Великий грех фельдшера

"Прочитал я в интернете, что ведьма — это та, которая ведает. Проще говоря, это женщина, которая обладает некоторыми колдовскими способностями и практикует, какой либо вид колдовства или магии. Только у меня в семье их сразу три! Кошмар!  Одна жена и две падчерицы! – размышлял фельдшер, – а сам-то ты кто? Оборотень!"
Накануне вальпургиевой ночи после работы фельдшер исправительной школы решил принять душ.
Его падчерицы, Маша и Даша, прислушиваясь к шуму воды, решали его, да и свою судьбу.
– Маша, конек Букефалос сказал, что каждая ведьма должна хотя бы раз в жизни слетать в Вальпургиеву ночь на Лысую Гору на шабаш.
А для полета на Лысую Гору в Вальпургиеву ночь нужно совершить великий грех и получить порку! Суровую!
– Ну, порку нам получить от нового отца без проблем за любой грех, а вот какой грех надо совершить, чтобы он был великим? Мы вот с нечистью дружим – это великий грех?
– Не думаю… Наверное надо что-то другое.
– Украсть что-нибудь?
– Так ведь все крадут! И вроде как великим грехом это не считается…
– А насылать порчу я ни на кого не хочу! Надо придумать что-нибудь другое…
– А давай мы папу соблазним!
– Не получится. Он нас голыми порол. Но не приставал никогда.
– А мы ведьмы, или где, как говорят в Одессе. Соблазним!
– Не, это будет и его грех тоже! А вдруг он после этого нас бросит!? А вдруг от греха подальше уйдет в монастырь грехи замаливать?! А вдруг его там заставят покаяться? А вдруг тайну исповеди нарушат и про нас всех в Липецк 45 донесут!? Надо, чтобы папа не совершал грех. А то мы маму обидим.
– А давай мы его изнасилуем?!
– Так нам с ним не справиться!
– А мы его обездвижим! Обездвижим и изнасилуем!
– Не, давай сейчас, пока он в душе, мы его только помоем. Во всех местах! А заодно посмотрим, как у него мужские принадлежности работают! Тогда уж он точно может себя не винить ни в чем!
– Думаешь, это будет достаточно большой грех?
– Ну, порку за это мы уж точно получим! А большой или нет, пусть Конек решает! Пусть он сам решает, мы – ведьмы или нет? Даром мы, что ли тайно открывали портал и свои карманные деньги на выпивку и закуску ведьминому Коньку тратили? Нам ведьмам положено хоть раз слетать на Лысую Гору на историческую родину! В Шотландию! А ты, если не хочешь или боишься, сиди дома! А я полечу! Можешь пока скамейку собрать! Она все равно мне понадобился!
– Так ведь за такую выходку он с нас точно шкуру спустит!
– А я знаю! – Вздохнула Маша. – И по попе очень-очень не хочется! У меня с последнего семейного пирога она еще чешется! Меня Любка Салкина научила заговору очень полезному! Попу исцеляет, но во время порки не действует! И следы придется Коньку предъявить! Но ты можешь спать дома... У нас есть очень немного времени! Скоро мама с батиком придет из поликлиники...
Девушка стала  раздеваться.
– Провокаторша! – Даша смотрела на раздевающуюся сестру. – Мало того, что первая за пирог взялась... Ты понимаешь, что будет?
–  А что такого будет? Будет большой грех и покаяние... Кстати, мне Люба рассказала, что в душе можно с мальчиком делать все, что угодно, при этом девственность при нас останется! А грех будет реально смертным!
– А о наказании она тебе тоже рассказала?
– Наказание однозначно будет! – Вздохнула девушка. – Суровое. Ой, ремешком, как за пирог, точно не отделаемся! Трусишь, так сиди дома! А я уже достаточно выросла для того, чтобы принять решение и покаяние! – Даша потерла себя по попе. – Я крем "спасатель" заранее купила! Одного колдовского заклинания точно не хватит!
– Ну, уж нет! – Маша разделась следом. – Главное чтобы он не превратился в волка и нас не съел! Он же может! Пошли!
– Ну, папочка, держись! – Даша стала читать заклинание: "Открываю замок и дубовый засов. Сберегу все свое, никому не отдам, а потом запечатаю надежно!" Замок в ванную открылся легко.
Виктор Алексеевич не сразу понял, почему запертая дверь открылась, и в ванне оказались голые падчерицы

– Девушки, вы что? – Фельдшер прикрылся занавеской. –
– Да ладно, папочка, что ты стесняешься, как будто ты нас никогда голыми не видел! – Даша первая полезла в ванну.
Маша при виде голого отчима смутилась, и щеки ее окрасились нежным румянцем. На лице читался трепет от волнения и такое нежное смирение, грудь вздымалась от прерывистого дыхания.
– Немедленно вон от сюда! Обе!
– Замри, тихо приказала Маша и фельдшер понял, что не может пошевелить ни рукой ни ногой.
– Ну, вот и все! – Девушки принялись намыливать отчима. – Теперь он никуда не денется! Я кстати, никогда не видела голого мужчину! Он нас видел, а мы его нет!
"Я вам это попомню! Вот сейчас произнесу заклинание и превращусь в волка-оборотня!" – Но язык не поворачивался. Единственный орган, который вел отдельную от хозяина жизнь был обласкан бесстыдницами и хорошенько намылен.
– Вот это то самое, чем он маме доставляет удовольствие! – Комментировала Даша. – Интересно, как работает эта замечательная штука?... А мошонка маленькая!
– Говорят, что самое интересное произойдет, если его долго мылить! И мошонка у него хоть и маленькая, но в ней яички! До этого мы это все только в его книгах по медицине видели, а теперь вот в натуре изучаем!
– А Конек говорил, что наш новый папа мерин! Давай и ее мылить!
"Они с ведьминым Коньком еще и об этом разговоры вели!" – Понял Виктор Алексеевич.
– Был мерином, а теперь! – Жеребец! Наверное, мама его заколдовала!
– Нет, Конек сказал, что она не могла! Она тогда инициацию еще не прошла!
– Даша, смотри как интересно! – развеселилась Маша. – Как ты думаешь, сколько нам папа будет должен за такой массаж?
– Машка, не смей! – Приказала Даша. – Мы и так достаточно согрешили!
– И не подумаю! И ему же нравится, хоть он и стесняется! Виктор Алексеевич не выдержал и разрядился.
– Вот теперь он мой настоящий папа, во мне есть его сперма! А ты так и будешь падчерицей!
– Зачем ты так?
– А вот пусть попробует запороть свою дочку!
– Да нам и так и так достанется! Давай, уступай мне место! – Даша села на пол в ванне и облизнула губы.
– Да у него ничего не осталось!
– А вот мы поглядим, сколько раз Жеребец может с разными кобылками?
– Думаю, нашим попам за такое придется рассчитываться очень долго!
"Это точно, подумал Виктор Алексеевич, – мало не покажется!"
– Но мы же маме не скажем! – Даша заняла место сестры. Ожидаемый результат произошел, правда, не так быстро.
– Вот, теперь он может еще раз только с мамой и не сегодня!
– Папа, ты не волнуйся, мы маме не скажем! – Маша комментировала процесс. – Мы уже почти взрослые, так что эта наша шалость уголовно не наказуема! Но сегодня маме придется поскучать! А может у тебя еще раз получится?! Давай мы его еще раз с головы до ног намылим! Мне понравилось!
"Ведьмочки! Им еще и понравилось! – Виктор Алексеевич стоял под душем и думал, что это самый большой грех в его жизни.  Меня моют падчерицы в душе! И я не могу сопротивляться! Ну, колдовки недоучившиеся, я вам это все под розги припомню, когда вас розгами воспитывать буду!"
– Да ладно папа, – Даша улыбнулась и прижалась к нему всем телом сзади! Как будто тебе с нами было так неприятно! Ты нас голых видел? Видел! Гладил? Гладил! А теперь наша очередь! Правда, грешить, так грешить!
"Да, грех они совершают! – подумал Конек, наблюдая из зазеркалья. – Если он их за это как следует выпорет, придется пустить их на Лысую гору! Но они должны мне за это поставить отдельную выпивку!"
Наскоро ополоснувшись, девушки вышли из ванны.
– Отомри! – Сказала Маша, закрывая дверь.
К фельдшеру вернулась способность двигаться.
– Ну, красавицы, этого греха я вам не спущу! – Виктор Алексеевич не сразу пришел в чувство. Меня просто напросто взяли и заколдовали! В моем же собственном доме!  А ведь обещали не колдовать!
Он наскоро вытерся.
В комнате падчериц уже стояла скамейка из деревянного щита на двух табуретках. Девушки одеваться даже на стали, а только надели на себя махровые банные халаты, подарки отчима за хорошую учебу и поведение.
– Ну! – Он грозно посмотрел на девушек...
– Мы вот... Скамью приготовили. Пороть нас как будешь? Обоих сразу или по очереди?
– Понятно!
– Неужели тебе в ванной совсем не понравилось? – Рискнула спросить Маша.
– Вот именно потому, что понравилось, вам и влетит обеим! Так почти взрослые девушки себя не ведут! Значит вы и мне врали, и дань Коньку носили!
– Ты же отказался!
– А как вы спиртное доставали? –  спросил Виктор Алексеевич.
– А мы самогон покупали. Ну, ты знаешь у кого…
– Так она вам, школьницам, самогон продавала!?
– Мы колдовали чуть-чуть... ну глаза ей отводили, чтобы она нас старухами видела... –  Маша прикинулась белой и пушистой.
– Я же запретил вам колдовать! Разрешил только на кухне. И рыжая Дама кстати, тоже! Вы же обещали не колдовать на меня!
– Так никто же нашего колдовства не заметил... – Даша отвела взгляд в сторону. – На строрублевку она нам самогону давала, как на пятьсот рублей! Ты не волнуйся, мы же ничего плохого своим колдовством тебе не сделали. А маме мы не скажем! А если ты ее сегодня сам приласкаешь и все остальное сможешь, то она вообще ничего не заподозрит.
Фельдшер сел на Дашину кровать и обхватил свою голову руками.
– Эх, девушки... Уже почти взрослые, а ума нет! Что же вы наделали! И не только со мной!  Не замечал никто. В Липецке 45 заметят! У них везде соглядатаи.
– Так ты что, нас бить не будешь? Мы зря скамейку собрали?
– Выпорю я вас непременно, но на этом боюсь наши неприятности не закончатся! Они, считайте, только начались!  Служба из Липецка 45 не дремлет! А это хуже моего ремня и адского Конька! Ну что, Даша, занимай место! Маша, привяжи сестричку! Одного прута об вас обломать, тут явно мало!
– Получите по тридцать ударов сдвоенными прутьями! – Фельдшер   отобрал два   прута   сложил их вместе, рассек  ими воздух, стряхнув рассол, и встал  напротив попы.
– Маша, веди  счет!
 Девушка терпела, шипя сквозь зубы и проливая слезы, и красная, как рак.
— Три… Четыре… Пять… Маша считала удары, стараясь в сторону сестры не смотреть. 
 ШШа!
– Надо прояснить ведьмочкам их мозги –  фельдшер впечатал прут в нежное тело.
Следующие три удара отчим нанес спокойно и неторопливо, позволяя полоскам набрать   цвет, а девушке отдышаться,  обошел вокруг скамьи и продолжил хлестать равномерно поперек верхней части бедер.
От такой порки фельдшера девушка застонала, а потом закричала в голос.
 ШШа!
— Это тебе за вранье! – фельдшер не торопился, давал девушке время отдышаться. По собственному опыту он знал, что чем больше интервал между ударами, тем сильнее боль.
– А это за колдовство дома!
 ШШа!
–  А это за алкоголь. Как говорят в Шотландии, не существует той области, которую розга не могла бы оживить и облагодетельствовать: важно только умелое и разумное применение ее.
ШШа!
– А это за смертный грех в ванной! – Фельдшер, хоть и был зол на девушек,  старался не бить по одному и тому же месту и регулярно обходил вокруг скамейки, распределяя розги поровну между половинками «расколотой луны».
Его стараниями девушку пробило на крик, к великому удовольствию конька Букефалоса, наблюдающего за процессом из зазеркалья.
— Думаю, что хватит! – Виктор Алексеевич остановился  только тогда, Маша досчитала до тридцати, а на ягодицах и верхней части бедер не осталось ни одного белого участка кожи.
Крики прекратились, переросли в жалобные всхлипывания. Было видно, что унизительная порка досталась Даше нелегко.

Настала очередь Маши, которая многократно успела раскаяться в своей выходке.
– Грехи те же! И расплата та же! – Фельдшер выбрал два свежих прута.
Даша привязала сестру и приготовилась считать.
ШШШ–ША!.......
– ОХ! – Застонала Маша, принимая удар поперек центра ягодиц.
– ОДИН! – сосчитала Даша и посмотрела в зеркало. Там ухмылялся конек Букефалос.
Две белые полосы на обеих полушариях покраснели и вспухли.
ШШШ---ША!.......
– ВОУ!–  Девушка дернулась, насколько позволили ремешки, а конек показал из зазеркалья всем язык.
– ДВА!
ШШШ---ША!.......
«УУХ» Маша  попыталась сжать ягодицы, уклоняясь от ударов, но ремни сделали это невозможным.  Ее легкие горели, сердце бешено стучало, икры сводило судорогой
«ТРИ» — Даша со вздохом подумала, что смертный грех ведет за собой покаяние. В животе еее что-то урчало и булькало.
«НЕЕЕЕЕЕТ» Сердце словно оборвалось у нее в груди.  Маша вздрогнула всем телом, когда   кончики розог попали в ложбинку между ягодицами.
Оценив эффект, фельдшер позволил ей отдышаться и слегка успокоиться.

– Ай! – Маша глубоко дышала, попыталась успокоить боль.
 ШШШ---ША!
Розги  вызвали у Маши непроизвольную судорогу
 «СЕМЬ» — Считала Даша.
Удар ВОСЬМОЙ лег чуть выше и фельдшер выдержал паузу, и нанес удар ДЕВЯТЫЙ,   чуть-чуть ниже.
«ЕЕЕЕЕОООООООООУ !» –  Вскрикнула Маша, когда кончики прутьев хлестнули в складку под ягодицами.
Еще три удара  пришлись на обе ягодицы, после чего мужчина обошел вокруг скамьи и сделал еще одну короткую паузу.
Жуткое наказание возобновилось и продолжилось в том же ключе, с той разницей что при нанесении ударов с кончики  теперь хлестали по левой ягодице Маши.

– НЕЕЕЕТ! ОХ! ОООООООХ! – Маша оглянулась назад с тем чтобы, показать зрителям свое зареванное лицо, потерявшее свою прелесть. Теперь это была не юная девушка, а маленькая зареванная девочка.
ШШШ---ША!  — Снова пропели прутья.
– ДЕВЯТНАДЦАТЬ! – четко считала Даша, ШШШ---ША!  — Пальчики на ногах Маши сжимались и разжимались.
– Ох! Нет! – Маша вскрикнула, когда ее тело вновь забилось в непроизвольных сладких конвульсиях.
– ДВАДЦАТЬ! Ее лицо раскраснелось, дыхание срывалось.

Как всегда Виктор Алексеевич не торопился, выбирая невспаханные прутьями места для следующего удара.
 Но это зрелище измученной девушки не прибавило фельдшеру милосердия!
– ШШШ---ША!
Девушка давно забыла о том, что она голая. Сейчас ее тело жило только болью.
– АААУ! – Маша завопила от страшной боли, рвущей ее на части, и слезы с новой силой покатились по ее лицу.
– ДВАДЦАТЬ ОДИН! 
Еще два удара пришлись по ягодицам, и два по верхней части бедер.
– ИИИ! – Измученная Маша   почувствовала боль не сразу, так как болью было наполнено все ее существо. Она даже не сразу поняла, что все закончилось. Боль сменилась какой-то непонятной слабостью.
Последнее, что она помнила — это бездна, поглощающая ее юную душу.
— Неужели кончилось? —  Маша поняла, что  может говорить, а не произносить отдельные звуки. Когда Машу отвязали, она так и осталась лежать на скамье. Фельдшер обследовал  и протер льдинками иссеченные ягодицы.
— Поздравляю, юные ведьмы! – Сказал он. — Вы с честью прошли  испытание и ответили за грехи! Ваше вступление во взрослую жизнь, несомненно, самое запоминающееся из всех, — сделал он комплимент девушкам. Сегодня вечером я вам раздам опаловые кулоны.

***
Волшебный полет

– Настоящий  опаловый кулон! В школе все девушки от зависти просто попадают! Маша зажгла свечу и нарисовала перед зеркалом круг.
– Лучше бы не носить его в школу. заметила Маша, а если носить, так не показывать! А кулон хорош!
– Ну что, готовы? – Спросил из зазеркалья ведьмин Конек.
– Готовы! – Маша продемонстрировал следы на своей и Дашиной попе. – Грех совершили, порку получили! На чем полетим?
– Верхом на своем отчиме! Это ему за непочтительность и дерзость в отношении меня, Грозного вестника смерти и неприятностей!
– А это как? Он же с мамой в их комнате спит.
– Легко! Тихо встаньте и откройте дверь в комнату родителей.
Виктор Алексеевич сладко спал, обнимая жену. Рядом в кроватке спал ребенок.
Конек тихонько подул на фельдшера, и тот, оставаясь спящим, взлетел над кроватью и пролетел в комнату падчериц ногами вперед.
– Всю вечность забираю так грешные души! Придет время, и вас так заберу!
– А наши папа и мама голые спят! Значит, у папы все и с мамой получилось! – Заметила  Даша.
– Тем лучше, раздевать его не придется! – Маша осмотрела Виктора Алексеевича. – Как его седлать?
– Садитесь ему на живот! – Приказал Конек. – И не забудьте мне выпивку, а то обратно не пущу.
Маша уселась на Виктора Алексеевича, взяла в руки мужской орган, чтобы рулить им как джойстиком.
– Вечно ты первая! – Даша села следом, прижимая к себе корзинку с выпивкой. – Обратно поменяемся местами!
И тут Виктор Алексеевич проснулся, но Маша просто стукнула ему пятками и приказала: "Замри!"
– Ну, в полет! – Конек прыгнул в зазеркалье, а отчим со своими ведьмочками влетел следом за ним.
"Так, Маша снова тайно открыла портал! – Понял Виктор Алексеевич, влетая вместе с падчерицами вслед за коньком в зазеркалье.
– А я сейчас совершаю грех больший, чем тогда в ванне! Сегодня же Вальпургиева ночь!
– Круто! – Воскликнула Маша, закладывая в полете крутые виражи! – Парк аттракционов отдыхает!
– Вот прилетим обратно, папа нам такой аттракцион устроит – вздохнула Даша. – Тут его мысли и читать не надо!
– А вон и Люба на Мойше летит!
– Девушки, видите ту яркую звезду над горизонтом! – Веселилась Люба. – Нам туда!
А давайте наперегонки?
– Нет, нас двое! А ты одна! Не честно!
Скорость полета была ошеломляющая, но холода почти не чувствовалось! Наконец цель путешествия, Лысая гора.
– Ну как добрались? – Улыбнулся конек. – Вам веселиться на Гору, а вашему транспорту сидеть тут!
Виктор Алексеевич и Мойша не сразу пришли в чувство.
– Ну что, верный вассал, думал от меня так просто избавиться? Портал закрыл и все? Кабы не твои падчерицы, давно утащил бы тебя в Ад! Пиво будешь? тут местное есть, вересковый мед!
– Давай! – Вздохнул Виктор Алексеевич.
Компания постепенно наполнялась. Мужчины из разных стран освобождались от наездниц и собирались у большой пивной бочки.
– Вересковый мед... Тот самый напиток, что забыт давным-давно! – Комментировал Конек. – Это вам за труды, и чтобы не скучали.
Время летело незаметно. Уставшие от танцев, раскрасневшиеся от выпитого пива девушки возвращались к своим "коням".
– Ну, папочка, ночь заканчивается, пора возвращаться домой! Никогда  мы так не веселились!
Теперь Даша уселась первой.
– И не надо думать, что ты устроишь нам дома другое веселье! – Маша села следом. – А пиво такое хмельное...
– Ты не свались по дороге! – Даша взялась за "джойстик" – прижмись ко мне крепче.
– До встречи! – Люба Салкина, оседлав Мойшу, быстро набрала высоту.
"За рулем пить нельзя!" – понял Виктор Алексеевич.
Полет шел неровно, с горками и проваливанием в воздушные ямы до тех пор, пока алкоголь в головах наездниц и "коней" не выветрился.
Утром измученный фельдшер проснулся в объятиях супруги на смятой простыне. Зверски болела голова.
"Я вам устрою полеты во сне и наяву!" – решил он.
***
Разбор полетов

– Ну, девочки ведьмочки, сейчас устроим разбор полетов! Значит, ведьминого Конька без спроса вызывали, полеты устраивали с пьянкой, пора и ответ держать! – Отчим обернулся Волком.
– Ну что, красавицы, врали мне напропалую. Портал открывали, деньги карманные на дань этой нечисти тратили! А я теперь поиграю с вами в волка и красных шапочек.
Увидев такое превращение, лица у падчериц стали бледными, как мел.
– Замри! – приказала Маша,  но на оборотня приказание не подействовало.
– На вас много одежды! Раздевайтесь! – приказал Волк
Девушки раздевались, дрожа от страха.
Конечно, они не раздевались для порки, но сейчас пере ними был страшный Волк. И они боялись, что он их заставил раздеваться, чтобы потом съесть
– Вас съем, а ваши платья я отдам в благотворительный фонд! А пока станьте рядышком обе! – Заявил оборотень
Виктор Алексеевич стал языком слизывать пот с перепуганных падчериц.
– Папа, но ты же нас любишь!  – Заплакала Маша. – Не ешь нас, пожалуйста!
– Люблю, – Виктор Алексеевич превратился обратно, – шкуру бы с вас спустить, да вы после вчерашнего и так исполосованные!
– Только не надо нас так пугать! – Даша не могла прийти в чувство от пережитого! – Можешь нас наказать на съедать нас не надо!
– Вот, – Маша достала из шкафа ремень. – Только не надо превращаться.