Кемские рассказы

 Фото автора - порог "Труба", река Кема.
               
 Река Кема (Великая Кема, Такема) – одна из живописнейших рек севера Приморского края, берущая начало с восточных отрогов хребта Сихотэ-Алинь. Протяжённость Кемы – 119 километров до устья, что находится в бухте Штормовой недалеко от посёлка Малая Кема Тернейского района.
     Быстрая, непредсказуемая река в верховьях имеет много красивейших порогов, где величественные скалы причудливых форм, как сказочные ворота, ограничивают её русло. В таких местах Кема превращается в гремящий белоснежный пенный поток. А потом вдруг раскрываются скалы-ворота, и река, вырываясь на простор, течёт неторопливо, во всю ширь, образуя большие заводи и плёсы.
    Кема – это рай для водных туристов, любителей сплава. Начиная с майских соревнований «Кема-ралли», водники штурмуют воды непокорной реки, преодолевая опасные пороги.
    Здесь много зверя, и довольно часто можно встретить в лесу или на дороге оленей, коз, изюбря и медведя-белогрудку.
     На Кеме и её притоках прекрасная рыбалка, ради которой стоит потрястись 12-13 часов в машине от Владивостока, чтобы потом неделю предаваться любимому действу!

                Первое знакомство

     Первая поездка на Кему состоялась в 2005 году после покупки машины. Казалось тогда, что нет ничего лучше, как испытать своего боевого коня на безлюдных таёжных просторах.
    От друзей я слышала много рассказов о первозданной красоте этой реки, и, конечно же, выбор маршрута был однозначен. Точка на карте с отметкой порога стала конечной точкой нашего пути и началом глубокого чувства привязанности к этому удивительному месту…
     Наш экипаж состоял тогда из четырёх человек. Константин – бывалый охотник и таёжник, соседские мальчишки, которым я хотела показать Приморье, ну и я – вдохновитель похода. Наш маршрут проходил по морскому побережью через бухту Ольга. Оттуда уже взяли курс на Терней.
     После спуска с перевала Таёжный дорога делает поворот и дальше идёт вдоль реки.
   Первая остановка на пороге Такунжи – самое сильное и неизгладимое впечатление! Завораживающая красота ревущей изумрудной воды на фоне стены тёмного леса, чернота молчаливых скал, сдерживающих бушующий поток и ледяное спокойствие вод за порогом…
    Мы долго стояли на берегу, любуясь могуществом водной стихии и природной красотой этого удивительного места. Теперь было понятно, почему река Кема называется Великой!
    Время близилось к вечеру и нужно было искать место для ночлега. Стоять у дороги не хотелось. По правой стороне дороги мы свернули в еле заметный заезд к реке и на небольшой полянке в лесу устроили лагерь. (Как оказалось потом, в километре от впадения в Кему реки
Смеховка). После лёгкого ужина с наступлением темноты долго сидели у горящего костра. Ночные звуки тайги не пугали, а напротив, наполняли душу необъяснимым чувством сопричастности и единения с природой.
     С рассветом тайга просыпается с утренней прохладой, с лёгким туманом над рекой и пением птиц. Ещё в утренней полудрёме ты слышишь, как всё вокруг тебя наполняется звуками. Важно не проспать этот момент – в нём сосредоточено всё величие, красота и музыка Уссурийской тайги!

Я развела костёр, поставила вариться кашу для мальчишек и ждала чай, любуясь рекой через окно зелёных лап аянских елей. Проснулся Константин и присоединился к созерцанию…
     На реке мы заметили какое-то движение. Через речку перебирался молодой мишка, понуро опустив голову.
- Маринка, иди за фотоаппаратом в палатку…
Я не двинулась с места, а медведь уже ступил на берег.
- Пока буду ходить, он удерёт, а так хоть посмотрю…
На какой-то момент медведь скрылся из виду и тут же предстал перед нами во всей красе в метрах четырёх, привстав на задние лапы. Наше присутствие на его тропе, видно, озадачило зверя. Какое-то время мы смотрели друг на друга, мишка шевелил ноздрями и стоял, как вкопанный.
   Костя схватил большой дрын и с криками стал лупить им по еловому стволу для шумового эффекта. Я взяла в руки поварёшку – первое, что попалось под руку, и тоже что-то орала…
   Наш гость фыркнул, бросился в кусты и моментально исчез в зарослях орешника. Я стояла с поварёшкой в руках.
- Так ты собиралась этим черпаком от медведя отбиваться?
-  Ну… Надо же было чем-то махать! Во- первых, ты своей дубиной вообще всех зверей в округе распугал, а во- вторых, каша сварилась…
   От наших криков проснулись мальчишки. После завтрака все пошли ловить рыбу, сварили замечательной ухи. К обеду начался дождь и мы, покидав вещи в машину, двинулись в обратный путь.
     Кема покорила меня на многие годы. С каждым моим приездом сюда река снова и снова открывала мне свои маленькие тайны – особенности рыбалки, новые красивейшие места, новых людей, новых друзей и, конечно же, новые приключения!



                Кема и пять дырок в колесе…

      Хорошее путешествие начинается с проколотого колеса.... Если для кого-то - это случайность, то для меня в последнее время, дорожная аксиома, которую доказывать не надо - факт случится непременно. Плохие дороги или плохая резина, а может, невезение… Тем не менее всегда сейчас в машине – пара монтажных наборов и обязательно лопата, как главный оберёг от неприятностей (Отправился в путь без лопаты – жди приключений!)
     В последние пять лет стало традицией в сентябре непременно собираться на Кеме с друзьями. Днём тепло, как летом, а ночью прохладно, комары и гнус не надоедают, много ягоды, грибов и отличная рыбалка – золотое время для отдыха!
      День пути на машине, и вот мы уже на Таёжном перевале, который является границей долины реки Кема. Крутой серпантин, изумительные виды на хребет Сихотэ-Алинь, плавающий в облаках… Здесь можно перевести дух от дальней дороги.
На Таёжном колесо было полностью спущено.
- Марина, а ты лопату с собой брала?
- Конечно, брала, новенькую купила.
- Фиговая у тебя лопата, раз колесо сдулось…
Неприятность быстро устранили. Начало смеркаться, а нужно было ещё разбить лагерь, приготовиться к ночлегу и приготовить ужин на всю команду.
Я ехала и думала: «Как здорово, что есть такие места, которые объединяют совершенно разных людей в тёплый дружный коллектив. Мы все из разных районов Владивостока, кто-то с других городов Приморья, но все мы здесь, на Кеме раз в год собираемся отдохнуть душой и каждый может быть самим собой, да и как же иначе, если здесь некуда прятать своё нутро, здесь все люди, как на ладони!»

Лагерь разбили на живописной поляне порога «Труба». Здесь, на мягкой траве поставили палатки меж берёз и елей, теперь это наши жилища на целую неделю отдыха.



                1.Поляна таёжного чая

    Надо сказать, что поляна, на которой мы встали лагерем, уникальна! Я бы её назвала – «Поляной таёжного чая». Такое разнообразие лекарственных растений редко можно встретить в одном месте по берегу реки.
Утром я взяла пакет и пошла собирать растения для напитка. Буквально в двух шагах – кусты дикой малины. Всего две-три веточки молодых побегов – достаточно, а ещё можно откопать корешок, промыть и тоже в чай, очень хорош при простуде. Недалеко шиповник, его ягоды просто необходимы - приятный вкус, защита печени и кладезь витаминов! Кисти с ягодами барбариса выводят токсичные вещества за счет пектина, оказывают успокоительное воздействие, производят омолаживающий эффект, но тут главное не переборщить. Пару побегов багульника болотного – для яркого аромата и от кашля, пару веточек рододендрона, брусничный лист и лист дикой земляники.
    Я спустилась с откоса к реке, здесь растёт боярышник. Невысокие деревца красны от плодов. Боярышник хороший защитник сердечно-сосудистой системы. Рядом куст дикой смородины с ягодой. Её побеги дадут приятный смородиновый аромат, ягоды – кислинку.
   Кипяток для чая уже был готов, котёл сняли с огня, я бросила таёжные богатства в воду и накрыла крышкой. Настоится – и чай готов. С таким  напитком никакая простуда в походе не страшна!

                2. Бейца. Заколдованный лес.

Наша команда разделилась на две группы. Туристы-водники готовили катамараны к штурму водной стихии, а мы, любители рыбалки, поехали прогуляться с удочками по ручьям и притокам.
Остановились на Бейце.  В переводе с китайского Бейца - правый приток. В Приморье много речек с таким названием. После 1972 года Бейца стала называться Северянкой.
Мы встали в месте слияния двух проток, где удобно ловить рыбу прямо с дороги.
    Я хорошо знаю эти места. Чуть выше по течению основного притока есть огромные завалы и несколько глубоких ям с чёрной непроницаемой водой. Толстые стволы поваленных деревьев, покрытые зелёным мхом, словно мосты, перегораживают русло. Вокруг огромные ильмы и ели со смыкающимися кронами. Полумрак и прохлада, тишина и покой. Заколдованный лес. Казалось бы, можно сидя на стволе, ловить рыбу…
Только вот жутко здесь. После пятнадцатиминутного пребывания вдруг начинает казаться, что кто-то есть у тебя за спиной и смотрит в затылок пронизывающим взглядом в полной таёжной тишине. Ты сначала начинаешь беспокойно крутиться, сидя на бревне и оглядываться, а после возникает непреодолимое желание покинуть это место, как можно быстрее. Чувство, похожее на панику, заставляет бежать, ломая ветки через бурелом что есть силы. Только очутившись на мосту переводишь дыхание, безотчётный страх пропадает и сердце начинает биться в нормальном ритме. И ты задаёшь себе вопрос: «А что это было?»
  Каждый раз я думаю, что всё это наваждение, что в следующий раз ничего подобного уже испытывать не буду, и что ради рыбалки можно и побороть невесть откуда взявшийся страх…Но всякий раз бегу с этого места, падая и рассыпая по дороге пойманную рыбу…
   В этот раз, поднимаясь вверх по течению, решила всё-таки навесить заколдованный лес. В побирушке уже было с десяток неплохих форелей, когда я подошла к завалам. Казалось, что это место даже тайфуны обходят стороной. Здесь всё, как и прежде, как будто оно живёт в каком-то своём временном ритме, не подвластному земному пониманию.
- Ау! – Мой голос утонул, потерялся среди гигантских деревьев.
И тут я только поняла, что ничего не слышу – ни журчания реки, ни птиц, ни шелеста листьев. Полная, абсолютная тишина. Наверное, это и наводит безотчётный страх. Я развернулась и пошла обратно.
Может быть, здесь обиталище таёжных духов и вход сюда запрещён простым смертным.
- Прощай заколдованный лес! Больше тебя не потревожу…

                3. «Первый ручей» и мишка

   На следующий день мы помчалась на «Первый ручей». Это речка Ущельная, приток Кемы, что находится в полутора километрах от порога Труба. Небольшой ручей с чистейшей водой, берущий начала со склонов горы Рекордная, высотой 1564 метра над уровнем моря, в период ливней
превращается в гремящий поток воды, сдерживаемый скальными осадочными породами, образующими ущелье от шести до десяти метров глубины.
  Когда-то я пошла от моста вверх по течению, рыбача, где обнаружила и два красивейших водопада, а потом и старую лесовозную дорогу в стороне, по которой можно было подобраться поближе к затерянной в тайге красоте… Сейчас, от земляничной поляны у дороги можно пройти по тропе и без труда найти красивейший четырёхметровый водопад, ориентируясь на шум воды, который и сейчас друзья называют «Маринкиным водопадом».
   Оставив компанию любоваться красотами, я направилась вниз по ручью, с фотоаппаратом и спиннингом. Люблю побродить одна.
Попутчик всегда отвлекает. Его ищешь взглядом, с ним нужно общаться.
Когда идёшь по ручью один, буквально растворяешься в звуках природы. Звон ручья, как музыка, завораживает. Это же оркестр под руководством Камня и Воды!
А птицы! Кажется, что они приветствуют одинокого путника. Барабанная дробь дятла где-то рядом, овсянки с песнопениями в кустарнике по берегу. А трясогузка на камнях у очередной ямки, словно приглашает:
- Иди сюда! Здесь рыба точно есть!
И действительно, подхожу, делаю зарос и с первой поклёвки хорошая форелька уже в побирушке…
    Красочной форели(мальмы) с оранжевым брюшком и бордовыми пятнышками на боках было уже два десятка, когда за вторым водопадом я услышала треск веток.
   Молодой мишка-белогрудка с любопытством наблюдал за мной со скалы. В воображении уже возник супер-кадр, когда я достала фотоаппарат из кофра, собираясь запечатлеть мишку. В голове сразу возникла креативная мысль – угостить медведя рыбкой и сфотать его за трапезой. Я бросила ему самую крупную…
    Воистину, лучшее – враг хорошего! Моя рыбка угодила мишке прямо в нос. Медведь громко ухнул и скрылся в зарослях. Фотосессия сорвалась...
   Я же продолжала продвигаться по течению к дороге. После встречи с мишкой стало остро ощущаться одиночество. Лазание по влажным скалам в болотных сапогах, со спиннингом и фотоаппаратом, занятие увлекательное, но и рисковое.  Я упала в воду, испытывая на себе физическую величину ускорения свободного падения. Болотники наполнились водой, меня стало тянуть на дно небольшой ямы...Цепляясь за кусты, я вытащила своё отяжелевшее тело на берег, ушибленная при падении нога болела…
 "Хватит, что-то я долго гуляю!" - промокшая по пояс, я вышла на дорогу к мосту.

                4. Сица

Река Сица (приток Кемы) – ныне Порожистая, берёт начало с Восточных отрогов Сихотэ-Алиня, со склонов самой высокой горы средней части хребта – горы Высокой (1744 м).
    В 1907 году, путешествуя в этих местах, В.К.Арсеньев назвал эту гору - Шайтан. Нигде хребет Сихоте-Алиня не выступает так величественно, как в истоках Сицы!
   Река начинается двумя рукавами – Левой и Правой Порожистой. У подножия хребта рукава соединяются, образуя долину, которая, сужаясь, превращается в глубокое ущелье. Когда-то здесь мыли золото живущие в фанзах китайцы, а в горах верховьев реки, говорят, есть горный хрусталь…
    Сица – прекрасное место для рыбалки! Дорога, минуя мост и брод через Кему, петляет по живописной долине меж склонов сопок, покрытых брусничником, старых волоков, множества ручейков.  Глубокие обширные лужи по дороге практически никогда не пересыхают.
А вот и Сица!
    Огромные валуны, покрытые подушкой зелёного мха, разбросанные по реке, смыкающиеся кроны деревьев в солнечную погоду окрашивают воду в изумрудный цвет. Чуть ниже по течению начинаются пороги.
Скалистые отвесные стены ущелья ограничивают течение воды, а в некоторых местах перегораживают поток. Шумные сливы и водопады заглушают пение птиц и человеческую речь…
     А выше по течению, стоя со спиннингом, иногда забываешь, что ты на рыбалке, любуешься первозданной красотой и волшебными звуками, и лишь вибрация лески выводит тебя из забытья, подсказывая, что рыба уже на крючке…Здесь ощущаешь необыкновенное спокойствие и в то же время радость, звонкую, как текущая между камней вода. Здесь чёрные омуты не пугают, а манят заглянуть вглубь, колдовским взглядом с зелёными бликами, а присмотревшись, можно увидеть чёрные спины и бело-оранжевые плавники дальневосточной форели…
    Незаметно пролетел день. Рыбалка, чай с лимонником в котелке на берегу, нехитрый перекус, рыбка, запечённая на камнях… Что может быть прекрасней этих мгновений!
А вечером была уха, сказочный закат, разговоры у костра до ночи…

                5. Нашествие мышей

    Утром в лагере бурно обсуждали нашествие полевых мышей на палатки. Изголодавшиеся без туристов мышки грызли ткань палаток и поглощали всё в подряд, включая лекарства. Они уничтожали сигареты, прогрызали пластиковые упаковки, а что говорить о тех палатках, где хранились запасы шоколадок, семечек и прочих десертов!
   Если вечером из палаток доносился отчаянный визг девчат, значит их спальники облюбовали неспокойные соседи. Ночами к палаткам приходили енотовидные собаки поохотиться. Мы им радовались как  спасителям. Продукты от порчи спасали только герметически закрывающиеся баки.
   Вот только наше жилище бедствие обошло стороной. Я связывала этот факт с ежевечерним применением товарищей по ночлегу «звёздочки» от укусов ос и других насекомых. В палатке воняло так, что я пришла к выводу, что не только бедные насекомые, мышки, но и более крупные представители местной фауны будут обходить нас стороной…


                6. Счастье
   
Кто-то может быть спросит: «Чего вам дома не сидится, в уюте, с телевизором, нормальным туалетом и душем? Какая радость жить неделю в палатке, с мышами по соседству, в жару, дождь или мороз среди тайги?»
Я отвечу – большая! Очень большая радость!
Радость – засыпать под звуки водопада, поющих кузнечиков, негромкий разговор у костра твоих друзей.
Радость – просыпаться с восходом солнца от звонкого пения лесных птиц, звуков падения листвы на палатку или от шороха дождя.
Радость – утренний чай из таёжных трав, пропахший дымом.
Радость – бьющаяся в руках пойманная тобою рыба.
Радость – ночной снег, нежданно упавший на золото листвы.
Радость – слышать звуки во время ночной тишины – шелест листьев, всплеск рыбы, уханье филина и даже гавканье козлов на другом берегу реки…
И эта радость и есть счастье! Простое, земное, настоящее!

                7. Большой рыб.

Захотелось напоследок порыбачить на ручье. Думала, не буду углубляться в лес, поймаю рыбок на прощальную уху у мостов.
Несколько забросов сделала, а результат нулевой.
- Где же рыба-то?
Мой поплавок ещё болтался у камней, когда я увидела большую пол метровую рыбину в воде. Она вальяжно проплыла у моих ног и встала  рядом со мной, шевеля плавниками с белой каёмкой, отчего они были похожи на живых бабочек.
- Вот же чудо!
Рыба стояла в моей тени. Странно, но у меня даже не возникло желания как-то её поймать.
- Привет, большой рыб!
Я чуть передвинулась, а рыб снова занял место в моей тени. Будто говорил: «Где ты, там и я». А может, наоборот…
- Кто ты?
Вдруг мысль пришла в голову: А, может, это сам Хозяин ручья пожаловал?
Я сделала шаг навстречу, а рыб, махнув хвостом, уплыл вверх по течению…
- Так вот в чём дело! Рыба-то вся в верха ушла! Значит, подъём воды в реке будет скоро. Спасибо тебе, большой рыб!
Я прошла в верхнее течение ручья. Клёв был небывалый! Рыба  отъедалась перед стихией…
 Вечером – походная баня на берегу Кемы и прощальный стол с наваристой ухой…

                8. Отъезд.

Наверное, самое грустное – это собираться домой. Ты всячески оттягиваешь минуты отъезда. Погода стремительно портилась.
- Ну, что, присядем на дорожку?
Через полчаса все разъедутся, поляна опустеет, а мы будем снова ждать следующего года…
    С вечера ребята починили развалившуюся клейму аккумулятора моего автомобиля. В колесе обнаружилось ещё четыре дырки, которые подлатали. Машина тарахтела, сдохший аккумулятор набирал мощность...
- Машину не глуши, - назидательно сказал мне Вова, - а то не заведёшься.
- Да-а, - подумала я, - путь домой не всегда прост. Дырявые колёса, машина, которую нельзя глушить. Это были просто цветочки, по сравнению с тем, что ждало меня впереди...

В 13 часов мы были уже в Тернее. На заправке долили масло и снова тронулись в путь. Начинался дождик, у Рудной пристани переросший в ливень. Когда мы въехали в Дальнегорск, город уже тонул.
    Дальнегорск (бывший Тетюхе) живописный город горняков, находящийся в долине реки Рудной, зажатый с двух сторон сопками с богатейшими недрами. Река уже бурлила от ливня, потоки воды со склонов скатывались на центральную дорогу, образовалась редкая для этих мест пробка.  Дождь всё усиливался, девчата скучали в салоне машины, а я, вглядываясь сквозь водные потоки, крутила баранку. При увеличении скорости движения машину выбрасывало то на встречку, то на обочину. Я поняла, что ехать будем долго и нудно, но никак не ожидала, что это будет длиться долгих 17 часов.

    Мы попали в самый эпицентр тайфуна Санба.
На небе летали черные тучи, где-то вдалеке сверками молнии. Стемнело... Видимость - большущий ноль. В свете фар виден только сплошной поток воды...За Варфоломеевкой подул сильный ветер, струи воды до 5см в диаметре под углом 45 градусов били по машине... Дорожная разметка утопала в потоке воды.  Очередным порывом ветра бедную машинку выбросило на встречку...Ряд машин со включенной аварийкой стояли на обочине, пережидая стихию. Я присоединилась. Очень хотелось спать... Так мы ехали до пригорода Владивостока.
 В 4-30, одуревшие, добрались-таки до родины. Вызвали девчатам такси... Таксист долго ворчал -  девчата были вымокшими до нитки, пока грузились с вещами под ливнем. Он ещё не знал, что именно они, вымокшие и уставшие будут толкать его машину по пояс в воде по затопленному Владивостоку…




           Сухопутный экстрим водника Михалыча.

                Посвящается Тарану Геннадию
                Михайловичу, легенде сплава, воспитавшему из мальчишек и девчонок плеяду прекрасных спортсменов-водников Приморья, настоящему другу и ЧЕЛОВЕКУ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ! 
 

С Михалычем я познакомилась в 2006 году на работе. Первое время он мне напоминал чем-то пионера, только без галстука. Всегда галантный и жизнерадостный, готовый прийти на помощь в любую минуту, в шортах и белых носках, в сандалиях. Горящий взгляд и всегда приветливая улыбка…
- Марина Витальевна, а вы знаете такую реку Кема? – однажды спросил Михалыч
- Конечно, знаю! Я первый раз по карте туда приехала…
Наверное, с этих фраз и завязалась наша дружба. Гена очень любил эту реку.
                ***               
 - Алло! Гена, привет, это Марина Марина. Тут в городе циклон намечается на несколько дней, я решила на Кему съездить, так сказать из дождя в лето. Работы не будет, так что можно отдохнуть. Не желаешь компанию составить?
- Марина! Ты же знаешь, я на Кему в любую погоду с удовольствием поеду. Когда выезд?
- Завтра в шесть утра. – Вечером Гена Таран уже подвёз ко мне свой рюкзак и катамаран (По плану поездки был сплав по реке) Загрузили всё в кузов. Завтра мы уже будем на Кеме…
     Наш экипаж насчитывал четыре человека: я - водитель, Михалыч - штурман, Саша и Таня – пассажиры, мои дочери. (Таня, на седьмом месяце беременности, красноречиво уговорила меня взять её на Кему, так как после рождения ребёнка поездок не предвидится, а пятилетней Сашке я уже давно обещала путешествие, которое должно было стать её боевым туристическим крещением).
- Ну, девчонки, поехали! – скомандовал штурман Михалыч.
- «Чтобы жить километрами, а не квадратными метрами»… - Команда подхватила песню Штурмана и мы двинулись в путь.
   Приморье было окутано густым туманом. Темные тучи, казалось, хаотично блуждали по небу. Под городом Арсеньев мы попали под дождь, и всю оставшуюся часть пути дворники работали на износ. Приморье было во власти циклона.
   Река Джигитовка за Пластуном, вышедшая из берегов, несла огромные брёвна, складывая их на излучине реки. Мелкие речушки превратились в бурлящие потоки. Гена радовался стихии:
- Такая вода классная! Вот бы на Кеме такую!
- Ты чего, Гена! Нам большая вода не нужна! Мы же не на сплав! Нам солнышко и прозрачную воду для рыбалки нужно!
- Так, а где ты её возьмёшь? Видишь, тайфун по всему Приморью!
- А мы как Таёжный перевал проедем, там и будет солнце!
Дорогу перед Тернеем размыло, посреди асфальта была огромная промоина на встречной полосе, глубиной около трёх метров. Мы наломали веток и сложили их с краю, что бы кто-нибудь ни угодил в яму. Посёлок Терней плавал. Река Серебрянка, вышедшая из берегов, заполняла своими водами дворы и улицы. Кто-то уже сидел на крышах затопленных домов, кто-то передвигался во дворах на лодках, спасая имущество, а по залитым улицам сновали грузовиках, с воздушными фильтрами на крышах кабин. За Тернеем дорога превращалась в реку.
- Марина, надо прорываться, поехали! – Михалыча огромным магнитом тянуло на Кему.
- Михалыч, нам по этой дороге нельзя. Вдруг промоина, утонем. Давай народ поспрашиваем, как там дальше дороги. Если что, по лесовозной поедем.
   Оказывается, в Тернее уже неделю льют дожди, мосты в сторону Кемы все смыло. Народ со стороны Амгу ждёт спасателей. Нам порекомендовали переждать три дня где-нибудь, пока не сделают мосты. А дождь всё усиливался, превращаясь в ливень.
- Поехали за посёлок, я там один сворот на сопочку видела, там нас хотя бы не затопит…
Перед мостом на лесовозную дорогу мы повернули направо и оказались на большой поляне. Где-то внизу шумел ручей. Везде лежал сушняк, так что с дровами трудностей не предвидится. Гена натягивал тент, Таня ставила палатку, пятилетняя Саша путалась под ногами, а я занялась костром и ужином. Всё выглядело не так уже пессимистично: у нас был достойный ночлег на живописной поляне, костёр, воды валом, дрова под тентом и вкусный ужин…
    К утру дождь не прекратился. Капли колотили по тенту барабанной дробью. Я выползла из палатки, разожгла костёр и поставила чайник. В палатке кряхтел Михалыч.
- Садись, чай пить будем, - судя по выражению лица, Михалыч встал сегодня сразу с не тех обеих ног.
- Чувствую, придётся нам обратно ехать, - вздохнул штурман.
- Генка, да ты что! Мосты, наверное, уже делают! Дождь прекратится, и поедем на Кему! Об обратно не может быть и речи! Давай медитировать, что бы это безобразие закончилось!
   
Через полчаса открытые информационные каналы Вселенной были доступны для наших стенаний. С шумом дождя тайга внимала стукам поварёшки о котелок и крику наших страждущих душ:
- Боженька! Услышь мольбы наши! Всели надежду и веру в сердца!
- Ангелы всемогущие! Прикройте хляби небесные крылом своим!
- Боже! Избавь человечество от второго всемирного потопа!
- Господи! Помоги рабам твоим восстановить мосты до Кемы!
- Боженька! Не допусти образования жаберных щелей в рёбрах наших!
- Господи! Не отверни рабов твоих от намеченного пути! Помоги четырём заблудшим овцам!
    Процесс диалога с высшими силами неожиданно увлёк меня и Михалыча, мы даже не заметили присутствия Татьяны, которая пристально вглядывалась в наши физиономии.
- Ну, мама, вы даёте!
- Танюш! Мы с дядей Геной медитируем…
- Насколько я знаю, медитируют молча…
- Тань, это помогает нам войти в состояние транса…
Мы долго потом сидели у костра, слушая Михалыча, его воспоминания о первых сплавах на реке Кема, о забросках на вертолёте в нехоженые края, о самодельных байдарках, о много килограммовых рюкзаках…
Вдруг Гена умолк, схватил меня за руку.
- Ты слышишь?
- Михалыч, ничего не слышу…
- Вот именно! Ни-че-го! Дождь кончился! Марина! Мы сделали это! – все вышли из-под тента. Дождя действительно не было.
- Мама, вот это вы медитаторы! Ура! – жить стало веселее…
Утром я проснулась от звука работающей техники недалеко от нашего лагеря. Михалыч уже где-то бодрствовал, горел костёр, кипел чайник.
- Я всё узнал, - ещё с тропы кричал Гена, - проехать на Кему мы сможем! Мужики мост внизу делают, рассказали. Всё, собираемся.
     Сборы были недолгими, нас заждалась уже Кема! Все сели в машину, я включила зажигание, скорость… Колёса крутились сами по себе, машина не трогалась с места. Мы висели!
- Это мама лопату забыла, поэтому и застряли. У неё примета такая: поедет без лопаты, обязательно застрянет где-нибудь, - объяснила Таня Геннадию Михайловичу возникшую ситуацию.
- Ну, теперь нас ничто не остановит! – резюмировал Михалыч.
   Оказалось, довольно внушительный дубовый пень застрял прочно в днище машины. Михалыч, протоптал тропу войны вокруг нашего средства передвижения, Таня ворчала, Саша через каждых пять минут спрашивала, когда поедем. Поставили домкрат…
 А Кема звала. Она уже близко…
   Перебрав множество вариантов, технический совет остановился на последнем: пень надо пилить! Только вот чем? Михалыч достал свою походную ручную пилу (размерами она напоминала пилку для ногтей) и свой легендарный топор. У меня из инструментов была только отвёртка и домкрат…
   Натаскали камней с ручья, подняли кузов. Мы с Михалычем по очереди заползали под машину. Сначала наш штурман подрубал топором основание пня, потом я, действуя отвёрткой, как стамеской, стуча по ней обухом топора, стёсывала кусочки дуба. От пилочки мы отказались.
   Весь процесс сопровождался шутками:
- Михалыч, а чего ты дрова лёжа рубишь?
 – Да, сидя неудобно!
   Таким образом, с помощью самоотверженного труда и шуток-прибауток мы за два часа стесали пень. Когда машина тронулась с места, прозвучало троекратное ура! Мы, наконец-то едем, нас ждёт Кема!
   Размытая дорога уже не пугала нас, мы мчались вперёд, увлекаемые непреодолимой силой. За спиной оставались обвалившиеся мосты. Мы останавливались, забрасывали промоины брёвнами и камнями и двигались дальше. С каждым очередным препятствием крепла наша вера. Казалось, теперь ничто не сможет остановить нас…
За перевалом Таёжным выглянуло солнышко.
- Я же говорила, что будет солнце! Когда мы с мамой едем в дождь, за перевалом всегда хорошая погода!- Таня была полна оптимизма.
Воодушевлённые, мы были уже у реки Секунжи…
Здесь нас ожидало разочаровывающее зрелище: река – грязевой поток, моста нет, через реку переброшено два бревна, служившие кому-то переправой. Всё, конец пути…
- Что-то нас Кема не пускает к себе, - у меня был шок от увиденного и моментально поглощённая пессимизмом, я скисла…
- Марина! Она не то, что не пускает, она нас испытывает, - Михалыч старался поднять во мне бойцовский дух.
- Я обратно не поеду, - чуть не плача сказала Таня…
- Мама, ну пелеедь ты эти блёвна! – Саша с надеждой посмотрела на меня… Все смотрели на Сашу…
Даже мысли ни у кого не было ехать по брёвнам.
Сказать, поехали обратно, конечно, можно. Остановиться где-то на обратном пути, половить гольянов, и домой - самое простое решение.
Михалыч бы не осудил, Татьяна б никуда не делась. Но Саня…Облажаться перед маленькой дочкой – последнее дело. Выбор – сложная вещь! Я смотрела на переправу. Страшно, жуть! Но вот увидела грязь на брёвнах – значит, кто-то уже проезжал…
- Михалыч! Возьми девчонок за руки, переведи на другой берег.
- Что ты собираешься делать?         
- Блёвна пелеезжать, - передразнила я Сашу, - давайте быстрее, пока я не передумала….
- Понял, - Михалыч молча взял детей и перевёл по бревну. Он чувствовал, как мне страшно. Я видела, как побелели руки девчонок от крепкой хватки Михалыча. Я села за руль, нужно было только заехать на брёвна, отрезать путь назад. На всякий случай открыла дверцу машины. Вниз лучше не смотреть: бешеная река коричневого цвета сметала всё на своём пути, неслись стволы деревьев, камни. Генка на том берегу яростно жестикулировал, показывая мне направление движения – прямо и только прямо!
- Как будто здесь куда-то свернуть можно,- ворчала я, зная, что он помогает, как может. Вот передние колёса коснулись противоположного берега. Я поняла, что это была самая длинная дорога в моей жизни! Дорога длиною в шесть метров…
Михалыч кричал:
- Ты знаешь, что ты дура! Сумасшедшая! Я так и знал, что ты проедешь!
- Знаю. Садитесь, поехали. - В моём организме всё еще вырабатывался адреналин, руки дрожали, зубы отбивали дробь, а в душе была такая первобытная радость, эйфория скорее.
  Постепенно страсти улеглись, Михалыч уже не спрашивал меня, как я себя чувствую. Порог Такунжи приветствовал нас прозрачной чистой водой. Теперь всё позади. Мы мчались на Трубу, орали песни. У нас оставалось три дня чудесного отдыха.
  На Трубе дождей вообще не было, уровень воды был небольшой – всё, что нужно для хорошей рыбалки.
- Не зря, мама, мы столько страдали! – Таня, схватив удочки и червей, помчалась на свою любимую скалу рыбачить. Михалыч отыскал в своём рюкзаке Российский флаг, который был торжественно поднят в честь победы россиян над стихией. Смастерили кораблик, который запустили в плавание под торжественное хоровое пение Гимна России.
  Назавтра был назначен тренировочный день. Михалыч вручил Саше свисток, насос для катамарана и провёл инструктаж по технике безопасности.
Таня надёргала рыбы на хорошую уху, пока я устраивала лагерь. Теперь можно было предаться воспоминаниям о нашем нелёгком пути…
  Наутро нас всех разбудил весёлый Сашин свисток и крик:
- Тленировка! Тленировка! Уже утло. Подъём!
Просыпаться не хотелось, сказывался вчерашний напряжённый день. Михалыч кряхтел и ворчал, выползая из палатки:
- И чего тебе, Сашка, не спится? Отдай свисток! – Саша свисток категорически отказалась возвращать.
- Тлениловка, дядя Гена. Плиступаем!
Саша в насос-лягушку для накачки катамарана натолкала опавших жёлтых листьев, поставила перед входом в палатку.
- Листопадный салют! Листопадный салют! – Кричала Саша, когда на Гену обрушился ворох листвы из насоса. А Гена радовался вместе с ней, подбрасывая упавшие листья снова вверх.
- Маринка! Ты посмотри, какой Сашка салют придумала! Листопадный!

Меня всегда восхищал Гена с его умением ладить с детьми. Это не каждому дано, это – особый талант! Казалось, что он говорит с ними на одном языке, не понятном взрослым. Как можно взрослыми умными словами объяснить ребёнку куда и как течёт река, где правый берег, а где левый, как разжечь костёр, как правильно упасть, как распределить свои силы, как задержать дыхание под водой. Порой эти лекции напоминали пантомиму – Генка то сжимался в позу эмбриона, то вдруг выскакивал ласточкой навстречу воздушному потоку, но дети его понимали!
  Мы делаем просто и неправильно, говоря ребёнку – НЕЛЬЗЯ. Нам, взрослым, так легче - запретить то, что не можем объяснить сами…
  На следующий день предстоял сплав по реке. Гена свалил сухую ель. С Сашей они были заняты изготовлением детского весла из ствола дерева. Топором Гена вытесал весло, собрали катамаран, а мы с Таней придались рыбалке и удивительному удовольствию приготовления пищи на костре!
  Татьяна поехала на машине к месту сбора. Саша с новоиспечённым веслом сидела на кате с Геной, а я примостилась на раме позади со спиннингами.
   Осень уже рисовала свои пейзажи, разбросала жёлтые листья по кустам и деревьям, казалось, что мы находимся в каком-то волшебном калейдоскопе.
- Смотрите, смотрите! Уточка с выводком!
Утка со взрослыми утятами буквально вынырнула из-под катамарана и спряталась в пещерке на другом берегу.
- Смотрите, как красиво!- Рябина в плодах склонилась к воде и покачивалась, вторя ритмам текущих вод …
Саша уснула. Наше судно плыло, направляемое лёгким течением, а я любовалась берегами!
- Подъём, мост!
- Маринка! Спасибо за красоту. Я ведь до этого похода только и видел – течение, камни, катамараны…
Экипаж встрепенулся. На большом камне сидела Татьяна с удочкой. Рядом дымился костерок с закопчённым чайником.
В тот вечер мы поймали много рыбы и всё съели, вспоминая наши удивительные приключения…

В 2010 году Гены не стало. Он погиб на сплаве по реке Аргут, спасая товарища. Его предупреждали о сложной обстановке на Аргуте, друзья просили отказаться от поездки.
- Я не могу не ехать, там наши пацаны,- отвечал Геннадий Михайлович…

Кто-то, может быть, скажет - безрассудство… Не нам судить. Это сила духа человека, который знает, на что идёт. А он знал. Светлая ему память.