Поводырь

        Недавно в интернете мне встретилась статья о собаках-поводырях. Не скрою, с большим интересом прочитал и узнал много впечатляющего о школах, где готовят этих замечательных животных, об инструкторах и о самих незрячих, которым во многих странах мира предоставляют возможность стать обладателем умных, верных помощников.
        Думаю, что многим людям приходилось встречать подобную пару – идущих рядышком человека в чёрных очках и собаку, которую хозяин держит на коротком поводке. У меня всегда вызывало удивление, как этот пёс может спокойно вышагивать, не обращая внимания на посторонние звуки и даже на других своих собратьев и сестёр. Друзья объяснили мне, что чаще всего на роль поводыря претендуют лабрадоры и немецкие овчарки, именно эти породы лучше всего поддаются дрессировке – в результате долгих тренировок их учат подавлять собачью прыть.

        Приступив к повествованию, совершенно не стремился окунуть читателя в сложную жизнь незрячего человека, для этого достаточно материала в паутине, да и тем более подобные люди с отсутствием зрения живут с некоторыми из нас по соседству.
        Не зря упомянул и о собаках-поводырях, потому что мой рассказ пойдёт именно об одном таком верном и надёжном друге...

        С Галиной Францевной и Георгием Ивановичем мне посчастливилось познакомиться ещё в юношеском возрасте, когда мечтал о славе олимпийского чемпиона и вечерами совершал модные тогда и, пожалуй, до сих пор длительные кроссы вдоль берега реки, протекающей через весь наш город.
        Каждый день передо мной открывалась картина, как огромная мохнатая собака вальяжно трусит то рядом с мужчиной, то с женщиной, и никак не мог понять, что за цирковой номер разыгрывают эти люди. Однажды моё любопытство достигло высшей точки кипения и, притормозив, стал наблюдать за участниками необычного шоу. Мне не понадобилось много времени, чтобы уразуметь суть происходящего. Участники игры с собакой были совершенно незрячими и при помощи четвероногого поводыря совершали пробежки для поддержания своего физического тонуса.
        Да и после того, как мы хорошо познакомились, они поделились со мной информацией, что подобная активность весьма благотворно влияет на самочувствие их друга, вынужденного по долгу службы пребывать на протяжении длительного времени без движения.

        Семейная пара оказалась очень коммуникабельной. Они легко и с удовольствием пошли на контакт со мной, о чём обе стороны впоследствии нисколько не пожалели. Очень скоро после тренировки, которую я стал завершать в определённое время на этой аллее, мы с моими новыми друзьями поднимались в их квартиру выпить по чашечке кофе и в непринуждённой атмосфере порассуждать на различные темы.
        Мои старшие приятели оказались махровыми интеллигентами старой закваски – женщина происходила из старинного польского рода, а её муж был сыном сельского школьного учителя, семья которого обосновалась в деревне во времена разночинцев.
        Галина Францевна потеряла зрение в результате осложнения после какой-то болезни, перенесённой в детстве, пришедшемся на послевоенное время. Георгий Иванович и того хуже… Он являлся «подрывником» – так называли детей, подрывавшихся на минах, в изобилии оставленных обеими армиями на территории Белоруссии. Наступающие и отступающие войска везде бросали эти смертоносные игрушки, нисколько не задумываясь о местном населении, которое ещё десятилетиями оплакивало погибших и покалеченных детей. Особенно от этого печального наследства страдали пацаны, известные своим любопытством и тягой воочию убедиться, что находится внутри опасного механизма.
        Кроме того, что мальчик в результате несчастного случая лишился обеих глаз, у него ещё не было по локоть одной руки, а на другой остались целыми только два пальца.

        Несмотря на тяжёлое детство и юность, на все выпавшие на их долю невзгоды, одарённые и самоотверженные подростки сумели получить высшее педагогическое образование, адаптировались в обществе обыкновенных людей и являлись весьма эрудированными и интересными собеседниками.
        У Галины Францевны профессиональная деятельность не заладилась. После института и года практики в одной из среднеобразовательных школ она не смогла устроиться по специальности, и на это было несколько причин. Во-первых, немецкий язык всё меньше культивировался в советских школах, вытесняемый популярным в мире английским. Во-вторых, у неё не было того рычага, под названием блат, который мог бы открыть потаённые дверцы к сердцам и карманам важных чиновников, отвечающих за трудоустройство, а главное, никому не нужен был специалист, ограниченный в движении и в визуальном восприятии мира. Она помыкалась несколько лет без работы по специальности, но покинуть мужа для преподавания в сельской местности не захотела и сдалась на волю судьбы, устроившись работать в общество слепых, где крутила гайки наравне с другими подобными инвалидами по зрению.
        Тот факт, что она стала одной из многих незрячих, определивших своё место работы, и стала вариться в одном котле с людьми с ограничениями, не сделали её букой. Она не замкнулась в себе, а возглавила группу желающих изучать немецкий язык для расширения мировоззрения, чтобы люди могли общаться с инвалидами по зрению в Германии. Сама же посещала хоровой и драматический кружки и постоянно выбиралась уважающими её рабочими в цехком и профком предприятия.
        Женщина была мягкая, тактичная, никогда не повышала голос, но умела конкретными аргументами отстоять свою точку зрения и поэтому пользовалась огромным авторитетом среди работников предприятия.

        Георгий Иванович был математиком и физиком. Как я слышал от знакомых студентов, учившихся в техникуме связи, где преподавал незрячий педагог, и куда его всегда сопровождал Юнг, – он был специалистом от бога. Многие ребята, окончившие средне-специальное учебное заведение, впоследствии поступали в институты на экономические и физико-технические факультеты, и это во многом благодаря знаниям, полученным на уроках Георгия Ивановича.

        Галина Францевна для передвижения в пространстве пользовалась обыкновенной складной белой тростью, помогавшей ей добираться до места работы и возвращаться домой на автобусе, а также посещать магазины, почту поликлинику, – и мало ли куда надо в жизни прогуляться или сходить человеку.
        Кстати, о магазинах, – я лично сам наблюдал необыкновенную картину, как мои друзья пользовались услугами четвероногого друга. Они складывали в лёгкую корзинку несколько картонных карточек, на которых по Брайлю и обычным плоскопечатным шрифтом были написаны названия продуктов, и вручали эту тару собаке. Открывали входную дверь и командовали: «Юнг, магазин!»
        К моему изумлению, пёс без раздумий, зажав в зубах доверенную ношу, отправлялся за покупками. Пока четвероногий поставщик продуктов справлялся со своими обязанностями добытчика, мои друзья рассеяли все мои сомнения и недовольства по поводу того, что я и сам мог бы сбегать в магазин и прикупить для них всё необходимое, на что они мне со смехом заметили, что для них это тоже не является особой проблемой. Просто им написали друзья из Германии, что в их стране подобным функциям обучают собак, они попробовали, договорились с продавцами и уже довольно длительное время Юнг с радостью выполняет роль оригинального покупателя.
        Не прошло и десяти минут, а Юнг уже царапался в двери и, зайдя вовнутрь квартиры, прошествовал с важным видом, держа в зубах наполненную продуктами корзину. Аккуратно поставив её возле ног женщины, уткнулся своей большой мохнатой головой ей в колени для получения знака благодарности и поощрения.
        Галина Францевна рассмеялась, ласково потрепала пса за ушами и отправилась на кухню с продуктами, чтобы разложить всё по местам и выдать доброму помощнику презент в виде кусочка колбаски, сосиски или любимой им котлетки.

        Супружеская чета жила и общалась между собой очень дружно, у них всегда было о чём друг с другом поговорить, что обсудить, и их совершенно не тяготило отсутствие детишек, потому что они заботились друг о друге с самоотверженностью родителей. Подобное мне не раз приходилось наблюдать во время посещавшей кого-либо из них простуды или в ходе случавшихся неприятностей, связанных с трудовой деятельностью. Особенно это касалось мужчины, ведь он вращался среди подростков, а, как известно, среди  них было достаточно лентяев, проходимцев и просто хулиганов.
        Некоторые студенты беззастенчиво пользовались слепотой преподавателя и внаглую списывали контрольные, делали доклады, пользуясь учебниками или шпаргалками.  Иногда особо ушлые пытались втихомолку покинуть аудиторию, но с последними стал успешно справляться Юнг. Суровый блюститель порядка выставлял голову из-под стола, где он лежал во время всех занятий, и рычал на хулигана. Это давало возможность Георгию Ивановичу обратить внимание на нарушителя дисциплины и предпринять соответствующие меры.

        Мне, как и другим непосвящённым людям, было интересно побольше узнать и познакомиться с тем, как проводит свободное время супружеская пара незрячих. Довольно скоро я убедился, что их распорядок дня и перечень занятий и увлечений мало чем отличался от большинства обычных граждан и, более того, они вели весьма разнообразную жизнь. Долгими вечерами тянущиеся к познаниям люди много читали, пользуясь для этого как книгами, напечатанными по системе Брайля, так и озвученной литературой, слушая её на стационарном магнитофоне, постоянно переворачивая и меняя бабины.
        У них были любимые телевизионные передачи, включая новости и фильмы, с которыми я им помогал разбираться во время совместных просмотров. Они также обожали классическую музыку, без конца пополняя свою фонотеку пластинками, и всегда прослушивали их вместе на своём приличном проигрывателе. Каждый год летом супружеская пара в сопровождении верного Юнга отправлялась на отдых в санаторий в Геленджик, специализированный для лечения незрячих людей.

        Практически целый год длилась наша тесная дружба, продолжавшаяся до тех пор, пока ваш покорный слуга не завершил пятый курс технологического института и не отправился по распределению в далёкий Новосибирск.
        Но отвлёкся от своего повествования, ведь речь вообще идёт не обо мне, а о моих необычных друзьях и их собаке. В дальнейшем в течение последнего времени, вплоть до самого моего отъезда, мы почти ежедневно продолжали  встречаться. К моему приходу голодные до информации люди запасались периодической литературой и слушали часами, как я штудировал им газеты. После чего мы увлечённо обсуждали только что прочитанное – новости, статьи и фельетоны.
        Довольно часто я засиживался у друзей до позднего вечера, и всё это время Юнг спокойно лежал на своей подстилке в углу зала с закрытыми глазами и только иногда, при каком-нибудь шумном движении или падении случайно оброненного предмета, поднимал голову и оглядывал видимое пространство – не нужна ли его срочная помощь.
        Преодолев своё смущение и нежелание обидеть добрых людей, я однажды всё же полюбопытствовал, не мучается ли собака, проводя столько времени в пассивном состоянии. Они не стали смеяться надо мной или обижаться на мой не очень корректный вопрос, а дружелюбно, с улыбкой объяснили, что собаки-поводыри так выдрессированы, и спокойное состояние у них – привычный образ жизни. Юнг – достаточно взрослая собака, ей скоро исполнится шесть лет, она лишена возможности детопроизводства и, к сожалению, четвероногие помощники незрячих людей живут недолго, порядка десяти лет. Безусловно, сказывается их пассивность и нелёгкая работа, требующая большой концентрации внимания.

        В последнее лето, перед тем, как я отправился после распределения в Сибирь, я несколько раз выезжал вместе с ними за город на пикник, где мы располагались на берегу озера. В сопровождении собаки супружеская чета входила в воду и отдавалась любимому купанию. При этом Юнг оставался на берегу. Он стоял на кромке и внимательно следил за своими хозяевами, не отвлекаясь на какие-либо шумы и посторонних людей, – верный помощник бдил и был готов в любую секунду кинуться на выручку в случае надобности.
        После купания, валяясь на подстилке и глядя на разместившегося рядом на травке спящего Юнга, снова удивился, чем вызвано такое мирное поведение четвероного друга, который не бегал по берегу, ни на кого не лаял и был совершенно безучастлив  даже к играющим поблизости детям...
        Заметив мой повышенный интерес, Георгий Иванович рассказал, что собаки-проводники абсолютно безопасны для окружающих, несмотря на их размеры и отсутствие намордников. Многое из услышанного было мне известно, но кое-что узнал и новое.
        Оказывается, процесс селекции щенков опирается на отсутствие агрессии, а их воспитание – на подавление этого качества в характере. Поэтому проводник и охранник – две абсолютно несовместимые для них собачьи роли.
        У меня тут же возник закономерный интерес, что случится, если кто-нибудь вдруг проявит против хозяина собаки неправомерные действия? На что мне Георгий Иванович с улыбкой заметил, что вряд ли кому стукнет в голову напасть на незрячего человека. А если какой-нибудь грабитель потребует кошелёк, то мне придётся с ним расстаться, ведь не позволю, чтобы нас обидели хулиганы. 
        Мужчина присел на подстилке, поправил протез и завершил свою лекцию о собаках-поводырях: на маршруте собака работает, а всё остальное время – отдыхает. Это, в частности, означает, что она способна часами дожидаться хозяина, находясь неподвижно лёжа в специально отведённом месте вуза или театра, разместившись в проходе между креслами самолёта или у витрины магазина. Её не нужно жалеть, потому что это уже для неё не работа, а образ жизни.

        Во время передвижения по городу собака всегда шла, тесно прижавшись к ноге Георгия Ивановича, а на переходах перегораживала ему путь, становясь поперёк и сдвигаясь с места только тогда, когда другие, рядом находящиеся люди начинали переходить дорогу или когда не было приближающегося транспорта.

        За неделю до начала сентября я вернулся из последнего своего студенческого стройотряда и, зная, что к этому времени из Геленджика должны вернуться Галина Францевна и Георгий Иванович, получил по талону полагающиеся мне продукты, среди которых был килограмм сосисок, и отправился в гости. Все обитатели квартиры радостно встретили моё появление, а Юнг, учуявший запах ароматного мясного изделия, самоотверженно облизал мне руки, давая понять, что он очень рад мне, а ещё больше обрадуется, когда парочка сосисочек окажется в его миске.
        Мы провели запоминающийся вечер дружбы и, не скрывая чувств, сожалели о скорой долгой разлуке. По случаю встречи и грядущего расставания была распита нами бутылочка хорошего армянского коньяка, и далеко за полночь я покинул своих доброжелательных друзей.

        Как известно, человек предполагает, а Бог располагает. Хоть я и намеревался каждый год приезжать в отпуск на Родину и обязательно навещать своих друзей, но осуществить этого мне не удалось из-за совокупности различных причин, зависящих и не зависящих от меня.
        Как бы то ни было, но появился я в своём родном городе только через три года. Проведя парочку вечеров с близкими и дав им ознакомиться с моей молодой женой и полугодовалым мальчишкой, отправился в одиночку к своим друзьям, по которым безумно соскучился.
        Я не стал предварительно звонить, желая сделать им приятный сюрприз. На мой звонок раздался незнакомый лай собаки, и я тут же насторожился – это был явно не Юнг.
        Знакомый приятный голос Галины Францевны поинтересовался визитёром, и, услышав ответ, она с радостным криком распахнула дверь, прижавшись к моей груди. Из кресла поднялся Георгий Иванович и с широкой довольной улыбкой шёл ко мне навстречу, чтобы тоже заключить в объятия неожиданного и, по всей видимости, приятного гостя.

        Приветственная церемония по случаю моего визита закончилась, и я склонился над стоящей возле наших ног собакой. Это тоже была немецкая овчарка, но женской породы, несколько ниже Юнга и шире в грудной клетке, хотя окраской очень напоминала своего собрата по породе.
        Георгий Иванович заверил собаку, что я свой, мне можно полностью доверять и даже брать от меня любимые угощения, чем я мгновенно воспользовался.
        Сидя, как и прежде, за быстро накрытым хозяйкой столом, мы, невольно перескакивая от одной темы к другой, никак не могли наговориться. При этом на протяжении долгого времени упорно не касались всего того, что было связанно с исчезновением в их доме Юнга. Честно сказать, я прикинул возраст их бывшего друга и решил, что он просто от старости отправился в мир иной, на густые пастбища, где ему уже будет положено по-собачьи резвиться и совокупляться с миловидными особями псиной породы.
        Я быстро нашёл общий язык с Вандой, так звали овчарку, и она, положив мне голову на колени, позволяла себя чесать и гладить, урча от удовольствия. Несколько раз непроизвольно назвал Ванду Юнгом и тут же видел, как напрягались лица моих друзей.
        Не стал больше изнемогать в неведении и поинтересовался судьбой моего старого приятеля. В ответ услышал от Галины Францевны страшный рассказ, от которого у меня долго щемило сердце и хотелось кого-нибудь задавить.
        Как только женщина начала своё повествование, Георгий Иванович прицепил поводок к ошейнику Ванды и вышел из квартиры.

        – Это произошло на следующее лето после твоего отъезда в Сибирь. Заканчивался учебный год в техникуме, и мы через парочку дней должны были отправиться на ежегодный отдых в Геленджик. Последний день занятий, а точней, приёма экзаменов у поступающих абитуриентов прошёл в штатном режиме, и Жора в обычное время и обычным маршрутом отправился домой.
        Сам понимаешь, июль-месяц, погода отличная, а этот день выдался особенно жарким, поэтому праздного люда на улицах было мало. Когда они с Юнгом уже шли по нашему скверу, и до дому оставалось каких-нибудь сто метров, Жора услышал в ближайших кустах какую-то возню подростков, перешёптывание и смешки, но не обратил на это никого внимания. Да и чего было обращать, понятное дело – каникулы, а большинству пацанов нечем себя толком занять, хотя, кто хочет, тот и на речку бегает купаться или рыбачить, в теннис режется или в футбол гоняет, но это мы сейчас говорим не про этих сорванцов…
        Раздался какой-то резкий звук и приближающий нарастающий свист – Юнг сделал несколько шагов и осел на передние лапы, а затем завалился на бок.
        Падая на поверженного поводыря, Жора услышал топот удаляющихся мальчишеских ног, но ему было не до этого. Выпростав руку с поводком из-под собачьей морды, он стал ощупывать тело пса, и ладонь почувствовала обильно вытекающую кровь из раны. Первый болевой шок, по-видимому, прошёл, и Юнг неожиданно встал на лапы и потащил хозяина к дому. Ничего не понимающему Георгию Ивановичу только оставалось делать, как  повиноваться поводырю.
        Хозяин понимал, что собака тяжело ранена, что идёт из последних сил, но что-то предпринять самостоятельно для облегчения участи четвероного друга он в данный момент не мог. Правда, слышал долетавшие до него негодующие крики и восклицания жалости, но что от них толка, когда верный раненый помощник всё ниже к земле склонял голову, а лапы его буквально заплетались.
        Подойдя к ступенькам крыльца, ведущим в подъезд их дома, Юнг взобрался передними лапами на первую, положил голову на вторую и вновь завалился на бок, увлекая под себя хозяина. Жора с трудом вылез из-под тяжёлой собаки и обнял за голову друга. Юнг последний раз чуть приподнял голову, тяжело по-человечески вздохнул и уронил её окончательно на ступеньки, при этом по телу пробежали судороги, и он затих уже навсегда.

        Я сидел, обхватив голову руками, а по щекам текли и текли слёзы. Наконец я преодолел спазм в горле и спросил, кто были эти подонки и нашли ли их.
        Галина Францевна горестно вздохнула:
        – Нашли, а что толку, подержали немного в детской комнате, родителям дали штраф… – и всё наказание. Они ведь расстреляли Юнга из ружья для подводной охоты, решили потренироваться на живой мишени. Мальчишки давно приметили, что Жора каждый день в одно и то же время возвращается домой по этой аллее, вот и подкараулили его с Юнгом и выпустили гарпун в бок ничего не подозревавшей собаке.
        Я с болью в голосе поинтересовался, как эту трагедию пережил Георгий Иванович…
        – Пережил, а куда было деться, мы не поехали ни в какой Геленджик, а отправились в школу, где готовят собак-поводырей. Там по протекции и за дополнительные деньги получили нашу Ванду, ведь Жора привык ходить на работу с собакой. Конечно, Ванда – не Юнг, а может нам так просто кажется, но ничего, уже привыкаем друг к другу и даже научили нашу девочку бегать с нами и ходить в магазин.
        Ведь по-любому Юнг к этому времени был бы очень стареньким, и нам пришлось бы его усыплять в случае болезни, а это для таких собак необратимо. Они быстро стареют, начинают глохнуть, слепнуть и часто их вообще парализует.

        Вскоре я распрощался со своими друзьями, пообещав навестить их в ближайшие дни с женой и сынишкой, а сам с понурым видом отправился в родительский дом.
        Для себя твёрдо решил, что с самого раннего возраста буду учить своего мальчишку добродетели, милосердию и умению отличать шалости от преступления.