Из истории одной секты

Отрывок из эссе

... Представьте, что власть в некой стране захватила, выражаясь современным языком, - "тоталитарная секта". У этой секты есть вождь, гуру, адепты секты ему поклоняются, считают существом высшего порядка. Сознание членов секты строго контролируется, им указывают, что читать, когда и где работать, как - в конечном счете - жить. Захватив власть в стране, эта секта начинает распространять свое влияние на всех прочих жителей. Тех, кто не вписывается в новый порядок или представляет угрозу для секты - высылают, сажают в лагеря или уничтожают. Важно, что у секты есть доктрина, учение, идеология. На основе этой идеологии строится вся жизнь: с детства человек попадает под мощный пресс - имеется своего рода "социальный конвейер", с которого должна сходить искомая модель человека - биоробот с промытыми мозгами, не допускающий ни тени сомнения в существующем порядке вещей. Первоначально, люди, подлежащие обработке, и сами воспринимают новое учение с некоторой надеждой, тем более, что оно регламентирует и выстраивает их жизнь, отвечая на многие вопросы. Но потом, под грузом лет, спустя несколько поколений, сила доктрины ослабевает, тех, первых "вождей-основоположников",сменяют их бледные копии, а идеологический пресс дает трещину. Люди с удивлением обнаруживают, что их модель мира - далеко не единственная и что соображения государственного порядка вовсе не обязательно должны мотивировать повседневную жизнь населения.
 Постепенно "энергия заблуждения", на которой зиждилась колоссальная мощь этой страны, - сходит на нет. Помимо всего, научно-технический прогресс приводит к тому, что сокрытие информации становится невозможным. Идеократия оказывается под угрозой. Нужно искать новые средства управления человеческой массой, но руководители секты также являются заложниками своей зашоренности и не способны просчитывать ситуацию. Однако, есть у этой секты, так сказать, отдел внешних сношений. Представители этого отдела никакой зашоренностью не страдают и знают, что мир многообразен и что, возможно, идеология, на которой основана жизнь в их стране, - не самая правильная. Постепенно они приводят к власти своего человека.
Этот господин, на словах соблюдая верность учению секты, начинает делать всё, чтобы демонтировать прежний идеократический режим. Причем отказ от старой, изжившей себя, идеологии отнюдь не предполагает, что взамен будет предложено что-то другое. В умах адептов возникает жуткая "переклинка": как же тогда жить? во что верить? во имя чего работать? Обилие альтернативной информации, к тому времени уже разрешенной, довершает картину этого, небывалого доселе, разброда и шатания. Кончается всё возвращением к лозунгу, некогда еретическому: "Обогащайтесь!" Но "обогащаться" могут только те, у кого и так уже что-то есть. Например, работники отдела внешних сношений - все ресурсы и возможности в их руках. В руках же у большинства адептов, кроме цитатника секты, ничего нет. Тогда-то их лозунгом становится: "Выжить любой ценой". Даже ценой преступления. Секта резко криминализируется. Но отделу внешних сношений это только на руку. Новый социальный конвейер начинает воспроизводить в лучшем случае - потребителей, в худшем - гопоту. Обогатившиеся преступным путем гопники, смыкаются с представителями истеблишмента, лишенного прежнего идеологического балласта, и образуют руководящий класс. Идеократия сменяется клептократией. Воровать начинают из идейных соображений. Из идейных же соображений отказываются от всех идей, кроме идеи обогащения. "Отцы-основатели" переворачиваются в своих гробах... Но заканчивается ли на этом история секты? А вдруг из клептократии родится новая идеократия? С вождем-аскетом во главе? И этот вождь будет всем вождям вождь? Полиглот и каратист, и ученый со степенью, и прочая, и прочая? "Затяните, смерды, пояса, - молвит он, - мы на пороге серьезных испытаний. А кто вякнет против  меня  что-нибудь, того на костре поджарю. Как Жанну Дарк".