Кафедра - 2 последняя глава

Геннадий Львович лежал с закрытыми глазами в палате. Вспоминал. Сейчас, когда он практически знал дату своего ухода, ему только остались воспоминания. Много ещё предстояло сделать, особенно с кафедрой. И это надо  было сделать вчера! Он не видел рядом с собой фигуры своего масштаба! "Не воспитал, не подумал о преемнике",- с сожалением думал он. Хотя были у него в кафедре три профессора, два из них явно выказывали желание занять его место. Настолько явно, что это его стало раздражать. Луковку вместе с его хабалкой Анечкой  долго пришлось выкуривать. Анечка, которая на всех перекрёстках кричала о своём желании стать завкафедрой, защитив перед этим уже написанную Луковкой докторскую, вызывала в нем отвращение! Луковку он знал давно и умело использовал его возможности написания научных статей и диссертаций! А эта страхолюдная выскочка вовремя расставила ноги престарелому озабоченному и забитому женой Луковке. И вдалбливала ему мысль о том, что ей просто необходимо стоять во главе кафедры. Геннадий Львович хорошо попользовался Луковкой. Тому было очень важно видеть свою фамилию на статьях, методичках; быть соавтором в учебнике, в практикуме. Наконец просто быть консультантом в кандидатской диссертации. Естественно, его участие в написании диссертации тщательно скрывалось! Он только консультировал! У Геннадия Львовича были возможности в научных изданиях, и он, ставя на первое место свою фамилию, получал ещё одну публикацию, к количеству которых он трепетно относился в течение всей своей научной карьеры.
           Бурчак, трусливо попытавшийся, взять бразды правления в свои руки во время его первой госпитализации, не вызывал доверия. Надо было его за измену проучить! Да и толку от него особого не было. Только статьи.... Диссертаций за деньги он не писал - гордый был! Да и подлый был сверх меры: своей дочери алименты не платил, требовал с Пасак за свою помощь с докторской диссертацией огромные деньги, сдал её, как только этого потребовало руководство института!
           Ещё молодые в глаза заглядывают, выслуживаются всячески - хотят на смену прийти. Этих на коротком поводке надо держать. Ухо востро с ними!!!!
            Хотя есть одна, за которую сердце болит: как он её оставит?" Преемнику передам,- подумал Геннадий Львович, погружаясь в сладкие воспоминания. - Грамотная минетчица! Сейчас мать-одиночка, сидит в декрете. Родила для себя ребятенка от одного молодого профессора, заседавшего в парламенте. Эта не пропадёт. Все равно порекомендую......"
               Х. позволялось проводить дистанционно занятия со студентами- Чернов прикрывал, когда недовольные отсутствием педагога студенты готовы были бежать в деканат. Ей он выделил кабинет с диваном и туалетом, куда частенько заходил расслабиться. Никто в это время не смел беспокоить его - его не было для всех окружающих! Потом у него обнаружили опухоль на причинном месте, и понеслись суровые будни борьбы за жизнь. Он часто отсутствовал теперь в кафедре, своём детище. Именно он дал деньги старому завкафедрой на создание музея. После того, как его назначили новым заведующим, не сумел сохранить власть над двумя смежными кафедрами! Но он не жалел об этом. Хотя  прежний завкафедрой много сил потратил для их объединения. А теперь надо возвращать долги. Очень много совместного научного материала было с кафедрой, изучавшей клеточное строение. Поэтому Геннадий Львович и принял решение об объединении кафедр.В кафедре не было достойного человека , который бы занял его место. А обстановка в кафедре напоминала общение стаи тарантулов в банке. Нужна была сильная рука! Вот он и предложил руководству института, чтобы его родная  кафедра соединилась с кафедрой клеточного строения с сохранением прежнего заведующего.
             Десять лет борьбы за жизнь пролетели перед глазами.  Он устал....
        -Feci, quod potui. Я сделал, что мог
             
                К О Н Е Ц