Под крышей дома моего

Эти слова из шлягера Юрия Антонова я взял в качестве названия своего очередного рассказа неспроста. Помню, много лет назад, я слушал интервью нашего хоккеиста, который вернулся после очередной победы на чемпионате мира. И он рассказал, что перед решающими матчами хоккеисты собрались все вместе и слушали эту песню Юрия Антонова. Она наводила на воспоминания о близких, которые ждут их на Родине, о родных местах, об уюте в их квартирах, куда хочется вернуться после победы.

Да, крыша над головой, уютная квартира с близкими человеку людьми играет в жизни любого огромную роль. Даже закоренелые преступники, которые большую часть жизни провели в тюрьмах или  лагерных бараках, мечтают остаток жизни прожить в уютном гнездышке. Что же тут говорить о нормальных тружениках, законопослушных гражданах нашей страны.  Сейчас, когда я вижу пустующие микрорайоны новых высотных домов, мне это кажется диким.  В ту пору, когда прошла моя трудовая деятельность, такое было невозможно. Квартиры шли нарасхват, как горячие пирожки в обеденный перерыв.  С жильем в нашей, не очень богатой стране,  всегда была напряженка. Построить теплый дом в нашем государстве стоило больших денег и усилий.  Утеплить стены и перекрытия, провести отопление было непросто, особенно в северных районах. Но мой рассказ пойдет не о строительстве таких домов, а о тех, в которых мне довелось жить. Думаю, для кого-то это будет интересно, и даже познавательно.

О своем первом доме, где прошло мое детство, я уже написал рассказ. http://www.proza.ru/2017/08/14/40   Добавить к этому рассказу мне нечего. Потом у меня были временные    крыши над головой. Полгода я жил в доме у бабушки с дедушкой, пока мне не дали общежитие в медицинском институте. Потом 2,5 года жизни в общежитии на улице Пушкина в Хабаровске, и десять лет в кооперативной квартире моих родителей на углу улиц Ленина и Волочаевской. В этой квартире жила моя семья, пока я три года  служил и жил в офицерском общежитии во время военной службы во Владивостоке.  И, наконец, мне выдали ордер на мою первую квартиру в районе «Заводской», сразу за универсамом, который был первым, построенным в городе.     Этому предшествовали некоторые события, о которых я хочу рассказать.

Я уже четыре года проработал в городской клинической больнице № 11 города Хабаровска. Больница большая, имела стационар и три поликлиники, свыше 2 тысяч сотрудников.   В Индустриальном районе это было самое крупное медицинское учреждение, в которое обращались за помощью многие жители не только района, но и города. В числе таких были и  люди, занимающие высокие посты в партийных и советских органах. Поэтому они шли навстречу просьбам руководства больницы по обеспечению квартирами сотрудников больницы, наиболее ценных кадров, нуждающихся в улучшении жилищных условий. Поэтому райисполком выделял не только новое жилье в строящихся  в  Южном и Прибрежном микрорайонах, но и освободившиеся после смерти одиноких людей однокомнатные квартиры. В год доходило до 10-12 квартир, которые получали сотрудники больницы.  С первых дней работы в больнице я стоял в очереди на жилье. У меня была семья, в которой было трое детей – два мальчики и девочка.

Последний год перед получением жилья я был секретарем первичной партийной организации больницы, тоже крупной, около 80 коммунистов. Причем в этой организации я был самым молодым на момент избрания меня парторгом. В год избрания  была принята новая Конституция СССР, где была статья 6, в которой впервые было прописано о руководящей и направляющей роли КПСС в жизни всех организаций страны. Вот согласно требований Конституции я и перестроил работу партийной организации.  Это получило высокую оценку в райкоме партии и в городском отделе здравоохранения. И через год мне была предложена должность главного врача крупной клинической больницы № 10 в другом районе города.  Это сейчас все рвутся в главные врачи, ибо это дает возможность устанавливать себе очень высокие зарплаты, в 2-3 раза выше средней у врача по больнице, да еще брать взятки. А в те годы  оклад главного врача был на 10% выше оклада заведующего отделением, и о взятках на Дальнем Востоке в 70-е годы даже не помышляли.  Огромная ответственность главного врача за всю больницу и такая невысокая материальная компенсация отпугивали многих достойных специалистов. Тем более что в те годы более половины рабочего времени главному врачу приходилось заниматься хозяйственными делами, а не организацией лечебной работы.  Так что единственным, чем могли привлечь нужного специалиста на должность главного врача, это возможностью получения квартиры. Это было предложено и мне. Но я не считал себя готовым возглавить большой коллектив больницы, ведь к этому времени я был рядовой врач, даже не заведующий отделением. И я категорически отказался, хотя меня неоднократно вызывали на разговор в городской комитет партии, горисполком, отдел здравоохранения горисполкома, напирая на партийную дисциплину.

О том, что меня уговаривают стать главным врачом больницы № 10, прекрасно знала главный врач нашей больницы Яковлева, с которой у нас сложились хороши деловые отношения как у главного врач с парторгом.  Знала она и сложных жилищных условиях в моей семье, ведь последний год мы жили всемером с моими родителями в двухкомнатной квартире, и мы с женой спали на полу.  Она сообщила о том, что парторга больницы «сватают» в главные врачи больницы в другом районе города, третьему секретарю райкома партии Лепешевой, и они вместе пошли к первому секретарю Индустриального  райкома КПСС Мещерякову, очень опытному партийному работнику. Когда он спросил Яковлеву, нужен ли ей такой парторг и врач, та ответила утвердительно. И тогда Мещеряков дал команду в райисполком подыскать мне подходящее жилье.

Через  три или четыре месяца  я получил ордер на двухкомнатную квартиру в панельной «хрущевке», только что вышедшей из ремонта.  По составу семьи с разнополыми детьми мне полагалось трехкомнатная квартира, и, чтобы жилищная комиссия райисполкома не придралась, я даже не включил в ордер свою младшую дочь, потому что желание иметь свою квартиру, и не обременять своим присутствием  родителей,  было очень велико.  Так мы въехали в свою квартиру. Но оказалось, что ремонт был проведен некачественно, и система отопления зимой не нагревала квартиру выше 12-13 градусов тепла.  Но все когда-то кончается. Кончилась и зима, а в мае следующего года мне дали трехкомнатную квартиру в Затоне. И мы сразу в неё переехали, причем были первые, кто въехал в нашем подъезде. В нем даже не было подключено электричество. Помню, как вечером, когда мы усталые валились с ног, и нам хотелось тишины и спокойствия, услышали какие-то пьяные голоса в подъезде.   Я выглянул и увидел трех мужиков, которые распивали водку у окна на лестнице, и громко о чем-то спорили.   Я подошел к ним, объяснил, что мы только въехали и очень устали, и попросил их не шуметь.  Мужики не стали со мной спорить, извинились и ушли.  А мы  всей семьей долго стояли на балконе, который выходил на затон и Амур, и вдали были видны дома центра Хабаровска. Наконец-то у нас появилась своя крыша над головой.   В этой квартире мы прожили 24 года.

Если для гостиной у нас была мебель, её по блату мы купили еще больше года назад, то вот в спальнях мебели не было. Вернее, была пара диванов и кресло-кровать. Было принято решение соорудить в детской спальне двуярусную   кровать, которую мы с моим отцом и сделали. Для этого убрали дверь в одной части ниши, и внутри ниши закрепили бруски, на которые были поставлены концы двух панцирных сеток. А вторые концы были закреплены на стоящих вертикально толстых брусках.  Так у нас получились спальные места для младших детей, а старший сын стал спать на диване. Пока дети не учились, обходились одним столом, а потом  купили и поставили второй.

Потом нам удалось купить спальный гарнитур производства местной фабрики, и шифоньер с двуспальной кроватью служил нам очень долго.    А вот гарнитур на кухню был сделан мной лично из списанных в больнице тумбочек. Я попросил столяра больницы разобрать их, выбрать дощечки поцелее, и из них смастерил и навесные шкафы на кухню, и шкафы под мойкой. Наклеив на эти шкафы  самоклеющуюся  пленку, мы стали обладателями гарнитура, который нам служил до отъезда из Хабаровска. В то время, когда я сделал его, гарнитуров в продаже не было.  А вот вешалку в прихожую    мы купили в магазине.

Как мне советовали, ремонт в новом доме мы стали делать через год после заселения. Этот год я искал те материалы, что требовались для ремонта, в различных магазинах. Удивительно, почему при таком небольшом объеме строящихся домов наша промышленность не могла обеспечить жильцов всем необходимым. В стране, где много леса, и уж мебель можно было сделать в достатке. Я был в Москве в огромном мебельном магазине в районе метро «Медведково», ходил по этому магазину, открыв рот, и мечтал о гарнитурах, которые были выставлены в этом магазине, сделанные во всех странах соцлагеря, но купить которые могли только люди с московской пропиской.  Многие москвичи на этом немало зарабатывали, продавая за приличную мзду гарнитуры для жителей Подмосковья, Кавказа, Средней Азии. Пока я ходил по магазину, ко мне не раз подходили с таким предложением.

Так или  иначе, через год   я  закупил все нужные мне материалы, плиту ГВЛ, краски, обои, керамическую плитку, клеи, и потом мы вместе с отцом, женой  и старшими сыновьями сделали ремонт – положили ГВЛ на пол, наклеили обои на стены. Причем в гостиной были наклеены красные обои, что сразу выделяло нашу квартиру среди других, где обычно клеились или светло-коричневые, или светло-голубые, розовые обои, а часто белые с цветочками.   Потом дошла очередь и до кухни, где были наклеены обои под вид кирпича. Самостоятельно я наклеил керамическую плитку на кухне и в ванной, при этом сделал сооружение с дверцами под ванной.  А в туалете поставил чешский унитаз, который купил по случаю за 50 рублей, огромные по тем временам деньги.

С таким ремонтом мы прожили 15 лет. К этому времени старший сын и младшая дочь жили в своих квартирах, а средний сын занимал детскую спальню. Вот только тогда мы созрели для второго ремонта, который проводили сами. Помню, последние обои в гостиной мы наклеили за пару часов до Нового года, до этого все не было времени,  ведь после работы делали ремонт. Причем обои в гостиной  сделали снова в темных тонах, темно-синие в цветах от потолка до половины,  а ниже бордюр из светлых  обоев. Дизайн ремонта сделала жена, которая очень увлекалась этим.

А вот ремонт  ванной комнаты и туалеа, которые были соединены в одно помещение, и вместо ванны сделали душ-кабину. Ремонт этого помещения проводили мастера, приглашенные со стороны. В середине 90-х годов можно было приобрести уже и импортную сантехнику, и мебель, так что наша квартира немного обновилась.

Через 24 года после получения этой квартиры, которую мы приватизировали, часть нашей семьи в составе меня, жены и среднего сына, покинули её стены, и уехали в Сибирь, в город Нефтеюганск. А в  нашу квартиру переехала семья старшего сына, которая через полтора года тоже уехала в Сибирь, продав квартиру.

Долго пришлось собирать все нажитое имущество перед переездом. Я стал своим человеком в магазинах в нашем околотке, где стали оставлять мне картонные ящики, в них мы складывали одежду, книги, другие нужные для дальнейшем жизни вещи. Так что пятитонный контейнер был забит под завязку, ведь переезжали по сути дела две семьи и сын, которых не был женат.

Как приехавший по приглашению руководства местной больницы специалист, я купил по муниципальной цене квартиру, в которой мы с женой жили с семьей младшей дочери, состоящей из трех человек. Не обошлось и здесь без реконструкции  помещений - прихожая была объединена с небольшой комнатой, и получилась гостиная. А для прихожей еще прежними   хозяевами квартиры был отхвачен небольшой кусок коридора, идущий из подъезда.  Наступили новые времена, можно было делать мебель под заказ, и мы предпочли сделать шкафы-стенки вместо шифоньеров, и большой, на всю стену стеллаж, сделанный по моему проекту. На этом стеллаже уместились и книги, и другие небольшие вещи, что украсило это, в общем-то,  большое сооружение.  Вы можете в этом убедиться на фотографии.

Прошло пять лет, и новый переезд, на этот раз в Тюмень. Дети устроились, у всех самостоятельная жизнь,  и мы решили жить вдвоем с женой в небольшой двухкомнатной квартире на улице Щербакова. Когда я называл свой адрес, надо мной смеялись. Мол, что-то дома покупает, а Щербаков целую улицу откупил.  Квартира, купленная нами, была в строящемся новом микрорайоне Югра, где на чердаке каждого дома была своя котельная. Подвести газ к дому намного проще, чем копать траншеи и тянуть трубы горячего водоснабжения и отопления от ТЭЦ.

Квартиру мы обустраивали по своему   дизайну.  Гостиную и кухню объединили, в кухонный гарнитур вставили посудомоечную машинку.  В небольшой ванной вместе с унитазом поместилась стиральная машинка с верхней загрузкой и душ-кабина. Для двоих вполне уютная квартира на четвертом этаже с огромной, в 16 кв. метров,  застекленной лоджией.  Мы считали, что это наше последнее жилье, где мы будем коротать старость. Под окнами дома был старый парк вокруг школы, где вечерами я гулял.

Но мировой кризис 2008 года   коснулся и нашей семьи. Филиал фирмы, где дочь работала главным бухгалтером, обанкротился, дочь потеряла работу, пришлось съехать со съемной квартиры рядом с работой, и перебраться к нам всей семьей.  Теперь в нашей двухкомнатной квартире стали жить две семьи из пяти человек, причем дочь с мужем спали на полу, а внук на креслах.  Почти как в те далекие 70-е годы в моей семье. Стали думать,  как улучшить жилищные условия, и решение была найдено. Решили переехать в поселок Молодежный в 25 км от Тюмени, где можно было купить квартиру на двух уровнях с небольшим участком около дома. Оставалась мелочь – продать свою квартиру на улице Щербакова. Это оказалось непросто. Продавать за бесценок не хотелось, а нужные покупатели не находились. Наконец,  через полгода поисков покупателей через риелторскую фирму  квартира была продана, причем  с  условием, чтобы мы освободили её через месяц.  А  в той квартире в Молодежном надо было еще достраивать и стены-перегородки,  лестницу на второй этаж, туалетные комнаты на двух этажах, красить, белить. Очень большой объем работы предстоял бригаде узбеков. Я переселился в машину, на которой мотался в поселок и обратно, контролируя ход строительства, доставляя недостающие материалы из строительных магазинов.  Не через месяц, но через пять недель мы все же освободили свою квартиру на улице Щербакова и перебрались на Центральный бульвар в поселке Молодежном. Как и тогда, когда мы въехали в квартиру в Затоне, первую ночь провели без электричества, переходя из комнаты в комнату при  свете фонариков или свечек. Потом с помощью приезжавших помогать сыновей была установлена сантехника,  подключены электросветильники, по своим местам расставлена вся мебель, и жизнь двух семей в этой весьма просторной квартире на двух этажах общей площадью около ста кв. метров началась. Три спальни и ванная комната на втором    этаже, кухня-гостиная и жилая комната,    еще один туалет на первом, вместе с большой прихожей и тамбуром позволяли с неплохими удобствами разместиться всем.

Немного о поселке Молодежный. Он строился по программе «Доступное жилье для молодежи», которую курировал тогдашний вице-премьер Дмитрий Медведев, он лично приезжал в этот поселок. По этой программе были большие преференции для молодежи Тюменского района, которые должны были составить костяк жителей этого поселка до 10 тысяч жителей. Но кризис 2008 года коснулся и строителей поселка, и тех, кто приобрел жилье в надежде на значительные субсидии от государства и области. Но о них пришлось забыть, и молодежь, а также строители  стали продавать  квартиры всем желающим.  Так мы и оказались в этом поселке, расположенном в 2-х километрах от трассы Тюмень–Екатеринбург, всего в 25 км от города.  Нужно сказать, что трассы федерального значение в Тюменской области находятся в практически идеальном состоянии, четырехполосная автострада с разделительным барьером почти на всем протяжении позволяла доехать до окраины Тюмени за 25-30 минут, при этом не нарушая скоростной режим движения.  Так что нам удавалось доехать до исторического центра города вдвое быстрее, чем из некоторых районов быстро растущего города.   

К каждому дому или квартире в двухэтажных домах с квартирами на двух уровнях подведен газ, холодная вода, электроснабжение и канализация. Имеются водоочистные сооружения для поселка, так что вода чистейшая.  Получение горячей воды и отопления осуществляется газовым котлом индивидуально для каждой квартиры. Так что никаких перебоев с горячей водой не бывает, а отопление можно включать и летом, в прохладные пасмурные дни, простым переключением тумблера.  Каждая семья в такой квартире не платит никакие коммунальные услуги, как в городе, которые часто просто высосаны из пальца. Все платится по счетчикам – за газ, холодную воду и электричество. За канализацию платится из расчета 90% от количества потребляемой воды. А за вывоз мусора из расчета площади квартиры или дома. И больше никаких платежей. У тех, кто имеет телефонную или интернет-связь, есть еще расходы, но очень умеренные. Проведенная в нашу квартиру оптоволоконная связь обеспечивает любую  емкость и скорость связи по Интернету.

В нашей квартире тоже появились свои достопримечательности. Вместо громоздкой    деревянной или бетонной лестницы, как в других аналогичных квартирах, по нашему дизайну сварщики сделали ажурную металлическую лестницу на второй этаж, а также внутренний балкон,  где у нас появился зимний сад.  Ничего подобного нигде больше не было. А когда со временем мы покрасили эту лестницу в три цвета, на неё приходили посмотреть    соседи, очень уж оригинальное сооружение получилось. Это последняя квартира, в которой я до сих пор прописан, хотя живу в другом городе.  Но о ней я писать не буду, коль я там не ответственный квартиросъемщик.   

Конечно, теплая, уютная квартира достаточной площади играет в жизни каждого человека огромную роль.  В ней хозяйкой,  создающей уют,   должна быть женщина. Она должна выбирать дизайн, по которому надо оформить квартиру, покупает всякие мелочи, которые и придают уют дому. Сейчас, когда все предпочитают делать евроремонт, квартиры все похожи одна на другую, мне это не нравится. Я помню, когда мы вселились в квартиру в Затоне, во всех аналогичных квартирах на пяти этажах в гостиной у одной и той же стены стояли стенки, которые были в моде. Но хотя у нас был настоящий гостиный гарнитур-стенка, мы все три шкафа его поставили отдельно, и это наряду с красными обоями сразу выделили наше жилище из других. Этими талантами дизайнера обладала жена.  И во всех других квартирах именно ей отдавалось право устанавливать мебель в те места, где было не только удобней, но и функциональней. Мне с сыновьями оставалось только передвигать мебель и забивать  гвозди для картин и другой мелочи. Никогда у нас в квартире не было ковров на стенах. А вот картин всегда висело немало. Висели и кашпо с цветами, вообще цветы у жены были в почете.  Поэтому и появился зимний сад на внутреннем балконе.
И хотя я был сторонник порядка в доме, чтобы все было на своих местах, но делать из этого проблему старался не делать.    Пока дети были маленькие, старался приучать их к порядку, но с разным успехом. Сыновья, особенно старший, пошли в меня, а вот дочь - в мою противоположность.  И её сыновья не приучены к порядку. Ну и что, я на это не обращаю внимание, ничего же не изменишь. Зачем нервы трепать, себе дороже.  Даже когда моя мама, оставшаяся как-то с маленькими внуками в нашей квартире, дала им поиграть моделями автомобилей, которые стояли на шкафу в качестве сувениров, и те их поломали, я лишь горестно вздохнул.

Но как бы ни красиво не было в квартире, я согласен с поэтом Михаилом Таничем, который написал слова к песне, которую поет Лариса Долина «Погода в доме». Как гласит народная пословица, с милым и в шалаше рай.  К сожалению, в моем доме так не получилось. В семье  как в гражданской войне, обе стороны виноваты. Не буду посыпать голову пеплом, все уже в прошлом. 

Завершая свое повествование о тех домах, под крышами которых прошла моя жизнь, я хочу сказать спасибо всем людям, кто строил эти дома, кто давал мне возможность получить ордер на заселение этих квартир, кто делал ремонт,  или помогал мне делать ремонт в них, чтобы наша семья жила в нормальных условиях, о чем мечтает каждый человек, независимо от возраста.