5. Педагогические аспекты творения

Христианская Философия Экзегетики и Педагогики

1. Сотворение человека

1.5. Педагогические аспекты творения

Какую задачу мы ставим перед собой в данном исследовании?!
На наш взгляд, было бы весьма интересно проследить аспекты педагогического символизма, которые мы можем найти и вычленить, как в библейском повествовании о творении мира, так и в некоторых других космогонических мифах. И попытаться реконструировать возможный ход того психо-антропологического процесса, который привёл к пробуждению «сознания» человека. Точнее говоря, к пробуждению - «самосознания» человека. А если сказать ещё точнее – ипостасного «Я» в
«самосознании» человека.
Конечно, это сложная задача! Так как пробуждение «сознания» это дело отнюдь не только педагогики. - Это онтологический экстремум, точка перегиба «тварного» бытия, в котором бытие обнаруживает не только себя, но ещё сталкивается с неким иным присутствием в себе – инобытием в бытии.
Внимая самому себе, человек сталкивается с Богом, а беседуя с Богом, находит сам себя! И в этом проявляется в духовно-нравственном качестве внутренней жизни человека…

***

Общеизвестно, что онтологически человеческое бытие и животное бытие представляют собой довольно отличающиеся друг от друга феномены. И эти отличия носят преимущественно ипостасный, а не сущностный характер. Иными словами, по своей биологической и психологической природе, животная жизнь, появившаяся в заключительные дни Шестоднева, в пятый и шестой дни, экстремально не отличается от биологической и психологической природы пралюдей – «преадамитов». Если же мы перейдём к ипостасным аспектам природы животного бытия и природы человеческого бытия, то столкнёмся с нелинейным и экстремальным нарастанием качественных и количественных отличий. Это нарастание приводит, в конечном итоге, к тому самому экстремальному перегибу, который и будет означать экстремальное состояние животной природы, её диссоциацию: расслоение или разделение прежней сущности на сущность и ипостась. Выражаясь по-другому, происходит ещё не пробуждение «сознания» в животной природе, а происходит её потенциальное преображение или ипостасирование, в котором животная природа преобразуется в природу пралюдей – «преадамитов» или «доадамитов». Эта природа кинетически практически не отличается от непосредственно предшествующей ей животной природы, находясь в зоне допустимого биологического и психологического «люфта», но потенциальные отличия – экстремальны. - Это уже не животная природа, а та природа, которая готова к пробуждению «сознания».

***

И вот тут-то, мы и входим в область действия педагогики.
И нам надо понимать одну очень простую вещь – эта педагогика не может быть педагогикой одного плана, поскольку природа «доадама» перестала быть одноплановой, а стала двойственной – сущностно-ипостасной, природно-личной, индивидуально общественной, социально-психологической. Всё это – различные аспекты одного и того же феномена ипостасирования животного бытия. Поэтому и педагогическое воздействие всегда иерархично! Сначала оно обращено к биопсихологической стороне человеческой природы, для выведения на передний план ипостасно-пневматологического аспекта «сознания». А затем оно направляется
на социально-психологическую сторону бытия ипостасной природы. Проще говоря, педагогика всегда, сначала божественная, а потом человеческая.
Возможны ли здесь какие-либо чёткие разделения и разграничения?
Вряд ли …
Во всяком случае, в библейском повествовании 2-ой главы «Книги Бытия» об этом сказано лишь в объёме двух коротких стихов:
«… И вдунул в лицо его дыхание жизни
И стал человек душою живою…»

***

Предполагается, что в предчеловеческую или доантропологическую историческую эпоху число дочеловеческих видов или подвидов достигало от трёх до шести. Общая численность проточеловеческих индивидов в эту эпоху: палеолит и неолит, предполагается порядка 1-4 млн.
Как же далее продвигался процесс божественной педагогики?
Выбрал ли Бог-Творец один э этих видов или подвидов «доадама» своим личным волеизъявлением или предоставил биопсихическим аспектам конкурентного развития решать проблему «педагогического выбора» - эволюции не на уровне вида-подвида, а на уровне индивида?
Кто попал в набор божественного ученичества?
Существовал ли избранный биологический вид или подвид?
Или этот избранный божественным педагогом проточеловеческий протонарод складывался индивидуально? – Лишь только тот конкретный представитель того или иного биологического вида-подвида, в индивидуальности которого реализовывались открывшиеся ипостасные потенции, становился божественным учеником. Выходил из биологической среды в социальную среду и стряхивал с себя оковы естественного отбора. А тот, который в своей индивидуальности не отвечал на «зов», призыв к избранничеству, развитием своих ипостасных потенций, тот оставался пленником биологической эволюции. И довольно быстро проигрывал в борьбе за существование климату, природе или своим животным конкурентам в борьбе за биологическое выживание.

***

Вероятно, именно этот индивидуальный переход из среды преимущественно биологической, в среду больше социальную, чем биологическую, и играл, прежде всего, роль в предварительном отборе для вхождения теперь уже индивидуума, а не индивида, в область божественной педагогики.
Несмотря на это рассуждение, вряд ли было бы правильным полностью отрицать влияние видовой биологии в этом процессе. Скорее всего, оно имело место! И судя по данным современной науки достаточно большое влияние. Но, также, несомненно, исходя из этих, же данных современной науки, это влияние не было подавляющим. Ведь в геноме современного, сложившегося - победившего, человеческого вида-подвида, присутствуют вставки из геномов и других видов-подвидов.
Какие факторы давали преимущество индивиду над видом, это остаётся вопросом не осмысленным в достаточной степени.

***

Трудно и постепенно складывается социальная среда. Биологический вид-подвид преобразуется из биологического феномена в феномен более историко-социальный – род-племя. И, в этот момент, божественная педагогика уходит во внутренний мир индивидуума, прячется в нём. Давая возможность развития социальной человеческой педагогике! Род-племя уже имеет свой язык, свои культурные обычаи, свои приёмы воспитания.
Во всём этом начинает впервые проявляться богочеловеческое единство, которое, с первых дней жизни человека, становится для него обыденной повседневностью, входит в него буквально «с молоком матери».
Не это ли является истинным основанием внутренней природной «религиозности» человеческого «сознания»?

***

Поскольку Творец существенно перестроил психо-биологию этого существа, превратив её в социобиологию, ведь это существо уже заимело язык и культуру, то дать ему новый импульс, новое социопсихологическое направление развития, могла только человеческая среда общения – социальная среда. В этой среде, «религиозность», полученная в наследство от божественной педагогики, могла бы развиться в «веру», как реальность богоподобных отношений между конкретными людьми. Человека, в его религиозном младенчестве, необходимо своевременно поместить «детский сад общения», изъять из обычной и привычной для него психо-индивидуальной среды общения с Богом как с самим собой. И поместить его в социальную среду общения с Богом как с другим человеком. Здесь и только здесь совершаются душевно-духовные, психо-пневматологические переходы человеческого «сознания» от природно-индивидуальной религиозности к личной вере, как обретению окончательной ипостасности в процессе ипостасирования – освоению своих ипостасных потенций.

***

Как божественный воспитатель разрушал и дезактивировал те прежние животные биопсихологические навыки, которые могли бы помешать всем этим изменениям?
По-видимому, тем, что помещал избранные им души в такие природно-климатические условия, преодолеть которые было бы не возможно без преодоления животной психологии индивидуализма! Божественный воспитатель буквально отнимал от них их прежнее животное благополучие, изгонял из родительского гнезда и окунал и даже бросал в воды новой самостоятельной жизни, где прежде приобретённые ими навыки, не могли полностью гарантировать их благополучие.

***