Климушка. 25 глава

     Клим до ужина так и не выходил из своей комнаты. Нине, по просьбе Георгия, пришлось звать его поесть. Клим вышел и молча сел за стол. Обычно, он спрашивал, что на ужин, Георгий потрепал его по густым волосам.
     - Бабушка с дедушкой по тебе очень соскучились. Может и тебе надо было со мной к ним съездить? Вроде живут недалеко, а так редко у них бываем. У отца опять спина болит, корчится от боли. Правда, нам не показывает, но я то вижу по выражению его лица, насколько ему больно, - говорил Георгий.
     - Ой, как нехорошо получилось-то. Нам всем надо было поехать, вот дурочка я, не додумалась, - с сожалением сказала Нина.
     - Конечно дурочка. Чего уж теперь? Сами скоро приедут, - ответил Георгий.
     Клим исподлобья посмотрел на них и опять уткнулся в тарелку. Нина недоумевающе посмотрела на мужа и пожала плечами, хотя она, конечно, знала причину такого поведения Клима.
     - Клим, как дела в секции? Скоро поедешь на соревнования? - спросил Георгий.
     Клим напрягся и подумал, что это Нина рассказала отцу, что его попросили уйти из бокса. Парень поднял голову и со злостью посмотрел на неё.
     - Это ты отцу рассказала, да? Я же доверился тебе... эээххх, ты, - в сердцах сказал Клим и резко встав из-за стола, быстро ушёл в свою комнату, не дождавшись, что ответит ему Нина в своё оправдание.
     - Рассказала о чём? Я что-то не знаю? И почему он с тобой на ты?  - удивился Георгий.
     - Клим! Я ничего не говорила твоему отцу, - крикнула Нина вдогонку парню.
     - Может кто-нибудь объяснит мне, что тут у вас происходит, а? - строго спросил Георгий.
     Нина, ничего ему не ответив, побежала к комнате Клима. Она не хотела с ним ссориться, пытаясь просто подружиться с ним. Ведь им жить в одном доме.
     - Клим? Открой дверь, слышишь? Я ничего не говорила отцу, он это просто так спросил, неужели непонятно. Клим? - постукивая по двери, просила Нина.
     Дверь резко открылась и перед Ниной встал Клим.
     - Врёшь. С чего ему вдруг интересоваться моими делами? - спросил Клим.
     - Не смей со мной так разговаривать, Клим. Я ни в чём не виновата, правда, - ответила Нина.
     - Клим, что с тобой? Ты ушёл из секции? Ну и ладно, в чём проблема? Не из института же тебя выгнали. Не бокс, так что-нибудь другое, чего из этого трагедию делать? - стараясь говорить спокойно, чтобы не нагнетать обстановку, сказал Георгий.
     - Ну чего вы ко мне пристали? Оставьте меня в покое. Я же не лезу в вашу жизнь. Чего вы от меня хотите? - с отчаяньем закричал Клим.
     Георгий был удивлён. Он, конечно, знал, что его сын с характером, но чтобы так.
     - Пойдём, Нина. Оставь его. Кажется, мы ему не нужны, - взяв Нину за руку и уводя от двери комнаты Клима, спокойно сказал Георгий.
     Клим с грохотом захлопнул дверь и сел на кровать. Казалось, он и сам не понимал, что с ним происходит. В том, что Нина рассказала отцу, Клим не был уверен, но ему так хотелось обвинить её в этом. Он вдруг вспомнил её испуганное лицо, накануне вечером, обнажённое и такое красивое тело. Клим сжал кулаки.
     - Жора... мне страшно. Боюсь, мы с ним не поладим. Может мы с тобой торопимся? - присев на край стула и прижавшись к Георгию, произнесла Нина.
     - У него сейчас такой возраст, Ниночка. Сам то он хороший мальчик, просто... к нему особый подход нужен, - сам не веря тому, что говорит, ответил Георгий.
     - Он так и не поел, опять голодным ляжет, - пробормотала Нина.
     - Что значит опять? Вчера тоже не ел? - спросил Георгий.
     Нина осеклась и опустила голову.
     - Может ему не нравится, как я готовлю? - выдавила она из себя.
     - Скажешь тоже. Хорошо ты готовишь и перестань во всём винить себя, - обняв Нину, ответил Георгий.
     Клим вышел из своей комнаты, когда Георгий и Нина уже спали. Ему страшно хотелось есть. Он тихонько приоткрыл дверь спальни, где они спали и долго смотрел, как отец спит, обняв Нину. А она, положив свою голову ему на грудь, так сладко выглядит, с распущенными волосами и обнажёнными плечами. Клим закрыл дверь и зашёл на кухню.
     - Кажется, я им совсем не нужен. Скорее бы в армию уйти. Тогда посмотрим, как они тут без меня жить будут, - бормотал Клим, стоя над плитой и без аппетита поедая холодные котлеты.
     Последующие дни прошли быстро, в работе и хлопотах, по подготовке к маленькому празднику в кругу семьи. Нина купила белое шерстяное платье с треугольным вырезом, с поясом на пряжке, белые туфли на каблучках, сходила в парикмахерскую и уложила волосы. Макияж она сделала дома сама. За день до торжества, приехали её родители и Вера Ильинична с Константином Алексеевичем.
     Нина очень волновалась, когда знакомилась с родителями своего будущего мужа. Мама Нины, Глафира Андреевна, оказалась совершенно простой, деревенской женщиной, искренне, без стеснения высказывающей своё мнение. Тогда как её отец, Илья Семёнович, напротив, оказался начитанным и умным человеком.      
     Константин Алексеевич в первый же вечер не отпускал Илью Семёновича от себя. Они заняли балкон, много разговаривали и даже играли в шахматы. Вера Ильинична и Глафира Андреевна не выходили из кухни и никого туда не впускали. С раннего утра, обе женщины готовили салаты, пироги, печёнку по-особому рецепту, гуся, фаршированного с яблоками, бульон и мясо в духовке. По мере того, как они готовили, женщины делились особыми рецептами, наглядно показывая и рассказывая, что и как готовится.
     - Кажется, наши родители подружились. Здорово, правда? - с радостью говорила Нина Георгию, которому помогала завязать галстук.
     - Конечно подружились, чего им делить? А у тебя мировой отец. Много знает и говорит интересно. Я слышал, как они с моим отцом умно беседовали. Несмотря на то, что мой папа торговый работник, он институт закончил, много читает и интересуется политикой. Говорит, что в стране ожидаются перемены. После Брежнева, всё пошло не так, - говорил Георгий.
     - Я тоже слышала об этом. Только бы войны не было, остальное можно пережить. Я так волнуюсь, Жора, просто жуть! С института наши же тоже придут? - беспокойно говорила Нина.
     - Только четыре человека. Иван с супругой и наш декан с женой. Больше я никого не звал. А ты? Может подруга у тебя есть? - спросил Георгий.
     - Ты бы ещё через год спросил, муж! Ирка придёт и всё. У меня больше и подруг нет, - засмеявшись, ответила Нина.
     - Ну, Иру я знаю, видел. Хорошая женщина. С мужем придёт? - спросил Георгий.
     - Нет, муж в командировке, говорит, что одна придёт, - ответила Нина.
     - Я что-то с утра Клима не видел, не знаешь, где он? - спросил вдруг Георгий.
     - Не знаю, Жора, ты же видишь, как мы с ним общаемся. Два слова за неделю. Не любит он меня, ох, не любит. А может просто ревнует тебя ко мне? - спросила Нина.
     - Глупости не говори. Чего ревновать? Я что, девушка? - ответил Георгий.
     Морозный вечер, за окном снег с ветром, темно. Гости пришли почти одновременно. Обменявшись приветствиями, Георгий и Нина пригласили всех за красиво накрытый стол. Вера Ильинична и Глафира Андреевна постарались. Закончив на кухне, Вера Ильинична переоделась, сняв халат и фартук, надела нарядное платье, которое, наверное, не надевала несколько лет. Глафира Андреевна лишь сняла передник. Мужчины покинули балкон и вошли в комнату.
     - А что это Клима нет? На улице темно, где он может быть в такое время? - спросил Константин Алексеевич.
     - Скоро придёт... надеюсь... - неуверенно ответил Георгий.
     А Клим в это время занимался каратэ в спортзале. Этот вид борьбы ему очень нравился и делал он это с большим удовольствием. Да и тренер был им доволен.
     - Упёртый парень, серьёзный. Быстро осваивает технику борьбы. Всего ничего здесь, а уже такие успехи. Далеко пойдёт, - говорил своему напарнику молодой мужчина, с тёмными, густыми волосами, с волевым лицом, коренастый, невысокого роста, который тренировал Клима.
     Клим, конечно, знал, что этот вечер особенный для его отца и Нины, но идти домой не спешил, вернее, совсем не спешил. Казалось, он намеренно тянет время, чтобы как можно позже пойти домой. В душе он хотел, чтобы за него волновались, переживали и конечно, ждали. Так Клим пришёл домой в одиннадцать вечера и тихо открыв входную дверь, быстро прошёл в свою комнату. Вера Ильинична часто вставала с места и исполняла роль хозяйки. Глафире Андреевне она вставать не позволила, сказав ей, что она гостья в этом доме. Она и заметила, как Клим зашёл к себе и пошла к нему.
     - Климушка, что же ты так поздно? Все за столом, только тебя одного и нет, - сказала женщина, войдя к нему.
     - А чё я там забыл? Там и без меня вроде весело. Вон, музыка играет, все смеются, танцуют. Не пойду я, - нахмурившись, ответил Клим.
     - Ну что ты, Климушка? Разве ты не рад, что отец твой, наконец, счастлив будет, а? - обняв внука, спросила Вера Ильинична.
     - Я? Почему не рад? Я очень рад. Только без меня, - последнюю фразу, Клим почти прошептал.
     - Ну пошли? Мы с Глафирой Андреевной столько всего вкусного приготовили, просто объедение, пальчики проглотишь, - сладко говорила Вера Ильинична.
     - Да не хочу я туда идти, ба. Ты мне лучше сюда всего понемногу принеси, я жутко есть хочу, - попросил Клим.
     - Так не пойдёт, Клим, пошли, дорогой, отец весь вечер тебя спрашивает. Вставай, - ответила Вера Ильинична.
     Клим нехотя поднялся и пошёл следом за бабушкой.
     - Клим? Ну наконец-то! Где же ты ходишь, сынок? Ты же знал, что сегодня у нас... ну... мероприятие. Проходи, садись вот сюда, рядом с Ниной, - громко, чтобы перекричать звучащую громко музыку, сказал Георгий.
     - Здрасте всем, - кивнув, поздоровался Клим, продолжая стоять.
     - Ничего, он рядом со мной сядет, Глафира Андреевна, Вы, пожалуйста, пересядьте поближе к дочери, - понимая состояние внука, сказала Вера Ильинична.
     Клим благодарно посмотрел на неё и сел на освободившееся место. Гости молча с интересом наблюдали эту сцену. Вера Ильинична поставила чистый прибор для Клима.
     - Ну, ешь, мой хороший. Сам положишь, или мне подсобить? - тихо спросила Вера Ильинична, нагнувшись к внуку.
     - Сам, что я, маленький? - пробормотал Клим.
     - Ну, сам значит сам, - ответила Вера Ильинична и села рядом.
     - Ох и натерпишься ты, Ниночка, с этим мальчиком, помяни моё слово, ох и натерпишься, - тихо, в самое ухо дочери, прошептала Глафира Андреевна.