Маша и медведевы

Меня зовут Мария. Просто Мария. Мария, мать его, по мужу Медведева. Мне сорок лет. Мне уже сорок гребанных лет и трое детей. Три пацана. Три Медведева.
Я работаю крановщицей. Это стройка, суровые пьющие мужики и отсутствие моей женской привлекательности. Когда я спускаюсь из промерзшей кабины крана в полярном бушлате и ватных штанах, никто с восхищением не смотрит на меня снизу.
Мне сорок лет. И двадцать из них я отдала Медведеву. Это как ипотека. Дала Медведеву. А теперь выплачиваю проценты. Зато у меня три уютных бандита. Шестнадцать, десять и шесть. Звучит, как сроки тюремного заключения. Нет, я конечно люблю своих пацанов.
Про старшего узнаю только на родительских собраниях. Он все время пропадает в клубе. Читает там какой-то метеоритный пердорэп. Я как-то зашла посмотреть. Куча обдолбанных подростков, запах подросткового пота, дешёвых сигарет, мочи и травки. Команда пожилых рокеров играла какой-то говнорок где в какофонии звуков невозможно было разобрать ни мелодии, ни слов. Брутальный мужик в татухах и бандане с китайским «Фендером», блеванул в зал. Толпа заревела от восторга. Вышел мой старший и с ним какой-то нарк. Нарк начал шлепать губами в микрофон, создавая бит.
Сынок начал читать:
Мы выросли на улицах, улица мать!
В пять лет я уже пошел воровать!
В пятнадцать в тюрьме сидел за угон,
Там познакомился с Тупаком!
Тут я не выдержала. Выскочила на сцену, вырвала микрофон у малого:
Меня зовут Улица! Я его мать!
Он ворует сосиски…Короновать!
Тупака завалили в девяносто шестом –
Тогда на трусах он был белым пятном! Е!
Толпа возбужденно заорала. Где-то в ее бурлящих недрах началась драка. Менеджер клуба предложил нам выступать вместе.
Среднему десять. Он не живет с нами. Он живет в планшете. Никого не замечает. Мы для него утилиты, чтобы загружать едоресурсы. Вчера расплакался. У него в игре горе. Крестьяне не достроили замок и их сожрал дракон.
Блин, спроси у папы. Он у нас на стройке бригадир у таджиков. Прям как в «Нашей Раше». Они не достраивают, прилетает дракон-подрядчик и жрет Медведева. Хотя там говна восемьдесят процентов, так что послевкусие гарантировано.
Я слышала, что в Италии на новый год выбрасывают старые вещи из окон. И тогда в новом году обязательно придет новое.  Вот, думаю, может нанять грузчиков и выбросить с балкона Медведева? Пусть эта пьяная сволочь, этот румынский шкаф времен застоя, хлопая дверками летит вниз. Синяя птица счастья.
Младшенький у меня солнышко. Во дворе его называют уважительно Дон. Сначала я думала, что это производное от Дона Корлеоне. Но увы. Это всего лишь часть слова. Последняя часть.
У его друга Гоши, кличка Гон. Я не стала делать преждевременных выводов, но судя по всему вместе они и есть это слово. У них что-то вроде банды. Не знаю кого они там кошмарят…. Может младенцев?
Меня зовут Мария. Просто Мария. Мне сорок лет. И я тоже Медведева…
Денис Камышев