На земле болгарской. год 1991-й

НА  БЕРЕГУ  ДУНАЯ

   Пока мы с Мариной  проводили  время в  Русе, Эмиль  звонил постоянно,  торопил  к нему на дачу.  Наконец, ранним утром мы прибыли в Мечку, небольшое село на живописном берегу Дуная среди сопок, похожих на  мурманские. Эмиль выглядывал уже нас из-за калитки. Похудевший, от чего казался еще выше своего  и без того высокого роста, седой, в сером, плотном свитере, связанным  Мариной, улыбающийся - таким и запомнила его. Встреча была шумной, радостной, словно мы сто лет знаем друг друга. Обнимались, подшучивали, так и вошли с обьятиями в дом, наполненный  аппетитными запахами. 

   Марина принялась накрывать на стол, а мы  с Эмилем  на моем родном русском не могли наговориться. Многое стало понятно и из того, что никак не могла  обьяснить Марина. Оба они пенсионеры, но продолжают работать в речном флоте здесь же, в Мечке. Здесь у них дом, сад, небольшое хозяйство. Есть катер. В Русе бывают по выходным. Работают, чтобы расплатиться  с государством за  ссуду на городскую квартиру. Вместе уже  пятнадцать лет. Жизнь прожили дружную и в полном согласии, но очень сложную. С той самой Отечественной войны,  службы в наших войсках все и началось...

   В разгаре  второй мировой Болгария была оккупирована фашистами. Шли массовые аресты, расстрелы. Немцы жестоко расправлялись даже с теми, кто вызывал  подозрение. Нередко они подвешивали  болгар за ноги к деревьям, обливали бензином и поджигали. Не раз видевший  зверства  оккупантов, Эмиль однажды не выдержал. Решил  бежать из Болгарии в Советскую Армию и бить фашистов. Трудным был путь, очень рискованным. И все же, пройдя  пешком Румынию, Эмиль перешел границу,  Молдавию и оказался на Украине. В местечке Первомайск отыскал военных. Его зачислили в запасной 116-й стрелковый полк. После обучения отправили в 204-й стрелковый, где Эмиль был командиром минометной батареи. Было ему тогда 17 лет и шел 43-й год.

   Как мы знаем, это был переломный год в войне. Оттесняя немцев к западу вместе с однополчанами, Михаил Степанович Попов, как записали его в армейские документы,  дошел до Литвы. Под Митау был ранен, попал в госпиталь. Здесь Эмиля нашла боевая награда - Орден Славы и приказ о присвоении звания старшего лейтенанта. Война заканчивалась. Но Эмиль еще успел послужить под Ленинградом в известной эскадрильи "Нормандия Неман" механиком. По окончании войны  эскадрилью расформировали, и старший лейтенант Попов попросился на родину.

   Дома ждали мать, раненый отец. Кстати, отец Эмиля - генерал-майор, служил в царской армии, затем в народной, был командиром полка. Отдохнув немного, Эмиль устроился на работу в трудовые войска по восстановлению железных дорог, мостов. Скоро встретил Марину. Сыграли свадьбу. А через полтора года, когда дочурке Соне исполнилось шесть месяцев, Эмиля арестовали. 

Так до сих пор и не знает, за что. Ничего не обьяснили и те, кто отправлял его в лагерь на остров Белене на Дунае. Только называли его фашистом и гадом. Несколько раз Эмиль писал оттуда в советское посольство в Софию, знакомому полковнику Курашову, чтобы тот выяснил, что произошло. Ответов не было. Пытался и отец вмешаться, заступиться за сына, но его словно не слышали и не видели. И тогда он, Степан Попов, пошел в окружной комитет партии и положил  на стол  партбилет...

   Лагерь, где находился Эмиль, был огромный, лагерь-каменоломня. В нем  трудились 18 тысяч заключенных. Влачили полуголодное существование. Лишь 300 граммов хлеба получали в день.  Многие не выдерживали изнурительного труда, падали в обмороки, умирали. Самое же ужасное было другое. Трупами людей кормили свиней, находящихся в хозяйстве лагеря ! Причем, для свинарников специально расстреливали слабых и непокорных.

 -  Никак не могу забыть этого, -  говорил Эмиль. -  Не могу смириться с безнаказанностью убийц. Ведь они живы,  получают народную , это как у вас персональную, пенсию. Бывший начальник лагерей Болгарии Мирчус Спасов...  Начальник лагеря на острове Белене Китов -  распределял трупы в свинарники, командир лагеря Гогов, жестоко избивавший заключенных, командир лагеря каменоломни полковник Газдов - лично застрелил  28  человек... Где же возмездие! Где справедливость, если их преступления стали заслугами !!!

   Эмиль постоянно курил. Марина с тревогой  поглядывала на него. Заметила и я, что он постоянно прикладывал руку к животу, будто стараясь унять боль. ,,Ну вот, разошлась что-то... - тихонько  сказал он,  запивая водой таблетку. -  это там, в лагере нажил язву, -  признался мне.-  Когда вышел оттуда, весил всего 47 килограммов..."   
 -  А выпустили как ?  - спросила я.   
  -  Как забрали. Ничего не обьяснили. Так и выпустили. Только расписку взяли, что буду молчать о лагере.
  -  И потому  молчал ? 
  -  Как же молчал, разве мог ! Ездил сам в посольство, был у того же полковника Курашова, просил разобраться. А он мне, мол,  чего ворошить прошлое, лучше вот получай награду. И достает мне  медаль ,,За победу над Германией". Не взял я медаль. И военный билет бросил. Чем я виноват !?  Сколько лет вычеркнуто из жизни !  Я еще и после лагеря долго мыкался, нигде на работу не брали. Пришлось уехать в горы на рудник. Дома бывал редко. Как только Марина меня не бросила. Если б не она, не знаю,  ради чего еще жить стоило.  Потом как-то рассказал все директору рудника  Зайцеву. Не знаю как, что он предпринял, но очень помог . Позвали на работу в Русе сначала слесарем на железную дорогу, потом  во флот. И 27 лет отходил по Дунаю на торговых судах. Был лоцманом, механиком...
  -  А пенсия хорошая ?
  -  Деньги не цель жизни. Конечно, я мог бы получать народную пенсию,   имею право получать и за ранение, да не хочу идти на поклон. Несправедливость  никогда не забуду.
   Рассказывая о пережитом, Эмиль показывал сохранившиеся документы, фотографии. Среди них Военно-отчетная книжка с записями, в каких служил войсках Советской Армии и в какое время, справки  из  Союза за подписью директора  Центрального  государственного Архива Советской  Армии - Душенькина, подтверждающие  службу Эмиля в нашей армии. Хранит эти документы Эмиль , как святыню, как ниточку, связывающую его с  боевой юностью, с кусочком неоскверненной  жизни среди русских братьев, братьев по духу, по оружию за справедливость, когда никто в тебе не сомневался.

    Как удивительно все переплелось и как  похоже на то, что выпало на долю и многих моих соотечественников. Какая общая судьба у русских и болгар...

   Потом мы, нахваливая Марину, обедали. И по глоточку пили болгарскую водку ракию. Пили за дружбу и мир,  за  лучшую жизнь, пили за то, чтобы дожили  до счастливых времен наши дети и внуки. Пил с нами и Эмиль, пил,  не смотря на запреты его язвы...