Немного про привидение...

- Где-же ты сейчас мой милый друг? Куда исчезла, улетела, испарилась, словно утренний туман на восходе солнца...
- Ещё вчера всё было хорошо... Вчера мы были вместе, ты приходила, и мы разговаривали, ты кружила вокруг меня, красивая, невесомая, то поднималась под потолок, то вдруг опускалась вниз, то замирала у меня за спиной и я чувствовал твоё нежное прикосновение, лёгкое, как утренний ветерок, оно словно пёрышко пробегало у меня по затылку, словно невесомая пушинка, касалась меня и от этого сердце моё замирало... Ещё вчера... Было...
- А сегодня, тебя нету. Нету, и всё. А я есть. И я один. А без тебя, я, не я...
- Ну, зачем, скажи, ну зачем я согласился? Но ты просила... А ведь было хорошо, и так хорошо мне не было никогда — я был счастлив...
- Ещё вчера я спешил домой, к тебе. Я знал, что с наступлением сумерек, мы опять будем вместе до самого утра. А сегодня, мой дом пуст. А сегодня мой дом — обычная, пустая и неухоженная квартира...
- И сумерки давно наступили, и я в нашем с тобой кресле. Я ждал тебя, хотя и знал, что сегодня это уже зря, но надежда умирает последней, и надо верить, ты сама это говорила, и я подумал - а вдруг... Я долго ждал, на улице зажглись фанари и их жёлтый свет проникал сквозь шторы, создавая в комнате различные образы сказочных персонажей, и я смотрел на них, вспоминал наши встречи, и постепенно приходило осознание того, что всё закончилось, и встреч, как раньше, больше не будет. Никогда. И горечь потери стала постепенно сжимать моё сердце, невыносимая тоска кружила по комнате, она смотрела на меня из каждого угла, заглядывала в мою душу,  сжимала моё горло щупальцами горькой утраты, она словно гигантский осьминог душила меня. И я не выдержал, схватив куртку, и выбежал на улицу, на воздух. Там долго бродил по ночному городу, смотрел на звёздное небо и думал о тебе, где ты сейчас, мой милый друг, обрела ли ты тот покой, который искала, думаешь ли обо мне...
А мимо спешили редкие прохожие, и им всё равно, кто перед ними, что у этого человека на сердце, какая тоска сжимает  его грудь и почему он не спешит домой, как все, что б поужинав, удобно устроиться у телевизора или взять в руки томик очередного модного писателя и погрузиться в выдуманный мир придуманных героев...
Я брёл по пустынным улицам и ни кого не замечал, и только одни мысли о тебе, мой милый друг. О тебе, о той, которой нету, которая была и исчезла, которая растворилась, и унесла с собой моё сердце...

  Пятница, конец рабочего дня, конец недели, что может быть радостнее для работающего человека? Конечно, ничего, если только впереди не длительные праздники или очередной отпуск. Но праздников не предвиделось, а до отпуска, как до Пекина, то есть, ещё работать и работать. Поэтому вечер пятницы, это лучшее что может быть, потому как впереди два дня блаженного безделия, два дня спокойного одиночества, тем более сегодня вечером футбол, а пиво и чипсы ещё не куплены, да и не мешало бы приготовить себе любимому, что-нибудь вкусненькое на ужин...
  Итак, вечер пятницы, я молод, мне немного за тридцать, в меру привлекателен, в меру спортивен, в полном расцвете сил и совсем не женатый, но тороплюсь домой. Сегодня по телевизору решающий матч, и надо успеть забежать в магазин, купить всё необходимое на приятное времяпровождение...
   Успел. Всё самое необходимое куплено, разложено по полочкам, что-то почищенно, что-то нарезано, что-то поджарено, обязательно приправлено, и накрыто на стол. Телевизор напротив, я делаю последние штрихи и поглядываю на экран, не хотелось бы пропустить начало...
   Ах жизнь, как ты прекрасна. Я в халате, уже полчаса как за столом, сытый и вялый, с бокалом пива, рядом чипсы, а на экране наши и не наши гоняют мяч. Но гоняют как-то вяло, и даже не с переменным успехом, а спустя рукава, такое впечатление, что это не я отработал неделю, а они, и теперь их, дико уставших, выгнали на поле, что б сразиться с противником и защитить честь клуба. Я постепенно теряю к матчу всякий интерес, и собираюсь на балкон, что б перекурить это дело, и подумать о несправедливости бытия, ищу сигареты, зажигалку, проклинаю тренера, игроков, да и нас, дураков, которые сидят и тупо смотрят, как на экране два десятка миллионеров, спокойно ходят по полю и медленно, как бы нехотя пинают мячик...

 А за окном уже вечер, уже темно, уже уличные фонари с тоской провожают жёлтым взглядом проезжающие мимо машины, заглядывают в лица спешащим домой прохожим, с завистью смотрят на влюблённых, которые прижавшись друг к другу и никого не стесняясь, целуются, чем ещё больше расстраивают этих одиноких стражей ночи. Да, они одиноки, и давно устали от этого одиночества, они завидуют нам, людям, они тоже хотят тепла и уюта, ласки и нежности, они расстраиваются, глядя на чужое счастье, и тогда взгляд их мрачнеет, и от этого свет становится желчно-жёлтым, а лица влюблённых уже не кажутся такими счастливыми, а фонарям от этого становится только радостнее и они начинают перемигиваться друг с другом, а через некоторое время и вовсе закрывают свои одинокие глаза, выказывая полное презрение к чужому счастью...

  Уже взявшись за ручку балкона, что б открыть дверь и выйти на свежий воздух я почему-то обернулся, что-то внутреннее толкнуло меня, заставило это сделать. Я повернул голову и увидел её, она сидела на моём кресле и смотрела в мою сторону. Я даже подпрыгнул на месте, так это было неожиданно, так как ещё внутренне переживал из-за впустую потраченного времени, ведь был же вариант сходить с приятелями в клуб, потанцевать, расслабиться, выпить в конце концов. Неделя была архи напряжённой, и почему бы не выпить рюмочку другую текилы и не расслабиться, а может удастся и подружку себе на ночь приглядеть. И не надо так улыбаться, я человек холостой и могу себе это позволить. И не только я, но и многие девушки делают это, особенно те, кто свободен от всяких там обязательств, да и не свободные, кстати, тоже. Да мой друг, делают, и я могу это подтвердить, потому как сам попадал в такие ситуации, когда моя визави, заявляла мне после бурного секса:
- Вызови скорей такси, а то муж дома с ума сойдёт...
Сначала это шокировало, настроение пропадало, я-то расчитывал на продолжение, а тут, какой-то звериный выплеск эмоций и бегом домой. А утренний завтрак в постель? Если девушка нравилась, то хотелось ухаживать, хотелось удивлять, хотелось продолжения, я ведь кстати, не плохо готовлю и к тому же ужасный романтик. А тут, на тебе, - вызови такси, а то муж ..., - это расстраивало, но потом, привык, и даже стало нравиться. С годами выработались некоторые принципы, типа — мой дом, моя крепость, и уже не было желания туда кого-либо пускать. Нет, я совсем не затворник, и это дело, если ты понимаешь, о чём я говорю, мне очень и очень нравится, природа, она требует своё, и от этого никуда не деться, но длительные отношения стали тяготить, и как только в моей крепости появлялись женские тапочки, халат, зубная щётка, когда на моих вешалках уже висели не мои рубашки, а на полках, где ещё недавно лежало моё бельё, я не мог найти своих, пардон, трусов, это потихоньку начинало бесить. И я прикладывал все усилия, что бы тапочки, халат и щётка как можно скорее покинули мою крепость. После этого приходилось долго наводить прежний порядок, но, как только порядок был восстановлен, внутри что-то начинало ныть, пульсировать, и требовало выхода наружу. И тогда я с приятелями оправлялся в клуб. А где ещё в наше время можно познакомиться с девушкой? Конечно же в клубе, и потанцуешь и товар, так сказать, лицом увидишь, не то что в интернете - на фотографии красавица, а на свидание приходит крокодил...
 Вот и сегодня, друзья-приятели требовали культурно-массового мероприятия, и были кстати правы, лучше бы я пошёл с ними, а то, теперь к спортивной неудовлетворённости прибавится ещё и..., ну ты понимаешь, о чём я говорю.

  И вот, только я собрался выйти на балкон, что б покурить, подумать о зигзагах судьбы, о несправедливости бытия, о земном и не земном, посмотреть на звёзды, помечтать, вдохнуть свежий воздух, да в конце концов просто плюнуть с балкона вниз, плюнуть на все проблемы и неприятности, которые порой возникают на пустом месте и которые надо решать каждый день, а если не решать, то они накапливаются, словно снежный ком и могут раздавить. Мы суетимся, решаем какие-то мелкие проблемы, чего-то боимся, переживаем, трепим нервы, и всё это  впустую. А вот если взять, плюнуть и больше не замечать, может что-нибудь изменится? Нет, думаю не изменится, ведь ни кто не узнает об этом, значит усилия не достигнут цели, и не будет никакой цепной реакции. А раз нет цепной реакции, то какой в этом толк? Плюй не плюй, а жизнь пойдёт своим чередом, по написанному...
 
  Итак, я взялся за ручку балкона, что б выйти на свежий воздух, и тут, что-то толкнуло меня, я обернулся и увидел её, она сидела в моём кресле и смотрела в мою сторону. Телевизор продолжал работать, комментатор что-то говорил, а я смотрел на неё и не мог пошевелиться. Что за хрень такая, - пронеслось в моей голове. Как, кто, откуда, дверь заперта, да я и не имею привычки оставлять её открытой. В конце концов придя в себя, я произнёс в слух:
- Ты кто, и вообще, ты что тут делаешь?
- Ты меня не знаешь, - прошелестела она, её голос  звучал необычно и тихо - словно шелест листвы в ветреную погоду.
- Интересно, - начал заводиться я, - а как ты вошла?
- Вошла...
- И вообще, это моё кресло, - я очень не любил, когда кто-либо садился на него, меня это просто бесило. Даже гостям не позволял этого делать. Расположатся на моём кресле, а я ютись где-нибудь на стульчике сбоку, нет, так не пойдёт, есть диван, стулья, вот и сидите там, а это моё кресло и стоИт оно на самом удобном месте в моей квартире....
- Я знаю, - опять тихо прошелестела она, что я еле разобрал её слова.
- А если знаешь..., - я протянул руку к выключателю и включил свет, что б лучше разглядеть незнакомку, но когда повернулся, её уже не было.
- Не понял, - я повертел головой, в комнате никого не было, - ты где, хватит прятаться, - я подошёл к креслу и уже хотел сесть, как над самым ухом услышал тот же самый тихий шелест:
- Я здесь, ты лучше выключи свет.
Я опять повертел головой, потом ущипнул себя, вроде больно, значит не сплю.
- Ты точно здесь? - Опять спросил я.
- Да, я здесь, - тихо прошелестело у меня над ухом.
Пипец, - пронеслось в моей голове, - по-моему я погнал, то глюки, теперь вот голоса. Если на работе узнают, то конец, вылечу как пробка...
- Я не глюки, - послышалось откуда-то сбоку, - я здесь, ты лучше выключи свет и увидишь меня...
Я опять ущипнул себя на всякий случай, но повиновался и свет выключил.
На против меня, в воздухе, словно подвешенная, плыла девушка. Необычная, словно густая дымка, плотная и немного прозрачная, она плавала по комнате и смотрела на меня, а я на неё.   Телевизионные блики отражались в ней, словно полупрозрачной субстанции и даже можно было рассмотреть короткие волосы, немного широкое лицо, но на мой взгляд очень привлекательное, даже платье, в которое она была одета. Пару минут мы смотрели друг друга, потом я не выдержал и спросил:
- Ты привидение? - И тут же, в ответ, услышал тихий шелестящий смех.
- Ничего смешного не вижу, ты вон, как туман, - и я ткнул в неё указательным пальцем, она дёрнулась, будто её действительно толкнули пальцем в бок и отплыла от меня. А я почувствовал, что дотронулся до чего-то неожиданно плотного.
- Не смей так больше делать, - услышал я её тихий голос.
- А кто же ты, пришла сама, кстати, как ты зашла, ведь дверь закрыта, потом тебя на свету не видно, точно привидение...
- Нет, я не привидение...
- А ты случайно не за мной пришла? - Меня от таких мыслей бросило в жар, - как я сразу не подумал об этом, завертелось в голове, даже пот на лбу выступил...
- Нет, - опять услышал я её шёпот, - я..., - тут наконец кто-то кому-то забил гол, на трибунах болельщики заорали от восторга и её последние слова утонули в неистовом крике фанатов. Пришлось убрать звук и повторить вопрос.
- Так ты кто, я не расслышал...
- Не всё ли тебе равно?
- Ни фига себе, - я повертел головой, что б призвать кого-нибудь в свидетели, но так как никого в квартире не было, я продолжил свой возмущённый монолог:
- Ни фига себе, в квартире заводится привидение, а я даже не могу поинтересоваться у него, кто она такое. Типа мне должно быть всё-равно, кто живёт у меня дома. Да я даже тараканам не позволяю этого делать, а тут целое привидение. Нет уж милая — давай рассказывай...
Она повисела молча некоторое время, будто собиралась с мыслями, потом поправила волосы, потёрла указательным пальцем нос и прошептала:
- А рассказывать совершенно нечего. Жила, ни кого не трогала, утром уходила на работу, вечером возвращалась, по выходным иногда с подругами проводила время, иногда дома. А вчера вечером стояла на остановке ждала автобус, машина на скорости вылетела на тротуар и врезалась в нас, троих на смерть, одна из них я. Вот и вся история.
- Мдааа, - только и смог произнести я, - печально.
- Печально, - повторила она, - очень печально для меня.
Помолчали. Она видимо думала о своём, а я ни как не мог подобрать нужных слов, что б выразить соболезнование. И ничего не придумал лучшего, как брякнуть что первое пришло мне в голову:
- Больно было?
- Не знаю, - немного помолчав ответила она, - я только за мгновение, краем глаза увидела эту машину, и потом, как свет в кинозале выключили, и я уже сверху смотрю на весь этот ужас. Пять человек лежат, двое ещё живы, а меня прижало бампером к трубе. Народ суетится, вызывают скорую, кто пытается помочь раненым, кто вытаскивает пьяного водителя из машины, кругом кровь и крики...
- Извини, - я протянул руку и дотронулся до её плеча, рука не провалилась и я почувствовал некую упругость воздуха, - прими мои соболезнования, мне очень жаль. Родителей видела? Как они?
- А ни как, они ещё не знают, я ведь отдельно от них живу. Думаю завтра узнают. Ты до меня не дотрагивайся, твои руки очень горячие. Хорошо? - Я смутился и, пробормотал извинения, типа это всё первый раз, и я не знаю как себя с ней вести. Помолчали. Я делал вид что смотрел в телевизор, а на самом деле рассматривал её. Она смотрела куда-то вдаль, а может в себя. Вот такая двоякая ситуация, и не знаешь как себя вести, всё-равно что с инопланетянином встретился.
- А ты это, - начал я, - ты получается твоя душа?
Она усмехнулась, повернула голову и посмотрела на меня:
- Получается...
- А ты, это, - опять замялся я, - а можно спросить?
- Спрашивай, коль интересно, - прошептала она и улыбнулась. - Да ты не робей, не стесняйся, я ведь не просто к тебе пришла. Так что спрашивай...
- А как ты себя чувствуешь?
- Да ни как. Легко, что ли, если одним словом.
- А если не одним?
- Тогда прикольно. - И подумав, добавила, - можно летать... Знаешь, я ведь тоже не верила в душу. Думала, что это специально придумали, что б людей дурить. Типа душа, самое ценное в человеке. Говорить говорили, а ни кто её не видел, и не щупал. Так?
- Ну, в принципе да. - И уже осмелев я продолжил, - а говорят, куда-то летать надо, чего-то там смотреть, ты чем-то таким занимаешься? Интересно просто...
- Ну, да, типа готовлюсь...
- А давай познакомимся, а? Я Сергей, - отрекомендовал я себя и протянул ей руку, потом вспомнил, что нельзя, и кивнул головой, словно какой-нибудь корнет из царской армии. - Мне тридцать один, не женат и не был, детей наверное нету.
- А я Наталья, двадцать три, не замужем, - помолчала и с печалью в голосе добавила, - и детей уже не будет.
Я честно скажу, после этих слов у меня защемило в груди. Вот так, жил человек и нет человека. Мечтала, строила планы на жизнь. Наверно замуж собиралась, хотела рожать детей, а какой-то пьяный придурок взял и всё разрушил. По какому, спрашивается праву?
А просто потому, что он так хочет. Захотел, выпил, захотел, сел за руль...
Видимо на моём лице всё было написано, всё что я думаю...
- Да ладно Серёжа, не заморачивайся, - прошептала она, - чему быть, того не миновать. У меня к тебе просьба...
- Какая, - мне даже стало интересно, какие просьбы могут быть у привидений.
- Понимаешь, там, на квартире, где я живу, вернее жила, остался мой кот, Мурзик, сходи, забери его к себе, а то он голодный и один, пусть побудет у тебя, а когда приедут мои родители, отдай его им.
- А как я попаду в квартиру?
- А я живу на первом этаже и оставляю форточку открытой, что б мой Мурзя мог выйти погулять пока я на работе. Я его позову, он выйдет, а ты поймаешь и принесёшь сюда. Хорошо?
- А ты, что, будешь жить у меня это время?
- Ну да, поживу несколько деньков, вернее несколько ночей, если ты не против. Днём буду улетать по делам, а вечером возвращаться.
- У меня получается будет собственное привидение, - улыбнулся я. - Только чур за котом пойдём не сегодня, а то уже поздно ,- я взглянул на часы, - и не мешало бы поспать.
- Хорошо, - согласилась она. - Ты ложись не стесняйся, я смотреть не буду.
- А ты?
- А что я?
- Спать не будешь?
- Буду, я в кресле устроюсь, если ты не против...
Быстренько приняв душ, я улёгся на свою кровать и закрыл глаза. Меня хватило минут на десять. Внутреннее возбуждение не покидало и требовало продолжения беседы.
- Наташа, - шёпотом позвал я.
- Не спится? - услышал я знакомый шорох сбоку.
Я повернул голову и увидел её, она зависла надо мной и тихонечко раскачивалась.
- Ложись рядом, поговорим, - и я пододвинулся к стенке, - я точно не усну...
Она плавно опустилась рядом и посмотрев на меня, произнесла:
- Никогда ещё не лежала рядом с мужчиной, вот так, близко.
- Так ты получается, вообще, ни разу?
- Серёжа, ты о чём?
- Ну, - замялся я подбирая нужные слова, - про любовь между мужчиной и женщиной, - наконец-то нашёл и когда произнёс, почувствовал что краснею.
- Нет, что ты, только читала, я ведь даже не целовалась по настоящему, если не считать школьное неудачное увлечение.
- Тебе удобно лежать, - зачем-то спросил я.
- Удобно, не переживай, я ведь не совсем лежу, я вешу в воздухе. Ты засыпай, а завтра проснёшься, отдохнувший, полный сил. Ты засыпай Серёжа, засыпай, тебе отдых нужен, тебе силы нужны, тебе ещё долго-долго жить... - тихий шелест её слов меня убаюкивал, словно колыбельная моей мамы, и плавно, умиротворение вошло в мою душу, куда-то делись внутренние тревоги, потихоньку расслабились нервы, и я, ещё недавно  готовый взорваться от небрежно брошенного слова, сладко и спокойно уснул...

  Утро нахлынуло резко, не столько солнцем за окном, а сколько вчерашними воспоминаниями. Я ещё не проснулся, а мой мозг уже требовал действий.
- Наташа, - позвал я своё личное приведение, - Наташа, ты здесь?
Ответа не последовало, сколько я не вслушивался. Тишина в комнате меня немного опечалила. Я лежал и размышлял — неужели действительно глюки? А может мне всё это просто приснилось? Где-то читал, что так бывает иногда, когда накопившаяся за неделю усталость и нервное напряжение провоцируют голоса, а иногда и видения, и не только во сне, но и наяву, а я ещё и пивка попил, да и футбол опять же расстроил, хотя, если честно, в нашем футболе всё предсказуемо, и никто особенно и не надеялся...
- А всё-таки интересный сон, - я лежал на спине, разглядывал потолок своей комнаты и разговаривал сам с собой, - это ж надо такому присниться, и всё как наяву, так и стоит перед глазами эта Наталья, и про кота даже помню, договаривались сегодня идти выручать Мурзика из одиночества. Пипец, приснится же такое, кота выручать. А ведь, что не говори, было бы здорово, если б у меня в квартире поселилось такое очаровательное привидение. Можно было бы разговаривать с ней, кино вместе смотреть, футбол опять же, и даже ужинать. Хотя, привидения вроде как не ужинают, и даже не обедают, но в этом тоже есть свой плюс, прямая экономия, - я даже усмехнулся своим мыслям, - живёшь вроде бы как не один, а вроде и один. И чужие зубные щётки не появляются, и вешалки ни кто не занимает, и не скучно опять же... Мдаааа, - улыбнулся я своим мыслям, - мечты мечты, а она милая, -  я продолжал улыбаться, - эх, а всё-таки приятный сон, ну да ладно, надо вставать, чашку кофе и в душ, а там видно будет...

  День пролетел в заботах. Различного рода мелкие дела, без которых нет нормальной жизни современному человеку — всякие постирушки, глажка, готовка, но для этого есть столько полезных приспособлений, что такие дела приносят только радость. А звонки приятелям и приятельницам, хотя и тоже отняли массу времени, но принесли и массу удовольствия. В итоге, к вечеру все дела были сделаны и я стал собираться в кафе, где договорились встретиться и поужинать с моей давней знакомой. И вот, я стою перед зеркалом, весь с иголочки, благоухаю любимой туалетной водой, и вношу последние штрихи в свой модный прикид перед выходом из квартиры - стряхиваю невидимые пылинки, и уже собираюсь одеть куртку, как сзади меня прошелестел уже знакомый мне голос:
- Ты уходишь? А как же Мурзик?
Я вздрогнул от неожиданности. Снова глюки, - пронеслось в голове. Но сзади опять послышался тот же тихий шелест:
- Не пугайся, это же я, неужели ты забыл? А я надеялась...
- Фуууу ты, - я выдохнул воздух и повернулся, в проеме двери стояла или, правильнее будет, висела медленно раскачиваясь из стороны в сторону моё прекрасное привидение. Я смотрел на неё и не верил своим глазам, она вернулась. Какая-то внутренняя радость мимолётно пробежала лёгкой дрожью по моему телу.
- Ты куда пропала? - Обрадовался я, - просыпаюсь, а тебя нет, я звал звал, и решил, что ты приснилась. Ты бы хоть записку оставила...
- Серёжа, - в её голосе почувствовалась улыбка, - какая записка, ты о чём?
- Ну да, ну да, - пробормотал я смущаясь своего всплеска эмоций, - ты права, какая записка. Где ты была, что видела, давай, рассказывай, - я повесил куртку и направился к своему креслу. - Что молчишь? Не хочешь рассказывать?
- Да нет, - она подплыла ко мне и повисла рядом, - ничего интересного я не увидела...
- А всё-же, - не отставал я, - где была?
- Смотрела свою жизнь, а ты что делал?
- А я, когда проснулся и не обнаружил тебя, немного опечалился, такой думаю сон был приятный и так хотелось его продолжения, но потом понял, что продолжения не будет, и надо вставать и делать дела, - вот такое у меня было утро, такое пробуждение. И не скрою, был немного опечален твоим отсутствием...
- А я летала в морг, смотрела на своё тело...
- Мда, - только и смог произнести я, - может не стоило туда летать, ты верно расстроилась?
- Ну как не летать, Серёжа, это ведь моё тело, мой дом был, моя крепость, это моя жизнь. Люди дом продают и уезжают в другое место, а потом тоскуют, плачут, а там вся моя жизнь лежит на холодном столе накрытая простынёй и бирка на пальце. Обидно Серёжа, что так быстро всё закончилось. Мне ведь сегодня даже и пересмотреть нечего было. Короткое кино, под названием моя жизнь. Сначала рождение, я совсем маленькая, крошечная, а моя мама красивая, меня держит, и папа рядом, гордый и радостный, целует меня в носик, а носик, как кнопочка, малюсенький, потом садик, школа, универ, и везде родители рядом, готовые броситься на помощь при любой опасности...
- Наташ, а как ты в нашем городе оказалась? - Попытался я переменить тему.
- Как оказалась? Да всё просто, предложили работу, я и приехала. Наш универ ведь поддерживает связи со многими предприятиями, и лучших студентов разбирают ещё до защиты диплома. Так и я, предложили мне место с перспективой карьерного роста, обещали квартиру, я и согласилась...
- Мдааа, - промычал я, - судьба, а если б не приехала, то может быть...
- Нет, Серёжа, чему бывать, того не миновать, уж поверь мне, как не крутись, а от судьбы не убежишь, не здесь, так там, всё равно, коль так на роду написано...
- Всё-равно, не надо было ходить в морг, лучше бы пораньше пришла домой, побыли бы вместе, поужинали, я бы что-нибудь вкусненькое приготовил, да и за Мурзиком бы сходили. Кстати, я не спросил - ты где жила? Куда за котом идти?
- Да здесь не далеко, новая многоэтажка на Пушкарской, знаешь? - Я утвердительно кивнул, - ну вот, там я и жила...
- Сама снимала?
- Нет, служебная квартира от предприятия, мне её предоставили пока не построят новый дом.
- Тогда пошли, а то уже вечереет, я поднялся, прошёл в гардеробную, взял куртку и направился к выходу...
Уже на улице она остановила меня и спросила:
- А ты точно хочешь идти за моим котом?
- Ты это о чём? - Не понял я, - конечно же хочу, я же обещал...
- А если бы не обещал, то пошёл бы?
- Наташ, ты о чём? - Опять повторил я свой вопрос.
- Ну, у тебя же планы на вечер, ты собирался с девушкой в кафе, - печально, или мне так показалось, прошептала она, - а тут я со своим котом.
- А ты откуда узнала? Хотя, понимаю. Всё, уже ни каких планов, поверь, ни каких, я ведь думал это сон, поэтому и собирался... Сейчас мы все мои планы изменим, один звонок и всё...
Конечно, это не приятно, ох как не приятно рушить чужие планы, тем более девушка уже была готова, и уже ждала, и надеялась, как я понял, на дальнейшее продолжение, но, как говорит Наталья, моё очаровательное привидение — судьба, и как ни пляши, а если не суждено, то не суждено...
Кота Мурзика от одиночества спасли на удивление быстро, он сидел у окна и смотрел на улицу, будто ждал хозяйку. Наталья позвала и он с радостным мяуконьем выпрыгнул в открытую форточку, я его подхватил и мы принесли его домой, купив по пути всякие там кошачьи туалетные принадлежности и еду. Уже дома Мурзя, накормленный, растянулся на диване и уснул со спокойной совестью.
- Ну вот, Мурзик спит, теперь может и нам пора поужинать, а Наташа? А то время позднее, ты как считаешь?
- Я же на ночь не ужинаю, - услышал я её шелестящий смех, - ты разве забыл?
- Ааа, - улыбнулся я её шутке, - фигуру бережёшь, думаешь летать не сможешь?
- Ага, берегу, - улыбнулась она, - но я посижу рядом с тобою.
- Ну, тогда пошли на кухню, сейчас что-нибудь приготовим. Давай, ты плыви вперёд, а я за тобой...
  Что можно приготовить на скорую руку, конечно же салат, и дежурное блюдо — яичницу с колбасой, и быстро и сытно. Благо, всё это в холодильнике у меня было. И вот уже на сковороде аппетитно шкварчит яишенка из трёх яиц, а на столе стоит салат и ждёт нашего с ним воссоединения.
- Прошу, - я отодвинул стул, и предложил Наташе сесть напротив меня, что она и сделала. - Может тебе хоть что-то положить, хоть для виду? Мне как-то не совсем комфортно, что ты будешь просто сидеть, а я буду лопать.
- Серёжа, - улыбнулась она, и мне показалось, что она даже посветлела, исчезли тёмные дымки на её теле, она стала как белое облачко в солнечную погоду, такое чистое и невесомое. - Серёжа, не выдумывай, кушай сам, тебе силы нужны, а я буду смотреть на тебя, хорошо?
- Хорошо, - улыбнулся я, и мне так захотелось дотронуться до неё, что я даже протянул руку, потом замер, вспомнив, что нельзя, и отдёрнул её с сожалением. - Я придумал, давай я тебе вот эту розу поставлю, - и я взял вазу с розой и поставил на столе рядом с ней. - Вот, видишь как красиво...
- Спасибо Серёжа, мне приятно, мне цветы ни кто не дарил, ты кушай, приятного тебе аппетита... - Теперь уже я покраснел от смущения, и пробормотал что-то типа — красивой девушке и цветы приятно дарить, и вообще замолчал. Кушал и смотрел на неё, а она на меня. Иногда она дотрагивалась пальцем до розы и улыбалась...
Яичница и салат проскочили быстро, потом чай и разговоры ни о чём. Про книги, про кино, про музыку, оказалось, что наши вкусы почти совпадали и это очень радовало. Уже ближе к двенадцати ночи Наталья напомнила мне, что пора спать.
- Да ладно, давай посидим ещё, - отмахнулся я.
- Нет, не ладно, тебе всю неделю работать, тебе выспаться, тебе отдохнуть надо...
И честно сказать, мне такая забота понравилась, в груди затеплело и я спросил:
- А ты ляжешь рядом?
- Конечно, - улыбнулась она.
Я лежал и смотрел на своё очаровательное привидение, которое белым облачком опустилось рядом со мной на мою кровать. Я закрыл глаза и прошептал, - спокойной ночи тебе, - и услышал ласковый шелест в ответ, - сладких тебе снов Серёжа. - До чего же мне стало хорошо от этих тихих слов, спокойно и радостно.
- Ты только не пропадай, хорошо, - прошептал я в ответ.
- Хорошо, - донеслось до меня сквозь полудрёму, я уже засыпал, - я вечером приду, только ты не забывай про меня.
- Не забуду, - пробормотал я и провалился в глубокий сон, лёгкий как пух и крепкий как паутина...

  Сон уходил медленно, сначала я услышал где-то далеко работающий мотор автомобиля, он урчал ровно и монотонно, потом белые полоски света стали пробиваться сквозь закрытые веки, я повернулся на бок и почувствовал, как что-то прыгнуло на кровать и урчание  усилилось, будто мотор был уже рядом со мной, потом что-то мягкое и пушистое тронуло мою руку, и заурчало уже над самым ухом. Постепенно до меня дошло, что это Мурзик, что он требует к себе внимания, а может даже проголодался, и таким образом напоминает мне, что пора иметь совесть и надо вставать. А вставать совсем не хотелось, но Мурзик словно почувствовав моё пробуждение, подошёл вплотную к моему лицу и и стал лапкой трогать меня за щёку. Я открыл глаза и потянулся:
- Ну, что, тебе не спится, а Мурзя? Иди сюда, я тебя обниму...
И обхватив кота, я прижал его к себе:
- Давай полежим ещё немного, а Мурзя? Сегодня же воскресенье, можно и подольше поспать, ты как считаешь?
Но кот видимо считал по-другому, его недовольное урчание усилилось, и он начал вырываться из моих объятий, как бы говоря мне, - давай вставай, уже жрать охота...
Ну, что тут поделаешь, когда скотина в доме, то хозяевам покоя нету. Как говорится, не было печали, да завела баба порося. Ну, это же не надолго, вот родители Натальи приедут, и кот плавно перекочует к ним, а я опять буду спокойно дрыхнуть по выходным до обеда, и ни кто мешать не будет. Вот такие полусонные мысли вяло перетекали у меня из одного полушария в другое, спорили сами с собой, и так же спокойно и вяло соглашались, а  затем продолжали рассуждать. Хотя, - я почесал затылок, - а почему бы нет, пусть Мурзик живёт у меня, зачем  его отдавать, и он совсем не мешает. Мне ведь не тяжело насыпать корму и поменять туалет, тем более, сейчас в магазинах всего полно, и в квартире можно хоть козу держать, вон знакомые свинью пригрели, правда маленькую, но ведь свинью же, а тут всего лишь кот...
- Ну, что Мурзя, пошли, пока твоей хозяйки нету, мы с тобой будем вдвоём по хозяйству? - Я выпрыгнул из под одеяла, подхватил кота и мы пошли в ванну.
- Давай, я тебя умою, и сам душ приму. - Но кот почему-то стал вырываться, когда я захвалив ладонью воды стал его умывать, - что Мурзя, не любишь умываться, ну как знаешь, - я опустил кота на пол, а сам нырнул под прохладный душ...
- О, - удивился я выходя из душа, - уже девять, как-то я сегодня... Тогда понятно, почему моя скотина бунтует и требует еды. Ух, и у меня тоже после душа в животе урчит. Пошли дружище на кухню, сейчас завтракать будем...
  Пока я насыпал коту его любимый корм, он вертелся у меня под ногами и не давал прохода, потом уткнулся в свою миску и оставил мои ноги в покое. Себе я заварил крепкий кофе, нарезал бутербродов и расположился напротив телевизора в надежде посмотреть новости и узнать, что же нового произошло в стране, да и вообще, что творится в мире.
- Серёжа, - услышал я знакомый шелестящий шёпот у себя за спиной, - доброе утро тебе, как спалось?
- Ой, - обрадовался я и развернулся всем телом на голос, - ты здесь, а мы с Мурзиком думали, что ты по делам. Да Мурзик, мы думали?- Кот оторвался от своей чашки, внимательно посмотрел в мою сторону и опять принялся за еду. - Вот видишь, ты по делам, а мы по хозяйству.
- Серёжа...,  - начала она и замолчала.
- Что Наташа?
- Понимаешь, Серёжа, у меня к тебе просьба...
- Что, ещё кого-нибудь будем выручать из одиночества, - улыбнулся я, - всегда готов, сейчас вот, только позавтракаю и вперёд...
- Нет Серёжа, больше ни кого выручать не надо, у меня к тебе не совсем обычная просьба..., - в её голосе мне послышались грустные нотки, если так можно вообще выразиться про шелестящий и еле слышный шёпот создания, похожее на привидение? Но у меня язык не поворачивается  называть её привидением, ведь она совсем не привидение, она такая воздушная, она добрая, вон своего кота пожалела. Она сама душа, в высоком смысле. Она в беде, она потеряла свой дом, и теперь, она готовится к далёкому путешествию, а пока живёт у меня. И мне почему-то даже немного радостно, что она выбрала именно меня, что просит меня о помощи, и я готов, я действительно готов всё бросить и помочь. Я не знаю почему так, и кто распорядился, но я должен, я обязан, и потом, я чувствую, что она близка мне. Какие-то невидимые нити  связывают нас с ней, мою душу и её. Да и вообще, у нас много общего, она отзывчива, начитана, и с ней интересно. Вот, если бы мы встретились раньше...
- Всегда готов, ты говори Наташа, ты не стесняйся. Жаль, что сейчас светло и я тебя не вижу...
- Светло Серёжа это ничего, главное, что ты слышишь меня. Я вот о чём хочу тебя просить, сегодня приезжают мои родители на опознание, и я прошу тебя быть с ними рядом. Понимаешь, у мамы слабое сердце и я боюсь...
- Конечно конечно, я обязательно.... А разве меня туда пустят? Я ведь ни кто, ни родственник, ни даже знакомый...
- Серёжа, ты что-нибудь придумай, скажи например, что ты мой мой хороший друг или жених, и тебя точно пропустят вместе с моими родителями.
- Точно, хороший друг, это же почти жених, тогда точно пустят. А как я узнал, что родители приехали, что опознание?
-  Это просто, свали всё на соседку, я один ключ у неё держала и родители знали об этом, вот она тебе и сообщила об их приезде. А потом видно будет.
- Ну, что ж, вполне логично, соседка сообщила. А ты Наташа будешь там, будешь мне что-нибудь подсказывать? К примеру, как маму зовут, как папу?
- А куда я денусь, конечно буду Серёжа. Папа - Владимир Петрович, мама - Надежда Ивановна. Ты их сразу узнаешь, папа у меня высокий, мама среднего роста. Ты главное не волнуйся Серёжа, всё будет хорошо, и мне так будет спокойнее...
- Хорошо Наташа, ты не переживай, там же врачи работают, в крайнем случае они помогут, мы справимся...
- Если ты не хочешь, ты Серёжа скажи, я пойму, но...
- Я пойду. Давай, и ты собирайся, пойдём вместе. Всё очень здорово, сейчас светло и тебя ни кто не увидит.
Наступила тишина, и только Мурзик наевшись развалился на диване и счастливо урчал, поглядывая на меня из под полуприкрытых век.
- Ты где, - не выдержал я, - ты здесь?
- Да Серёжа, я здесь...
- А что молчишь, я волнуюсь...
- Хороший ты, действительно, почему мы раньше не встретились, ведь жили рядом..., - её грустный шёпот прошелестел уже передо мной.
Теперь пришла моя очередь молчать. Так и сидел глядя перед собой, даже немного задумался, пока не почувствовал у себя на затылке слабое прикосновение чего-то лёгкого и невесомого, будто пушинка пролетая мимо, дотронулась до меня. Я смахнул её, но она перелетела мне на ухо и там стала щекотать, я опять провёл рукой, отгоняя невидимый пух и услышал тихий смех.
- Это ты меня щекочешь? - Догодался я.
- Я не щекочу, я пыталась погладить тебя, но получается только так.
- А что, мне приятно, а тебе не горячо?
- Мне тоже приятно, но по-своему.
- Ну, что, когда пойдём?
- Ещё есть время, им назначено на двенадцать...
- Но ведь сегодня воскресенье, ты не путаешь?
- Нет, наверно торопятся дело закрыть, а может просто пошли им на встречу, всё-таки горе. Тело надо забирать, похороны, да и в морге свободных мест нету.
- Тогда, нам пора, а я знаешь, что подумал, пусть Мурзик живёт у меня. У твоих родителей и так будет много хлопот, куда им ещё кота...
Она промолчала, а я пошёл одеваться. Время поджимало и надо было спешить, что б не опоздать к двенадцати.
 
  К моргу мы хоть и приехали раньше времени, но родители и следователь уже были внутри. На входе в здание ни кого и я свободно проследовал внутрь, а там у санитара спросил куда идти на опознание, он не оборачиваясь махнул вдоль по коридору, и там, за приоткрытой дверью я увидел то, чего боялся больше всего, чего видеть совсем не хотел. Там была смерть.
Наташа лежала на холодном столе, красивая и спокойная, та же короткая стрижка, и немного широкое лицо, а над ней склонившись плакала её мама. Отец стоял рядом с опущенной головой и поддерживал убитую горем супругу. Ещё совсем не старые, они напоминали памятник человеческому горю, неожиданному, жестокому и бескомпромиссному....
Это не честно, это не нормально, - кричало во мне. Нельзя так, молодые должны жить. Должны жить радостно, и счастливо, они не должны знать что такое горе, что такое печаль. Молодость, это улыбки, веселье и беззаботность, молодость, это счастье и любовь, а тут смерть...
- Ты здесь, - прошептал я.
- Да, здесь, - услышал я впереди себя шелест, - я пойду к маме.
- Вы к кому, - кто-то тронул меня за рукав куртки, я обернулся и увидел человека в халате.
- Я? Я знакомый, я её хороший знакомый, - кивнул я в сторону стола.
- А что стоите тут, подойдите ближе, не бойтесь...
- Да я как-то...
- Живых надо бояться, - перебил он меня, подошёл к столу и стал подробно рассказывать родителям Натальи отчего и как умерла их дочь. Услышав подробности Надежда Ивановна вскрикнула, схватилась за сердце и стала опускаться на пол. Я во время подскочил и помог Владимиру Петровичу поддержать супругу и усадить на стул, а врач словно фокусник-виртуоз, мгновенно вынул из кармана пузырёк, достал таблетку и привычным жестом положил её в рот Наташиной маме, и потом уже спокойно налил из большого графина стакан воды и протянул его нам, запить таблетку.
- Вы поплачьте, не стесняйтесь своего горя, - произнёс он спокойно и было видно, что чужая беда его совершенно не касается. Это его работа, всего лишь работа, как и всякая другая.
- Ну, всё, - обратился он к следователю, - я больше не нужен? А то, меня ещё пару клиентов ждут в холодильнике, так что, позвольте откланяться. Заключение я вам отдал...
- Да, конечно, - пробормотал следователь, - большое спасибо. А теперь, - он повернулся к Наташиным родителям, - подпишите вот здесь...
- Помоги моим родителям, - услышал я знакомый шёпот.
- Обязательно, - ответил я.
- Тело можете забрать завтра, утром зайдите ко мне я выпишу разрешение.
Остаток дня прошёл в заботах. Гнетущих, тяжёлых, но необходимых. Наташины вещи были собраны, машина заказана. Мама плакала, Наташа была где-то рядом, но молчала, а я не решился всё открыть её родителям, напоследок отец обнял меня и я, пообещав прийти назавтра, ушёл, оставив их одних наедине со своим горем.
В эту ночь Наташа не пришла. Я сидел один в кресле и ждал, а на коленях лежал наш Мурзик, тихо шептал последние новости телевизор, менялись лица, города, пейзажи, а я ждал...
 
Утро застало меня в кресле. Спал я или нет, я не помню, но какие-то обрывки видений всплывали в моей голове. Наташа, то вся воздушно-белая, словно в свадебном платье висит передо мной и улыбается, потом взлетает высоко высоко и манит рукой к себе. То, на холодном столе, вся бледная, серьёзно-красивая и недвижная. Потом вдруг я лечу ей навстречу, лечу и смеюсь, и мне хорошо, я чувствуя свою невесомость, а она смотрит на меня, зовёт к себе и тоже улыбается. То вдруг Надежда Ивановна, стоит, а рядом отец, а передними мы с Наташей, стоим, склонив головы.
- Благословляем вас, - говорит отец и крестит нас, - мы с мамой рады...
Я проснулся мгновенно, слова Владимира Петровича ещё звучали в моих ушах.
А интересно, к чему бы это, такой необычный сон, - я некоторое время размышлял, потом понял что всё это бред, а вчерашние заботы могли спровоцировать и не такое, и решил больше об этом не думать. От бессонной ночи разболелась голова, потом к головной боли прибавилось плохое настроение и какая-то необъяснимая тоска.
- Наташа, ты здесь? - Зачем-то позвал я, но ответа не последовало. Хотя я и так знал, что она сейчас там, рядом с мамой. Там её место, там её родители и их она видит возможно последний раз. Нельзя вот так, по мановению руки, взять и всё забыть. Забыть маму, забыть самого родного человека, это всё равно, что забыть самого себя, ты с ней плоть от плоти, ты с ней связан невидимой пуповиной, нитью, которую не может порвать даже смерть. Мама есть мама и ни кто её не заменит. Сколько бессонных ночей и переживаний она вынесла, и всё это ради своего дитя ...
- Конечно, она там, - прошептал я, - не надо быть эгоистом, там мама, там папа, она должна побыть с ними, - убеждал я сам себя, а в внутри, всё равно предательски шевелилась какая-то ревность.
- Так, - скомандовал я вслух, что бы скинуть с себя эти непонятные мне мысли, - бегом в душ и на работу, впереди много дел...

  А дел действительно было много, я обещал Наташе и её родителям помочь. Пришлось отпроситься, с обещанием выйти на работу в любой выходной день.
  Это, конечно, не очень-то хорошая затея, давать начальнику козырь против себя, потому как, обычно, этим козырем он воспользуется в самое не подходящее для тебя время. Именно тогда, когда уже ты договорился с приятелями оторваться по полной, и уже всё куплено и распланировано, и ты предвкушаешь, а тут, походит к тебе твой непосредственный и улыбаясь просит выйти завтра, а завтра суббота, а это выходной, и ты его очень ждал...
Сначала ты смотришь на него непонимающим взглядом, потом, на твоём лице проявляется негодование, мол, как ты посмел, меня, в мой законный выходной, да ты что-нибудь про КЗОТ слышал? И не надо мне тут ля ля, про безвыходное положение, мы то знаем...
И так, в течении пяти минут ты гордо декламируешь всё что думаешь, а он продолжает смотреть на тебя молча и улыбаться. Тут, до тебя начинает доходить, что кажется, когда-то давно, а может и не очень, ты обещал, ты упрашивал его дать тебе не заслуженный тобой отгул, и за это сулил ему, положа руку на сердце, выйти и отработать в любой выходной день, а именно, когда это ему потребуется. А потребовалось именно завтра. А ты уже договорился, и ты уже предвкушаешь...
И тогда выражение твоего лица начинает меняться. Сначала оно гордое, словно ты полководец и готов победить всех своих врагов, затем, немного смущённое, словно тебя уличили в лукавстве, а потом, поняв, что выходить всё равно придётся, на твоём лице проявляется жалостливо-кислая мина, которой ты пытаешься разжалобить...
  Но, делать нечего, там Наташа и она ждёт. Она нуждается в моей помощи, а я обещал. А что такое отработать один выходной, по сравнению с восторгом в глазах, по сравнению с улыбкой, по сравнению с нежным словом от девушки, особенно если эта девушка тебе очень и очень нравится. Да ничего. Можно отработать и два выходных, лишь бы эта улыбка была для тебя...
  Я тебя понимаю, мой милый читатель, даже больше скажу, ещё вчера и я бы так думал. Ну, подумаешь, чья-то там душа мечется  и просит помощи. Сколько их каждый день умирает? И что, всем помогать? Так на это никакой жизни ни хватит. Мы живые, мы сами по себе, а они уже на пути в мир иной, их место там, вот пусть о них заботятся те, кто их призывал к себе. Но так, я бы думал ещё вчера, у телевизора с пивом и чипсами. А сегодня я совсем другой человек, и думаю по другому...
  Да, она другая, она совсем другая. Она одной ногой уже где-то там, может в райских кущах, а может и нет, но там, где нет ни каких земных проблем, где не надо думать про зарплату, про цены на бензин, про акцизы. Там, где не надо ругаться с соседями, где тишина и спокойствие. Ей бы отрешиться от нас, от живых, вы там сами по себе, а я сама, ведь граница же есть. Но она переживает за живых, за своего кота Мурзика, за маму, у которой больное сердце, она думает, как бы им помочь, пока здесь. И не нашла ничего лучшего, как обратиться ко мне. Ко мне, к совершенно не знакомому ей человеку, которому чужие проблемы вообще пофиг. Ты пойми меня, ты вникни — она уже умерла в нашем понимании, её уже нету, а её душа, просит помощи, и не за себя, а за живых, за близких. И потом, она вообще другая, не то что те, которые мне встречались, тем бы только потусить, пиво, чипсы, поспать до обеда, а потом Дом 2, и обсуждать, кто с кем спит, и кто кого послал, тьфу, даже вспоминать не хочется. А с ней интересно, она  живая, она книги читала, в театр ходила. Да, не модная, в нашем понимании, но какая красивая, и душа чистая, и вся светится. Эх, мне б такую девушку, и почему мы раньше не встретились, ведь жили рядом, ходили по одним улицам, но видимо разными дорогами, поэтому и не пересеклись...
  Всё решилось быстро, как по графику. Владимир Петрович сходил к следователю, получил разрешение, потом машина, морг, потом вещи и домой. На родителей смотреть страшно, Надежда Ивановна постарела и постоянно плакала, отец хоть и крепился, но видно было как слёзы наворачиваются на глаза. На прощание мы обнялись, и я пообещал приехать ...
Уже дома я робко и с замиранием сердца позвал:
- Наташа, ты здесь?
А в ответ тишина, как в песне. Грустно стало, и так-то было не весело, а тут вообще придавило. И слёзы покатились, и душа сжалась, и сердце стало стучать через раз. Что бы как-то расслабиться - выпил водки. Потом прижал к себе Мурзика и лёг на диван, поджав под себя ноги.
- Эх Наташка, бросила ты нас. Да Мурзя, бросила она нас, совсем бросила, даже не попрощалась, и весь день молчала, а как же мы, а Мурзя? Как мы? Одни, теперь совсем одни, только встретил ту, с которой хотел бы прожить всю жизнь, и всё, и она улетела...
  Постепенно, с мрачными мыслями я погрузился в тяжёлый, тягучий сон. Снилось будто я попал в болотную топь, словно в жидкую грязь, барахтался и не мог выбраться на сушу, казалось, что кто-то тянул меня туда, но утонуть не давал. Огромные жернова то надвигались на меня, выворачивали наружу, топили в трясине и снова тащили наверх, то тут, то там появлялись знакомые и не знакомые лица, они заглядывали в меня, что-то кричали, тыкали пальцами и хохотали, и от этого мне становилось невыносимо холодно, до дрожи, потом жернова надвигались опять и становилось жарко, во рту мгновенно пересыхало, я начинал орать, в рот лилась жижа, я задыхался и крик получался булькающим и опять хохот, и опять жернова, потом что-то лопнуло и с грохотом упало на меня, я провалился вниз, начал тонуть, уже задыхался, и проснулся. На улице ночь, в теле тяжесть, ухающая головная боль, сердце дрожит, и ни какого желания жить. Кое-как добрёл до кухни, попил воды, умылся, стало немного легче. Ну, что ж, теперь мне с этим жить, - мелькнуло в голове и опять слёзы  потекли по моим щекам. Надо ехать, надо проводить в последний путь, - вертелось в голове. Я стал собираться, бестолково метался по квартире, пока не закружилась голова и я не упал на пол, и не потерял сознание...
  Пришёл в себя уже утром, кое-как, с трудом поднялся, в голове продолжал стучать молот и боль в области сердца. Надо бы вызвать врача, - мелькнула мысль, - надо, обязательно, вот только полежу немного, совсем немного, и сразу же вызову. Уже на диване сжимая в руке телефон я провалился в забытье...
  Очнулся от нежного прикосновения, будто пёрышком провели по щеке, я приоткрыл глаза и увидел её, она склонилась надо мной и шептала что-то нежное.
- Наташа, это ты? - Улыбнулся я.
- Да, - прошелестела она, - это я.
- Ты здесь, или я там?
- Я здесь, - улыбнулась она.
И так стало хорошо и спокойно, что я прикрыл глаза и провалился в сон. Для меня это было счастьем, она вернулась, она не забыла …

  По утрам она будила меня на работу, поглаживая по щеке рукой, лёгкой и нежной будто пёрышком, а после работы я бежал домой, там меня ждала она моя Наташка и Мурзик...
- Серёга, может сегодня в клубешник завалимся, потанцуем, - звали ребята.
- Нет, не могу, - отвечал я и улыбался, - меня ждут...
- Тихушник, ты не женился ли случаем? Или бабёнку хорошую завёл, как она? Признавайся...
- Да ну вас, - отнекивался я, - у меня кот, его кормить надо...
- Ага, - улыбались они, - кот у него, может кошечка?
А дома ужин при свечах и беседы.
- А знаешь, в этом есть даже свои плюсы, - сказала Наташа. - Я теперь могу посещать свободно все концерты и ни кто меня не остановит. Жаль только, что скоро надо покидать этот мир...
- А ты оставайся, а? Будешь жить у меня, - улыбнулся я, - мне с тобой хорошо, ты такая, такая...
- Ну, что ты замолчал, какая я, - улыбнулась она, - ну какая?
- Ты самая хорошая, мне с тобой хорошо...
- И мне тоже , - прошептала она, - и мне хорошо...
- Тогда оставайся, я таких девчонок не встречал...
- Нельзя мне оставаться, - она грустно покачала головой, - нельзя, если останусь, буду привидением, злым и неприкаянным, слышал про таких?
- Не-а, - улыбнулся я, - ты не можешь быть злой, ты красивая, добрая, с тобой хорошо, как ни с кем.
- Нельзя Серёжа, у нас свои законы, и нарушать их себе дороже, если положено улетать, значит надо. - И помолчав добавила, - я и так здесь задержалась больше, чем можно.
- Как, - не понял я, - а когда ты должна была?
- Уже три дня прошло, лишние три дня, - ответила она и помолчав сказала, - отпусти меня Серёжа, мне уже пора...
- А я разве тебя держу, - расстроился я.
- Ты не держишь, нет. Но твоё сердце, твоя душа, в них столько любви и заботы, а я ни от кого столько тепла не получала, если только от мамы, но там другое дело. Мне с тобой, Серёжа, очень хорошо и уютно, и я ни куда не хочу, поверь, у меня такое ощущение, будто я попала в рай. Ты знаешь Серёжа, что такое рай?
Я пожал плечами и добавил, - нет, не знаю...
- А я теперь знаю...
Я молчал...
- Рай Серёжа, это любовь, это забота любимого человека, слаще и красивее этого чувства нету, поверь мне. Спасибо тебе Серёжа...
- За что? Я ничего не сделал...
- За твою любовь Серёжа, за твою заботу, теперь я могу спокойно покинуть этот мир, я знаю, что такое счастье, что такое любить и быть любимой, я буду помнить тебя...
- А я?
- А что ты, - прошелестела она, - ты останешься здесь, когда-нибудь встретишь свою половинку, и будешь счастлив...
- Это жестоко, - не выдержал я, - это жестоко так говорить. Наташа, я тебя встретил и ни кого  не хочу больше встречать...
- Это жизнь Серёжа, её ни кто не отменял. Ты другой, и я другая, и наша любовь, это не нормально, отпусти меня, прошу...
- Зачем ты меня спрашиваешь, ты вольна делать всё что захочешь, и я не могу тебе помешать. Например, проснусь завтра утром, а тебя уже нету...
- Нет Серёжа, я так не могу, это жестоко и не честно будет по отношению к тебе...
- А бросать меня здесь одного, честно?
- Это жизнь Серёжа, отпусти меня...
- Как, что я могу сделать, я даже не представляю, - у меня путались мысли, путались слова, мне совсем не хотелось её терять.
- Понимаешь Серёжа, ты думаешь о себе, как ты будешь без меня. Но ты останешься здесь и ты обязательно встретишь свою любовь. А ты подумай обо мне, как я буду без тебя. Ты моя первая и последняя любовь, и больше не будет. Отпусти меня Серёжа с этим прекрасным чувством, отпусти меня счастливой, и я буду помнить о тебе. Говорят, что душа бессмертна, значит и помнить тебя я буду вечно. А завтра сходи в церковь и поставь свечку...
- Наташ, подожди, а индусы говорят, что когда человек умирает, то душа улетает не навсегда, она потом вселяется в другого человека, может...
- Ну что ж, - улыбнулась она, - я правда не знаю, но раз индусы говорят, значит у нас есть шанс встретиться. Ты главное думай об этом и верь...
Я молчал, не зная что сказать в ответ. Верить, что мы когда-нибудь встретимся это одно, а то что она покинет меня — это совсем другое, и это очень давило.
- А вдруг не встретимся?- Засомневался я.
Она грустно улыбнулась и медленно у меня на глазах её силуэт стал таять, я сидел, молча смотрел и сдерживал себя, что б не разрыдаться, но всё равно предательские слёзы горошинами скатывались по моим щекам и падали на скатерть.
- Наташа, подожди, хоть минуточку...
- Помни обо мне и верь,- донеслось до меня, и словно паутина коснулась моего лица, я невольно вскинул руку и почувствовал как упругая струя воздуха просочилась сквозь мои пальцы, и только штора немного качнулись.
- Помни и верь...

  Прошёл год, я немного успокоился. Однажды в театре встретил девушку немного похожую на мою Наташку, мы познакомились и разговорились. Она показалась мне очень интересной, не такая как все, во всяком случае мне с ней было легко и уютно, а Дом 2 она просто не переваривает, говорит, что это шоу для дебилов. И в этом мы с ней сходимся.
Через год у нас родилась дочь, такой маленький и нежный комочек. Радости моей не было предела.
- Давай назовём её Наташей, - предложил я.
- А что, - сказала жена, - Наталья Сергеевна — звучит...
 Вечерами, после работы, я готов был часами возиться с моей Натулей и изливать на неё всю свою нежность и любовь...
А однажды, когда я подошёл к кроватке в которой она спала, и наклонился, что б поцеловать её носик, а она открыла глазки, посмотрела на меня серьёзно и так отчётливо произнесла:
- Серёжа, ты пришёл? - Это были первые в её жизни слова.
- Да, Наташа, я пришёл, - только и смог прошептать я. И после этих слов мне стало легко и спокойно. Моя Наташка была рядом.
А она улыбнулась мне, закрыла глазки и уснула. Я стоял как парализованный и думал, а может индусы всё-таки правы? Ведь главное верить, и всё случится...