не дождавшись ответа, полицейский продолжил: — Да какая вообще разница? Получить взятку от робота, это вообще бред какой-то, ****ь.

Слово за слово, попытки договориться и разойтись привели к тому, что программу безопасности, целью которой была пресечение любых правонарушений и сохранение работы в рамках правового поля, отреагировала агрессивно. Двери вновь была заблокированы. Включилась сигнализация. Кухонное производство приостановилось. Программа активизировала крайний режим безопасности. Что логично на самом деле, потому что именно интеллект, а не что-то другое, подсказывает нам, что в случае нарушения закона полицейскими, стоит готовиться к самому худшему.

И вот уже этим же вечером не только в местных новостях, но и на федеральных каналах прогремела новость, оказавшаяся как раз кстати на злобу дня, что придало ей даже какой-то пикантности в краткосрочной перспективе и легендарности в долгосрочной.

— Сегодня вечером, — говорил ведущий новостей, — произошло беспрецедентное прежде для нашей страны событие, на первый взгляд, казалось бы, локального уровня, но федерального значения. Сотрудники служб специального назначения взяли штурмом недавно открывшийся местный ресторан, который позиционировал себя как самый инновационный в стране, система безопасности которой решила произвести гражданский арест сотрудников сразу же нескольких государственных служб, обвинив их в коррупции. К чему же это привело, смотрите в нашем специальном репортаже.

Далее был показан видеоролик, в котором сотрудники спецназа вязали терминалы и роботизированных агрегаты, забивая их дубинками и берцами.

Корреспондент, который вёл репортаж с места событий, подбежал к выключенной аппаратуре, которая к тому моменту уже была в наручниках и цепях, и начал спрашивать у неё различные злободневные вопросы по поводу этих событий, но так и не получив ответа, разозлился и начал спрашивать что-то вроде: «Правда уши колет?» Но искусственный интеллект по всей видимости решил воспользоваться 51 статьёй конституции. И зря. Потому что конституция распространяется только на «гражданина и человека». И то далеко не на каждого.