Ниночка

Что мне запомнилось на войне больше всего? Хм... Да ни чего путного - смерть, разруха да голод. Я от начала и до конца в пехоте протопал, хлебнул по самую завязку. И горечь отступления, когда нас немец к стенам Москвы припер и, радость когда вперед пошли... Война-то, это ведь труд, адский солдатский труд, на грани жизни и смерти. Нет, такое и вспоминать и пережить снова, не пожелаю ни кому... Но, один эпизод я запомнил на всю жизнь. Какой? А как мы всей ротой нашу Ниночку спасали. Кто это такая? Наша ротная медсестра... Э, брат, сколько солдатиков ей жизнью обязаны...
  Попала она к нам в роту, аккурат перед самым наступлением, числа 2-3 декабря 1941 года. Она сама москвичка и едва ей исполнилось восемнадцать, добровольцем пошла на фронт. Не высокая, такая курносая и косички рыжие в разные стороны, глаза большие - ладная девка, чего уж. Ротный все сокрушался, мол кого ему прислали: он просил мужиков-санитаров, а ему подсунули "шпильку" - это было первый и последний раз, когда он так не уважительно ее назвал.
  Когда мы двинули в наступление, эта маленькая девчонка, с десяток раненых на себе с поля боя вытащила. Вот тогда и командир и бойцы, ее за свою и приняли. Такой же солдат, только с сумкой с красным крестом на боку, а разведчики наши, даже пистолет трофейный ей подарили. Так что, все честь по чести. И пошла наша Ниночка с нами, из боя в бой: тягала она нашего раненого брата на себе, всегда чуть позади наступающих шла. И ведь ни одного солдатика нуждающегося в помощи не пропустит.
  Особенно ее разведчики опекали, она ихнего командира вытащила с того света, можно сказать. Кто по старше - дочкой ее называли, ровня - сестренкой, а ротный наш Васильев, тот вообще Ниной Петровной величал. Уж это о чем-то говорит.
  Были ухари, особенно из пополнения, которые с непристойностями к ней лезли. Так этих разведчики быстро уму-разуму учили. Как? Да вот, морду одному набили, чтобы охоту отбить, а ротный в тот раз, даже носом не повел, а ведь это воинский проступок. Правда, после того случая, всегда строил новеньких и доходчиво объяснял, кто и что для роты значит наша Ниночка. Да-а... Так, значит, дошла она с нами, аж до самой Белоруссии. И вот, поди ты, ни разу даже ранена не была, но война дело такое...
  Операция "Багратион" тогда шла, наша рота, усиленная взводом танков и саперами, шла в авангарде и так случилось, отрезали немцы нас от своих. А Белоруссия, что, одни болота, да комары тучами... Вперед идти силенок не хватает, да фрицы с двух сторон наседают и пытаются нас к болоту прижать и уничтожить. Васильев по рации приказ получил: выходить к своим, а там нас огоньком поддержат. А как выходить? Танки через болото не проведешь... Эх, жизнь! Танкисты свои машины не бросили - остались прикрывать нас, пока мы вдоль болота уходили. Сидели в своих железных гробах и расстреливали немцев... погибли наверное, а может кто и выжил - не знаю.
  Разведка с саперами впереди идут, проходы в болоте ищут, мы от немцев отбиваемся, которые по пятам идут, а Ниночка с ранеными. Тут вот несчастье и произошло. Немцы с другого стороны болота, минометами нас накрыли. И что самое обидное, стреляли ведь наугад, по квадратам. Так первые залпы попали как раз туда где раненых на руках несли. Только немцы огонь перенесли, наши ребятки туда, а там месиво из тел... Ниночке осколками  ноги посекло, но живая, а все туда же: рвется к раненым. Вот такая она была...
  Ребята ее как смогли перевязали, носилки смастерили и понесли. А уже вся рота знает, что сестренку поранило, мужики аж озверели. Васильев командиру разведки лейтенанту Фролову приказал, мол как хочешь, а чтобы Ниночку вынес к своим.
  Так и шли. Впереди разведка с саперами несут сестренку, мы сзади -  чуть немца задержим и вдогонку, да еще и раненых тащим. Ох, болота, болота... И ведь каждый солдат: ну как жива? И тут же по цепочке, жива наша Ниночка. Чего уж там, за свою разведку мы спокойны были. Но вот такого, чтобы вся рота, так за одного человека переживала и себя не жалела, я больше за всю войну не видел. Когда уже под вечер к своим прорывались, под огнем противника, Фролов ее собой закрыл: так и получил осколки фугаса в спину. Мертвого его к своим принесли.
  Ниночка? Жива осталась, ее быстро тогда в госпиталь отправили. Писала нам в роту оттуда, правда комиссовали ее. Васильев ее к Славе 3 степени представлял, не знаю получила или нет. Но то, что достойна была, это факт.
  Так вот ответь мне на вопрос. Что это было, каким словом назвать? Когда двести мужиков готовы были свои головы сложить, лишь бы ее к своим вытащить?! Не знаешь? Вот и я не знаю, но помню ее... курносая, рыжие косички, большие глаза, а еще большое доброе сердце. Она ведь и меня раненого вытащила... Да...