Третий Рим рыжеволосой Ландер, ситуайены

            Подарок для моей возлюбленной Джессики Уайлд
    Одно было совершенно ясно: белый котенок тут  ни  при  чем;  во  всем
виноват черный и никто  другой.  Вот  уже  полчаса,  как  мама-кошка  мыла
Снежинке мордочку (а та стойко сносила  эту  муку)  -  так  что  при  всем
желании Снежинка ничего не могла сделать.
   А знаешь, как  Дина  умывала  своих  котят?  Одной  лапой  она  хватала
бедняжку за ухо и прижимала к  полу,  а  другой  терла  ей  всю  мордочку,
начиная с носа, против шерсти.  Как  я  уже  сказал,  что  это  время  она
трудилась над Снежинкой, а та лежала смирно,  не  сопротивлялась,  да  еще
пыталась мурлыкать - видно, понимала, что  все  это  делается  для  ее  же
блага.
   С черненькой Китти Дина покончила раньше, и теперь, пока Алиса  сидела,
свернувшись калачиком на уголке просторного  кресла,  что-то  бормоча  про
себя в полудреме, Китти от  души  забавлялась,  играя  с  клубком  шерсти,
которую Алиса мотала поутру; она весело гоняла его  по  полу  и,  конечно,
размотала и запутала  вконец.  Нитки  валялись  теперь  на  коврике  перед
камином, до того спутанные, что на них  страшно  было  смотреть,  а  Китти
прыгала по ним, пытаясь поймать собственный хвост.
   - Ах, Китти, до чего же ты противная! -  сказала  Алиса,  поймав  ее  и
легонько целуя в мордочку, - для того, видно, чтобы  она  получше  поняла,
что хозяйка на нее сердится. - Неужели Дина тебе не  объясняла,  как  себя
нужно вести?
   Она взглянула с укоризной на Дину и как можно строже добавила:
   - Нехорошо, Дина, нехорошо!