По системе Станиславского

Председатель профкома Кустовский был непреклонен, хотя бухгалтер Узлов всячески доказывал, что совершенно не подходит для роли любого новогоднего сказочного персонажа.
- Денег у нас на счету нет,- утверждал профсоюзный лидер,- приглашать артистов не по карману. Поэтому на празднике придётся обойтись своими творческими силами.
- Какое может быть творчество в бухгалтерии,- вскричал Узлов,- какой из меня Дед Мороз! Посмотрите внимательно – кожа да кости.
- Никто не собирается заставлять вас изображать толстяка,- доверительно сообщил Кустовский.- Будете играть умирающего лебедя в фантазии для оркестра « Карнавал животных» знаменитого французского композитора Сен-Санса.
- Хуже не придумаешь ,- рассердился Узлов,- я и эта птица несовместимы. Тут больше подошла бы красивая стройная женщина.
- Правильно,- сказал предпрофкома.- Мы вынуждены заменить вами замечательную кандидатуру экономиста Пятёркиной. У неё вдруг заболела троюродная бабушка на Багамских островах, и она в сопровождении начальника своего отдела срочно отправилась туда, несмотря на праздники, выхаживать престарелую родственницу.
- А не слишком ли печально,- привёл последний довод Узлов,- будет участникам праздника смотреть на бедную птицу?
- Отнюдь,- возразил Кустовский.- Вы натуральным образом сможете олицетворять наше предприятие под грузом реформ. Ведь зарплата не предвидится. Надо ещё туже затягивать пояса.
Деваться было некуда.Узлов покинул офис и на улице начал пытаться входить в образ. Для этого по памяти использовал систему Станиславского, требующую, как известно, не имитацию, а подлинное переживание в момент творчества.
Он, недолго думая, остановился возле подъезда, закрыл глаза и представил себя умирающим лебедем. Вскоре возле его ног зазвенело и зашуршало. Оказывается толпа прохожих восприняла грустное зрелище всерьёз. Через некоторое время у импровизированного артиста все крманы были забиты подаянием.
« Так это на отшибе, у окраины,- сориентировался про себя Узлов,- а что же будет в центре города!
Вскоре он встал посередине площади, в многолюдном месте. Система Станиславского опять сработала. Увидев трагическую фигуру одинокого мужчины с поднятыми вверх руками, люди откликнулись на его безмолвные просьбы, не жалели ни денег, ни продуктов.
Выгода была очевидна. Узлов взял отпуск без содержания и эффективно использовал нежданный артистический дар.
Однако начались новогодние праздники. Пришла пора выполнять указание председателя профкома.
И вот в зале зазвучала траурная музыка. Ведущий объявил: « Сен-Санс. «Умирающий лебедь». Едва Узлов в белом одеянии появился на сцене, скорчив грустную физиономию, как зрителей охватил гомерический хохот. Оказывается, за период «вхождения в образ» он благодаря щедрой милостыне так отъелся, потолстел, что уже ничем не напоминал бедную птицу.Его смехом и свистом проводили за кулисы. Там обескураженного « артиста» ждал Кустовский, который был крайне раздосадован неудавшимся номером.
- Не успокаивайтесь,- прошипел профсоюзный лидер,-  в следующий раз будете Дедом Морозом.
Павел Глушко.