Господь отвёл от греха Гл. 9

Гл.9

"А зачем подростку прятаться за деревья, он бы открыто смеялся над пьянчужкой, чего ему бояться? Тем более, ногой бить по земле, отвоёвывая у мороза орудие убийства. Ага, нагнулся... Блин, да он вооружился здоровенным кирпичом... Хана Коляну, если вовремя не сгруппируется. Интересно, Колян в курсе, что он уже на мушке?"

И тут Таничев услышал пьяное бормотание друга:

-   И плевать мне на всех маньяков, пусть только выйдет! Да нету их никого, все вокруг брешут.  - изрёк Майчук и, качаясь во все стороны, двинулся дальше.

Таничев был доволен, тем самым напарник дал ему знак, мол, не волнуйся, всё под контролем. Правда, голос грубоватым получился, но у женского пола это не редкость, такое на каждом шагу.

"Молодец, Колян!  - восхитился Таничев, но тут же бросилось в глаза, как тощая фигурка осторожно последовала за Майчуком. - Ты гляди, как крадётся, ну точно зверь, ни дать ни взять. Но звери охотятся, чтобы прокормить потомство и продолжить своё существование в этом бренном мире, а почему человек убивает себе подобных? Для чего и каких целей? Разве это война и перед тобой враг, что явился непрошено на твою землю? Или это убийцы забрались в твоё жилище и грозят уничтожить твою семью? Тогда зачем эта кровавая бойня?"  -  Таничев понимал, что в данный момент для этого маньяка нет никаких оправданий, даже если он на самом деле не дружит с головой.

"Ну почему он не стал биться своей башкой о столб, например? Угу, больно будет, однако. А это говорит о том, что соображалка у него работает и то, что ни на кого руку нельзя поднимать, он, разумеется, тоже отлично понимает.
Говорят, будто злодеи частенько используют свои бывшие места преступления для совершения новых, будучи уверенными, что тут их уже никто не ожидает, вот и этот такой же, до умопомрачения самоуверенная сволочь."  -  Таничев едва не заскрежетал зубами, так был взбешён при одном только виде этого недочеловека.

Тем не менее, маньяк сделал бросок, он бегом кинулся к Майчуку, поднимая руку для удара. Таничев и крикнуть не успел, даже курок не взвёл на пистолете, но Майчук был наготове, он резко увернулся и тут же, сильным ударом сбил с ног противника, тот задохнулся от боли, прижимая ноги к животу, это и успел заметить опер, присоединяясь к другу.

-   Прыткий-то какой, врасплох меня застал.  -  отчитался запыхавшийся Андрей.

-   Я сам переживал, что вовремя не среагирую, но, вроде всё получилось на высшем уровне.

-   Вы кто такие?  -  с удивлением изрёк мужчина среднего возраста, постанывая от боли.  - Я вышел свежим воздухом подышать, а тут вы...

-   Не свисти!  -  прицыкнул на него Майчук.  -  Чего на меня накинулся, я тебя трогал?

-   А что нынче так положено, выходить дышать свежим воздухом с кирпичом в руках? - задал встречный вопрос Таничев.

-   Это на всякий случай.  - продолжал оправдываться убийца тонким голоском.

-   Короче, маньячина!  - присел к нему на корточки Майчук.  - Отбегался ты, соколик, ясно?

-   Вы о чём?  - завопил тот, но Майчук закрыл ему рот своей широкой ладонью.

-   Колян, давай грузить его в багажник да поехали отсюда, где нету свидетелей.  -  оглядываясь по сторонам, предложил старший опер и засунул мужику кляп в рот, заранее приготовленный и вытащенный из кармана куртки. Тот как услышал, что его собираются везти подальше с глаз возможных свидетелей, замычал что-то и заёрзал ногами по земле, рассыпая снег в разные стороны.

-   Что, падла, жить хочешь? А те, кого ты к праотцам отправил, думаешь, не хотели? Ты, сука, задушил и изнасиловал девушку моего друга... вот этого...  - он указал рукой на Таничева. -  Представляешь теперь, что мы с тобой сделаем?  - с этими словами, Майчук схватил мужика за шиворот и рывком поднял с земли. А потом потащил к машине. Таничев помогал ему, когда тот упирался, всячески стараясь предотвратить движение.

По дороге Андрей молчал, замкнулся в себя и ни звука. Майчук понимал его настроение, потому тоже не портил создавшейся тишины, которую и без того нарушал пойманный маньяк, он мычал в багажнике и бил связанными ногами по стенкам автомобиля. Но Андрей, казалось, не замечал этого.
Он, если честно, в настоящий момент не мог в себе разобраться: сколько раз приходилось думать об одном и том же, это до того, как поймали убийцу. Уговаривал себя, дабы раньше времени, в запальчивости, не изувечить того от злости, а благополучно перевезти к Майчуку на дачу. Да и потом, не сразу отправить упыря на тот свет, а пусть помучается, хоть немного осознает то, что натворил, но теперь опер испытывал полнейшее равнодушие, он даже ударить побрезговал поникшего от страха душегуба, чтобы не испачкать в грязи свои руки.

"Что происходит? - Таничев не знал причины своего странного поведения. Лишь когда до дачного посёлка оставались считанные километры, Андрей догадался в чём, собственно, дело. Да всё потому, что маньяк был безоружен, а он не привык бить связанных. - Это разве соперник? Такого любой одолеет. Ладно ещё, когда убьёшь в перестрелке, или, спасаясь от ножа преступника. Да и то, стараешься взять его живым, а тут... Зрелище, более чем жалкое и как потом себя уважать, коли отлупишь закованного в наручники человека, даже несмотря на то, что этот изувер задушил четырёх женщин, в число которых входила и моя девушка." - Андрей вспомнил, как однажды он ударил своего соседа по коммуналке. Давно это было, сейчас он уже купил себе отдельную однокомнатную квартиру. Но тот пьяница долго выводил его из себя, он избивал в подпитии не только свою жену, но стал протягивать руки и на сынишку-дошкольника. Таничев тогда только пришёл со смены и услышал истерический крик ребёнка. Парень бросился к соседней комнате, но ему навстречу уже бежал испуганный мальчишка:

-   Дядя Андрей, я за мамку заступился, а папка и меня по уху сильно ударил. Вот, смотри...  -  мальчик откинул дрожащей ручонкой вихрастые волосы и Таничев обнаружил покрасневшее и опухшее ухо. Сцепив кулаки, он ворвался в помещение и со всего маха врезал дебоширу прямо в челюсть.

Тот потом долго ходил по больницам, но Таничева не сдал, сказал, что челюсть и зубы ему выбили в пьяной потасовке. Жену и сына он больше пальцем не тронул, но пить всё равно продолжал с завидной регулярностью. Андрей помнил ту ярость, когда он увидел обиженного пацана да ещё кем? Собственным отцом. А нынче, ему бы разгневаться ещё сильнее, но почему-то не получалось.
Но чем ближе подъезжали к месту назначения, тем громче и громче в Таничеве просыпалась ненависть к тому, кто осмелился бросить вызов всему городу. Не успели они затащить обмочившегося маньяка в сарай, как Таничев попросил Майчука, чтобы тот "пленного" полностью освободил от верёвок. Младший опер сначала не сообразил в чём загвоздка, но, заметив горящие отвращением глаза напарника, сию минуту подчинился.

-   И кляп ему тоже вытащи.  -  сказал Андрей, но немного подумав, спросил:

-   Здесь как, тихо?

-   Да, будь спокоен. Тут зимой никто не живёт.  - убедительно ответил Николай.

И вдруг, они услышали:

-   Я согласен, чтобы вы меня отвезли в милицию. Зачем мы сюда приехали?  -  по щекам убийцы текли слёзы, голос его срывался и переходил на истерический крик.

-   Хм... - удивлённо уставился на него Майчук.  -  Так тебе милиция нужна, я правильно понял?

-   Да, правильно!  -  мужик с надеждой переводил взгляд то на Таничева, то на Майчука.

-   Отлично!  - заключил Майчук.  -  Прям, как по мановению волшебной палочки - мы уже перед тобой. Удостоверения показать?

Тот отрицательно затряс головой, он им верил. Опустив голову, убийца запричитал:

-   Вы не имеете право устраивать самосуд. Отвезите меня, куда следует и тогда, пусть на законных основаниях меня осудят.

-   Это кто тут о правах рот свой поганый открывает?  - Майчук не сильно пнул его ногой в бок.  -  А ты, тварь, имел право убивать невинных женщин? Чего тогда о законе не вспоминал?

Задержанный завыл ещё сильнее.

-   Колян, выйди.  - попросил Таничев и Майчук вновь беспрекословно подчинился, поплотнее закрыв за собой двери с обратной стороны. Чтобы не слышать того, что сейчас будет происходить внутри сарая, он прошёлся к молодому саду, где он прошлой осенью лично высадил несколько саженцев яблонь, вишен, черешни и груши. Раньше отец этим занимался, но теперь ему здоровье не позволяет растрачиваться на ведение домашнего хозяйства, а старые деревья уже засыхали одно за другим, и почти не плодоносили. Николай переживал, чтобы молодые деревца не погибли, он очень старался, долго "колдовал" над ними, но всё обошлось, саженцы прижились все до единого.
Младший опер любовался на кусты и деревья, укрытые снегом, который серебрился при свете луны.

"Приехать бы сюда с ночёвкой, шашлыки пожарить, подурачиться, чтобы отвлечься от всех городских хлопот и повседневной суеты..."  -  опер тяжко вздохнул и повернул стопы обратно, ему сильно не понравился доносившийся хрип преступника, нельзя Андрею позволить его убить.