Родом из детства. Мечты о книгах

     Я всегда любил книги. И не просто произведения каких-то авторов, а именно книги в их исконно бумажной форме. Читать научился только когда пошёл в первый класс. И тогда же впервые записался в библиотеку и стал ходить туда еженедельно. Библиотека была очень маленькой, располагалась она на первом этаже обыкновенной "хрущевки". От нашего дома до неё надо было топать моими хилыми ножками минут двадцать.
     Когда я переступал порог библиотеки, меня охватывало чувство неясного предвкушения. В нос ударял плотный, чуть сладковатый аромат хранящихся здесь книжных сокровищ. Какая же частичка от них мне достанется сегодня ?
     С ранних лет как и многие тогдашние мальчишки я был помешан на космосе. Поэтому читал всё, что хотя бы названием было близко к этой теме. Первой "космической" книжкой для меня стала вполне детская - "Незнайка на Луне".               
     Помню, как читал её раза три подряд с интервалом две-три недели, хотя вся её межпланетная тематика исчерпывалась первыми сорока страницами. Толстый том когда-то светло-коричневого цвета был здорово зачитан. Корка переплета надорвана, на форзаце красовались чьи-то карандашные каракули. Большие красивые  буквы на обложке превратились из золотистых в грязно-серые. Потрёпанные страницы лоснились шоколадно-слюнными пятнами. От бумаги исходили сочные запахи сотен маленьких ладошек, страстно потевших от переживаний за приключения героев. Но этот особый аромат библиотечной книги только порождал бесконечное неуёмное желание читать и читать без конца.
    А вот дома таких интересных книг было не так много. Поэтому историю появления каждой книжки помню хорошо. Особенно  первой - "Кратер Циолковский" Юрия Шпакова.               
    Начав запоем читать "космические" книжки из библиотеки, я замучил отца вопросом: "Неужели у него никогда не было ни одной фантастики" ?? Он долго отнекивался, но пытался  что-то вспомнить. И вот однажды когда мы были в "домике на Маяковской" (там жили мои бабушка и дед), отец забрался на подловку (так в их доме называли чердак). Он долго-долго там что-то разбирал и перекладывал. И наконец, вынес мне старую помятую книженцию.
    Последняя страница обложки была оторвана, зато на первой странице красовался лунный город: гигантские купола, башенки обсерваторий и ажурные антенны среди бело-синих остроконечных скал. Я был счастлив и начал читать её с необыкновенным воодушевлением и азартом.
     Читал запоем, читал, забывая про всё на свете, читал с таким восторгом и  наслаждением... словно ел вкуснющий торт - облизываясь и боясь, что скоро останется  последний кусочек. Читал абсолютно везде: и перед сном, и за завтраком, лёжа на диване и сидя в туалете, на скамейке у дома и на переменках в школе. Особенно мне нравились чудесные иллюстрации Макарова: мужественные космонавты с лучеметными излучателями на поясе, таинственный - то ли робот, то ли инопланетянин в скафандре с непрозрачным  гермошлемом, в котором было не видно лица, странные многоногие жуки в лунном подземелье... Мне всё нравилось в этой книге. Не нравились только непонятные главы "про любовь", но хорошо, что они были короткие. Как только книжка закончилась, мне стало жутко скучно и тоскливо. И через несколько дней я начал читать её по-новой.
     Потом как-то отец принёс купленный в заводском обществе книголюбов трёхтомник "Физики для любознательных" Эрика Роджерса. Читать я стал, конечно, только второй том, так как он был посвящён наукам о Вселенной. Упорно пытаясь разобраться в сферических координатах звёзд и сути различий между апогеем и апогелием, я тем не менее лучше всего запомнил историю "железного носа" Тихо Браге.
     Чуть позже, уже во втором классе, роясь на самых высоких полках нашего книжного шкафа, между отцовскими книжками по радиотехнике и темно-синими томиками собрания сочинений Ленина я вдруг обнаружил ещё одну потрёпанную,  распадающуюся по листочкам, книжку с многообещающим названием - "Фантастика Рея Бредбери".               
     Причём и имя, и фамилия автора были написаны именно через "е", а не через "э" как сейчас принято. Это было первое издание рассказов знаменитого писателя на русском языке. Но я тогда, конечно, не понимал какой "раритет" нашёл. Главное - на обложке была изображена ракета. Она, такая вся красная и стреловидная, стояла прямо на зелёном холме рядом с хорошенькими домиками в староанглийском стиле. От этих рассказов у меня просто "снесло крышу". Я помню их почти все: "И грянул гром", "Вельд", "Золотые яблоки Солнца", "В серебристой лунной мгле", "Будет ласковый дождь"... От самих названий веяло чем-то таким далёким и несбыточным, что с первых прочитанных строк внутри возникал огонёк желания. Желания познать все тайны вселенной и тайны устройства этого странного мира взрослых. В восемь лет понять философию и удивительный поэтический язык автора мне было не просто. Ведь Брэдбери не столько интересовали новые технологии и космические перелёты, сколько то, как изменятся души людей, когда придут иные времена. И изменятся ли...
    Меня же в этих рассказах поначалу привлекали необычные сюжеты: контакт двух цивилизаций на Марсе, возможность путешествия в эпоху динозавров, таинственная комната, где виртуальные страхи одержимых жестокостью детей порождают настоящее преступление, космическое путешествие за кусочком Солнца, мир после исчезновения всех людей...
    Даже если что-то осталась для меня недопонятым, я точно знаю, что эта книжка помогла мне стать неисправимым романтиком и мечтателем.
    В том же году я одолел "Космическую одиссею 2001 года" Артура Кларка, которую также случайно обнаружил в трех номерах "Молодой гвардии" за 1970 год рядом с "Ивушкой неплакучей" и стихами к очередному партсъезду. Масштаб описанных там событий потряс моё воображение.
    Удивило и сильно расстроило только то обстоятельство, что вместо первой и последней части романа шёл очень коротенький их пересказ, в котором редактор журнала настойчиво убеждал читателей в "ненаучности" и "вредности" некоторых фантазий автора, что являлось по его мнению достаточным основанием лишить читателя (меня то есть) начала и конца произведения. Так я впервые  в жизни столкнулся с цензурой. Причину этого явления я понять тогда не мог, но обиду на всех этих "редакторов" почувствовал остро. Для меня эта профессия сразу стала самой противной и недостойной. Желая изо всех сил продолжения прочитанного, я даже сам стал писать что-то "космическое" в маленькой записной книжке, которую выпросил у отца - "для дела". Конечно, написанное в ней было вполне корявым и по-детски наивным перепевом любимых сюжетов и впоследствии не дало никаких творческих всходов. Это говорило лишь о том, что переполнившей меня страсти срочно нужен был хоть какой-нибудь аварийный сброс.
    Ну а дальше... Жюль Верн и Уэллс, Беляев и Казанцев, Мелентьев и Мартынов, Войскунский-Лукодьянов, Шекли и Саймак, Гарри Гаррисон и Фрэнсис Корсак. И т.д. и т.п. Всё как у всех ребят, помешанных в то время на научной фантастике. Жаль было расставаться с книгой, когда приходило время возвращать её в библиотеку. Уже прочитав всё до конца и сбросив жадное возбуждение от тайн и приключений, я подолгу листал затёртые страницы, смотрел в последний раз картинки, на которых отважные космонавты на других  планетах контактировали с диковинными существами и переживал, что ни одну из этих книг я не могу купить, чтобы оставить их рядом с собой.
    А ведь книжный магазин был совсем рядом, через двор. Он был такой же маленький как библиотека и располагался как и почти все учреждения нашего района в торце обыковенной "хрущёвки". Я часто в него заходил после школы. Моей первой  покупкой там была "Политическая карта мира", которую я купил за 10 копеек, сэкономив на школьном завтраке. Дома, расстелив её посреди комнаты, я принялся изучать цветные лоскутки на ней. Удивительные названия далеких стран и городов будоражили мой ум: "Нджамена", "Берег Слоновой Кости", "Мобуту-Сесе-Секо", "Центрально-Африканская Империя"... Часами ползая по этой карте, я запоминал всё больше и больше этих странно звучащих названий. Бесконечно повторяя их про себя, я испытывал такое невероятное наслаждение словно во рту у меня были не буквы и слоги, а пригоршня сладких леденцов "Монпасье". Наверное, с этого момента внутри меня и поселился "географический вирус".
     А вот фантастику или приключения в этом магазине я купить не мог. Ни разу за все три года начальной школы я не видел на его прилавках ни одной такой книжки. На все мои вопросы продавцы вежливо улыбались и пожимали плечами. Мне уже стало казаться, что эти книги печатают только для библиотек. Но будучи в гостях у наших знакомых я легко обнаруживал на их книжных полках тома Майн Рида, Жюля Верна или Беляева. Я очень завидовал тогда сыну наших знакомых. Ещё бы, он бы мог читать и перечитывать  эти волшебные книги хоть каждый день ! Но вот читал ли он их ? Страницы были чистенькими, гладенькими и главное - они ничем не пахли ! Кое-где  они оставались даже неразрезанными. Для меня было удивительным видеть ТАКИЕ книги нечитанными...

    Лет в 16-17 мне начал сниться один и тот же сон. Мне снилось, что я нахожусь в книжном магазине, в котором на прилавке только те книги, которые я люблю: самые удивительные фантастические романы, сборники приключенческих рассказов, огромные тома с описанием далёких стран и чьих-то там путешествий... И всё это богатство я листаю, смотрю, читаю. Вокруг много других людей. Они сосредоточенно ищут среди таких интересных книг те самые-самые, что они решатся купить и унести с собой. Кто-то забирает томик с "Войной миров" Уэллса, кто-то тянется за свежим номером "Искателя". А вот какой-то немолодой мужчина взял только что оставленное мной на полке красиво иллюстрированное издание "Затерянного мира" Конан Дойля и собирается идти с ним на кассу. И я почему-то позволяю им унести эти "сокровища" и ничуть не расстраиваюсь при этом. Все посетители возбуждены, они спешат выбрать самое интересное. Спокоен из всех я один. Спокоен и доволен. Похоже я даже улыбаюсь. Почему ? Ведь как только я выпускаю из рук просмотренную мной книгу, её сразу же подхватывают чьи-то руки. Отчего, отчего мне не жалко с ней расставаться ?! Волна тёплого умиротворения вдруг накатывает на меня. Мне всё становится ясно. Это - мой магазин, это мои книги, и они никогда не закончатся. А если всё-таки кончатся, то можно закупить новые. Но это же просто немыслимо -  в разгар советской эпохи быть владельцем частного магазина ! Пусть даже и во сне.
     Откуда такие мысли могли придти "правоверному комсомольцу" в голову ? Бред... Или предвидение ?

    Хотя я не отношу себя к людям с повышенной интуицией, но спустя каких-то двадцать лет мои ночные фантазии воплотились в жизнь. У меня есть свой книжный магазин ! Правда он крошечный - в нём с трудом могут поместиться один продавец и один покупатель. Наверное, мой книжный магазин - самый маленький в мире. Время, обстоятельства и конъюктура рынка слегка видоизменили его ассортимент по сравнению со сном. В нём продаются не фантастика и приключения, а только  скучные книжки по бухгалтерскому учету и делопроизводству, а то и вовсе какие-нибудь унылые инструкции по охране труда. Но это неважно.
    Главное, что мои книги кому-то нужны.