Инстинкт Убийцы. Глава 4. 14

4.14
 - Где же это черти носят нашу главную гостью? – громко и развязно прокричала Света, поднимая не первый уже бокал с пивом. Сегодня ради праздника они решили на время отказаться от привычки пить из горла. – Анка, ты ее видела?
 - Ни хрена я не видела, - сообщила женщина, закуривая сигарету. Она курила обыкновенные «Винстон», совершенно игнорируя тонкие дамские сигареты, их она называла зубочистками.
 - Может, они нас продинамили, – предположила Света, - и бухают сейчас где-нибудь вдвоем.
 - Нет, не пори херь, - отрезала Аня, - только восемь, они вот-вот придут. Бар-то только открылся, дурья твоя башка, а если ты уже успела в порту с матросами накидаться, тут уж никто не виноват.
 - Ну, я не сильно, - начала оправдываться Света, глядя мутными глазами на подругу, - и то ради праздника. Сегодня гуляем же, а? Провожаем нашу красотку к любимому, - и она смачно рыгнула, - ой, а вот и первый тост!
 - Заткнись, дебилка! – грубо рассмеялась Аня, - не вздумай так себя вести, испортишь ведь девушке праздник!
 - Можно подумать! – картинно закатила глаза Света, - да ей на нас срать, как фермеру в выгребную яму! Я думаю, после звонка того петушка настроение ей уже ничего не испортит.
 - Ты такое быдло, когда напьешься. – Безнадежно заявила Аня и покачала головой. Как будто сама являлась аристократкой в десятом колене.
В это время входная дверь раскрылась, и из вечернего полумрака в бар вошла стройная девушка в голубом платье. Мужские взгляды тут же устремились к ней, а женщины демонстративно отвернулись. Легкой походкой она направилась к барной стойке, на ходу придерживая большую черную сумку, висящую на ее оголенном плече. Света и Аня тоже увидели ее и радостно заулыбались. Карина сегодня выглядела просто обворожительно. Наверное, это любовь, подумала Аня, вздыхая и затягиваясь. Наверное, предвкушает хороший трах, и не один, подумала пьяная Света, как-никак, к жениху едет. И она тихо заржала.
 - Так, веди себя прилично, - толкнула локтем подругу Аня, - не смей портить девушке вечер. Ты меня поняла?
 - Поняла, поняла, - недовольно промямлила Света. Сердить старших подруг она не любила, они могли обойтись и без нее, а вот у нее других не было.
Девушка в голубом платье подлетела к стойке, сияя и улыбаясь, как будто проживала самые счастливые минуты в своей жизни и точно знала, что таких минут впереди будет еще больше.
 - Привет, девочки! – радостно поздоровалась Карина, - о, я вижу, вы уже успели отметить мой отъезд!
И она залилась звонким смехом. К ней присоединились и две подруги, правда, смех Светы больше напоминал хрюканье, что по комплекции подходило ей гораздо больше, чем ржание.
 - Привет, красотка, - отсмеявшись, ответила Аня, – мы не то чтобы отметили, просто Света в порту со знакомыми немного повеселилась. Но она в норме, - тут же добавила женщина, - просто длинный рабочий день и мало закуски… ну ты понимаешь.
 - Все ОК! – согласилась Света, не сводя затуманенных глаз с Фатимы, - я буду как огурчик, подруга.
Фатиму это только порадовало, теперь ей оставалось споить только Аню, а эта молодая свинья все сделала сама. Просто чудо, как ей сегодня везет!
 - Слушай, а где же Женя? – спросила Аня, - я ее дома не видела, а она должна была зайти переодеться. Может, ты ее видела? Без нее как-то неудобно начинать.
 - Я как раз хотела сказать, - кивнула Фатима, - я зашла за ней на работу, делать мне уже все равно было нечего. Вот, а она говорит, как хорошо, мол, что ты пришла, предупреди девочек, что сегодня без меня. – Брови обеих подруг удивленно взлетели вверх. – У них там вечеринка по случаю приезда хозяина. Она говорила, что завтра будет праздник, но он решил гулять два дня подряд. Ну, вы же знаете этих богачей, - и Фатима осуждающе поджала губы. – Так вот, она сказала, что сегодня будет допоздна, чтобы мы ее не ждали, а праздновали без нее. Конечно же, она завтра придет меня провожать, а сегодня вот такая лажа. Мне и самой так обидно, - вздохнула Фатима, опуская глаза, - она ведь для меня столько сделала.
 - Да, хорошая она баба, наша Женька, - тут же влезла в разговор пьяная Света, - ну что, будем, значит, без нее. Ты, Анечка, бутылку ей принесешь, как часть праздника, а мы тут за нее выпьем итак. А?
 - Конечно выпьем! – радостно воскликнула Фатима, подсаживаясь к подругам, - сегодня я плачу! Заказывайте!
И веселье закрутилось клубком. Даже Аня, явно расстроенная отсутствием подруги и их лидера, повеселела и, не стесняясь, принялась заказывать все подряд. Тощий и вечно недовольный бармен Тоша даже немного просветлел, эта троица назаказывала уже на 5 тысяч и останавливаться, похоже, не собиралась. Вот и на моей улице праздник, думал он, принося новые бутылки и закуски с таким же кислым лицом, как и всегда, наконец-то эти кошелки покупают что-то дороже, чем дешевое пиво и фисташки. Он еще не знал, какой праздник ждет его впереди.
К 10 часам две подруги были уже вдрызг, особенно Света, итак нетрезвая к моменту начала праздника, теперь еле ворочала языком, а стоять и вовсе могла, только облокотившись на подруг. Причина была не только в смешанном спиртном – дорвавшись до халявы, Света и Аня заказывали и пили все подряд – на самом деле таким закаленным глоткам выпитое не принесло бы такого урона, если бы не старания Фатимы. Она, естественно, не могла оставить события идти своим ходом. Ей нужен был результат и нужен был срочно, ведь впереди ее ждало еще немало других дел, и она не могла себе позволить тратить слишком много времени на эту шваль. Она использовала старый трюк – подливала чистый спирт в бокалы и рюмки не совсем уже трезвых подруг, Света так и вовсе после первой бутылки шампанского отключилась и проспала полчаса, уткнувшись лицом в стойку. Сама же Фатима не столько пила, сколько поднимала бокалы и произносила тосты за свое и чужое светлое будущее. Подруг это устраивало, они даже не заметили, что виновница торжества почти не пьет, только поднимает бокалы и подносит к губам, а потом ставит на стойку такие же полные. К половине 11-го Фатима поняла, что вечер для Светы и Аня закончился, еще немного, и они дойдут до той кондиции, когда их придется уже нести. А вот это ей было совсем не нужно.
 - Девочки, предлагаю пойти пешком! – объявила она после того, как было принято решение расходиться и закончить празднование. – Погода отличная, прохладно, заодно и проветримся. Ну, что скажете?
Света сказать ничего не могла, потому что снова отключилась, правда, сидела на высоком барном стуле сама, без помощи посторонних. Значит пока не так все плохо, отметила Фатима и повернулась к Ане за ответом.
 - Ачертознает. – Пробормотала пьяная женщина, вместо слов у нее получалась такая каша, что Фатима с трудом могла понять, что та говорит.
 - Ну, раз никто не против, пошли. – Подвела итог Фатима и решительно встала со своего стула, - помоги мне с этой клушей, – скомандовала она, кивком указывая на храпящую Свету.
 - Совсем нажралась, сучка, - прокомментировала Аня, тяжело поднимаясь со стула, только вместо отдельных слов она произнесла нечто вроде «сосем нажаласьссчка». – Вставай, спящая уродина! – громко крикнула она, теребя Свету за плечо, и расхохоталась. - Придется просыпаться так, потому что не родился еще такой принц, который тебя поцелует! – и она снова принялась ржать.
Света просыпаться не желала, она отмахивалась и что-то бормотала, но разобрать, к счастью, то, что она говорит, было невозможно. Одну все-таки придется тащить, недовольно подумала Фатима, но с другой стороны, от нее хлопот уже точно не будет.
 - Возьми ее под руки, - распорядилась она, - а я подхвачу сзади. Давай, а то время уже позднее, а мне еще вещи паковать.
Аня послушно подхватила бесчувственное и недовольно бормочущее тело и вдвоем они стащили полную девушку со стула. Света что-то яростно проговорила на непонятном языке страны Спиртландии, где все говорят, но не понимают, а вместо воды текут прозрачные спиртовые реки, а потом перестала сопротивляться и просто обвисла. Как мешок с дерьмом, подумала Фатима. Стащив ее со стула, Фатима подхватила ее с одной стороны, Аня с другой и вдвоем они понесли ее к выходу, как раненного товарища с поля боя. Ноги девушки волочились по полу, волосы падали на лицо и, к счастью окружающих, скрывали его, потому что ничего красивого или хотя бы приятного люди увидеть не могли. Лестницу вся троица покоряла как Эверест, и Фатиме пару раз казалось, что вот теперь они точно упадут и кубарем покатятся назад. Пришлось ей одной тащить на себе фактически два тела – Аня тоже была не в лучшей форме, то и дело спотыкалась и громко ругалась матом всякий раз, когда ее ноги не желали слушать команды мозга. Просто они тоже стали жителями Спиртландии, подумала Фатима и улыбнулась, говорить могут, понимать – нет.
 - Не представляю, как мы потащим эту корову, - тяжело выдохнула Аня, когда они наконец очутились на улице, - она же мешок  не только с дерьмом, но еще и с жиром!
Выражение так насмешило Фатиму, что она бросила Свету и просто согнулась пополам от хохота. Аня одна не смогла удержать враз навалившуюся на нее тушу и неуклюже опустилась на асфальт перед баром, все еще держа Свету под одну руку. Выглядели они как самые настоящие обитатели дна. От падения юбка, которую надела Аня в честь маленького праздника распахнулась – она была длинная и на завязках, какие носили, казалось, все в этом сезоне – отчего на свет фонарей выглянули дряблые целлюлитные ляжки; а Света и вовсе валялась, как самая настоящая уличная алкашка, майка задралась, ноги подвернулись под какими-то неестественными углами, пузо просто вывалилось из пояса капри. Но если Аня еще как-то пыталась поправить беспорядок в одежде, то Света просто полулежала, облокотившись о стену здания, в котором помещался бар. Нет ничего противнее и омерзительнее, чем пьяная женщина, подумала Фатима, глядя на подруг, смех разом застрял где-то в горле по пути от души ко рту, который его озвучит. Она в свое время навидалась пьяных донельзя людей, как мужчин, так и женщин, и всегда ее начинало тошнить от этого печального и противоестественного зрелища.
Мужним больше сходит с рук, но с них и спрос больше, вспомнила она изречение матери. И расслабляться мужчины имеют право так, как им хочется, они имеют право, данное им обществом, на вредные привычки, ведь их здоровье для общества – ноль, в то время как женщина должна, обязана быть здоровой, чтобы родить здоровое потомство, а следовательно, она не должна травить и разрушать свой организм. Женщина, в идеале, венец мира, говорила иногда ее мать, она не должна работать и выживать, за нее это должен делать мужчина, а она должна заниматься детьми и их душевным развитием, обеспеченная и окруженная благами мира. А чтобы лучше обеспечить женщину, мужчинам приходится бороться за блага этого мира, отсюда и вечная тяга мужчин к соперничеству и свершениям. Так говорила ей мама, когда маленькая девочка, какой была Фатима, спрашивала, почему к маме на работу приходят в основном мужчины. Роли эти установлены природой и обществом, говорила мама, мы рождаемся, чтобы играть их с самого детства. И если девочка станет со временем домохозяйкой, никто не упрекнет ее, что она ничего не добилась в жизни, от женщин этого не ждут, достижение – не их стезя, а вот если мальчик проживет жизнь и не станет кем-то, он сразу попадет в категорию никчемных людей, проживших свою жизнь зря. Может, оттого и возникла преступность, подумала как-то Фатима, мужчинам нужно место на вершине, а под солнцем мест на всех не хватает, вот некоторые и уходят в тень, чтобы там занять свое первое место.
Но мысли о прошлом отвлекли ее от настоящего, она не любила всех этих разговоров о ролях, потому что выросла и стала играть свою роль. Она шла против правил и законов, она признавала только те, которые создала сама, и ее начинало тошнить от одной мысли, что она когда-нибудь обзаведется мужем или маленьким орущим свертком. Нет, только не она, никогда. У нее другая дорога, и она уже достигла таких вершин, о которых многие мужчины даже не грезили, так что глупые разговоры о неравенстве и обязанностях, определяемых физиологией, остались далеко внизу.
- Что, хорошо погуляли, девоньки? – услышала она веселый мужской голос. Мысли пронеслись у нее в голове за доли секунды, но ей показалось, что наедине с собой она провела вечность. – Может, ковер-самолет вызвать, а то вы даже ползти, по ходу, не можете?
Следом за маленькой речью раздался взрыв хохота, Фатима оглянулась и увидела компанию из трех мужчин примерно 30 лет, они шли по улице к бару, и все еще валяющиеся Аня и Света загородили им дорогу.
 - Шли бы вы своей дорогой, мальчики, - раздраженно ответила Фатима, хотя на самом деле ей стало смешно. Она вспомнила «ковер-самолет» - так ее мама и ее коллеги называли явление, когда человек напивался до такой степени, что друзьям приходилось тащить его волоком по земле или, в редких случаях, подложить под него хотя бы куртку. Все это она видела много раз за время своего недолгого детства.
 - Мы бы и шли, – парировал молодой острослов, - но эти красотки как раз преградили нам путь.
Вновь раздался взрыв смеха, а парень, явно привыкший быть центром и душой компании, смеялся вместе со всеми, уверенно и искренне, отчего Фатиме стало еще веселее. Ситуация так напоминала ее детские годы, что на пару секунд она даже забыла, кто она теперь и что тут делает, ей показалось, всего на одно мгновение, что ей опять 13 лет, и мама вот-вот выйдет в форме и спросит, не нужно ли вызвать кое-кому «ковер-самолет».
 - Ну, раз ты у нас такой бойкий, может, поможешь? – спросила она, в упор глядя на молодого человека.
 - Может и помогу, – улыбнулся парень, - тем более, что это и в наших интересах.
Ответом на его реплику послужил очередной взрыв смеха, даже Фатима невольно улыбнулась, пряча улыбку под упавшими на лицо волосами, когда они вместе стаскивали сначала Аню, а потом и Свету с дороги. Товарищи молодого остряка тоже не остались без дела – если Аня была еще хоть немного при памяти, то Света была в полной отключке и весила к тому же немало.
 - Эта принцесса переломит спину любому коню, - пропыхтел парень, когда они вместе с товарищами оттаскивали Свету к лавочке на автобусной остановке. Аня уже сидела там, рассеяно поправляя одежду.
 - Не смеши, Макс, - подавляя хохот, проговорил его товарищ, - я итак еле держу этот бочонок с пивом.
 - Слушай, может, покатим ее? – предложил неугомонный Макс, - насколько я помню, бочки всегда катят, а не носят на горбу.
На этот раз Фатима не сдержалась и рассмеялась, откинув голову прямо в чистое звездное небо. Тучи ушли, и ветер, сделав свое дело, тоже пропал, как погонщик, прогнавший мимо вас свое стадо и ушедший с ним за горизонт.
 - Да-а, даже у ковров-самолетов есть ограничения по весу, - прокомментировал Макс, когда Света наконец оказалась рядом с подругой, - правда жизни сильнее любого волшебства.
 - Спасибо, парни, - улыбнулась Фатима, подходя к Максу и его товарищам, - я бы одна с ними не справилась.
 - Пожалуйста, - просто ответила парень. Их глаза встретились, он улыбнулся. Улыбка у него была веселая и очаровательная, а может, просто вечер повлиял на Фатиму, но этот парень понравился ей. Потому что напомнил Яна, о котором она так и не забыла, хотя обстоятельства вытеснили мысли о нем куда-то вглубь сознания.
– Я бы пригласил вас на чашечку чая, – проговорил он, не отрывая своих так похожих на глаза Яна голубых глаз от ее лица, - но место не то, да и время не самое подходящее. – Он еле заметным кивком указал на двух пьяных подруг, дожидающихся Фатиму на остановке.
 - Да, - тихо ответила она, опуская глаза, - не судьба.
 - Могу я пригласить вас потом?
 - Нет. – Тихо, но решительно ответила Фатима, а потом повторила, - не судьба.
Спустя пару минут она уже вернулась к подругам, все еще думая об этом приятном и веселом молодом человеке. Он так напоминал Яна, и, к своему удивлению, она поняла, что сильно скучает по нему. Так сильно, что в сердце ново и непривычно щемит, а на губах без всякой причины играет едва заметная улыбка. Неужели теперь в каждом лице я буду видеть его, думала девушка, шагая к остановке, где ее дожидались пьяные подруги. Где ее ждала работа и возвращение в свою жизнь, жизнь без любви. Жизнь в одиночестве. Эти мысли тоже были новыми, но, в отличие от мыслей о голубоглазом парне по имени Ян, эти мысли приятными не были. Более того, они пугали ее. Поэтому она ускорила шаг и была очень рада, когда обнаружила Аню, твердо стоящую на ногах. Ну, почти твердо…
 - Строила глазки нашему спасителю? – хитро улыбнулась женщина. – Может, и уезжать передумаешь? Лично я была бы не против, даже сама пошла бы и спросила его телефон ради такого, а?
 - Ну уж нет! – улыбнулась Фатима. – Просто он похож на моего Андрюху. Но это не он.
 - Жаль. – Проговорила Аня, - классная ты девка, хоть и застенчивая малость. Люблю я тебя!
Да, видимо я погорячилась, решив, что она немного протрезвела, подумала Фатима, возвращаясь в реальность, в которой она обнимала пьяную женщину и говорила, что тоже любит ее, чтобы уже через несколько минут лишить ее жизни. И это мой мир, думала девушка, третий мир.
Третьим миром она назвала мир, в котором живут не обычные «самки» и «самцы», играющие свои роли, а личности. Не зря наш мир называют трехмерным, подумала Фатима, когда они вместе стали стаскивать и поднимать бессознательно тело Светы с лавочки, в нем есть два обычных измерения – мужское и женское и третье – измерение личности. В первых двух люди играют строго отведенные им природой и обществом роли – мужчины дерутся и зарабатывают, женщины плетут интриги и тратят, и все они имеют лишь один интерес – интерес друг к другу, чтобы плодить таких же самок и самцов.
Но есть и третье измерение. Там живут те, кто по каким-то причинам вышел за рамки простого и односложного мира самок и самцов, там живут те, кто привык не подчиняться законам, а создавать их сам. Этот мир для тех, кто хочет большего, кто интересуется не только погодой, едой и противоположным полом. В этом третьем мире нет ролей, кроме тех, которые ты сам себе выдумаешь. Там женщина, например, может стать лучшим киллером, а мужчина – монахом. Там живут писатели и философы, меняющие общество и задающие новое направление, изобретатели и первопроходцы, ломающие глупые стереотипы и уничтожающие то, что давно изжило себя. Там те, кто прошел эволюцию и превратился из двуного животного в личность, создают то, что позволяет человечеству называться образом и подобием Бога, что удерживает весь этот огромный и грязный мир от хаоса и деградации. В третьем мире есть добрые гении и злые, но, в конце концов, всё служит добру. Даже зло. И этот закон тоже знают только те, кто научился думать за пределами школьных формул и навязанных знаний, те, кто не боится бросить вызов себе и следовать за своим разумом в самые темные уголки того, что называется сознанием.
Именно о людях третьего мира думала Фатима, стаскивая с лавочки тяжелое тело типичной представительницы обычной двухмерной жизни. Она думала о Яне, о том, что людям из третьего измерения сложно найти пару, но, когда на твоем пути встречается нужный человек, ты сразу понимаешь, что он твоей породы. Чувствуешь это, как птицы чувствуют север и юг.
 - Ну, уж этот вечер я надолго запомню, - прервала ее размышления Аня, - самое обидное то, что я даже не такая уж пьяная, чтобы валяться, а ведь успела уже. Эх, жизнь, нет в тебе справедливости.
 - Если бы ты была в состоянии  Светы, - не смогла удержаться от остроты Фатима, - я бы оставила вас возле бара и ушла домой. Я все-таки не Геракл.
Аня натянуто рассмеялась, вцепившись в Свету, которую они уже поставили на ноги. Толстая девушка стола прямо, слегка покачиваясь взад-вперед, но Фатима точно знала, что стоит им с Аней отпустить ее, как она тут же завалится. А поднимать ее снова не было ни сил, ни терпения.
 - Может, такси возьмем? – предложила Аня, - эта туша никуда не дойдет.
 - Давай хоть один квартал пройдем, а потом я посажу вас в такси. – Ответила Фатима, - вечер такой красивый, прохладный. Ей это только на пользу. Да и мне, если честно, домой торопиться не хочется, завтра ведь я уеду, и больше не вернусь. Понимаешь?
Аня понимала, поэтому, подхватив Свету под руки, как раненного товарища, они медленно побрели по улице, залитой голубым светом фонарей. Свежий ветерок шелестел листьями, небо над головой было совершенно чистым. Три подруги брели молча, разговаривать было не о чем, да и не хотелось, каждая думала о своем. За исключением Светы, которая пребывала в блаженной отключке и просто слегка волочила ноги на автопилоте. На улице было на удивление пусто, видимо, обещанный дождь и сильный ветер напугали людей, и те предпочли отсидеться дома, просто так, на всякий случай.
Вот еще одно отличие обычных людей, от людей третьего мира, подумала Фатима, видя приближение бури, самочки и самцы прячутся в норы, и лишь безумцы с точки зрения «нормального» мира, смеясь, выходят буре навстречу, широко раскинув руки и улыбаясь бесстрашной улыбкой. И иногда им это сходит с рук, иногда, увидев их смелость, бури поворачивают назад или стихают перед еще большей силой. Силой личности.
Мысли снова завертелись в голове Фатимы, но она не забывала ни на секунду, для чего пришла в этот вонючий бар и ради чего провела вечер с этими пустоголовыми бабенками. Она медленно шла по улице и терпеливо ждала, когда они дойдут до нужного места. Все уже было готово и ждало прибытия гостей.
 - Жалко, Женьки не было, - подала голос Аня, - она любит такие праздники.
 - Да, жалко. – Согласилась Фатима, - она бы хоть помогла нам нести это тело, которое, смею заметить, весит и правда как бочка с пивом. Причем большая бочка.
Аня рассмеялась, глядя на подругу поверх опущенной головы пьяной Светы. Жирные волосы тонкими сальными прядями падали на лицо, закрывая Свету от мира и мир от нее. Это только к лучшему, подумала Фатима, когда они медленно подходили к концу улицы. Там их ждало пересечение двух улиц, та, по которой они шли, уходила в город, та, что пересекала, вела к набережной и частному сектору. Подруги свернули и пошли к частным домам, Света как раз жила неподалеку. Эта улица называлась Новороссийской, она была широкая и хорошо освещенная, но это ближе к городу, а чем дальше от набережной и центра, тем уже, темнее и грязнее она становилась. К тому же, от не ответвлялись десятки маленьких узеньких улочек, темных и опасных. На одной из улочек протекала небольшая речушка, она текла с гор и впадала в море, но была настолько мала, что не имела даже названия – таких вот ручейков в Ялте было несчетное количество, поэтому их называли просто «речка» или «канава» на совсем уж грязных улицах. Именно туда и вела двух подруг Фатима, времени было мало, поэтому она не хотела тратить его на поиски другого места, это ее полностью устраивало, к тому же, сейчас они шли в направлении и ее дома, а ей надо было попасть домой перед главным событием этой ночи.
Не успели они пройти и ста метров после поворота, как Света начала подавать признаки жизни. Это и радовало и расстраивало Фатиму, но, по крайней мере, теперь они могли немного прибавить шаг.
 - Отпустите меня, я сама пойду! – возмущенно выкрикнула Света на все том же языке Спиртландии. Никто, конечно же, ничего не понял.
 - Очухалась, свиноматка! – сообщила Аня, толкнув свою подругу в жирный бок, - веди себя прилично, а то бросим тебя, как мешок с дерьмом, и будешь до утра валяться.
 - Скорее, до первого патруля, - поправила Фатима, - они ее быстро в вытрезвитель отвезут. Там и отдохнет в пятизвездочном номере с интересными людьми.
Аня опять рассмеялась, стараясь удержать вяло вырывающуюся Свету. Скорость они действительно немного прибавили, и теперь до нужной им улицы оставалось совсем немного. Но тут Света преподнесла им сюрприз.
 - Ща блевану! – сообщила она, икая и низко опустив голову.
 - Ты что-нибудь поняла? – спросила Аня, растеряно глада на Фатиму, интуитивно она почувствовала недоброе.
 - По-моему, она собирается блевануть, - пояснила Фатима, которая давно ждала подобной развязки, - думаю, нам лучше оставить ее одну.
 - Но она же не стоит! – растеряно воскликнула Аня.
 - Ничего, посадим. – Фатима снова старалась побороть приступы смеха и отвращения, - главное, найти укромное место.
И оно нашлось, в паре метров находился поворот на первую улочку, отходящую от Новороссийской. Туда они и потащили икающую Свету, стараясь успеть до того, как она устроит им рыготный душ. Улица была неширокой и темной, половина фонарей не горела, а остальная половина была так залеплена грязью, что, не смотря на всю абсурдность предположения, оставалось только одно – кто-то специально кидал в них грязью с земли. Должно быть, милые люди живут в этом районе, решила Фатима, помогая Ане затаскивать икающую и что-то бормочущую Свету на улицу. Едва они завернули, как у их пьяной подруги начался первый рвотный позыв.
 - Пока вхолостую! – смеясь и морщась от отвращения, сообщила Аня. Фатима тоже смеялась, даже не смотря на явно неподходящую и вроде бы несмешную ситуацию.
 - Надо поторопиться! – призвала она Аню. – Сейчас начнется Армагеддон!
Они прибавили шаг, не обращая внимания на яростные протесты висящей на них Светы, и уже через минуту нашли для нее симпатичные кусты, растущие возле первого же дома. Вся улица просто утопала в зелени, возле каждого дома росли деревья и кусты, а высокая трава, не имеющая ничего общего с газонной, возле некоторых домов была по пояс человеку. И это почти в центре известного курорта, с неприязнью отметила Фатима. Правда, в данной ситуации неухоженность маленьких улочек была ей как раз на руку, будь они светлыми и чистыми, ей пришлось бы выбирать для убийства другое место, более отдаленное, а времени было катастрофически мало. Вот теперь еще и эта непредвиденная остановка. И неизвестно, надолго ли они тут застряли. Впрочем, Фатима привыкла брать все в свои руки, если конечно, Судьба не препятствовала и того требовали обстоятельства, поэтому она не сомневалась, что все равно успеет все в срок. Таймер в ее голове пикнул, как бы подтверждая ее слова. У нее оставалось еще чуть больше часа.
 - Помоги мне посадить ее под дерево, - пропыхтела Аня, когда они подтащили Свету к кустам, растущим возле высокого ореха, - по-моему, лучшего места нам не найти.
 - Согласна, – ответила девушка, медленно опуская Свету на траву, - тут везде менты, а в таких кустах, да еще в темноте, они ее вряд ли заметят.
Как только они усадили Свету, прислонив ее спиной к толстому стволу, она тут же начала отползать, пытаясь укрыться за деревом. У нее плохо получалось, и после двух неудачных попыток ползти на четвереньках, она просто легла на землю и начала извиваться, как гигантский толстый червь.
 - Да не смотрим мы, не смотрим! – Попыталась успокоить ее Аня, - блюй уже! – она демонстративно отвернулась и взяла Фатиму за руку, - пойдем, постоим на тротуаре.
Они вышли из зарослей на узкий тротуар перед одноэтажным домиком, в каких жили почти все люди этого района. Окна были темными, что не могло не радовать – неприятностей на этот вечер им хватало, а разбираться еще с разъяренным хозяином из-за того, что одна пьяная бабенка заблевала ему палисадник, никому не хотелось. Аня и Фатима стояли совершенно молча, говорить не хотелось, каждая думала о чем-то своем, пристально вглядываясь в обманчивый свет фонарей на Новороссийской – они не хотели пропустить патрульную машину и угодить в вытрезвитель вместе со Светой. Было на удивление тихо, звезды, хорошо видимые из-за слабого освещения, весело подмигивали двум женщинам, как будто вся ситуация казалась им не менее забавной, чем двум «подругам». Ветра не было вообще, а воздух был на удивление прохладным и свежим, в траве стрекотали сверчки, распевая свои монотонные песни, где-то вдали гудели машины, проезжающие через город по только что открытой трассе Крым. Да тут настоящий спальный район, подумала Фатима, тишина, покой и бесконечные колыбельные сверчков и цикад.
Вдруг тишину нарушил давно ожидаемый звук, показавшийся просто оглушительно громким в густой тишине – Света очищалась от спиртного. От неожиданности, хоть обе были к этому готовы, Аня дернулась и резко повернула голову к кустам, отчего шейные позвонки хрустнули так же громко, как сломанная ветка в тишине.
 - Как думаешь, ее не услышат? – с тревогой спросила Аня, - я не хочу скандалить в 11 вечера с разбуженным хозяином дома.
 - Надеюсь, и не придется, - попыталась успокоить ее Фатима, - все уже спят, а звуки не такие уж и громкие. Просто нервы на пределе, вот и кажется, что это слышат все. Да и потом, в такой близости от бара, для них эти звуки, что колыбельная для младенца – слышат каждый день и даже уснуть без нее не могут.
Аня прикрыла рот рукой и захихикала, а Фатима снова вернулась к наблюдению за дорогой. Прошло примерно 7 минут, звуки прекратились, и Аня вопросительно посмотрела на Фатиму, та пожала плечами.
 - Думаешь все? – озвучила вопрос женщина.
 - Думаю, надо пойти и посмотреть. Надоело уже стоять тут столбом.
Они осторожно зашли в заросли и по одному прошли к ореху. Аня сидела, привалившись к стволу и вытирая рот пучком травы. Похоже, она немного пришла в себя, отметила Фатима, хоть не придется ее тащить. Слева от девушки в свете фонарей поблескивала лужа, и Фатима порадовалась, что сейчас ночь и ей не придется видеть все те мерзости, которые оставила после себя эта жирная тупая сука. Как не придется видеть ее бледное тупое лицо – об этом тоже позаботились темнота и местная молодежь.
 - Ну что, оклемалась? – спросила Аня, едва вышла из кустов к ореху, - больше сюрпризов не будет?
 - Думаю, нет. – Промямлила в ответ Света и тут же добавила, - хреново мне, девки.
 - Конечно хреново! – возмутилась Аня, - если жрать водку с матросами, а потом все подряд в баре, кому хочешь хреново станет!
 - Идти можешь? – сразу к делу перешла Фатима, ей уже порядком насточертел этот спектакль, ее ждала работа, а время как раз никого и никогда не ждало, так что нервы ее были уже на пределе.
 - Не знаю, - так же противно мямлила Света, - наверное, одна – нет. Голова кружится. – И она схватилась рукой за голову, облокотившись на согнутую ногу.
 - Так нам что, опять тебя тащить, что ли?! – возмутилась Аня, - мало того, что ты испоганила весь вечер, так еще и виновница праздника должна тебя на горбу тащить! Ну ты и тварь!
 - Прости, Каринка! – провыла Света и начала рыдать, возя рукой по лицу.
Этого зрелища Фатима вынести не могла. Я убью ее прямо здесь и сейчас, подумала она в приступе ярости и отвращения, размажу ее гребаные мозги по ее же блевотине, все равно большой разницы нет.
 - Поднимайся, - скомандовала она, подхватывая рыдающую и теперь еще и икающую Свету, - хватит прохлаждаться, домой пора.  – Она повернулась к Ане, стоящей с грозным лицом, уперев руки в бока, как мать над нашкодившим ребенком. – Помоги мне, одна я ее не дотащу.
 - Мне так стыдно! – завывала Света, снова висящая на плечах подруг, - прости, Каринка! Я такая сволочь!
 - Помолчи, - резко осадила ее Аня, - ничего нового ты нам не сообщила, а вот если по твоей милости еще и хозяин этого дома проснется, тогда я тебя точно брошу, сама и расхлебывай дерьмо. Итак по твоей милости почти в полночь по кустам шаримся. Не хватало еще закончить празднование в мусарне.
Пыхтя, они выволокли Свету из кустов, идти она по-прежнему не могла, зато теперь могла говорить, так что получилось только хуже. Она сбавила громкость, но не замолчала, и теперь постоянно тихо подвывала и икала, вымаливая прощение и обзывая себя последними словами. В конце концов, Фатиме это надоело.
 - Я прощаю тебя, - твердо и убедительно сказала она, кивнув Ане, чтобы та тоже поддержала линию, - со всеми бывает, правда Аня? Главное, что ты раскаялась, так что я не злюсь. И Аня тоже, правда? – Аня кивнула и пробормотала что-то похожее на «да». – А теперь будь паинькой и не доставляй нам лишних хлопот, нам итак нелегко тебя тащить.
Света притихла, но не умолкла совсем. Сойдет и так, решила Фатима, понимая, что большего она не добьется, лучше уж слушать еле слышное бормотание, чем эти вопли прямо на ухо. Шурша и шелестя ветками, вся троица выбралась из кустов и заковыляла по тротуару к Новороссийской. Они уже почти дошли до угла, как вдруг, казалось, из ниоткуда, появилась патрульная машина и медленно поплыла  по улице, высматривая нарушителей, как голодный хищник высматривает будущий обед. Подруги так увлеклись Светой, что даже не заметили приближение патруля, а это грозило им как минимум приличной задержкой. Думая о том, что их вовсе могут забрать в участок до выяснения личности и все такое, Фатиме становилось дурно. Конечно, можно было убить двух патрульных – а то, что их не больше, она твердо знала – но мертвые менты - всегда большие хлопоты, а у нее итак своих забот предостаточно. Так что лучше сделать все, чтобы эта встреча не состоялась. И так думала не только она.
 - Черт! Мусора! – прошипела Аня, останавливаясь и замирая, как статуя, - писец всем!
 - Я неприятностей на жопу уже сполна получила, - прошипела в ответ Фатима, - так что ноги в руки и тащи эту развалину обратно. Быстро, быстро!
 - Девки, че случилось? – промямлила Света, не поднимая головы.
 - Заткнись! – шепотом рявкнули на нее Фатима и Аня одновременно, - ни слова больше!
Света снова начала что-то недоуменно бормотать, а стандартный патрульный «козел» тем временем приближался к их повороту, зловеще медленно катясь по улице. Из бокового окна то и дело высовывался патрульный, чтобы посветить мощным фонарем в темные проемы улиц, тогда машина замирала на несколько секунд, чтобы продолжить путь снова, когда они с напарником внимательно осмотрят узкие неблагополучные лабиринты этого района. Какие мы добросовестные, негодующе подумала Фатима, энергично поворачивая и направляясь почти бегом к ближайшей зеленой стене. Света снова повисла, как мешок с дерьмом, даже перестала бормотать и икать, что только порадовало девушку да и женщину, которая помогала тащить пьяную тушу своей подруги. Патруль уже почти поравнялся с ними, а до тех самых кустов было еще прилично. Сейчас мы попадем в луч прожектора, как кролики на дороге или артисты на сцене, подумала Фатима, все больше злясь на двух дебилок, с которыми ей приходилось возиться этой трудной и важной ночью. Надо поскорее их кончать, решила она, если конечно, нас не заметут бравые служители закона, чтоб им пусто было.
 - Не успеем! – выдохнула Аня, они уже слышали шуршание колес по разбитому асфальту совсем рядом. Урчание мотора слышалось им громким, как рев урагана.
 - Ныряй в ближайшие кусты! – приказала Фатима, оценив шансы и придя к выводу, что их нет, - давай, ласточкой! Чего ждешь?! И эту дуру тяни с собой!
Аня не спорила, молча повалилась в кусты, не отпуская Свету ни на секунду. Инерция потянула Фатиму за ними, она не возражала. Наверное, выглядим, как персонажи дебильной комедии, от которой смешно только подросткам, у которых прыщи выросли, а мозги нет, раздраженно думала девушка, приземляясь на толстую Свету в тот самый момент, когда первое колесо патрульной машины показалось из-за угла. Вся троица замерла. Густые ветки едва успели встать на место, как милицейская машина просветила их фонариком.
 - Ни звука, - едва слышно процедила Фатима. – И не дышите.
Она не знала, слышит ли ее Света, да это ее и не волновало, судьба опять встала на весы, и Фатима терпеливо ждала, что же перевесит. Благо ждать надо было всего пару десятков секунд, может, минуту. Но эта минута показалась ей вечностью, просвеченной белым светом фонаря и воняющей перегаром и кислым, едва уловимым запахом блевотины, который исходил от Светы, на которой и лежала Фатима в той самой неудобной позе, в какой приземлилась. Никто из трех женщина не проронил ни звука, Света, судя по всему, снова пребывала в отключке, а Аня слишком боялась представителей закона, чтобы даже вздохнуть глубоко. Бездарная жизнь и бездарная смерть, подумала Фатима в эти бесконечные секунды, пока патрульные убеждались, что на этой улочке все спокойно, мы умираем так же, как живем. Вот эти две бабенки за всю свою жизнь не делали ничего другого, кроме как бухали и прятались от ментов, думала Фатима, и последние свои минуты жизни они проводят точно так же, и умрут в грязной канаве, в каких не раз побывали за свою бурную развеселую жизнь. Что ж, каждому свое.
Через минуту, которая грозила никогда не кончиться, белый свет фонарика исчез, а спустя еще две секунды послышались самые лучшие в мире звуки – шуршание шин по асфальту и урчание двигателя. Причем самыми лучшими эти звуки были потому, что удалялись. Несколько секунд все трое еще лежали неподвижно и в абсолютной тишине, а потом послышался дрожащий от облегчения голос Ани:
 - Кажется, пронесло.
 - Пока да. – Фатима первая зашевелилась и начала вставать, - но надо быть настороже, эти сукины дети тут катаются вовсю. Сейчас они по другой стороне поедут, так что в темпе.
Как могли быстро они вновь приняли вертикальное положение и помогли принять его Свете. Та была как кукла, совершенно безвольная и послушная. Только вот на ногах она не стояла, даже опираясь на плечи двух женщин. На этот раз, прежде чем выйти из-за угла, обе внимательно осмотрелись по сторонам, и вышли только тогда, когда убедились, что патруль уже далеко, а нового на горизонте нет.
 - Надо мотор ловить. – Заявила Аня, когда они как могли быстро двигались вверх по улице, туда же уехала и милицейская машина.
 - Если увидим, конечно, остановим, - не терпящим возражения голосом ответила Фатима и тут же подумала, что события этого вечера, к счастью, отвлекли Аню от разительных перемен в «подруге». Когда это раньше тихая и грустная Карина разговаривала таким командирским тоном? И кто ее раньше слушал, если на то пошло? А сейчас ее лидерство не оспаривали и даже не придавали ему значения. Время срывать маски, господа, неизвестно почему подумала Фатима и продолжила, - а если мы будем тут торчать с этой пьяной тушей, висящей между нами, то скорее дождемся ментов, а не такси. Вот тогда-то и прокатимся с ветерком, только не по адресу.
 - Да, нам, и правда, лучше просто идти и делать вид, что мы проветриваемся. – Тут же согласилась Аня.
Они снова побрели по улице, затравлено оглядываясь по сторонам, Аня в самом деле боялась милицию, Фатима же боялась потерять время, которого у нее почти не осталось. Еще немного, молилась она про себя неизвестно кому, может, той самой Судьбе, которая вывела ее на тропу смерти, уже почти пришли, еще бы спокойных 10 минут, и мы на месте. Там-то она наконец скинет с себя эту тушу и вообще, сбросит еще один кирпичик этого шумного города со совей спины.
Улица по-прежнему оставалась совершенно безлюдной, все, кто вышел гулять, гуляли по набережной или сидели в барах, а такие вот улицы почти всегда пустовали, не говоря уже об узких ответвлениях, уходящих от Новороссийской в разные стороны – там-то и вовсе людей видели лишь рано утром и поздно вечером. Даже автомобили не проезжали по относительно хорошей – для не центральной улицы – дороге Новороссийской, только фонари горели безразличным синим светом, и впереди на перекрестке мигал ненужный никому светофор. Полная идиллия, подумала Фатима, всматриваясь в темный ночной воздух, все прямо-таки говорит об убийстве, тихом и спокойном убийстве, без криков и драк.
 - Какой воздух свежий! – заметила наконец Аня, - прямо как долбанные французские духи пахнет! Вот это аромат!
 - Да, зато подруга наша вовсе не «Шанель номер пять» испускает, а? – сострила Фатима, которой уже до смерти надоело тащить эту вонючую и пьяную шваль на себе. До смерти, это точно.
Аня расхохоталась и чуть не выпустила свою сторону ноши, отчего Света всем весом навалилась на Фатиму, и они вместе чуть не завалились на тротуар. Гнев моментально вскипел, но Фатима сумела его немного подавить. Еще капельку, и ты за все им отплатишь, говорила она себе, уже виден тот поворот, осталось всего-то метров 50. Потерпи, скоро ты от них избавишься.
 - Чую, такими темпами мы до утра шагать будем, - отсмеявшись, поделилась умозаключением Аня, - с таким мешком на плечах мы ее только к рассвету до дома дотащим. Надо было тебе чемоданы захватить, сразу бы на вокзал и поехали. – И она снова хихикнула.
 - Если бы я еще и чемоданы несла, тогда можно было заночевать прямо в баре, - ответила Фатима без тени улыбки, - хотя, с другой стороны, если бы ты взяла тачку, мы смогли бы на нее все погрузить и спокойно развозить по месту назначения.
Аня снова заржала, теперь уже и ее смех стал бесить Фатиму, как быка красная тряпка. Но было одно приятное обстоятельство – узкая и темная улочка с канавой приближалась, теперь до нее оставалось всего два поворота. Ментов до сих пор не было, такси, к счастью, тоже, хотя Фатима прекрасно знала, что их тут и не будет – таксисты стояли только под заведениями или на оживленных улицах, и, не смотря на большой и курортный город, таксистов тут явно было маловато. Так что вряд ли бы кто-то из них тратил время на безлюдную улицу, а если бы и проехал по ней, то точно спешил бы на вызов или был бы уже с пассажиром. Вызвать такси из бара Ане, к счастью, в голову не пришло, да и если бы пришло, Фатима не собиралась позволить событиям идти не по плану. Только не сегодня.
 - Черт! – воскликнула Фатима. Время пришло, они стоил прямо напротив нужного поворота.
 - В чем дело? – конечно же, спросила Аня, останавливаясь, - что-то случилось?
 - Пока нет, но случится, если мы сейчас же не завернем в эту темноту.
 - Кажется, я поняла, - начала улыбаться Аня, - тогда я тоже заодно попытаюсь избежать непоправимого.
 - Думаю, нам лучше поторопиться, - комично скривилась Фатима, - боюсь, выпитое решило вырваться на волю прямо сейчас!
Смеясь, они свернули на темную и узкую улочку, где горел всего лишь один фонарь, да и тот на другом конце. Кое-что они видели, например, то, что и без того узкую улицу напополам разделяет канава, причем довольно широкая, в нескольких местах две половины улицы соединялись старыми железными мостиками, на которых едва могли разминуться два человека. Зато возле соединения этой улицы с Новороссийской стоял широкий бетонный мост, а дальше речушка утекала в темный бетонный канал, пролегающий под дорогой и уходящий куда-то дальше, чтобы потом выпустить ее в море. Лучшего места для двух трупов и найти было нельзя, так решила Фатима. Сильное течение и глубина сделают свое дело, а найдут этих двух куриц или нет – ее уже не волновало. Вся улица была густо засажена деревьями и кустами, просто маленькие джунгли посреди города, так что со случайными свидетелями проблем возникнуть просто не могло, тем более в такой тьме. Эта улочка как будто создана для меня и моего дела, отметила Фатима, когда в первый раз наткнулась на это сокровище, судьба помогает, и моя удача все еще при мне! И вот теперь настало время использовать подарок судьбы по назначению.
 - Тут темно как в жопе у негра! – воскликнула Аня, спотыкаясь на камнях и ямах этой чудной улочки, - лучшего места, чтобы поссать ты на нашла?
 - Я и не искала, - ответила Фатима, думая совершенно о другом, - все произошло слишком неожиданно. Да и потом, чем ты недовольна? Или тебе нравится отливать на виду у всех? А тут нас точно никто не увидит, ни менты, ни долбанные местные жители.
 - И то правда. – Буркнула женщина и замолчала, сосредоточившись на том, чтобы не сломать и не вывихнуть ногу.
 - Предлагаю то место у речки, - указала Фатима в почти полной темноте на высокие кусты возле берега, - там можно и нашу тушку пристроить возле дерева. Потащили.
Она шагнули с узкого тротуара в заросли, второй раз за вечер, только теперь все шло по сценарию, и потащили Свету по зеленому ковру из травы к берегу, густо заросшему кустами и деревьями. В заросли свет одинокого фонаря почти не проникал, так что им пришлось двигаться на ощупь, раздвигая ветки и внимательно ощупывая ногами почву, прежде чем сделать твердый шаг.
 - Надеюсь, пауков тут нет. – Нервно проговорила Аня, - я этих гадов до смерти боюсь. Если вдруг почувствую, что кто-то ползет по ноге, я за себя не отвечаю.
 - Осталась бы тогда на тротуаре, - бросила Фатима, внимательно изучая глазами место, насколько это позволял сделать скудный свет.
 - Да конечно! – фыркнула женщина, - и ссать под окнами добрых гномов? Я думаю, они смогли бы отличить журчание речки от моего ручейка.
Они снова тихонько захихикали, как дети в лесу, и продолжили двигаться вперед. Света так и не пришла в чувство, что одновременно и радовало – меньше хлопот – и печалило, ведь последние мгновения жизни она провела в отключке. Считай, напилась и умерла, подумала Фатима, и покинула наш мир еще в баре. Наконец они дошли до самого берега, который был высоким и крутым, дети наверняка не раз соскальзывали с него в воду, и остановились. Кусты служили своеобразным естественным заграждением, но Фатима была уверена, что детей такие мелочи не останавливают, она ведь сама была ребенком, пусть и забывала об этом слишком часто. А тут и правда маленький рай для ребятни, подумала она, мало того, что речка течет по улице – что уже очень и очень немало! – так еще и все заросло как в джунглях, настоящие зеленые пещеры и коридоры!
 - Хотела бы я тут жить, - подала голос Аня, оглядываясь в темноте, - и недалеко от центра и так зелено, да еще прикинь, спишь под журчание речки. Прямо элитный район!
 - Да, видимо, местная элита любит все естественное, – вставила Фатима, - речку, зелень, темноту по ночам. Наверное, их сиятельствам так лучше видно звезды.
 - Ну ты и шутница!  - засмеялась Аня, - а тут правда классно. Ладно, давай усадим наш мешок, ссать охота.
Она потащили Свету к толстому клену, растущему у самой границы берега, и усадили ее на траву, прислонив спиной к стволу. Пьяная девушка тут же тяжело осела, ухнув и расплывшись по траве, голова упала на грудь, сальные волосы свисали занавеской, закрывая лицо. Противно, думала Фатима, стараясь не вдыхать идущий от Светы «аромат» - жуткая смесь перегара и блевотины. Вот так пахнут разбитые мечты и неудавшиеся жизни, почему-то подумала Фатима, это коктейль из тысячи запахов, и эти – одни из составляющих.
 - Ну, выбирай место, - проговорила Аня, отходя от пьяной подруги как можно дальше, - тут простора хватает.
Женщина облюбовала себе густой навес из веток какого-то куста, в темноте было непонятно, и под его надежной защитой решила справить малую нужду. Фатима стояла рядом, скользнув рукой в сумку и проверяя готовность оружия. Пистолет был на месте, на самом верху, оставалось только вытащить его, снять с предохранителя и нажать на спусковой крючок.
 - А ты чего ждешь? Особого приглашения? – спросила полушепотом Аня из своего укрытия.
 - Да ничего я не жду, - рассеянно ответила Фатима, отворачиваясь, чтобы Аня не смогла понять, что она делает. – По мне тут, вроде, кто-то ползает, сначала надо проверить, а уж потом платьице задирать.
 - Золотые слова, я бы их на золотой табличке возле каждой школы вешала, - засмеялась женщина хриплым пропитым смехом, - а вообще, тут, наверное, и правда, гадов полно, хоть и красиво, как в раю.
 - Угу. – Фатима расстегнула сумку, стоя к ней спиной. Достала пистолет.
 - Знаешь, когда место хорошее, оно хорошо для всего, - рассуждала Аня, возясь с пуговицей на поясе своих джинсовых капри.
В темноте щелкнул предохранитель.
 - Опять же, не только свежий воздух всегда, но и на шашлыки 9-го мая ходить никуда далеко не надо, все под боком, - продолжала тараторить Аня, совершенно не замечая ничего странного.
Фатима, уже сбросившая маску, повернулась к жертве, держа пистолет с глушителем в руке. Тот самый пистолет, который несколько часов назад оборвал жизнь их подруги.
 - Вот тут, прямо в кустах, можно отлично устроиться. Водочка, шашлыки, покрывало на травке, просто чудо! – Она подняла наконец голову, увидела темный силуэт. – Ты все ищешь паучка в трусах? Может, я посмотрю?
Темная фигура девушки молча подняла руку, в слабом свете далекого фонаря, что-то едва заметно блеснуло черным металлическим блеском.
 - Ты что-то нашла? Да, тут, наверное, все что угодно можно найти, бухают люди и все бросают. Дай-ка по…
Договорить она не успела, в темноте раздалось два щелчка, показавшиеся просто оглушительными в ночной тишине, но на самом деле, никто из спящих жителей улицы их не услышал, о чем уже скоро они расскажут следствию. Удивленно ахнув, женщина повалилась на траву, ломая по пути ветки кустарника и производя треск, который тоже никто не слышал. Темнота не позволяла разглядеть ранения, но Фатима не сомневалась, что попала в цель, как-никак, стреляла она практически в упор и свое дело знала. Теперь надо было убедиться, что жертва мертва и быстро избавиться от тела. Кровь на траве могла вызвать ненужные вопросы местных жителей, а до полудня завтрашнего дня ей не должно ничего помешать, да и потом, она хотела как можно дольше водить следствие за нос. Просто так, ради собственного удовольствия.
Как тень, она метнулась к телу и быстро проверила пульс на шее. Его не было, Аня была мертва. Ее гулянки в этом мире закончились. В слабом свете фонаря Фатима увидела темное пятно, расползающееся на груди женщины, еще одно влажно поблескивающее пятно было на голове, собственно, оно и было теперь головой. Не теряя зря времени, Фатима быстро застегнула пуговицу на карпи, которую женщина все же смогла расстегнуть, и, подхватив тело пол мышки, протащила его сквозь кусты там, где заросли были не такими густыми. Оказавшись на крутом берегу, она положила мертвую женщину на землю и присела рядом с ней, внимательно оглядывая берег, насколько позволял скудный свет единственного фонаря. Вроде бы, все было тихо, да и она сидела в густой тени, так что вряд ли кто-то – если даже есть такие не спящие – сможет увидеть ее в такой темноте.
 - Пусть тебе будет весело в другом мире. – Тихо произнесла над телом Фатима и столкнула тело с берега в глубокую, хоть и неширокую речку. Труп покатился по земляному склону, поросшему кое-где пучками травы, а потом Фатима услышала всплеск. Аня начала свое путешествие по подземным каналам Ялты.
Но оставалась еще ее подруга.
- Надеюсь, ты все проспала, спящая красавица, - прошептала она, поворачиваясь спиной к воде и заходя обратно в заросли. – Лучше тебе видеть сны, пока я не отправлю тебя за твоей подругой.
Почти бесшумно, она прокралась сквозь кусты к той маленькой прогалине, где они оставили Свету. Дерево она узнала сразу, толь вот Светы под ним не было.
***
 - Черт! – процедила Фатима едва слышно. – Только этого не хватало.
Волна гнева захлестнула ее, и от того, что злилась она больше всего на себя, ей становилось еще хуже. Ну как она могла оставить эту тушу, как неживой предмет, который никуда не убежит, и спокойно пойти заняться ее подруженькой?! Как она могла так сглупить? А что если эта сука очухалась и сейчас уже на полпути к людному месту, или, что еще хуже, постучалась в какой-то дом и сидит там, рыдая и рассказывая все, что пережила сегодня, пока добрый хозяин звонит 102. Вот так, по глупости, из-за одного пустяка, рушится все. Чтобы создать что-то, надо много сил и времени, чтобы разрушить достаточно одной крупицы и одной секунды. И неужели эта секунда настала и прошла?
Если есть свидетель, ее лицо больше не тайна, хуже того, ее сегодняшнее дело будет сорвано, работа, проделанная за два месяца, пойдет коту под хвост. Она потеряет все. Она больше не будет неуловимым призраком, и если ее не поймает правосудие – а она все же думала, что с открытым лицом или нет, но она им не по зубам, - то ее «коллеги» начнут на нее настоящую охоту. И когда-нибудь все равно поймают. Век киллера недолог, максимум 5-7 лет, это она знала, видела сама, как приходит конец знаменитым убийцам, одного даже отправила на тот свет сама, так что и ее, скорее всего, постигнет та же участь. И все это из-за какой-то пьяной, тупой и прыщавой суки? На нее охотились сильные и могущественные люди и не смогли поймать, а такая подзаборная мразь сумеет?
 Шестерка бьет туза, пронеслось в голове, жизнь – колесо, и рано или поздно, Великий Змей кусает себя за хвост. Это и есть главный и основной закон Вселенной.
Все эти мысли пронеслись вихрем в ее голове за какую-то секунду, а потом она поняла, что не сдастся. Нет, не сейчас, не сегодня. Может, еще не поздно найти эту жирную суку и покончить с ней, в конце концов, она так нажралась, что не сможет далеко уйти. И пусть от стресса трезвеют быстро, но не настолько, решила Фатима и, рыча как зверь, кинулась вперед. Она будет биться с препятствиями до последнего, она будет сражаться за то, что создала для себя и не позволит какой-то подзаборной девке отнять у нее ее жизнь. Это она пришла за ее жизнью, и не потерпит, чтобы правила игры изменились.
Сверкая глазами, с исказившимся от ярости лицом, Фатима прыгнула в темноту, включая все свои инстинкты на максимум.
За деревом никого не было, но ничего другого она и не ждала, если уж проблемы начинаются, ничего не разрешается просто. Ладно, территория большая, надо как можно быстрее разыскать этот мешок с дерьмом и надеяться, что она не сидит сейчас в залитой светом кухоньке какого-нибудь местного, пока Фатима лазает по кустам в почти полной темноте. За маленькой прогалинкой, на которой она оставила Свету, начинались густые заросли, через которые ребятня проложила едва заметный узкий коридор, как раз в рост ребенка. Не раздумывая ни секунды, Фатима устремилась в этот темный лабиринт из переплетенных веток и высокой травы, мистически подсвеченный единственным на улице фонарем.
Поначалу никаких признаков Светы она не услышала, только обычные ночные звуки – далекое гудение машин, лай собак и едва заметный шепот ветра. Света могла быть где угодно, а могла быть вообще не здесь, но Фатима предпочитала надеяться на лучшее, медленно продвигаясь сквозь заросли неведомых кустов, слева тихо и монотонно шумела речка, в которой уже плавала подруга пропавшей Светы. Инстинкты обострились до предела, Фатима буквально чувствовала окружающий мир каждой клеточкой тела, ощущала каждое дуновение ветерка, обоняла каждый запах, приносимый его легкими порывами, слышала каждый шорох в траве. Вот только ни одно из этих маленьких сообщений не говорило о жертве, которую искала Фатима, медленно и бесшумно продвигаясь сквозь кусты, как вышедшая на охоту пантера. Она даже как будто стала лучше видеть в темноте, или просто другие обострившиеся чувства заменяли ей зрение, но только она ВИДЕЛА все, что ее окружало. Первые метры зеленого коридора – ничего, только маленький шалаш, построенный мальчиками и девочками, играющими целыми днями на берегу речки, следующая пара метров – и снова ничего, только трава и тишина. А вот пройдя еще на метр вперед, Фатима вдруг ощутила едва уловимый кислый запах, так хорошо знакомый ей. А как же иначе, с возрастающей радостью подумала она, как-никак весь долбаный вечер я вдыхаю эту вонь! Обычный человек вряд ли смог бы так тонко обонять, но когда Фатима выходила на охоту, она переставала быть просто человеком. Если вообще когда-то им была. У нее был редкий дар охотника, дар убийцы, темный дар, а такие люди никогда не бывают обычными обывателями.
Продвигаясь еще осторожнее, чтобы не спугнуть жертву, если она что-то видела и пыталась убежать, Фатима начала приближаться к ней, одновременно принюхиваясь и прислушиваясь – зрение в почти полной темноте густых зарослей было слабым помощником. Она даже не отдавала себе отчет в том, что крадется совсем как дикий зверь, положившись на чувства и инстинкты чуждые обычным людям. По мере того, как она продвигалась вперед, запах становился все сильнее, пока наконец не превратился в нестерпимую вонь. Фатима остановилась, прислушалась. Вокруг по-прежнему все было тихо, но обоняние говорило ей, что она почти пришла, если уже не стоит рядом с целью. Настало время напрячь зрение, Фатима наклонилась, отчего запах просто ударил ее, как молот по голове, но это ее только обрадовало – став ближе к земле и источнику запаха, она вдруг уловила еще одну его нотку – дешевые духи, которыми всегда просто поливалась Света. Значит, я на правильном пути, радостно отметила девушка, но почему я ее не слышу? Затаилась где-нибудь в кустах и тихо сидит? Или отключилась и просто тупо валяется как мешок с дерьмом?
Ответ лежал прямо у нее под ногами. Наклонившись и принюхиваясь, Фатима еще и старалась осмотреть землю вокруг и тут увидела темную лужу, прямо возле своих ног, поблескивающую в неровных синих лучах пробивающихся сквозь заросли. Именно от этой лужи и шла вонь – по пути куда-то Света опять блеванула. Что ж, в данный момент Фатиму это очень радовало. Вот уж не думала, что буду радоваться блевотине, пронеслось в голове, непредсказуемая штука жизнь! Значит, Света где-то здесь, ведь Фатима учуяла не только эту вонь, но и ее почти такие же вонючие духи. Оставалось только искать и радоваться, что эта сучка все-таки здесь, а не в доме доброго самаритянина.
Вдохновленная новостями, она шагнула в кусты, медленно и осторожно раздвигая ветки руками. Она шла в том же направлении, откуда пришел запах, но теперь помощником ей стала еще и эта лужа – так она точно знала, в какую сторону свернуть с тропы, протоптанной детьми этой улицы. Надеюсь, больше таких вонючих сюрпризов не будет, подумала она, шагая в почти полной темноте – свет фонаря не проникал сюда совсем, а то не хватало еще вляпаться в такую гадость, так и саму стошнит. Она шла молча, звать Свету она не хотела, если та пряталась, то по звуку голоса легко могла определить местоположение Фатимы, если была в отключке – звать ее было просто бесполезно, так что она молча шла сквозь кусты, напрягая глаза, чтобы разглядеть хоть что-то в этой тьме. Едва она прошла пару метров, как увидела темный – еще более темный, чем темнота вокруг, просто большое скопление ночи в одном месте – силуэт, хотя нет, не силуэт даже, а просто черный большой кусок, лежащий в траве под высоким кустом. От этого черного куска шла просто невыносимая уже вонь – смесь пива, блевотины и тех самых вонючих духов. Чувство триумфа захлестнуло Фатиму, она нашла свою жертву, выследила, как голодный хищник выслеживает дичь. И еще большую радость она испытала от того, что нашла эту пьяную дуру здесь, а не пути к чьему-либо дому. Но самое главное – она ее нашла! Значит, можно ни о чем не беспокоиться, все по-прежнему, все идет своим чередом. В этот раз туз побил шестерку, как слабейшую карту в колоде. Как и должно быть.
Со странной смесью облегчения, радости и злости от того, что ее заставили так понервничать, Фатима шагнула к темному предмету, валяющемуся под кустом. Пистолет она держала наготове, он уже был в руке, удобно и надежно устроившись в ладони. Это был урок, пришла мысль, Судьба показала мне мою беспечность и излишнюю самоуверенность, но моя миссия еще не закончена, поэтому я наша эту дуру здесь. Надо быть осторожнее впредь, решила она, мысленно ругая себя и благодаря свою удачу. Нельзя расслабляться даже в таких ерундовых делах, потому что тот, кто позволяет себе хоть на миг ослабить хватку, на этот миг теряет лидерство, перестает быть лучшим. На вершине мало места, подумала она, поэтому так сложно удержаться на крошечном пике, как на острие, всегда надо напрягаться, каждая секунда здесь решает все, стоит расслабить хоть одну мышцу, и сила тяжести потянет тебя вниз, а твое место займет другой. Но у тебя есть выбор – расслабляться и отдыхать в самом низу, в общей массе таких же слабаков и лентяев или не знать ни минуты покоя, отчаянно цепляясь за шаткие камни вершин. Но ведь на вершине воздух чище, подумала она. Впрочем, в этом мире все честно, и выбор всегда за тобой. У всего есть своя цена, надо только свериться с размерами своего морального кошелька, прежде чем делать выбор.
 - Света! – позвала она, приближаясь к темному предмету под кустами, - Света!
Тишина. Должно быть, она все-таки в отключке, решила Фатима, уж больно неподвижно лежала груда, если бы она пряталась, то хотя бы шевелилась или подала какой-нибудь звук. Да и кому придет в голову прятаться на видном месте, да еще и в таком положении. Нет, на ее счастье, Света просто еще раз очистила организм, а потом снова захрапела. А то, что она так далеко забралась, вполне объяснялось ночью, темнотой и отсутствием подруг, скорее всего, она пошла искать их. Вернее, поползла, подумала Фатима, наклоняясь над телом, пистолет она ни на секунду не выпускала из рук.
 - Эй, подруга, ты что, опять грезишь? – Шепотом спросила она, протягивая руку к телу, - проснись, спящая красотка, я твой принц.
 - А хдеже тда поцлуй? – прохрипело темное нечто в ответ, она таки проснулась и (о, чудо!) ничего не понимала и не знала о произошедшем.
 - Щас будет, - кровожадно улыбаясь, ответила Фатима, одной рукой она засунула пистолет в сумочку, второй взяла девушку за плечо. – Нельзя принцессам валяться в кустах, как мешку с дерьмом. Вставай, пора домой.
На самом деле она всего лишь хотела оттащить ее поближе к реке, кровавый след из кустов к воде никак не вписывался в ее планы. Спрятав пистолет, Фатима обеими руками подхватила пьяную тушу под мышки и потащила к берегу. Света вяло сучила ногами и что-то бормотала, пока Фатима, пыхтя, тащила ее сквозь кусты. Странно, почему она не спрашивает, где Аня, подумала Фатима, неужели ее мозг настолько отравлен, что уже ничего не помнит и не осознает? Едва она успела додумать мысль. Как Света произнесла:
 - А хде Аннка?
Ну вот, накаркали, весело подумала Фатима, они уже почти добрались до берега.
 - Пошла по малой нужде.
 - Не поимаю, - пробормотала Света, - поссать, шо ли пшла?
 - Да, оно самое, - весело согласилась Фатима. И как только она могла испугаться, что этот получеловек может разрушить ее жизнь, да она даже ходить и говорить не может, не то что бегать от нее или прятаться в доме местных жителей.
 - Мне тож хота.
Фатима, как ни странно, все поняла.
 - Вот сейчас доберемся до реки, тогда и отольешь
 - А можт я в штаны нсссу? – весело промямлила Света. Фатиму переполнило отвращение.
 - Дело твое, - кривясь от омерзения ответила она, – тебе потом в мокрых штанах до дома тащиться.
Наконец шум воды стал слышен совсем рядом, они добрались до берега, поросшего не такими густыми кустами как в том месте, где Фатима отправила Анну в большое плавание. Вздохнув, она положила тушу на траву, и снова облегченно вздохнула – Света была на редкость тяжелым мешком с дерьмом.
 - Пршли? – послышалось с земли.
 - Да, думаю место отличное. – Каждый говорил о своем, и это еще больше веселило Фатиму.
 - Расстикни мне пшшалста мои грёббные штны. – Попросила Света, валяясь, как инвалид, выпавший из каталки.
 - О, конечно, с удовольствием, - уже почти смеясь, проговорила Фатима и достала пистолет.
Снова послышался щелчок предохранителя, а потом она наклонилась над полубессознательным телом и пустила две пули – одну в сердце, другую в голову. Света так и не поняла, что произошло, и кто это сделал. Еще секунду назад она была почти жива, а в следующую секунду ее полностью протрезвевший разум покинул тело и устремился навстречу вечности. Еще через пару секунд покинутое тело покатилось по крутому склону и упало в воду с громким плеском.
 - Покойся с миром, - произнесла традиционную фразу Фатима, стоя на берегу и глядя на воду. – Не мне тебя судить.
Договорив, она повернулась и быстро пошла обратно сквозь кусты. Ее голубое платье было запачкано кровью, но она знала выход. Из сумки она достала большой платок из искусственного шелка, темно-синий с голубыми разводами, как раз под платье. Места в сумке на еще одну смену наряда не хватило, да и стоило ли терять время на то, что все равно опять снимать, причем, совсем скоро? Вместо запасного наряда она взяла с собой этот большой платок и теперь, выходя из кустов на тротуар, закуталась в него, как обычная молодая девушка, спасающаяся от прохлады подступающей осени, уже прокрадывающейся в летние ночи. Пистолет снова занял свое место в сумке, сегодня ему еще предстояло поработать, как и ей, время стремительно уходило, она итак задержалась и теперь выбивалась из графика. Но ничего, основные свидетели, те, кто мог указать на ее лицо, мертвы, осталось только самое главное дело и еще один потенциальный доносчик. И на все это у нее оставалась лишь эта ночь, точнее, ее остаток.
Кутаясь в платок, она вышла из темного тоннеля улицы, где только что убила двух женщин, и быстрой походкой пошла обратно к бару.