К вопросу о бариатрической хирургии... 2

               К вопросу о бариатрической хирургии, как Это делают в Нацерете

                -2-
   Выехали в начале седьмого утра. Затянутое свинцовыми тучами небо и интернетовский прогноз погоды с прискорбием извещали, что в 15.00 по полудни мой пляжный волейбол плачет горькими и обильными слезами дождя. Ибо пляжный волейбол - это спорт лета, солнца, купальников и подтянутых загорелых тел, а не мокрого, скользкого и неуправляемого мяча. Вика тихо ликовала. Теперь не было необходимости отказываться от многообещающего обеда в Нацерете, срываться в 13.00 и рвать когти домой. А следовательно, Небесный Судья предоставлял Вике добавочное время для того, чтобы покорить своей красотой всех тех, кто устоял в первых двух таймах.
   Великая вещь Вэйз. Через полтора часа беззаботных следований директивам навигатора: "Сьезд направо, съезд налево и т.п." -  мы въехали на стоянку на задворках больницы. Далее мы следовали указаниям случайных больничных работников. Где-то здесь, конечно же, был конференц-зал, но, поди знай, может он у них не один, или семинар организовывался не в главном здании больницы, а в одном из её кампусов. Никто тут ничего о семинаре не знал, зато все реагировали на слово "бариатрический", к моему удивлению, верно ассоциируя бариатрию с хирургией. Так мы с заднего двора техническими коридорами пробрались в хирургическое отделение Итальянской больницы. В отделении, конечно же, тоже никто ничего о семинаре не слышал, зато все, кого ни спроси, знали, кто такой С. и советовали поискать его в операционной.

   Надо сказать, что за всю свою жизнь мне доводилось побывать в десятках разных больниц. Был я в хирургических отделениях больниц Сибири, Санкт-Петербурга, какой-то медсанчасти Эстонской ещё ССР, Лондонской университетской, одной из центральных больниц Барселоны, Базеля, ну и, конечно, разных медицинских центров Израиля. Все операционные, перефразируя Льва Николаевича, похожи друг на друга. Но только в израильских царит атмосфера базар – вокзала. Здес каждому работнику, начиная с санитара и заканчивая оперирующим хирургом, есть что сказать. Часто все присутствующие в операционной комнате выясняют отношения и говорят одновременно и на повышенных тонах. С восточным темпераментом бороться невозможно. Шанс утихомирить публику, хотя бы на время, есть только у зав отделением, когда он повышает голос и гневно орёт громче остальных. Единственный участник массовки, молчащий даже тогда, когда ему также есть, что сказать – пациент, лишённый права голоса с помощью миорелаксации и дыхательной трубки в трахее.
   В Итальянской больнице Нацерета была своя особая атмосфера. Для меня, с течением лет привыкшего к арабской речи, которая ненавязчивыми модуляциями вплетается в ивритский рефрен, арабский язык повсеместно, без всякой примеси иврита был первым культурным потрясением. Окончательно сразила меня медсестра в белом монашеском облачении и огромным крестом на шее. Наш иврит она понимала с трудом. Её иврит понимала только Вика.
     Этот Викин дар я впервые оценил три года назад в Нью Йорке. Есть на Манхэттене китайский ресторан (как выйдешь с Уолл Стрит, сразу - налево). Наведались мы туда с Викиной сестрой и племянником, натурализованными американцами, говорящими на английском лучше, чем на русском (племянник, между прочим, брокером на уоллстритовской бирже работает), в обеденный перерыв откушать всяких там уток в медовом соусе и всё такое. Ну так вот, если бы не Вика, у нас были бы серьезные проблемы с языковым барьером. Потому, что только она в нашей компании понимала старого метрдотеля-китайца, говорившего по-английски.

   И на этот раз преговоры с монашкой-сестрой милосердия Вика взяла на себя. Монахиня провела нас в операционную. Нам оставалось только подчиниться, потому, что, похоже, уже никто, кроме самого д-ра С. обьяснить нам, где искать конференц-зал, в котором устраивался семинар, не мог. Уже в операционной, в маленьком пинат охэль (столовый уголок) - комнате 2.5 на 2.5 м. с выходами в мужскую раздевалку, небольшую крытую лоджию и в туалет - мы нашли наш семинар. Кроме нас, прибывших было пятеро: два представителя фирмы-спонсора, два начинающих хирурга с Севера страны и Петя Л. (с Петей я знаком давно). Никаких трансляций из операционной не планировалось. Все присутствующие переодевались и заходили на операцию либо в качестве ассистента, либо наблюдающими за священодействием д-ра С. статистами, стоящими рядом со столом. При таком раскладе в шутке с Google -map доля правды стремилась к нолю. Тащить к операционному столу Вику я не рискнул.