Salamander

Как-то в лейтенантскую пору я и мой друг Аркаша пытались в первом часу ночи уехать по направлению к столице из славного города Мичуринск. Нам решительно было все равно, на каком поезде отправиться в путешествие и до какой именно станции – лишь бы ехать! Но хотелось всё же добраться до Москвы. Вокзальчик на станции  крошечный. Людей на вокзале не было. За окном довольно противно.  Холодно,  ветрено.  Ни то поземка, ни то вьюга, обещающая перерасти во взрослый буран.
Кассир откровенно скучала, позёвывала. К двум молодым людям не проявляла никакого интереса.

     Почему-то в советских вокзалах окошечки касс всегда были расположены на уровне солдатской бляхи.  Размер окошечка был таким, что пролезть в него могла только рука среднестатистического мужчины. Обращаясь в кассы, пассажир как бы просил, испытывая при этом чувство неловкости. Кассир же напротив: «как челобитную подаешь?!»

     Мы, согнувшись и упёршись личиками в металлическую решётку кассы, поинтересовались: каковы же наши шансы завтра быть в столице?  Кассир  без всяких раздумий ответила, что  билетов нет и не будет.
- И нечего тут над душой стоять! – «добродушно» посоветовала девушка-кассир.

После такого торжественного приёма мы вернулись к расписанию движения поездов.
- Значит так, смотри, Аркаш!  У нас в распоряжении до утра осталось два поезда, на них надо непременно попасть.
- Как ты планируешь это сделать?
- Да, наверняка, билеты есть! Ну, что два билета в плацкартном вагоне в двух поездах нельзя найти?
- Может, девушка что-нибудь хочет? – хитро улыбаясь, предположил Аркаша.
- Не, я взятки давать не умею!
- Да ну, какие взятки?!  Подойдем, поулыбаемся, расхвалим её неземную красоту! У меня шоколадка есть!
- Ну, что ж! Давай!

И мы ринулись к кассе проявлять чудеса обходительности и обаятельности.

    Девушка в окошечке оказалась довольна смазливой. На вид ей был лет двадцать пять. Наше воображение в присутствии красавицы разыгралось!  И мы рассказали ей  про больных родственников. Про без вести пропавших отцов где-то в Африке. Про голубое и очень красивое  небо за облаками! Про опасную и интересную профессию военного летчика! И, конечно, про то, что нас  непременно арестуют, если завтра мы не появимся в штабе Армии в  Москве.

     Под натиском лейтенантского словоблудия девушка потеряла бдительность и смягчилась. Шоколадка же из лётного пайка окончательно сломила её сопротивление в эпоху тотального дефицита.
- Всё, всё, хватит, - взмолилась красавица, смахивая слезу, навернувшуюся от смеха, - а, то у меня сейчас тушь потечет!
- Хорошо! Мы умолкаем! Наши судьбы в ваших руках!
- Через полчаса будет поезд, я постараюсь что-нибудь для вас придумать!
- Какой поезд? В расписании нет!
- Да, он по расписанию уже прошел. «Душанбе – Москва», он опаздывает. Поедете? – уточнила девушка.
- Конечно, какие могут быть сомнения?!
    Кассир долго куда-то звонила, что-то выясняла, и, наконец, обрадовала:
- Ну, что ж молодые люди, вам повезло, места, как ни странно, есть, я оформляю два, плацкарт?
- Да, да, оформляйте!

     Вагон оказался за перроном и был закрыт.
Мы настойчиво долбили в дверь вагона – поезд-то опаздывал! Наконец, дверь вагона открыл  заспанного вида  проводник – представитель солнечного Таджикистана:
- Зачэм стучишь? Люды спят, нэ видишь?
- А, какого хрена ты спишь?
- Зачэм шумишь? Нэ сплю я!

Свободные места были только на боковых полках: одно нижнее и одно верхнее в соседних купе недалеко от туалета.
- Да, ладно я не гордый, ложись на нижней,  - уступил мне место Аркадий.
- Как хочешь, - сразу же согласился я;
- Только, смотри! Прячь всё! В этих поездах частенько воруют!
- Успокоил! Сплюнь, блин! И что? Не спать теперь?
- Да нет! Спи! Только прячь шмотки, - ответил Аркадий.
- Куда?
- Под голову! Ботинки на третью полку.
- А, мне куда ботинки? Тоже на третью?
- Ну, не знаю! Ну или под нижнюю.

     Укладывался я долго. Снял летную куртку, совсем новую, дубленую. Норковую шапку засунул в рукав. Куртку свернул и положил под подушку. Новые ботинки, предмет моей гордости, которые купить в Союзе было невероятно сложно, снял и спрятал в самый дальний угол под нижней полкой. Проверил портмоне, документы. Вроде, всё.

Повернулся лицом к проходу и прикрыл глаза: «не спать что ли, раз такое дело, буду о чем-нибудь думать» - пришла в голову грамотная мысль. И мысли потекли: посетили место сегодняшней службы, сходили домой, к родителям, вернулись к жене и ребенку. И не заметил, как уснул крепким и здоровым сном молодого лётчика истребительно-бомбардировочной авиации.

*  *  *

     Утром я проснулся от суеты. Народ шатался по вагону без всякого порядка! Я приподнялся и посмотрел в окно. За окном  мелькали городские кварталы Москвы. В моём купе  никого не было.
- Аркаша, вставай, скоро приедем!
Нехотя, из-под одеяла вылез Аркаша с помятой физиономией.
Я сел на полку. Проверил, все ли на месте. Вроде всё было в порядке. Нагнулся и заглянул под полку.
- Не понял?

Поднял голову, анализируя информацию. Слез с полки, встал на четвереньки, полез с головой под полку. От новых ботинок производства фирмы «Salamander» след простыл. Как ни старался  шарить руками и глазами под полкой, ботинки не появлялись. Кровь прилила к моей голове, пульс сильными ударами отдавался в виске.
- Ни фига себе!  Кеша!!!  - закричал я, чуть ли не на весь вагон.
Забыв, что я с головой под нижней полкой, попытался резко встать! Вагон услышал глухой удар чего-то пустого о что-то твердоё.
- Эх ты бля, - только и смог сказать я. В глазах появился «звездчатый эффект».
- Ты чего шумишь? – спросил Аркадий;
- А, какого ты хрена вчера каркал? - вылезая из-под полки  и потирая затылок, возмущался я.
- Кто каркал? Ты о чем? Ничего не понимаю…
- Ты вчера говорил: «прячь всё, здесь воруют», - паясничая и передразнивая товарища, продолжал возмущаться я;
- И, что?
- Что?! Украли!!! Накаркал, гад?
- Что украли? Кто украл? Кто гад?
- Я откуда знаю, кто украл. Ботинки скоммуниздили в стране развитого социализма!

     Поезд прибыл на вокзал и медленно тащился вдоль перрона.
- А ты хорошо смотрел?
- Куда уж лучше, руками все прошарил;
- Я же тебе говорил, что здесь всё воруют;
- А, я и прятал, как ты советовал: засунул ботинки в самый дальний угол;
- Надо было под голову класть;
- У меня и так под головой целый гардероб был;
- Ну и что, всё равно;
- Ладно, что теперь говорить, надо думать, что делать будем;
- А, что  тут думать, посидишь пока, а я сбегаю в универмаг, куплю какую-нибудь обувку;
- Да, придется так и сделать;
- Слушай, давай посмотрим, может, кто забыл обувь какую-нибудь.

К тому моменту в вагоне уже не было ни одного пассажира, и Аркаша сразу же начал поиски.
- Ты, сиди, не ходи босиком, грязь собирать;
- Спасибо за заботу, - обиженно произнес я, находясь в жутком  настроении.

Аркадий тем временем заглядывал под каждую полку в поисках обуви: не ушел ли кто в декабрьский  день по своей рассеянности босиком топтать тротуары столицы!
Через пару минут, вскрик Аркаши привел  меня в восторг:
- Нашел!!!
- Мои что ли, как они туда попали?

Аркаша гордо нес ботинки, держа их двумя пальцами на вытянутых руках.
- Вот, нашел, одевай, да пошли скорей, - и поставил передо мной какие-то ботинки, год выпуска которых совпадал с началом войны во Вьетнаме. Цвет их был неясен и напоминал что-то детско-неожиданное. Крема они не видели за всю свою долгую жизнь, наверное,  ни разу.
- Не понял – это что? У меня «SALAMANDER» был, понимаешь? «SALAMANDER»!
- Вот именно, был! Ты – это… перебирать будешь? - сдерживая приступы смеха, успокаивал друга товарищ;
- Ты что? Ржёшь?!

Ничто так не радует, как горе товарища: Аркаша взорвался неудержимым хохотом. Приступ продолжался  минут пять. Аркаша покраснел от смеха до самой макушки  и даже вспотел. Я  смотрел на Аркадия, не разделяя его радости.
- Это вора ботинки, он твои надел, - сквозь смех озвучил догадку друг;
- Да ну! Я не буду их надевать! Еще, поди, какие-нибудь заразные!
- Босиком пойдешь? Надевай, до дому как-нибудь доедешь!

     Я представлял собой довольно жалкое зрелище, надев обувь, которую заботливо оставил мне человек, остро нуждающийся в новых ботинках. Молния застегивалась только до половины голенища сапога. Из правого ботинка пикантно торчал большой палец! Подошва в нескольких местах отошла и грозила оторваться окончательно. О том, что когда-то в ботинках был внутренний мех, напоминал редкий ворс.
- Ты смотри, еще и как раз!
- Ну, конечно, раз ему твои подошли, значит и тебе должны быть в пору!
- Вот же, конь педальный, - выругался я в сердцах и спросил Аркашу, тыкающего своим указательным пальцем на руке в мой большой палец на ноге,- ну, и на кого я похож?
- Не жмёт? - сострил Аркадий.
- Не…
- Нормально, - продолжил он, - только ты иди,  как будто мы друг друга не знаем, а то еще люди подумают обо мне чёрт знает что!
- Ну, ты и сволочь! Из-за тебя, между прочим, всё!
- Да, я-то здесь причем?
- Ладно! Пошли уже, пока нас в тупик не утянули.

     Недружелюбно встретила Москва своих защитников!
На улице было явно теплей, чем ночью в Мичуринске. Ощущение более теплой погоды вызвало необъяснимую тревогу в моей душе. Когда в поле зрения попала лужа на перроне, тревога обрела логическое объяснение -  не хватало промочить ещё ноги и заболеть в отпуске!

     Шагая по перрону и периодически отковыривая большим пальцем правой ноги небольшие комочки мокрого снега с перрона,  я привыкал к новой обуви.

*  *  *
     На следующий день  рано утром,  дома  меня встречала вся семья.
     Семья сразу же заметила значительные изменения в моём облике!
- А где Саламандра?
- Махнул, не глядя!


В левой руке   я держал три виниловых пластинки, завернутые в газету  популярных тогда групп  «ABBA» и «DEEP PURPLE».

Пластинки я купил у фарцовщика на площади трех вокзалов. Цену за диски фирмач предложил приемлемую и я решил, что надо брать и такой другой возможности у меня не будет.

Купленные пластинки перед самым отъездом домой, на поверку оказались дополнительным бонусом к тем видавшим виды ботинкам!
Развернув «Советскую Россию», мы с женой обнаружили  три диска с записью никому не известной группы венгерской эстрады…