1. 29. Весна 1940-го. Продолжение

Сегодня трудно представить себе, что когда-то не было того мощного, не ведающего границ информационного поля,
в каком ныне мы живём.
В 1940-м такого, тем более в крымском селе, просто не существовало.
 
Телевидения на полуострове ещё не было и в помине.
Только к 1959-му в Симферополе завершится строительство телецентра, и тогда в мае начнётся
регулярное телевизионное вещание.

Правда, уже действовала радиостанция «Крым».
«Первая собственная программа вышла в эфир в мае 1930 года».
{См.: 13.4.86}   

Перед войной в стране интенсивно развивалось проводное радиовещание, к 1941-му ставшее,
если верить историкам, всеохватывающим.
{См.: 14.121, с.7}
В главе «1.4. Канун осени 1939-го» мы касались этой темы.
Сомневаюсь только, имелся ли в Русской Антоновке в то время трансляционный узел, если их насчитывалось
11 тысяч на весь СССР.
{См.: 14.120.1}
 
А будь у отца радиоприёмник, оказался бы абсолютно бесполезным: село не было электрифицировано даже в 1950-м.
Я, тогда уже трёхлетка, хорошо это помню.
 
Так что главным источником информации оставались газеты.
Получать же их по новому адресу отец  мог, по-видимому, не ранее начала марта или даже апреля,
поскольку перебрался в Антоновку в конце января.

В качестве члена ВЛКСМ был обязан поддерживать молодёжную печать, поэтому подписался на «Комсомольскую правду».
Может, и на «Крымский комсомолец», выходивший с 1933 года.
{См.: 13.227}

Без «Правды» он не обходился до конца существования СССР и,возможно, захотел получать, как на Арабатской стрелке,
ещё и «Красный Крым».
А профессиональный интерес мог утолить «Учительской газетой» и методическим журналом «Начальная школа»,
издававшимся с 1937 года.
{См.: 14.177, с.84–88}

Почта приходила в Русскую Антоновку со значительным опозданием.
Впрочем, это не удивительно: в Кизилташ, где во второй половине 1950-х обосновалась наша семья,
даже в 1960-е приходили вчерашние газеты.
А ведь туда тянулся асфальт из Симферополя и Феодосии.

Что уж тут говорить о довоенном Курмане, куда почту нужно было доставить по железной дороге,
а уж потом почтальон добирался к адресату просёлочными дорогами, непролазными в сезон дождей.

О чём писала советская пресса?
Представляю, как отец берёт газету «Правда» за 16 марта.

На первых трёх полосах отражены важнейшие внутриполитические события:  съезды компартий союзных республик,
краевые и областные партконференции, избирательная кампания в западных областях Украинской ССР и Белорусской ССР.

Под рубрикой «Победа сталинской мирной политики» – репортажи с митингов в Сталино (ныне Донецк), Львове,
Москве, Новосибирске, Иркутске, Ростове-на-Дону в поддержку заключённого договора с Финляндией.

Здесь же – «Приветствия товарищу В.М. Молотову в связи с 50-летием со дня рождения»
(длинный, в две колонки список предприятий и организаций)*. 

С четвертой полосы слышался напряжённый пульс трудовой жизни огромной страны: «Уроки первых дней сева» (Кубань),
«Актюбинский промышленный узел» (Казахстан), «Пущена новая скважина» (Баку, Азербайджан),
«Научно-техническая помощь строителям дорог» (Харьков, Украина)…**

Пятая, как обычно, полностью отдана под освещение международных дел.

На Западном фронте по-прежнему ничего нового.
Сохраняется всё та же обстановка, которую в своём солдатском дневнике столь иронически характеризовал
французский писатель Жан-Поль Сартр: «Поначалу все рвались в бой, но теперь умирают от скуки».
{Цит. по: 14.187, с.28}
 
Публикуются зарубежные отклики на заключение договора между СССР и Финляндией.
В связи с этим событием во Франции, по сообщению агентства Рейтер, назревает правительственный кризис.***
 
Спустя семнадцать лет отец прочёл в «Военных мемуарах» Шарля де Голля о ситуации в его стране весной 1940-го:
«Во всех партиях, в печати и в государственных учреждениях, в деловых и профсоюзных кругах
весьма влиятельные группировки открыто склонялись к мысли о необходимости прекратить войну».

По его признанию, «некоторые круги усматривали врага скорее в Сталине, чем в Гитлере.
Они были больше озабочены тем, как нанести удар СССР – вопросами оказания помощи Финляндии,
бомбардировками Баку или высадкой войск в Стамбуле, чем вопросом о том, каким образом справиться с Германией.
Многие открыто восхищались Муссолини».
{14.156, с.53–54}

21 марта правительство Даладье ушло в отставку, обвиненное в недостаточной помощи белофиннам.
Интересно девки пляшут! 

Российский публицист Игорь Пыхалов напоминает, что «к тому времени возглавляемое Даладье правительство
уже успело дважды предать союзную Чехословакию: в сентябре 1938-го и в марте 1939 года.
Затем в сентябре 1939 года оно предало союзную Польшу.
Никого это особо не возмущало.

А тут Финляндия, с которой Францию не связывали никакие договоры и которая по условиям мира
сохранила свою независимость, потеряв лишь часть территории...

В чём же причина такой реакции? – задаётся вопросом Пыхалов. И с горечью отвечает. –
…На этот раз победителями стали не добропорядочные немцы-нацисты, а русские варвары-большевики.

До какой же степени ненавидит нас пресловутый «цивилизованный мир»!
И какими наивными идиотами выглядят те наши соотечественники, кто всерьёз верит, будто русских
когда-нибудь «примут в Европу».
{14.81, с.180}

В  ноябре 2018 года три военных корабля Украины по приказу из Киева нарушают государственную границу
Российской Федерации.
Их задерживают в наших территориальных водах, экипажи, в составе которых два офицера спецслужбы, арестованы.
И что же?
Запад требует от России отпустить нарушителей.
Увы, ничего в мире не изменилось!..

Однако вернемся в 1940 год.
Премьер-министром Франции стал Поль Рейно, который, как подчёркивал историк И. Киссельгоф, «продолжал прежний курс.
Подготовка к нападению на СССР велась усиленными темпами: вторжение на Кавказ намечалось на лето 1940 г.»
{14.188, с.10}

А что Британия? 
По наблюдениям тогдашнего советского посла Майского, «английская правящая верхушка даже через полгода
после начала второй мировой войны все еще не хотела всерьез поверить в войну и продолжала думать о ней,
как о футбольном матче или партии крикета».
{14.130,с.410}

Ближайшие планы военных действий в отношении Германии обсуждались в Лондоне 28 марта на заседании
союзнического верховного военного совета.
Об этом с упоением рассказывал в своих мемуарах Черчилль.
Книга вышла у нас в 1991 году, тогда-то отец и смог узнать о принятых полвека назад решениях.

Чемберлен и Рейно договорились, что англичане 5 апреля расставят в норвежских территориальных водах
минные поля и, при согласии французского военного комитета, сбросят с самолетов речные мины:
4-го – в Рейн, а 15-го – в германские каналы.

В коммюнике английское и французское правительства торжественно заявляли также, что «в течение нынешней войны
они не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного договора без взаимного  согласия».
{14.116, с.182–183}
И никто из авторов документа – ни Рейно, ни Чемберлен – и подумать не могли, какой ничтожно малый срок
отвела история этой договоренности…

Наша страна продолжала жить своей насыщенной жизнью, её частично отражал ворох газет, которые получал отец.
В воскресенье, 24 марта, в западных областях Украины и Белоруссии состоялись выборы
в Верховные Советы СССР, УССР и БССР.

Через неделю, 31-го, Карельская АССР преобразована из автономной в союзную Карело-Финскую ССР.
А в первый день  апреля на Горьковском автозаводе сошла с конвейера первая партия автомашин ГАЗ-51.
{См.: 14.132, с.269–270}

Но было тогда и такое, о чём не писали в газетах.
Из приказа наркома НКВД СССР Лаврентия Берии от 20 марта 1940 года пограничным войскам западных округов: 
«При нарушении советско-германской границы самолетами или воздухоплавательными аппаратами огня не открывать,
ограничиваясь составлением акта о нарушении  государственной границы».

Рядом с выдержкой из документа составитель разместил информацию: «С октября 1939 по 22 июня 1941-го
немецкая авиация более 500 раз безнаказанно вторгалась в советское воздушное пространство».
{14.123, с.242}

________________
*    Правда, № 75 (8121), 16.03.1940. – С.1–3
**   Там же. – С.4
***  Там же. – С.5