Разделяй не властвуй

РАЗДЕЛЯЙ НЕ ВЛАСТВУЙ
(обработка дневника, черновик)
Часть I
     Мы стояли в прихожей молча, глядя друг другу в глаза как боксеры на ринге перед решающей cхваткой. Лица обоих были каменные –  я еле стояла на ногах и всеми силами старалась не показать своей слабости. Он произнес разделяющую пополам фразу, значения которой я не поняла, но которая каждым словом врезалась в мою память: «Поклонись родной реке, родной земле», а потом еще одну, не менее странную, следом за этой, без каких бы то ни было связок и объяснений: «С помощью этой флэшки можно разрушить любое предприятие», - при этом фиксируя мое внимание на маленьком продолговатом предмете в руках серо-стального цвета на цепочке, зачем-то переключил меня тут же на фотографию на каком-то пропуске, и зачем-то обратил мое внимание на то, что на фото он в костюме. Я покивала головой в знак того, что все поняла, помахала рукой на прощание, на что еле хватило сил. Он развернулся, вышел и закрыл за собой дверь.
        Я была абсолютно спокойна: допила оставшееся от вчерашнего дня вино, не смотря на то, что был полдень, сдала на ресепшен ключи от серого гостиничного номера, вышла на улицу, закурила. До вылета самолета оставалось несколько часов. Я погуляла  по городу,  выпила кофе на Таганке, поехала на Павелецкий, сдала на последние 300 рублей багаж  и уехала на электричке в Домодедово. Он позвонил мне, когда я уже поднималась по трапу в самолет. Просил, чтобы я снова разместила свой профайл в соцсетях, откуда удалилась. Я пообещала. Дальше мы общались только в интернете.
        Началось что-то странное. Я разместила-таки вновь свой профайл на сайте, чтобы продолжить общение, но вместо этого стала получать от него тексты: «Привет-я на работу-пока», «Привет-я на работу- пока», «Привет- я на работу-пока», -  и так каждый день. Он не вступал ни в какие разговоры со мной, пока я сама не перестала ему писать.
Напряжение нарастало. Память восстанавливала ранее им написанные сообщения, которые теперь казались какими-то искусственными, содержащими двусмысленность, какую-то зловещую игру. Мне не хватало  чего-то, объединяющего их в одно целое, хотя я видела за всем этим какую-то логику, какой-то ритм:  «Все, что ты делаешь, все, что происходит с тобой, это делаешь ты сама - это твой осознанный выбор» , - писал он, а в голове стучало « раз-два-три-четыре»….Я попыталась возразить – он повторил слово в слово: «Все, что ты делаешь, все, что происходит с тобой – это делаешь ты сама, это твой осознанный выбор». Я возразила еще раз: «Не могла бы я обойтись как-нибудь без этого?», - на что получила ответ: «Уже нет, а тогда возможно». Я тянула время, пыталась понять, что он мне говорит: «Ты разговариваешь со мной снисходительно, при этом жуя бутерброд». Он, вероятно решив отзеркалить мои возражения: «Ты ошибаешься. Нет снисходительности и нет бутеб.» Он именно так и написал «бутеб,» , - почему-то я это запомнила. Мое тело было каким-то ватным,  в голове ощущалась какая-то невыносимая тяжесть и только было слышно пульс и какой-то счет 1,2,3,4,… 1,2,3,4…1,2,3,4….. Мать твою! Да ведь это же Эриксон! НЛП, психоанализ, техники самонаведения транса и тп…..Я взбесилась. Так вот каким «маркетингом» он занимается! Сегментирует мои мозги на какие-то штампы, еще не хватало на зомбо-команды!!! Но команды не было, было что-то другое, а что – я понятия не имела. Какие-то не то обиды, не то обвинения: ты то, ты се, ты пятое, ты десятое….. В бешенстве я послала его на всем понятные и привычные буквы, чем еще больше усугубила вражду и напряжение.
          Время шло…..Куда, зачем, что от него требовалось – было не понятно.
         Наступил новый год. Я уже две недели знала, что беременна. В жизни творился какой-то хаос, а тут еще и это. Мы с мужем были в ссоре: он знал о моем тайном общении, чем был недоволен. Мы ругались. Я не понимала их обоих: один давил мне на психику, другой обвинял во всех мыслимых и не мыслимых грехах – оба сваливали на меня принятие решения, которое никак не возникало в моей голове. Я была занята только одним – ребенком, которого решила оставить. От кого он – у меня не было сомнений: со своим любовником я уже полгода не встречалась.  О том, что он женился, я узнала только через 6 лет абсолютно случайно.
            Эти 6 лет прошли в каком-то заторможенном угаре. Я ходила как сомнамбула, ни на что не реагируя, отстраненно наблюдая за миром, никак не участвуя в происходящем вокруг: родила ребенка, продолжала жить с мужем, от которого не смогла уйти, старшая дочь пошла в школу, сын от первого брака закончил институт и женился,  дважды лечилась в психиатрической клинике. Хаос в голове перекрикивал меня на столько, что я говорила это вслух круглосуточно, как будто писала какую-то книгу, читала ее каким-то женщинам, они слушали, плакали, ждали продолжения, спрашивали: «А они встретятся?» - но я не знала ответа на этот вопрос, а врать мне не хотелось, и интереснее этого для меня ничего не было.
         Я постоянно думала о нем, о том, что произошло между нами, как жить без него дальше, - он был всем для меня, - я смотрела на него не глазами, а чем-то, что не способно видеть, и не могла оторваться. Я даже боялась дышать, чтобы не спугнуть момент какого-то полного покоя, равновесия, уединенности, тишины и мертвой пустоты одновременно. Я погрузилась в какую-то бездну, наслаждалась каким-то знанием, еще не подозревая о том какую цену за это придется заплатить, чего и сколько пережить, и в конце концов принять на себя колоссальную ответственность – все решать и делать самой.    
           Прожив 6 лет почти в полной изоляции от общества, пережив глубочайший крах в жизни, я обнаружила, что из прожитых мною 48 лет последние 18 были какими-то странными: я часто плакала, не понимала, что происходит, ушла от первого мужа, оставив с ним сына, неудачно создала новую семью,  дважды строила бизнес, который бросала на полпути, не могла за быть свою прежнюю работу, впрочем как и странную любовную связь. Единственной радостью было рождение двух дочерей, но они выросли какими-то чужими, глядя на мое разбитое состояние, и были больше привязаны к отцу.
                Первый раз я вышла замуж студенткой университета. После учебы мы с мужем уехали на север – он по распределению получил хорошее место руководителя на золотодобывающем предприятии. Жили мы в достатке. Прожили там не долго, года три: сыну не подошел климат: он часто болел, задыхался – там нехватка кислорода 30%  - да и я не смогла жить по полгода в темноте, пока не кончится полярная ночь. Два года проработала в местной школе, очень привязалась к детям – своим ученикам, и в один прекрасный день поймала себя на мысли, что никогда не смогла бы с ними расстаться, если бы доучила их до выпускного. Вернувшись с севера обратно, купили квартиру на заработанные деньги, пережили очередной финансовый кризис, и начались поиски новой работы и адаптация в трещавшей по швам стране. Шли 90-е…  Муж кочевал с работы на работу, я сидела дома, замечая, что деградирую от общения с телевизором.
            Однажды подруга сказала, что видела объявление на книжном магазине с вакансией продавца. Я, будучи филологом по образованию, решила попробовать себя в новом качестве. Торговали в то время все и всем. А тут все-таки ближе к профилю – книги. У меня стало получаться.  Директриса платила вдвойне от обещанного и была мной довольна. Через пару месяцев она перевела меня на опт под начало своей дочери. И тут начались склоки, проблемы, слезы как только появился Он – гендиректор всей структуры.  Я так же ни о чем  не подозревала, пока не хлопнула дверью и не ушла. По какой причине – я не знала. Претензий ко мне никогда не было  - я была лучшим сотрудником, но личное общение с гендиректором было так же мне непонятно, как и общение с любовником, который появился после моего уже второго увольнения с той же самой работы – я уходила, потом возвращалась. Это повторялось дважды.
         Набор фраз, оставшихся в памяти от гендиректора, был таким: «мы друзья», «мы тупо завозим товар», «мы придем мощно», «мы платим за мозги 50/50». Что это и о чем – я не вникала , пропускала мимо ушей, помню только одно свое выражение в ответ на все это «с кем война и что хотим?» Дальше больше. Он стал переключать мое внимание на должности сотрудников: «Таня профессионал», «Лена директор», «Николай Иванович выведет любую формулу по математике» - это были какие-то неформальные короткие беседы, не имеющие никакого отношения к работе, я не придавала им никакого значения. Меня скорее напрягало такое ко мне внимание. Формулировка с моим именем у него тоже была : “У вас есть Оля, она все может и все сделает». Я на это реагировала как-то странно: в ответ на фразу «Лена директор» у меня вырвалось «Я не тщеславна». Я стала ощущать какое-то давление, какое-то вторжение в мое личное пространство, но не подпускала его ближе расстояния вытянутой руки. Он изменился. Стал каким-то идиотом. Зачем-то показал мне фото своей жены в бане с намотанным на голове полотенцем, которое якобы случайно попало в подборку фотографий с выкладкой товара. Следующие фразы я уже ощущала как конкретный наезд, но не придавала этому значения, смотрела на него как на дурака, мол оно начальство – ему виднее. «Мы поедем в Китай на формулу-1 погонять», «Купить гостиницу в Испании детей учить», про какой-то телефон, который ему не по статусу, про какую-то любовницу, про то, что он заплатил бывшей директрисе (еще до Лены) 300 000 за товарный знак, которым не пользовался, про то, что после увольнения участвовал в ее судьбе и пристроил ее на работу куда-то в медтехнику. Все это было сказано практически так , как я написала, такими не понятными спонтанными предложениями на разные темы. Я в разговор не вступала. Сюда же можно добавить его слова про покупку «Инфинити» за 70 000  долларов и кредит в два миллиона зеленых – я обернулась на него и посмотрела как на дурака в очередной раз. Он показал мне все обороты по его предприятию – я мельком глянула на цифры в рублях – Барнаул 1500000, Новосибирск 2000000, Красноярск 5000000. «Меня не впечатляет», - сказала я – филиал, где я работала одна, c девочкой-студенткой на полставки,сделал 1700 000 за пару месяцев. Эти цифры мы обсуждали за обедом – он пригласил меня зачем-то. Заказал себе борщ и латте, я ограничилась чашкой эспрессо с лимоном. Почему-то забыла положить лимон, он так и остался лежать на блюдце. Перед этим я выпила две таблетки новопассита – я не переваривала этого человека – он заметил мое подавленное состояние – у меня пробегал холодок по спине от его взгляда – он как-то расслаблял меня, при этом давая по морде не церемонясь, что перед ним женщина, пока однажды не добил меня фразой «я хочу ребенка». Я ходила как ватная, меня почти трясло от какого-то бессознательного страха, но я продолжала работать. В голове крутилась какая-то плавная речь и я произнесла «Я люблю свою работу» при этом чувствуя себя каким-то одуванчиком. Я ни о чем не подозревала, держалась на дистанции, поддерживала разговор в нейтральных тонах. Иногда он меня выбешивал и я писала ему гневные письма на е-маил об интенсивности труда. Однажды меня насторожил мой с ним телефонный разговор, о чем не помню, который заканчивался его словами: «Все будет хорошо». По телу пробежал холодок-  «труп», и я поняла, что он мен предал, но не понимала, как. Наверное тогда я приняла решение уйти во второй уже раз.
             Прошло полгода. Мы планировали расширяться и подыскивали новое помещение. Я уже ничего не хотела, просто монотонно выполняла свою работу, как обычно на запредельной скорости. Мы с ним встретились еще раз, но разговор уже был в штыки. Я выставила ультиматум: «кто  я и сколько стою» (должностная инструкция и зарплата) За это я обещала ему сделать Красноярск. Он на это никак не отреагировал. Я не хотела говорить ему о помещении, которое подыскал мой муж и которое соответствовало всем требованиям, но все-таки проговорилась. Он промолчал, уехал. Далее события развивались мгновенно. Директриса назвала мне адрес переезда который нашла сама, но когда был назначен день переезда, наш грузчик случайно между делом, видимо не зная что это тайна только для меня, сообщил, что переезд назначен в мое помещение. Действовать надо было срочно. Я взяла кредит и осталась на своем месте, которое было открыто годом раньше под названием «филиал»: с работой расставаться  мне не хотелось, но и оставаться в том коллективе тоже. Он зачем-то послал директрису ко мне извиняться. Было неприятно смотреть на ее унижение.
Я все равно ушла.
             Дело пошло успешно, но я продолжала оставаться в непонятно – отрешенном состоянии как сонная муха. Это слово «муха» я никак не могу забыть. Однажды у одной сотрудницы был день рождения, мы отмечали в кафе, потом все разошлись по домам, а мы с подругой зашли ко мне на чай. Вошли в квартиру, дома никого не было, мои были в отпуске, включили свет – и вдруг я вижу, что вокруг лампы летает рой мух. Огромные черные мужи летали как отряд истребителей. Cтало не по себе. Откуда они тут? И эта ассоциация как-то напомнила мне о работе и почему-то вспомнился пароль «ГСРУШАГОЩ» - только латинскими буквами.
             Начав свое свободное плавание, я почему-то вспомнила одного ученика нашей школы, который считался одним из лучших. Наверное я выбирала себе некий ориентир – приходилось начинать все сначала. От той же своей подруги, которая посоветовала книжный магазин, узнала о сайте «Одноклассники», зачем-то зашла на его страницу, посмотрела фотки. Хотя фотография была статусной – Париж, Эйфелева башня, - мне не понравилось: ссутулился, плечи опущены, какая-то выдавленная из себя улыбка. Зашла, посмотрела и вышла. Запомнились его дети – две девочки. Одна очень красивая, а вторая такая же как я – в  непонятном состоянии. Фотки жены почему-то не было.
               Все началось с его первой фразы «Мы знакомы?» , - которая ввела меня в ступор. C одной стороны такой же наезд, как «я хочу ребенка», с другой – заставляет меня о чем-то думать. Чтобы быстрее с этим покончить, я ответила, что мы учились в одной школе, я на два года младше, но если даже не здоровались, значит нет, не знакомы. И началось….
                Теперь, когда уже многое позади, я понимаю, что он был нечестен со мной, у него была еще одна любовница, а может и не одна, он вел себя осторожно, скрывая следы наших встреч от жены, с которой прожил более 20 лет, зачем-то говорил, что «не раз был женат», до сих пор не поставил точку в наших отношениях, заставляя мою энергию вылетать как в трубу, скрыл от меня, что женился вновь. Когда я сделала попытку заговорить с ним, чтобы внести во все это какую-то ясность и занять какую-то свою нишу, пусть даже отставной любовницы, он слушал меня, но потом уходил, не сказав ни слова, и компьютер разделял нас опять. Так продолжается до сих пор. Он не принял решения, а если и принял, то не поставил меня в известность, предпочитая игнорировать эту тему, а я до сих пор не знаю, закончились ли наши отношения и начинались ли они вообще….Меня к нему тянет, но я низа что не согласилась бы выйти за него замуж. Это что-то другое….Оно не умещается в рамках штампа в паспорте, сна в одной кровати, каких-то поделенных обязанностях, совместного наживания имущества и воспитания возможных будущих детей…..
                Решение расстаться я приняла одна. В голову поступила команда наподобие морской «отдать швартовы» и я сказала себе «руби концы», хотя картинка в голове была мягко говоря странноватой. Я видела перед собой двух человек: мужчину и женщину, они лежали на каких-то столах, покрытых кафельной плиткой, тела были неподвижны , глаза закрыты, какая одежда была на них – не помню, они были как будто мертвые оба, тела не подавали никаких признаков жизни, - холодные, и на двоих у них был один интеллект – их головы были соединены какими-то трубочками-шланчиками, по которым перетекал какой-то свет, объединяющий их в одно целое. Они могли жить только так – как сиамские близнецы, один из которых умер, только не известно какой, и для спасения жизни другому, их во что бы то ни стало нужно разделить, чтобы хотя бы у одного из них появился шанс на жизнь дальше, хотя может ему она и не нужна вовсе, но спрашивать было некого. Я отдавала себе отчет, что отрубив себя от этих трубочек, по которым течет мое сознание и от которых зависит моя жизнь, можно покончить все разом, я погружусь во мрак окончательно, но почему-то это меня не пугало. Меня пугало больше, что я останусь жить, а лежащее рядом тело окоченеет, из него уйдут остатки света и оно уже больше ничего не будет знать о моем существовании. Колебаний не было. Тянуть дальше было невозможно.  Я занесла воображаемый топор – и отрубила связывающие нас трубочки.
            Но ничего не произошло.  Было темно и холодно, глаза видели окружающий мир, тело двигалось, только не было рядом двух тел, соединенных между собой. Вместо них осталось одно мое. Второе куда-то исчезло, и я свалилась в первую «кому»……
           Наутро я не смогла подняться и пролежала пластом  две недели не вставая, почти без еды, на одном сладком чае. Мне вызывали скорую.  Бригада приехала быстро, сделали кардиограмму, поднесли нашатырь.  От едкого запаха я застонала, но глаз открыть так и не смогла….Вердикт был таков: «Кардиограмма, сахар в норме. Хорошая актриса.» Рядом со мной лежала новорожденная дочь. Она не плакала, постоянно спала, посасывая грудь, что-то было странное во всем этом, как будто с ней было то же, что и со мной. Где были все домашние – не знаю. Мне казалось, что к нам никто не подходил.
            Тогда же я услышала голос его первой жены. Он звучал в моей голове так отчетливо, как будто я разговаривала с ней по телефону. Вокруг никого не было. В комнате я была одна. Она говорила с какой-то обеспокоенностью в голосе, обращаясь ко мне как к подруге, спокойно, без агрессии, вежливо, даже где-то с уважением. Cказала она следующее: «Мы разошлись и он ушел из дома в неизвестном направлении. Никто не знает , где он. Не приходил ли он к тебе?» Я ответила ей вслух, куда-то в пустоту, как будто она может меня услышать на расстоянии в тысячи километров, что ничего о нем не знаю и ко мне он не приходил. Мне было очень неприятно с ней «общаться». Я испытываю к ней какое-то отвращение, хотя она не сделала мне ничего плохого. Не знаю почему. Она каким-то образом меня подавляет. Этакий убежденный в своей неотразимости «мятый башмак». Через шесть лет после этого «разговора» я зачем-то написала ей в соцсетях какой-то рассчет по работе, что «стоимость одной мысли обо мне составляет 0,001 коп. и чтобы она бросила ему пачку (любую) и пусть он от меня отвяжется, я выбираю работу. Именно тогда она и сообщила, что он уже 6 лет женат и что у нее другой мужчина, дети общие и что они встречаются раз в полгода. Меня это никак не удивило, не расстроило, скорее я обрадовалась,  что все кончено. А несколько лет назад меня трясло от страха, неизвестности, незавершенной ситуации так, что я попала в психиатрическую клинику. Я спрашивала у кого только можно: “Что происходит? Что им нужно от меня? Я ничего не знаю. Какого ребенка? Каких действий? Какого осознанного выбора?» Но в ответ получила лишь :»ОНИ ТЕБЯ ХОТЯТ»
(продолжение следует)