Глава 2. Anima

Ахем- Сафей любил наш Культ как никто другой. Он знал, что однажды наш Культ будет основной религией мира, сам Доробат общался с Ахемом—Сафеем на равных. Ахем- Сафей был безумно рад, что его принесут в жертву Тьме, сказав тогда, что он закончил главный труд в своей жизни, где он написал о себе от третьего лица. Ахем-Сафей был од-ним из лучших членов нашего Культа, он путешествовал вместе с Доробатом на кладбище к Сергею Карасину, появившись там в виде двуручного меча.

Именно это передал мне Доробат в виде мыслей.

Ахем-Сафей имел возможность говорить с самим Напотом и Аней, правда, не гуляя с ни-ми в парке, где вечность кажется ничтожным мигом. Ахем-Сафей связывался с ним теле-патически. Пару раз он обсуждал свою книгу «Храм Одиночества» с Доробатом, и он полностью одобрил ее написание. Ахем-Сафей и Доробат гуляли в чёрных траурных ба-лахонах и тулупах на краю этого мира.

Я очень почитаю и уважаю Ахема- Сафея..

Доробат говорил о том, что он готов ко всему, но никак не к забвению. Доробат говорил, что если есть общий ад (конечно же, его нет) то этот ад — забвение. Ахем-Сафей полно-стью соглашался с ним, говоря, что уже был во многих личных персональных адах, и нет ни одного тождественного ада, как нет идентичных снежинок или каплей воды. Ахем-Сафей сам до конца не знал, является о его роман « Храм Одиночества» вымыслом или реальностью. Быть может, сама Тьма подсказала ему сюжет этого романа. Доробат улыб-нулся при этой мысли, в этот момент подул сильный ветер, как будто одобряя предполо-жение Ахема-Сафея. Они переместились на миг, растянутый до вечности— в парк, где гуляли Напот и Аня. Ахем-Сафей был безумно рад тому, что он попал в этот парк, что он впервые имел честь увидеть Напота и Аню. Напот погладил Ахема-Сафея по голове, пол-ностью одобряя его действия по написанию романа «Храм Одиночества». Ахем-Сафей имел честь пройти по дорожке вместе с Доробатом, но это занимало всего лишь миг, ко-торый, может быть, будет растянут до вечности.

Ахем-Сафей и Доробат снова оказались на краю вечности, а затем они переместились в подвал, где проходили собрания их Культа. В этот же день Ахем-Сафей сказал, что его роман полностью дописан и именно сегодня он написал последнее слова. В тот же вечер его принесли в жертву.

Да, Доробат мне поведал об этом силой мысли, не сказав больше ничего. Он добавил, что Ахем-Сафей был до этих событий рядовым членом Культа Тьмы, которым руководил Мо-гус.

В этот момент сам Могус добавил о том, что Ахем-Сафей— самый преданный член его Культа.

Могус говорил о том, что Ахем-Сафей был изначально в его Культе, что он во многом помогал ему организовывать его Культ, как и Майдук.

Доробат поблагодарил Могуса за эти сведения, говоря, что он будет до конца верен идеям Культа. Я это все записал, так как Доробат сказал мне это сделать.

Теперь мы должны начать поклонение Тьме, и на это поклонение должны явиться даже Террамы и Сергей Карасин, а также Могус. Он говорит о том, что Нароклол тоже мыслен-но будет с нами, хотя он убежден, что Нораклол и Игорь Яченков —это одно и тоже лицо.

У меня нет больше времени писать, так как я должен, конечно же, присутствовать на по-клонениях, только что Доробат сказал, что я должен бросить писать и мне ничего не оста-ется, как подчиниться.



Dorobatus intrabit spiritas nostras defendant. Ave Satana, princess tenebratum. Dorobatus in-trabit, Mogus animas nostras defendant, Dorobatus intrabit in omne tempus. Nostra protectione est in Tenebris, Satan, et Dorobatus. Dorobatus—conscientia et honore nostri Cultum, Dorobatus ducat nos ad ius, Dorobantu suggeret se Napot et Anya—conscientia et honore, de Cultu. Gloria Dorobatus.