Дочь третьей девки отрывки. Chart 7-1

**   **   **
     В отличие от Сергея Ивановича, в статусе середнячка  окончившего много лет назад Школу милиции, и насмешливо не претендующего ни на какие регалии и  научные «приставки» к своей фамилии, Виталий Игоревич, мэр Мегаполиса,  имел дипломов немало, и даже защитил кандидатскую диссертацию на обтекаемую тему без научного смысла.   Руководитель такого ранга как Виталий Игоревич просто не имел права  оставаться без дипломов и титулов, которых за долгую политическую карьеру  у него  скопились немало.
      Особенно хорошо смотрелся на стене  одного из его  кабинетов, где он принимал небольшие делегации, красочный диплом с золотом  на  немецком, из немецкой бизнес-школы сказочно-волшебного городка Целле.  Диплом на стене венчал несколько  групповых  фотографий.  Серьезные люди  Мегаполиса на  фоне средневекового замка. Виталий Игоревич самолично  ездил в этот городок в  составе  группы местных управленцев  (дипломы некоторых учебных заведений ему без всяких экивоков  привезли в подарок), посидел на паре лекций в  замке, где  проводились занятия, посетил   экскурсии. При воспоминании о поездке сразу всплывал в памяти тягучий  аромат свежесваренного пива, клубящийся в недрах тесных ресторанчиков старого города.   Собственно, как оказалось,  популярное место, собиравшее толпы туристов со всего мира, не было средневековым городом.  От  городка, лет  пятьсот назад приютившегося у стен зловещего замка и напрочь разбитого  авиацией в 1945 году, если что осталось, то только бережно хранимые легенды и неуспокоенные  призраки, уцелевшие в аду бомбежек.  После Войны немцы исторический центр городка отстроили заново, но не заморачивались, вместо пряничных домиков возводили  бараки. К заново построенным   домам  немцы  приделали  фасады, искусно имитировавшие  средневековый стиль.  Фасады фахверк  стилизованные под старину в виде  щитов на  подпорках крепились к   практичным и недорогим  постройкам со вполне современными удобствами. Фасады-подпорки соседних домов защелкивались между собой особыми крюками в одну линию старинной улочки. Виталий Игоревич не поленился слазить рассмотреть поближе устройство крепления,  ему это позволили, узнав, что он не простой турист-выпивоха, а мэр крупного мегаполиса.  Улицы дешевых забегаловок  и мелких лавок с сувенирами, прикрытые фальш-фасадами словно фиговым листочком, походили на огромный мосфильмовский  гипсокартоновый павильон. 
        Бизнес-школа  в старом замке  была такой же   имитацией.  Для платежеспособной и не менее обремененной категории, кому нужно было не просто развеяться на казенные денежки, но привезти убедительное оправдание в виде солидного диплома на стенку рабочего кабинета. На немецком языке, желательно. Проект Бизнес-школы в немецком городке Целле устроители начали не с учебной программы, а  с разработки дизайна диплома, с учетом вкусом  слушателей Бывшей Великой Страны.
Слушатели из Европы в бизнес-школу Целле не имели привычки ездить.
     И замок в качестве места проведения лекций был выбран не случайно. В отличие от старого города он был настоящим. Тут немцы убивали  2-х зайцев одним выстрелом. Старый замок, чьи метровые стены, которые оказались не по зубам ни времени, ни войне,   прогреть в зимнее время до конца не представлялось возможным. Благодаря проекту бизнес-школы, раритет не висел мёртвым грузом на балансе муниципалитета, а приносил  тусклому  промышленному городку Целле небольшой, но всё же доход. А для слушателей из Бывшей Великой Страны что главное – туризм, впечатления, «фотки» для Инстаграмма, дешевые тряпки на рождественнских  распродажах. Возможность создать очередной клип о своей успешной жизни. Лекции на вечную  и неисчерпаемую тему инноваций в обрамлении  пятисотлетнего интерьера. Увлекательное костюмированное приключение, нежели рутинная переподготовка в местном провинциальном вузе, где расскажут то же самое проще и дешевле.
  Слушателей всегда набирали на полное число мест.  В Бывшей Великой Стране.
     Всё образование Виталия Игоревича было  фахверком на защелках. За  «фасадом» престижных  дипломов и увесистых званий, разрозненные  знания сумбурно оседали в голове Виталия Игоревича  от случая к случаю, нисколько   не мешали ему жить так, как хочется и  верить в то, во что он верил.   Увы, такого системного образования, какое   честно долбил в свое время   Сергей Иванович, он получить уже не успел, сколько бы дипломов не скопил впоследствии.
     Виталий Игоревич книг никаких не читал, в юности особо не учился, поэтому легко приспособился к новому типу восприятия, хотя по возрасту  не  относился  к   поколению людей, выросших  в эпоху высоких технологий. Но также, как и молодежь,  воспринимал информацию по принципу клипа, картинку  схватывал в целом, вычленял ключевые моменты, которые подсказывали ему, как поступить или что нужно ответить собеседнику сей-момент, и не погружался в детали. Его  восприятие  не было последовательно-текстовое.
     Темп поступления информации такой, что для многих задач детали не нужны. Нужен только общий рисунок и большая скорость включения. И скорость переключения между множеством различных задач.  А для победы нужна  быстрая реакция, пусть и не достаточно точная, что в большинстве случаев  важнее, чем глубокий логический анализ или профессиональная экспертиза. Главный показатель — скорость. И круг общения.
      Политическая карьера Виталия Игоревича удачно сложилась потому, что свои действия он никогда не соотносил с логикой, выполнимость предвыборных обещаний не анализировал, статистические данные и научные прогнозы в расчет не брал.  Любую ситуацию мгновенно оценивал по принципу клипа и всегда безошибочно определял, что будет на следующей странице  комикса. Так и клонировал  на публику клипы-обещания, словно вращая ручку старой механической мясорубки, которую помогал матери крутить в детстве. И публика- то бишь электорат-  переваривала его клипом, картинку в целом, вычленяла нужные  ключевые моменты. И голосовала за него без потасовок. Виталий  Игоревич по праву считался народным мэром.
    Сергей Иванович успел, по возрасту, получить скромное,  но вполне настоящее образование,  поэтому  смотрел на мир системно, ясными глазами, хорошо анализировал, легко выявлял взаимосвязи  и во всякую чушь не верил.   И имел огромную фору перед своими конкурентами. Иногда Сергей Иванович сравнивал «тогда» и « теперь». «Теперь» обыгрывать конкурентов и манипулировать своими сотрудниками ему стало гораздо легче. И неинтереснее.   
          Когда, много лет назад, на пороге  их квартиры появилась плачущая соседка, тётя Тома, и сказала, что она, наконец, нашла  колдунью- экстрасенса, которая  знает,  где искать и как  вызволить  пропавшего без вести Валерку,  но нужны помощники, Виталий Игоревич  ни на минуту не усомнился, что такое, в принципе, возможно, согласился не колеблясь. И дело было не в вирусе, подхваченном неокрепшей душой в ужасах ненужной войны, симптомы которого проявлялись бы в постоянной  адреналиновой жажде. Ни в безоглядной детской дружбе.  Душа Виталика осталась такой же инфантильной, как в детстве, была настежь распахнута для любой сказки  со счастливым концом, и никакой солдатский опыт убийства и крови не мог поколебать его веру в чудеса. Есть силы, которые могут изменить ход событий, поэтому всё будет хорошо, и это аксиома. Противовесу  в виде твердой научной доктрины взяться   было неоткуда.
В отличие от Сергея Ивановича, Виталий Игоревич, мэр Мегаполиса, поверил в Анну Степановну сразу, окончательно и бесповоротно. И никогда за много лет об этом не пожалел.

**   **   **

  Фантастическая поездка в Горный регион и невероятное Валеркино освобождение ещё крепче сплотило компанию.  Чудесная история быстро ушла в народ. Так что, когда они пришли повиниться хозяину гаража (как им приказала Анна Степановна, ослушаться побоялись) и договориться о том, как будут рассчитываться за украденный и потерянный  «инструмент»,  хозяин и не ругался особенно, потому что до  их прихода пропажу не заметил и разозлиться на весь белый свет не успел.  Несколько раз заставил пересказать всю историю. Ахал, охал, удивлялся, налил по сто грамм, потом назначил индульгенцию- чинить крышу на известном фигурантам гараже. На том и порешили, чтобы  расстаться с миром. Крышу чинили Виталик с Васьком, а Валерка, еле ноги волочил,  рвался помогать, подавал инструмент, но больше  сидел внизу на кирпичах, курил, наблюдал, как работают его друзья.  Чувства признательности и любви к друзьям переполняли его, несмотря на то, что внятно, словами он вряд ли смог бы что-то высказать. Тогда же он твердо решил жениться на Наташке.
    Они практически не расставались, что было не сложно для жителей одного подъезда, которые не учились, постоянно нигде не работали и ничем не были заняты. Вот только от Носорога они заметно отдалились. А тот, занятый своими серьезными делами, не переживал по этому поводу, не до них ему было.
     По возвращению Валерке долго не восстанавливали документы, денег хотели, но не просили, выжимали. Тётя Тома ходила  в милицию, просила, жаловалась. Наконец, новый паспорт всё же  выдали. На следующий  же день Валерка и Наташка подали заявление в загс.  И хорошо, за время паспортно-милицейских мытарств, Валерка из ходячего скелета превратился стараниями тёти Томы во вполне человеческую фигуру, перестал хромать, синяки и язвы  затянулись.
       Свадьбу была  совсем скромная, не на что было закатывать шумные свадьбы, никого не приглашали.  Посидели своей компанией после загса и разошлись. Тамара отдала молодоженам  кольца, с которыми выходила замуж в первый раз за  Валеркиного отца, погибшего через два года после рождения сына. Кольца она сохранила, несмотря на все трудности.  Фату для Наташки и фотографии  на церемонии – единственное, на что Тамара потратилась, не смогла отказать. На фотографиях  Валерка обнимал счастливую смеющуюся Наташку и выглядел уже вполне нормально.
    Но жизнь не налаживалась. Денег не было, работы не было.  Перспективы более, чем туманные. Компания перебивалась случайными заработками. Виталик с Васькой подрабатывали на стихийно разросшемся мини-рынке на соседней улице, а из Валерки грузчик был не ахти, здоровье не восстановилось полностью.  «Молодые» сидели на Тамаркиной шее, которая, как и поклялась, «ушла в рабство»  за Валеркино освобождение, но  незаметно стала получать у Анны Степановны вполне приличную и  стабильную зарплату.
     Заработав  по случаю на выпивку-закуску, компания, обычно усаживалась  на кухне в  Наташкиной квартире,  мать которой уходила на суточные дежурства,  и, в сотый раз,  перемалывала и переживала приключение.  Других впечатлений для обсуждений  у них не было, ни до этого случая, ни после. Не считая Виталькиной войны.
   Войну Виталька вспоминать не мог, всячески избегая воспоминаний, а тем более облекать военные события в слова и произносить  эти слова вслух было выше его сил. Другое дело, Валеркино освобождение- игра, кино, приключение, и не приснилось ли это всё им во сне? Сказку хотелось  переживать снова и снова. Наташка, хоть и не ездила в Горную республику,  знала  детали до мельчайших подробностей  и чувствовала себя полноценным участником.
 Когда выпитое достигало  определенного градуса, Виталькины  навязчивые идеи  вырывались наружу.
     Собственно,   в то время это была у него  единственная  идея- продлить сказку. В сказках могут быть не только счастливое спасение, но и клады,  изумрудные города. Колдуньи, которые помогают неказистым девушкам добиться ошеломительного успеха.
  Валерка, в отличие от Витальки и Васька, был с начисто лишен воображения. И в магическую составляющую своего освобождения он то верил, то не верил. Непреложным фактом для него было только то, что друзья его оказались настоящими и в нужный момент пришли ему на помощь, рискуя собой. И в полном  паскудстве и безвыходности «перестроечной» жизни оставалось ещё что-то, ради чего стоило жить.
- Да, ну, ты что дурной! Знаешь, сколько она берет!- Валерка  идею Виталика не поддерживал и слышать не хотел о том, чтобы за помощью обратиться к Анне Степановне- мать говорит, чем больше заламывает, тем больше к ней записываются… Там ого-го! Ты  столько в руках не держал! И не жалко им деньги на ветер пускать.
- У твоей матери тоже не было денег, но она же смогла с ней договориться,- возражал Виталик
-  Ну, ты это не сравнивай! Во-первых,  они подружками были, а, во-вторых, мамка душу за меня продала!- кипятился Валерка, подбодренный алкоголем.
-   Да ладно, какими  подружками!  У твоей матери всегда другие подружки были. Да и какие подруги у колдовки-то могут быть? Они не с кем не дружат.  И чего п/ть! Душа! Да  ё-моё! Душа твоей мамки и задаром никому не нужна была- не продать, а приплатить бы пришлось. А душу она  едва согреть могла самогонкой,  когда зимой на рынке дешевые папиросы вразнос продавала у входа. Ты вспомни, вспомни- что заработает, т о на самогонку тут же и спустит, чтоб хоть как-то согреться и дуба  не дать!.  Домой приходила бухая замерзшая и без денег.  Чё продавать-то было -  ни х*** не душу!  Не спилась, и слава богу!  А теперь посмотри- работу заимела! Ни хухры - помощник экстрасенса!  Очки в золотой оправе. Вон  костюмчик прикупила- ё-моё. И чего п/ть!   Да целая очередь выстроится душу продавать за такую работу!  Как сыр в масле каждый бы хотел покататься!  Я бы продался….
      Осенью  произошел очередной передел мини-рынка, где компания хоть как-то подрабатывала. Новые хозяева, дети гор, быстренько всех, кто привык там ошиваться, заменили  на выходцев из родных аулов.
 Для дружной компании настали тяжелые времена.