Сказка за сказкой. Полевые работы

(Из сборника «Сказки для взрослых»)

Все когда-нибудь сказки кончаются. И эта – кончилась. «Велика беда! Тоже мне новость», - некоторые подумают. И правы. Конечно, в чём-то будут: беды, конечно, никакой в этом нет и быть не может, да и новость-то – небольшая, в общем. Был бы рассказчик, может, и подсобил чуток: что, мол, и откуда так вышло. Да нету нам того счастья. А, значит, и подсказать некому. Так, кстати, и в жизни часто бывает, а не только в пространстве, сказочными границами очерченными. (Да... Чего-то мыль серьёзная повлекла легковерную бессюжетницу – это так про сказки порой говорят, которые, вроде бесприданниц в мире обыденном: нет у них барыша никакого за душой, окромя самих себя. Потому так и говорят, короче…). Долго ли, коротко ли, вернулись, всё ж, с чего начали. То есть, закончили чем. А… Вот чего сказать надо было! Фуф ты, да позабылось куда-то. Небось, и с вами такое бывает: шел, шел куды-то, и вдруг – окликнули: и – раз, и другой!.. – Надо, – думает шагавший-то, – сперва к тем, кто зовёт вернуться, а потом, значит, пойду, куды изначально намеревалси идти. 
 
И – тю-тю… А и кто ж тебя звал-то, сердешный? Леший тебя кругами водит, вот и весь сказ: никто не ждал, никто не звал. Надо тому было, видать, ради забавы и потехи нечистой, чтобы с тропы своей вдругаря свернул. Ну, ты, олух, и свернул. А откуда и куда шел, помнишь? «Не-а. Может, трава примятая осталась, по своему же следу и вернусь?» Ха-ха-ха! Да, откуда-ж, траве-то взяться? Зима ведь, почти. Во, гляди: сегодня – осень, а на завтра – «декабрь» по календарю, зимы первый день – и, хоть ты, тресни! Не лето, не весна. Так-то. «Выходит, травы нет. Не примятой, никакой. … И что же делать? По следам в снегу?» Так он ещё не выпал. Зима-то, дурья бошка, по календарю только на завтра назначена. Иди, конечно, меси грязь, коли заняться нечем. «Ну, как это, нечем…» А, чем? «Да, чем либо и займусь. Вам не скажу». Иж ты, суррьёзный, да обидчивый какой. А за это дерзкое пререкание – никакого продолжения тебе сказки-то и не будет! «Какого продолжения, если она и так кончилась уже вся?». Вся, да не вся. Начиналась же она с чего-то? Хм… с чего ж, она, горемычная, началась –то? Ну-ка, ну-ка… Нет. Не с этого. Не-не, с этого тоже такие не начинаются, телом не вышли, мелковаты и всё такое прочее. А! Так она точно!

Кончилась – сразу. Угу. Не начавшись. Ну, точно тебе говорю. Бывает судьба такая, сказочно-невезучая: где встал, там и … Не, не сел и не провалилися… Как его… Сил, в общем, не нашлось у ней, если простыми словами сказать. И всей той сказки, если кукушкой из часов мерить, - только клюв один. Такое короткое время жизни её. Даже на «ку» не хватило. Чтоб клюв раскрыть. Не веришь? А зря. Такое сплошь и рядом, где хошь встречается. У меня третьего дня жена была. А сегодня она не жена мне, а соседка. Натурально. Просто разъехаться – гораздо больше времени нужно, чем для кого-то, враз, никем стать. Кончилось супружество. Вмиг. Веришь? И никакого «ку-ку» не понадобилось: про любовь там, про «как же так» и «зато что мне на старости лет…». Вмиг. Как корова языком слизала. Я тебе так скажу: тут такое дело…

Нет. Не об том же речь сейчас. Мы же про фольклор и народное творчество суеверное беседу вели. Так? А всё же, почему именно к нам-то за этим вас занесло? А… Название посёлка понравилось: «Сказка за сказкой». Так это мой шурин вчера намолевал. Ты послюнявь палец-то и потри. Вишь? «Дедка за бабкой» его название настоящее. Потому что никакой дед без бабки ни сеять, ни пахать не станет. На кой ему, мужику, репа пареная? Он себе рябчиков настреляет, нажарит, да настойку «на мухаморах» в оба глаза зальёт. И – хорош, -теперь уж только до утра. А вся эта ботва с сорняками? Не жуть ли? Всё прогрессивное человечество давно уже на бананово-анасовые соки перешло, с сельдереем, а наши – всё помидоры на зиму с хреном и перцем закручивают, демонстративно прогресс игнорируя. Я так считаю. И сказок я с детства терпеть не могу. Всё в них против жизни. Начитаешься, хоть в петлю лезь. Хорошо я штуки три всего прочитать успел. А то бы точно в бане угорел. С горя.

Да я понимаю, что тебя ко мне как самому главному сказителю откомандировали. И практику тебе не засчитают, и стипендию не начислят… Ну ты им так и напиши: уникальная, мол, сказка. Нигде в мире другой такой не сыщешь, слово даю! Было бы чего ещё не жалко, тоже бы в довесок приложил, не сомневайся. Записать… Ладно, записывай. Только не пиши, кто надиктовывал, понял. Мне же здесь ещё свою жизнь заново устраивать, кумекаешь? Репутацию подмочишь, сушить некогда – седьмой десяток разменял. Да брось, это я с виду только такой: подтянутый, грудь колесом, как у сорокалетнего. Внешность, что? Внешности верить не стоит. Обманчивая вещь. А душа у меня, знаешь, какая потрепанная? Как у аксакала душа. Да и то у них молодее и крепче, наверное. /Не, это не записывай, так просто запомни: устная народная мудрость чистой пробы/.

Значит, сказку тебе? Ладно. Слушай, коли охота пуще неволи. Сказка. Кхе-кхе… Давно это было. Или не очень. Хорошая такая Сказка родилась. Складная такая. Курносая немножко, но глазастенькая и с ушками розовыми, как у кролика новорожденного. Видел, когда-нибудь? Зря. Вкусный зверь. Попробуй, век меня добрым словом поминать будешь. Так вот сказка, значит. Появилась она на свет, когда света-то ещё никто и не зажёг. Солнце село, а в комнате сумрачно и неуютно стало. И никого вокруг. Вообще никого. Кукушка в часах и та, за створками спряталась, не пикнет. Кот налакался валерианы со вчерашнего дня и спит себе беспробудно, валенок обняв, а по окну только муха еле ползает, тоже некстати проснулась отчего-то. И всё вокруг какое-то убогое, неуютное. Тьфу, а не жилье человеческое. Пирогами не пахнет, табаком – тоже. Не стирки, не глажки, не беготни, не криков детских. Даже не плачет-причитает от жалости к себе никто. Тихо всё. Муха-то ползает, но её неслышно. Поглядела Сказка по сторонам, удивилась напоследок тому что увидеть и услышать успела, да и…. кончилась, не начавшись. А про что она должна была быть, никто тебе и не расскажет. С собой тайну эту зловредная сказка утащила. Не понравилось ей, видишь ли, что все дел своих не побросали и в избу любоваться ей не набежали, заискивать и канючить не стали: дай, мол, Сказочка, жизнью сказочной пожить, исполни самое заветное желание…

Невдомёк ей, не от мира сего созданию, что у нас с детства к тому не приучен никто. Сами привыкли сказку делать былью, понятно? О того и нечего всяким сказкам сюда наведываться, - только народ от дел насущных отрывать. А то рты пораскроют, уши поразвесят… а у сапог подмётка второй день «каши просит». Мы, может, тут сами как в сказке живём. Только в анти-сказке, где всё наоборот. Так, скажу тебе, жить ещё можно. Езжай ты, в город, вот что. Во, где тебе чего только не  порасскажут: лишь уши успевай затыкать, чтоб не спятить. Но, только потом – сюда не приезжай. А то, как наслушаются, так после города к нам сбегают. Только  ничего хорошего у городских тех всё равно из этого не выходит... Ясно излагаю? Ну, вот. Про то и сказка моя. Всё записал? Ничего не пропустил? Смотри, там что ни слово, то сама народная мудрость собою с остальными людями делится. Растеряешь, не ровён час, – людей обкрадешь. Понял?

А теперь, давай помяним Сказку, а после я тебя к местным коклюшницам сведу. Может, сначала к…? Да не бойся! Какой не придёшь, ничего плохого они тебе не пожелают. Немые они. От рождения.





(худ. М. Шагал "Бродячий музыкант")