Дурацкое счастье

  Надоело дураку на печи лежать. Захотел дурак богатства и славы.
«Да что же это такое? Лежу, живу, хлеб жую, а никто обо мне не знает, не ведает. Покажу-ка я себя людям! Весь мир собой удивлю! Пусть моей дури великой все радуются и восхищаются!»
Пошел дурак по дороге. Идет себе и идет.
Видит вдруг — развилка перед ним. Две дороги в разные стороны разбегаются. Одна прямая — далеко, под самое небо стремится. Другая, извилистая, петляет, зато кажется короткой.
«Э, нет!» — говорит  дурак, на прямую дорогу глядючи. — «Так далеко мне не с руки. Я не дурак! Авось, поближе счастья найду».
И пошел он по извилистой дорожке. Хитрый был, хотя и дурак!
Видит:  толпа стоит. Люди шумят. Сердитые все. Недовольные. Серые даже какие-то от недовольства! (Люди всегда недовольны чем-нибудь. Такое уж у них свойство! Прогресс у них от этого чувства очень сильно ускоряется!)
Стал дурак прислушиваться.
«Свободы хотим!» — кричат одни.
«Богатства!» — вопят вторые.
«Работа нам постыла. Надоело уже!» — горланят третьи.
«Удовольствий давай! Сексу всякого такого прикольного! А плодиться и размножаться отказываемся, как таковые! Не дураки!» — орут двадцать пятые.
«Партократы жрут икру ложками, а мы только вилками! Не можем такого терпеть!» — не отстают сотые…
Вышел дурак вперед (наглости у него всегда было в избытке!) и гаркнул:
«Я дам вам свободу, денег и удовольствий. Я освобожу вас от обязанностей" Наделю всех всякими правами. Если же вы будете мной недовольны, а цены все-таки вырастут хотя бы в два раза,  то прямо на рельсы лягу! С моста я уже прыгал!»
Народ дивится.
«Что это еще за  "Анна Каренина“ объявилась? Прямо второе пришествие, прости господи!"
А дурак лоб  низкий морщинит, брови хмурит, сопит, вид у него решительный и дурацкий: дураком за версту несет!
Но поверила лживым речам толпа. Да и не хотела она серьезно в дураке разбираться. Уж больно ей нужны были грезы о легких деньгах да  свобода дурить  и куролесить.
Избрали дурака президентом. Президент — это тот, кто несколько лет ни за что не отвечает и всем показывает, что он первое лицо. Первый дурень на нашей деревне! А потом единогласно переизбирается еще на сколько-то лет, либо сажает в кресло преемника. Если, конечно, ноги до этого не протянет…
Здоровье у нашего дурака было отменным, вопреки всем законам природы и собственной печени, разрушенной пьянством и прочими невоздержанностями.
Нашел-таки он теплое местечко и был по-своему, по дурацки, счастлив!
Жизнь его удалась: водки хоть залейся! Охранники в кейсах носили! Только ради этого уже стоило предать и погубить свою собственную страну!