Жнец Н. М. Кожуханов Глава 12

Антон очнулся от тревожного сна, ненадолго позволившего забыться и уйти от проблем, навалившихся на него в последние дни. Он все также сидел на скамье в молельном зале храма, прислонившись спиной к стене. Священник, насколько ему было видно через приоткрытую дверь, ведущую в алтарь, возился с какими-то книгами.
«Все пытается разобраться в происходящем», – решил Антон и потер замерзшие руки.
Только теперь он понял, что виной его пробуждения был холод, который невесть откуда возник в стенах храма в эту теплую августовскую ночь.
Антон подошел к широкому окну и выглянул в него. В помещении храма было темно, свет шел лишь от догорающего огарка свечи, а электрическое освещение работало только в алтаре, поэтому за окном вся округа хорошо просматривалась.
Луна уже зашла за горизонт, теперь окрестности освещались звездами. Над лесом недавно взошло и ярко сияло созвездие льва.
«Тум-тум-тум», – прогремели часы, отмерив своим боем три часа ночи.
Антон постарался разглядеть их стрелки, но во мраке это оказалось безнадежной затеей.
Огарок свечи погас. Антон уловил это боковым зрением. В нос ударил специфический запах, смесь воска и чего-то пережженного. Антон уже хотел снова устроиться на скамейке, но не успел. В дверь кто-то трижды постучал, заставив его вздрогнуть.
– Какого… – хотел было выругаться он, но вовремя остановился.
Отец Василий тоже услышал стук и вышел из алтаря. Он прищурился, пытаясь увидеть Антона в темноте зала.
– Я тут, – шепотом ответил Антон и махнул рукой.
Священник пересек зал и, поравнявшись с Антоном, сказал:
– В храм ночью не ходят. Спрячься в алтарной или притаись здесь. Но к двери не подходи.
Сам же отец Василий сделал все наоборот: открыл дверь, отважно шагнув в ночную мглу.
Антону показалось безрассудным поведение священника. Он стоял, не двигаясь, стараясь даже не дышать, чтобы хоть что-то услышать, но все было тщетно. Гробовая тишина обволакивала все вокруг. Антон уже было решил последовать данному ему совету и идти в алтарь, но любопытство все-таки перебороло здравый смысл. Он на цыпочках стал подкрадываться к входной двери.
Вот и она. Он приложил ухо к шероховатой поверхности. Сама дверь была из дерева, но поверх она была обита каким-то плотным материалом, который глушил звуки. Хотя отдаленно Антон улавливал чью-то речь.
Тут ему на глаза попалась замочная скважина, и он решил, что раз не может слышать, то хотя бы увидит происходящее снаружи. Аккуратно отведя в сторону закрывающую ее заглушку, Антон заглянул в скважину.
Первое, что ему удалось разглядеть, это спиной стоящий к входу в храм священник. Его обступили какие-то тени – кто или что это было, разобрать не удавалось.
Антон смахнул со щеки слезу, которая появилась из-за сквозняка, дувшего через узкую скважину. Он встал у двери, уперев руки в бока, и раздраженно оглядел ее.
– А, будь что будет. – Антон взялся за ручку, осторожно приоткрыл дверь и, выйдя наружу, прошмыгнул за одну из колонн, стоящих у входа. Теперь он уже вполне сносно слышал голоса разговаривающих.
– Говорю, – низким басом вопрошал первый, – отдай его нам. Какой тебе с него прок?
Ему отвечал священник:
– Нет. Это мое последнее слово. Не пущу вас в храм, а сами вы не войдете. И не в силах вы видеть что-то в пределах освященной земли, на которой стоит храм Божий.
Из темноты раздались множественные смешки. Одни из них походили на ржание лошади, другие – на шипение змеи, третьи – на гусиное гоготание, а иные и вовсе переходили в поросячье хрюканье.
Священник, не отворачивая лица от теней, полукругом стоящих возле него, стал отступать, двигаясь к входу в церковь.
В ответ из темноты раздался злобный рык.
– Живый в помощи вышнего, – стал громко произносить слова молитвы священник, – в крови Бога Небесного водворится…
Отец Василий отступал маленькими шажками. Расстояние до церкви медленно сокращалось. Тени не следовали за ним, а метались на том месте, где состоялась их недавняя беседа со священнослужителем.
– … Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тьме преходящия, – уверенный голос священника звучал над звериной вакханалией звуков, доносящихся из тьмы.
Антон понимал, что сейчас самое время незаметно вернуться под своды храма, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Страх сковал все члены.
Отец Василий уже был на первой ступени лестницы, ведущей в церковь, когда из темноты его окликнул женский голос.
– Стой, поп!
Антон вздрогнул. Он узнал голос, который сейчас звучал гневно и раздраженно. Спутать его ни с каким другим Антон не мог. Голос принадлежал Лизе.
Антон испытал смешанные чувства: удивление, страх, недоверие, тревогу. Откуда было взяться тут Лизе? Что она делает среди теней? В какой-то миг Антон чуть было не вышел из своего укрытия, желая спасти возлюбленную, но этот порыв быстро пропал. Он засомневался, а не наваждение ли это. Сразу в памяти всплыли сюжеты множества фильмов, где порождения тьмы подделывали голоса людей, чтобы выманить главного героя и покончить с ним.
– Стой, – вновь крикнула девушка, видя, что отец Василий продолжает пятиться, поднимаясь по ступеням.
– Ко мне, Эмпус , есть для тебя заплутавший в ночи путник, ко мне Ламия , ждет тебя кровавое лакомство за морем, – в исступлении взывала она.
Последние слова заставили священника остановиться.
Антон тут же вспомнил, что священник говорил о том, что его семья отдыхает где-то на море.
– Не посмеешь, – дрогнувшим голосом сказал священник.
– Призываю Велеса , что пасет души умерших, – не унималась Лиза. – Выпусти ненасытных вурдалаков под мой присмотр до рассвета, чтобы свершить предначертанное.
Антон явственно слышал голос девушки, но не мог разглядеть ее среди беснующихся теней. Страх практически целиком поглотил его разум. Единственным желанием Антона было, чтобы скорее наступил рассвет.
«Господи, – взмолился про себя он, – я покаюсь во всех грехах, я буду жить по законам твоим, только пусть это все кончится»!
Из тьмы раздались стоны. Было слышно, как десятки ног шуршат, приближаясь к входу в храм. Теней стало намного больше.
– Нет тебе места в храме Божьем! Не убоюсь я тебя и слуг твоих, Сатана! – совладав с минутной слабостью, уверенным голосом крикнул во тьму священник. После чего повернулся спиной к погосту и, перепрыгивая через несколько ступеней, быстро поднялся к двери и забежал в храм, закрыв за собой дверь на щеколду.
Похолодев от ужаса, Антон осознал, что остался один на один с демонами, ищущими его во тьме.
– Беги, поп! – радостно крикнула вслед скрывающемуся за церковными дверями священнику Лиза.
Тени застонали, завыли и стали медленно продвигаться ко входу в храм.
– Марана  благословила меня, – шипела из тьмы Лиза. – Тьма не рассеется с рассветом. Она будет тут до тех пор, пока мы не получим его. Бойся, поп, голосов – вестников смерти, зовущих тебя в ночи или днем. Они лишат тебя разума и не оставят в покое, пока ты не отзовешься или не отдашь нам наше!
Антон руками стал ощупывать поверхность оштукатуренной колонны, за которой он прятался, ища путь к спасению.
В этот момент вновь над стенающей тьмой раздался голос Лизы: «Идите за Ховалой . Ведите сюда Ховалу».
«Господи, – истово молился перепуганный насмерть Антон. – Я не хочу так умирать, только не так».
Он понимал, что стучать в дверь было бесполезно. Священник приказал ему спрятаться и наверняка решит, что нечисть снаружи просто пытается его обмануть. А пока разберется во всем, будет уже поздно.
Тени все ближе и ближе подходили к ступеням.
Вдруг Антон увидел вдалеке, среди могил, какой-то огонек, как будто там  горел факел. Свет не спеша продвигался между могилами, явно направляясь к храму.
«Все, – решил Антон, – если сейчас не зайду в церковь, второго шанса у меня не будет».
Он метнулся из-за колонны к двери и стал колотить руками по ней, крича:
– Отец Василий, впустите, я снаружи! Спасите меня! Отец Василий, помогите мне! Они уже близко! Спасите!
Тени за его спиной, услышав крик Антона, подняли оглушительный, торжествующий вой. Он же, не прекращая кричать, молотил кулаками в дверь.
– Я слышу тебя! – прогремел, как раскат грома, во мраке голос Лизы, а потом тихо и зловеще она добавила. – А скоро и увижу, ягненок ты мой.
Из последних сил Антон принялся карабкаться по двери вверх, но ослабшие пальцы предательски разжимались, он срывался и падал на площадку у входа в храм.
После очередного падения дверь распахнулась и сильная рука втащила его внутрь. Антон успел заметить как огонь, бредущий через кладбище, практически достиг скамеек, стоящих у входа в церковь. В его отблесках были явственно видны зловещие фигуры то ли людей, то ли животных, толпящихся около освещенного пламенем пространства.
– Ты что там забыл? – гневно спросил отец Василий. – Идиот! Тебе что, жить надоело?
– Простите, – только и смог выдавить из себя Антон.
Он ждал, что священник продолжит его отчитывать, но тот выпрямился во весь рост и с удивлением и испугом уставился куда-то за спину Антона, туда, где была входная дверь.
– Что, все так плохо? – шепотом спросил Антон, боясь повернуть голову.
За спиной он явственно услышал шаги, вернее, это был, стук копыт, что значило только одно – твари уже в церкви.
Священник схватил Антона за руку и, потянул его за собой к алтарной комнате. Они стремглав пронеслись через храм и вбежали в алтарь, закрыв за собой дверь.
Антон согнулся, уперев руки в колени, и тяжело дышал. Он поднял глаза на священника и спросил:
– Что там было? Как они прошли в храм?
Тот от быстрого бега еще не перевел дух и поэтому ответил не сразу. Но уже спустя мгновение поднял руку в сторону алтарной двери, его глаза округлились от ужаса и он закричал:
– Господи! Спаси нас!
Антон обернулся и увидел, что входная дверь, ведущая в алтарь, исчезла, будто ее и не было тут никогда. В дверном проеме стоял человек. Вернее, его можно было назвать человеком, но он им не был. Руки, ноги – все на месте, а вместо головы шарообразное желе, в котором что-то копошится, извивается. В разные стороны из шара торчало множество склизких щупалец, которые оканчивались светящимися точками, дающими красный, огненный свет. Взглянув на них, Антон на мгновение ослеп.
Он услышал радостный рев и завывание. Различил, как множество ног ступают по кафельному полу храма, спешат к нему и отцу Василию.
«Я не могу больше убегать, – решил он, – но могу попытаться отплатить добром человеку, который сделал для меня добро, попытаться спасти отца Василия».
– Стойте, – набравшись храбрости, выкрикнул Антон. – Я тут! Забирайте, если нужен, но не трогайте священника, он ни при чем!
В этот момент чьи-то крепкие руки с легкостью оторвали его от земли и, подняв над ней, понесли куда-то. Чудовище, завладевшее Антоном, похрюкивало от удовольствия и рычало. Из-под его ног доносился звонкий цокот.
«Черт»! – с ужасом подумал Антон о том существе, что несет его.
Зрение начинало возвращаться к нему. Сквозь пелену, застилающую глаза, он постепенно стал различать очертания сводов храма, которые быстро сменились полумраком арки, ведущей в него. Двери же, по которым Антон совсем недавно карабкался, пропали вместе с косяком. И наконец над ним раскинулось звездное небо.
Антону было жутко, но сознание продолжало фиксировать происходящее. Его глаза смогли различить серое, покрытое мелкой шерстью тело чудовища, бегущего рядом. Понять, что это такое, он не мог.
Быстрый шаг несущего его зверя сменился на галоп. Толпа теней ликовала, сопровождая титана с добычей. В какофонии адских воплей Антон различал лишь одно слово – Геката .
– Господи, прости меня, – взмолился Антон. – Пускай убьют меня эти твари, но спаси невиновного. Спаси отца Василия!
Антон безвольно повис в руках зверя и все время, пока его несли, истово молил о спасении священника.
Наконец, бег закончился, и его кинули на землю. Антон кубарем покатился по траве, а потом, упав куда-то вниз, оказался в густой грязи.
«Ручей»! – догадался он.
Поблизости никого не было. Тени исчезли, как и сопровождавший их безумный рев.
Антон с трудом встал. Его ступни увязли в густой болотной грязи. Видимость была минимальна. Он сделал несколько шагов и натолкнулся на что-то. Ощупав препятствие руками, он понял, что это какая-то деревянная конструкция.
«Это же тот причал, что я видел с моста. Слава богу, – подумал он, – наверное, мне все привиделось. Я перепил и каким-то образом свалился в эту канаву».
Выбираясь на выстланный деревянными бревнышками пол, Антон, уже более уверенно шагнул вперед, но тут же уткнулся в стог колющегося сена.
– Фу ты, черт, – выругался Антон.
Из темноты донесся утробный густой бас:
– Не он!
Антон вздрогнул. Он повернулся, чтобы бежать, но сотни штырей вонзились ему в спину. Боль накрыла все его существо без остатка. Мир закружился и погас.
…Было ужасно холодно, все тело нещадно болело, сознание медленно возвращалось к нему.
Антон открыл глаза. Вокруг царил предрассветный полумрак. Он все также находился у ручья. Шевелиться Антон не мог. Его тело висело, будучи нанизанным на сотни травяных игл, некоторые из них пробили его насквозь, но крови из ран почти не текло.
Антон покосился на свои руки. Они выглядели как две палки, обтянутые кожей. Он хотел заплакать, но его тело лишь дрогнуло, заставляя сильнее чувствовать боль от сотен ран на его теле.
– Что ты со мной делаешь? – прошептал Антон, но монстр за его спиной не проронил ни слова.
В тишине раздалось чавканье. Кто-то шел к причалу. Уже скоро Антон различил в полумраке женский силуэт. Он предположил, что это Лиза, и не ошибся. Девушка была одета в резиновые сапоги и белоснежное платье. Она поднялась на причал, махнула рукой, приветствуя нечто за спиной Антона.
– Мне придется дорого заплатить за то, что случилось сегодня ночью, – сказала она чудовищу.
Потом девушка подошла к Антону и, печально глядя на него, спросила: «Ты – это еще ты? Ты в своем теле?»
– А где же мне быть? – прошептал он в ответ.
– Скоро все закончится, – сообщила Лиза, подняв свою руку и нежно погладив Антона по щеке. – Он выпьет все твои жизненные соки, а вместе с ними заберет и твою душу.
– Обнадеживающе, – испытывая мучительную боль, произнес Антон.
В глазах Лизы читалась боль за происходящее с ее другом. Антон больше не пытался что-либо понять. Он просто смотрел в глаза девушки, которую всегда любил и продолжал любить и сейчас, несмотря на ее предательство.
– Ты должен быть благодарен мне, – сказала Лиза. – Если бы не я, ты бы стал одной из тех теней, что окружали церковь ночью. Мне известно, что ты видел во снах. Ты был проклят за свои дела, но я спасла тебя.
– Это как же?
– Отдав Жнецу душу, – отвечала девушка. – Частица тебя станет жить в его теле. Ты станешь Жнецом.
– Все шутишь? – с досадой сказал Антон, – Говоришь, помогаешь мне? Тогда скажи, чем тварь за моей спиной лучше серых теней? Почему если демоны так плохи, ты была среди них?
Лиза криво улыбнулась.
– Тебе не понять. Я не всегда властна делать то, что захочу. Такова плата за мою новую жизнь. На все есть свои причины. Тени в ночи – это лишь средство достижения цели, они понадобились, чтобы тебя вытащить из церкви. Жнец же существо более высокого порядка, чем те кровожадные твари.
Лиза повернулась спиной и уже собралась уходить.
– Не уходи, Лиза, не оставляй меня тут одного! – простонал Антон.
Но девушка не остановилась. Антон испытал отчаяние.
– Ответь мне на последний вопрос! Ты когда-нибудь любила меня?
Она обернулась, по ее щекам катились слезы. Лиза быстро вернулась к нему.
Какое-то время они молча глядели друг другу в глаза, а потом она нежно поцеловала его. Антон понял, что это последний поцелуй в его жизни.
Лиза вытерла слезы и, наконец, ответила на его вопрос:
– Я думала, что не люблю, но это не так, Антон. Если бы я могла все изменить. Если бы могла, но не могу. Ты многого не знаешь, и сейчас не время что-то объяснять. Просто поверь мне, судьбу изменить нельзя. Нам не суждено быть вместе в этой жизни.
Ее голос дрогнул:
– Я больше не могу быть рядом с тобой. Скоро для тебя все кончится. Прости. Прощай.
Лиза собиралась уходить. Душа Антона разрывалась на части от безысходности, от невозможности что-либо изменить. В этот момент гнев овладел им.
– Стерва, – собрав последние силы, выкрикнул он.
Глаза Лизы засверкали недобрым светом. Сострадание на ее лице сменилось надменностью и прохладцей.
– Ошибаешься, Антон, я не стерва, я – ведьма.
После этого она отвернулась и ушла прочь.
Как только ее шаги стихли, глаза Антона закрылись, и он провалился во тьму.