Стасик

Мне всегда везло на фриков. В моей личной жизни, не особо бурливой и насыщенной, то и дело появлялись какие-то странные субъекты.

Было это классе в девятом, именуемом литерой А. Я тогда представляла собой маленькое худющее большеглазое создание по имени Ира в сшитой мамой юбке и папиной рубашке. Длинный чёрный хвост волос за спиной вяло болтался перевязанный чёрной резинкой.

Девяностые неслись по стране, сметая сытость и уверенность в завтрашнем дне. Семья моя жила бедно, на одной квашеной капусте и варёной картошке. Поэтому в плане личного стиля у меня были проблемы. Хотя в школе была свободная форма, щеголять вычурными нарядами у меня просто не было возможности.
 
Обычно на переменках мы с девчонками стояли у подоконника, водрузив на него свои сумки с учебниками и о чём-то жужжали. В основном о пацанах, конечно. А они, вымахавшие под два метра ростом, носились по коридору словно табун диких мустангов, перепинывая друг другу мятую бумажку.

Но неожиданно во всей этой повседневной кутерьме перемен появился в моей жизни один мальчик. Он учился в нашей параллели и был "бэшкой". Обычный, казалось бы, парень, полноватый, с круглым лицом, из-под которого выглядывал второй подбородок. Чёрные длинные волосы слабыми волнами падали на плечи и эта огромная родинка на щеке. Звали его Стас.

В какой-то момент я стала замечать за ним одну нездоровую странность. Каждую перемену он приходил к кабинету у которого тусил наш класс и становился напротив меня. Просто стоял у стены и пялился на меня без стеснения. Я не сразу даже заметила это, т.к. всегда увлечённо болтала с подружками. Они то мне и указали на этого "тайного" надзирателя.

Сначала мы думали, что это просто совпадение, но потом это стало напрягать. Я сталкивалась до этого с вниманием парней к своей скромной персоне, но это внимание было агрессивно-напористым: зажимание в углах, дерганье за волосы, насмешки. Этот субъект же оказывал внимание пассивно-созидательное. Это меня удивляло и пугало одновременно. Стасик стоял вперив в меня свои чёрные глаза, ловя жадно мои взгляды, которые я старалась на него не обращать. Девки конечно же ржали, подтрунивали. Но мальчика этого не смущала ни чужая территория, ни насмешливые взгляды, ни перспектива чуть опоздать на свой урок, т.к. стоял и пялился он до самого звонка. Потом провожал меня взглядом в учебный класс и уходил.
Так продолжалось некоторое время. И если он не появлялся у противоположной стены, подружки уже делали ставки. А моя природная скованность и скромность возведённая в абсолют не пускали меня подойти к нему.

В один позднеосенний день, когда морозец уже обычно грызёт оголённые пальцы и нос, деревья качают чёрными закаменелыми ветками, а скудный снежный покров, запечатанный в хрустящую корочку наста ломается под ногами, я возвращалась домой одна. Как обычно мечтала, разговаривала со своими фантомными попутчиками и строила нехитрые планы на вечер: сделать уроки, почитать, посмотреть мультики по первому каналу. Я шла по скользкой дорожке, кутаясь в свою куртку и пряча руки в манжеты рукавов. Не заметила как зашла в подъезд, поднялась в квартиру и скинула верхнюю одежду, сумку бросила на пол, поставила ботинки на коврик у двери.

Резкий звонок в дверь напугал меня. С колотящимся сердцем я подошла к двери и посмотрела в глазок. Там, на его выпуклом прозрачном дне я увидела лицо этого самого надзирателя Стасика. Руки мои охватил лёгкий тремор, в животе завибрировали невесомые то ли бабочки, то ли вороны. Я открыла ему дверь. Он ничего не говоря, сунул мне в руку маленький бумажный свёрток и исчез, громко топая по ступенькам.

Я успокоилась, отошла от мысли, что меня пасли до самого дома и развернула переданное мне послание. Там было письмо, написанное красивым почерком и икона.
Я сейчас дословно не вспомню весь текст, но начиналось оно так:
"Здравствуй, Юля.
Я давно за тобой наблюдаю и вижу, что ты не такая как все. Меня зовут Святослав и я верую в Иисуса Христа..."
Далее шёл кусок какой-то религиозной канители о родстве душ, о Боге, о святости, о его мечте стать священником и о том, что он хочет провести со мной остаток жизни.
Икона, что прилагалась к письму была иконой святого Святослава. Ну типа его покровителя.

Меня тогда поразило, что он давно за мной следит, а имени моего так и не узнал. Обозвал какой-то Юлей. Но более всего меня напугала эта навящивая набожность, потому что все парни, которые попадались мне на жизненном пути, были абсолютной противоположностью и Бога могли разве только обсмеять. А ещё очень удивила фраза: ты не такая как все.
Я помню тогда подумала: И что во мне такого не такого, что в меня втюрился святоша.
Я как честная дочь всё рассказала маме и объяснила, что этот мальчик меня пугает. По совету мамы я написала ему ответ, в котором отвергла его ухаживания и даже икону вернула.
После этого все томные и не очень взгляды его в мою сторону прекратились.

Спустя много лет мама мне рассказала, что видела этого Стасика в церкви в золотом одеянии. И смеясь говорила мне, что не вышла из меня попадья.

Сейчас я вспоминаю это с тёплой улыбкой и осознанием того, как же сложно было этому мальчику выразить свои чувства, как он, воспитанный в соответствии в религиозными наставлениями, заметил в такой простушке как я какую-то божью искорку. А вот какую я так и не узнала.