Семён

– Сёма! Тумба. Встал понимаешь. Дай пройти человеку к столу.
Английский бульдог Семён хрюкнул, накрепко обхватывая передними лапами ногу гостьи. Нога пахла волком, но раз уж волка оставили за дверями, можно было не беспокоиться. Гостья ласково почесала Сёмино пузо. Семён радостно забулькал, пуская слюни, прижимаясь всё сильнее к ноге.
– Какая хорошая женщина! Совсем не против ухаживаний, – ритмично задвигался по ноге Сёма. – Я аккуратно. Синяков не будет. Я нежно.
– Семён! – взвизгнула хозяйка. – Немедленно прекрати это безобразие! На тебе новенькую косточку. Смотри какая вкусная!
Семён слез с ноги, взял косточку и на мгновение задумался: «Что лучше целая нога или эта маленькая косточка? Нога скоро уйдёт, а косточка может и полежать». Быстренько откусив кусочек, поперхнулся, выплюнул на пол застрявшую в горле кость и сопя, как паровоз, снова пристроился к ноге. Морда Семёна расплылась в улыбке, по подбородку потекли слюни, местами превращавшиеся в большие пузыри от громкого сопения коротким носом.
– Вы извините, – оправдывалась хозяйка Семёна, – он у нас всегда так новеньких встречает. Сейчас я его шваброй отодвину. – Схватила метёлку на длинной ручке и начала отодвигать сопящего бульдога в сторону. Чтобы отодвинуть Семёна надо было иметь недюжинную силу. Семён накрепко приклеился к ноге и теперь недовольно хрюкал. В конце концов, хозяйке удалось его сдвинуть и зажать шваброй в угол. – Я там вам квитанцию выписала.
– Да-да, спасибо. Ухожу.
Семён с тоской смотрел на удаляющиеся ноги. Сердце его ныло и стонало: «Ах, какая женщина! Ах, какая! Я б такую…»
Канис беспокойно носился по дому, выглядывая в окошки. Хозяин заперся вместе с ним изнутри, а хозяйка хлопнула дверью и ушла в неизвестном направлении. Уши уловили скрип снега. Канис взвыл, стукнув со всей силы лапами по стеклу.
– Выпускай-й… – крикнула хозяйка.
Канис смерчем вырвался наружу, подлетел к хозяйке и остановился, как вкопанный, втянув ноздрями воздух. Хозяйские штаны пахли изменой. По ним ползал маньяк и он догадывался, как этот хмырь выглядит. Живёт через три дома.
– Убью толстую морду! Ах, ты пирожок с яйцами! Ах, ты сучий сын! Ты на чью ногу полез? – потянул хозяйку к калитке. – Семён Семёныч, тебе осталось жить три минуты и один «хрюк». Я с твоим гробом сфоткаюсь.
Успокаивали Каниса всей семьёй: выдали мяса, мячики, ничего не помогало, но хозяйка все же нашла способ – они пошли в лес. Там он переключился на всякие интересные запахи, твёрдо уложив в памяти: «Поставить в позу позднего раскаяния английского графа ОтоДракулу».