1. Что такое библеизм?

Христианская Философия Экзегетики и Педагогики

1. Сотворение человека

1.1. Что такое «библеизм»?

Современное культурологическое понимание библейской текстологии можно, по большому счёту, подразделить на два сущностных аспекта.
Первый из них, мы назовём научно-энциклопедическим.
При таком подходе, в Библии видят некую инкунабулу – древнейшее энциклопедическое собрание архаически осмысленных, эмпирических и формальных сведений об истории мира, которые можно назвать, - не фактами даже, в научном понимании этого термина, а скорее - поэтико-натурфилософским осмыслением реальных явлений. Как наблюдаемых самим «сознанием», так и получаемых им из преданий и сторонних источников.
Второй, - это литературно-поэтический аспект, обращённый не столько к умозрению – логическому мышлению, сколько к чувственному постижению – образному восприятию.
Первый аспект утверждает себя как поиск объективной картины мира. Тогда как второй, признаётся не стремящимся к выходу за пределы субъективной образности и литературного символизма. Оба этих аспекта, чаще всего, противопоставляются друг другу.

***

Духовно-нравственное понимание текстов, составляющих Библию, - это качественно иное явление. Мировоззренческие мотивы достигают здесь исключительной глубины, добираясь до оснований мышления «сознания». Тогда как мировоззрение при культурологическом восприятии, остаётся на уровне преимущественно количественном, представляя собой некие алгоритмы. В одном случае - алгоритм исследования, в другом - алгоритм восприятия. Эти алгоритмы не затрагивают онтологию мышления и не обращаются к основополагающим и начальным способностям «сознания». Они остаются в той области «созерцания», которое
описывается как «познание». И не выходят в область «общения», в которой и реализуются начальные условия и качества существования «сознания».
«Общение» - это такая деятельность нашего «сознания», которая создаёт и поддерживает в активном состоянии его «вертикаль» - веру. Только «общение» способно вплотную подвести «сознание» к его собственным границам. Как к границам познания им самого себя, так и к границам самого его существования.
Самым ценным в «общении» является то, что в предельных своих проявлениях оно выводит «сознание» в область абсолютного самообразования. Делает «сознание» одним из участников абсолютной педагогики, которая, в своём религиозном измерении, предстаёт перед «сознанием» как божественная педагогика.

***

С точки зрения феномена «общения», весь корпус библейских текстов – это не что иное, как свод абсолютных педагогических действий, каждое их которых предпринято по конкретному поводу и обращено к конкретным людям. Эти педагогические действия, содержат в себе такой духовно-нравственный опыт, универсальность и абсолютность которого была подтверждена многими последующими педагогами в их деятельности по приданию истинного «образа» своим ученикам. Именно эти обстоятельства привели к вхождению данного конкретного педагогического действия в библейское измерение - область абсолютной педагогики.
Библейские тексты откровенно символичны и тенденциозны! Они образно и целенаправленно ведут «сознание» к его нравственности, указывая на то, что само бытие «сознания» имеет нравственный характер. – Это нравственное бытие!
Любой из текстов Библии насыщен нравственной конкретикой, взятой как основание
педагогики. Целью библейских авторов всегда являются нравственность конкретной ситуации.
Именно это выводит библейские нравоучения за временные и местечковые границы, делая библейские сюжеты достоянием благобытия как «вечности». Библейские истории сливаются в абсолютную историю – историю чего-то такого, что не вмещаются в саму историю! Во всяком случае, в том понимание истории, которую предлагает нам любой рационализм: философский, научный или культурологический, в целом.
В этом и состоит суть того, что называется духовностью или «библеизмом» (библейскостью или библейским восприятием, библейским мировоззрением).
Духовность – это то, что передаётся в «общении», от учителя к ученику. Здесь не идёт речь о педагогике как профессиональной деятельности! От «сути» этого процесса, передачи духа от одного к другому, духовность и получила своё название – передача, передование, передание, предание.
Уже в пятом стихе, восьмой главы «Второзакония» мы находим прямое указание на
педагогическую суть библейской духовности и библейского предания: - «Знай в сердце своём, что Господь, Бог твой, учит тебя, как человек учит сына».
Самым впечатляющим показателем абсолютности библейской педагогики является то, что не найдётся ни одной эпохи, со времён появления этого свода педагогических нравоучений, во всех народах, исповедующих библеизм, где библейское отношение к нравственности ставилось бы под всеобщее или, хотя бы какое-то частичное, социально значимое, сомнение.
Духовно-нравственный опыт, таким образом, предстаёт перед нами как нечто совершенно внеисторическое и внекультурологическое.

***

Основываясь на этом, библейское предание и библейская духовность всегда настаивали и настаивают на том, что бытие «сознания» - всегда и, прежде всего, является бытием «общения», а не бытием «познания».
Библейская педагогика со всей своей нравственной силой показывает нам то, что педагогика «познания» бессильна «образовать» человека! Не появляется человека в результате педагогической деятельности подобного качества. Появляется, в случае успеха подобной деятельности, лишь только носитель определённого «знания», как массива информации.
Педагогика «познания» не вводит нас в область абсолютного педагогического действия.
И напротив! Педагогика «общения» всегда эффективна в своих намерениях «образовать» человека. В том, конечно, случае, когда учительствующий сам находится в «общении» с Библией. Со всем тем, что придаёт «библеизму» его абсолютность: внеисторичностью – неподвластностью временным аспектам человеческой цивилизации и внекультурологичностью – неподверженностью фетишизации какой-либо стороны культурной деятельности и каких-либо материальных и интеллектуальных достижений человеческой цивилизации.
«Библеизм» нравственности – единственное культурологическое достояние человечества, которое неподвержено фетишизации!
Универсальная ценность библейской нравственности, основанная на её вневременном и внекультурологическом характере, указывает на несомненное присутствие в бытии «сознания» некоего «иного» бытия – «инобытия». Иначе невозможно найти объяснение тому, что вполне культурологический феномен, складывающийся из конкретных литературно-поэтических «символов» и «образов», имеющих сиюминутный конкретно-исторический смысл для каждого из библейских авторов и их читателей, вдруг «родил», в себе и из себя, нечто необъяснимо «иное». Содержание этого «иного» совершенно невозможно вывести из тех культурологических смыслов, которые были заложены в литературно-поэтические «образы», составляющие
библейские тексты, их авторами. Родившееся «иное» оказалось тем, что имеет
внекультурологическое и вневременное содержание. Это «иное» открылось в своей
вневременности и «вечности», показывая нам, в самой своей вневременности свою «иную» суть. – Эта «суть» и получила наименование «духовность»! То есть то, что имеет непреходящую вечную ценности и отражается в «сознании» как его нравственное основание.
Родившаяся духовная смысловая глубина библейской символики не противоречит, не может и не должна противоречить, первоначальным литературно-поэтическим смыслам библейских сюжетов. Иначе, это было бы не «рождение», а какая-то чужеродная «прививка», которая разрывала бы символические связи восприятия библейских текстов людьми разных времён и племён, чего мы, отнюдь, не наблюдаем.
Первоначальный литературно-поэтический смысл библейских текстов послужил неким
«семенем», из которого: - «Вырастает огромное «дерево», достигающее неба! – И птицы небесные вьют себе гнёзда в его ветвях». – Это библейский образ самого человека и человечества в целом, которые перерастают свою «плотскость» и обретают, находят в себе, «духовность». Некоторые говорят, что: - «Сама духовность находит на человека, ищущего её!»

***

Любой опытный педагог знаком с тем риторическим приёмом, к которому библейская
педагогика прибегает в самых первых своих словах: - «Вначале сотворил Бог небо и землю».
Первые же слова библейского текста повергают «сознание» в удивление и трепет. Вырывают его из тех контекстных тисков, в которых оно мыслило, опираясь на прежние космогонические представления. Всё «познание», которое унаследовало «сознание» от самого себя, в своём временно-историческом аспекте, - отбрасывается. И «сознанию» предлагается «общение»! Разговор не с самим собой, а с кем-то «иным», находящимся в таинственных глубинах самого «сознания», но не являющимся самим этим «сознанием». Ибо этот «некто»
открывает перед «сознанием» такое «знание», которое не имеет никаких оснований в историческом аспекте самого «сознания». Оно никак не может быть проверенно! И поэтому, называется откровением - «знанием», открытым «извне». Требующим усилий «веры»! То есть обращено к самым глубинным: начальным и начальствующим способностям «сознания».
Библейская педагогика сразу же меняет всю прежнюю картину мира:
Бог – есть «всё»!
«Ничего» нет, кроме Бога!
Бог творит из «ничего»!
Нет ничего первоначального или изначального, такого же вечного как Бог! Бог един и творит всё:
- «небо» и «землю» и «всё воинство» их;
- и весь «хаос»: и «свет», и «тьму».
Сонмы богов древнего мира: египетский, вавилонский, греческий и все другие пантеоны лишь упоминания в первом стихе второй главы «Бытия», как «воинство неба и земли».
Целью, в описании всего того, что предстаёт пред нами в поэтических образах Шестоднева: неба и небесных тел, моря и суши, животных существ и растений, является полное отрицание самой возможности причисления их к божественному существованию. Всё это – «тварность»! – И не занимает главенствующего положения в том «общении», которому прилежит «сознание».
Всякая «тварность» - это то, за что «сознание» благодарит Творца. Это тот «дар», который становится предметом «общения» Творца и «сознания». В этом «общении» в нашем «сознании» укрепляются связи меж «тварным» и «нетварным». Усиливается и реализуется желание «нетварного» соприсутствовать «тварному».
Научные открытия Нового и Новейшего Времени, в самых различных областях, особенно в области:
экономики – теория прибавочной стоимости;
политологии – исторический материализм;
естествознания – диалектический материализм;
биологии - теория эволюции и естественного отбора,
показали всю несостоятельность постбиблейского и внебиблейского «познания».
Они, в то же время, только укрепили и подтвердили те принципы, которые лежат в основании понимания библеизма как теории общения бытия и инобытия в «сознании».
Что же касается «шести дней творения», то нравственная педагогика библеизма
предпочитает, в противовес как креационизму, так и аллегоризму, символически увязывать их с теми «шестью днями», в течение которых, по словам Иоанна Златоуста, - «Бог открывал Моисею этапы космогонии»! – Космогонии «сознания», в первую очередь…
- «И слава Господня осенила гору Синай; и покрывало её облако шесть дней» - говорится об этом в 16-ом стихе, 24-ой главы «Исхода».