Свинцовые грозы детства. Таинственная Ижица 2

                Второе посещение заброшенной  голубятни

Герка, Мотька и Елька приняли решение, за которое от взрослых, узнай они про него, получили бы серьёзный нагоняй. Но время было смутное, непредсказуемое и тревожное.



На следующий день, чуть свет, вся команда была в сборе.

– Собрание сыскного агентства “Ижица” объявляю открытым, – торжественно произнес Герка. – На повестке – один вопрос: Что будем делать?

Вообще-то ответ напрашивался только один: пойти и сообщить куда следует, но ребята решили обсудить такой вариант. Конечно, он мог бы снова принести им славу и какое-то вознаграждение, но это были обычные мальчишки, которых хлебом не корми, дай поиграть в войнушку. Тем более, они там не все еще осмотрели, а вдруг там есть более стоящее, чем оружие и тушенка. Хотя, что может быть более стоящим, чем еда в это трудное и голодное время, мальчишки не представляли.

Герка был в больших сомнениях: как бы опять не влипнуть в какую-нибудь историю. Но, тут же прикинул, если сделать все по разумному, тихо без лишнего шума, молчать как рыбы, то найденный склад им бы здорово пригодился. Зачем, он пока и сам не знал, но твердо чувствовал, что пригодится.

– Ну, и какие будут предложения? – спросил он Мотьку и Ельку.

Те с ответом не спешили, выжидали, может Герка первый выскажется.

– Конечно, можно все рассказать взрослым, – сказал тот спокойно.

– Ну - да, можно, только мы себе этого никогда не простим, - выдал Мотька.

– Оружие – не игрушка, оно выстрелить может, – со знанием дела вымолвил Елька.

–Да, дело серьезное. Наверное, зря мы туда поплыли, – Герка почесал за ухом.

– Я что, зря падал в провал? – вспылил Мотька. – Я предлагаю взять тушенку, еще чего-нибудь из харчей, а остальное не брать.

– Хорошо, - сказал Герка. – Сделаем еще один поход.

Герка специально назвал посещение заброшенной избушки походом. Было как-то весомее и по-военному. Война все-таки.

– Хлеба только надо побольше взять, – напомнил Мотька.

– Ты еще чайник возьми, кипяточком побалуйся. Берем обычную норму, чтобы не вызывать подозрения. Не хватало нам, чтобы взрослые что-то учуяли. Или сестра твоя, чего-нибудь заподозрит.

– Она может, – вздохнул Мотька. – Но лопату надо с собой взять. Так, на всякий случай.

– Возьмем, – согласился Герка.

Остаток дня трое друзей посвятили подготовке к походу. Готовились основательно, даже составили список, где были записаны самые необходимые вещи, которые необходимо было взять с собой. Список состоял из двенадцати пунктов и одного примечания. К каждому пункту был прикреплен ответственный, он же отвечающий за сохранность. Список выглядел так.

                Список.

        Вещи.                Ответственный.               
               

1. Лодка (1 штука)                Мотька               
2. Тележка (1 штука)                Елька               
3. Лопата (2 штуки, зачеркнуто, 1 штука)                Мотька               
4. Спички (Сколько будет)                Герка
5. Перочинный нож (1 штука)                Герка
6. Мешок (1 штука, зачеркнуто, 3 штуки)                Мотька
7. Топор (1 штука)                Елька               
8. Веревка (не менее пяти аршин)                Елька
9. Бумага (1 тетрадка)                Герка               
10. Карандаш (1 штука)                Герка
11. Провизия (хлеб, картошка, лук)                Герка, Мотька, Елька
12. Вода питьевая (9 стаканов)                Мотька

Примечание:

Дать Ельке пятак на тележку                Герка

Тут надо немного дать пояснения по данному списку, потому как, были споры и разногласия. По первым двум пунктам вопросов не было. Мотька снова попросит лодку у родственников, а тележку Елька выторгует за пять копеек у деда Поликарпа. Дед на это тележке развозил раз в неделю навоз, остальные шесть дней она простаивала и занимала место во дворе.
 
С лопатами вышла заминка. Мотька настаивал, чтобы взять две лопаты (ну, впрямь собрался до Америки копать), Елька предлагал лопаты вообще не брать, не пригодятся. Все-таки решили взять одну лопату, не землю копать, а на всякий случай, заодно и прикрытием будет – червей накопать.

Спички остались за Геркой, тем более они у него были. Тащить спички из дома Мотьке или Ельке было опасно, могли заметить родители, а у Мотьки еще и сестра. А она бы точно все родителям рассказала. Перочинный нож – тоже за Геркой. Конечно, ножик тот взял бы и так, но, раз стали составлять список, то включили и нож.

Мешок хотели взять всего один, но хозяйственный Мотька сказал, что одного маловато будет, надо брать три. Чего там мелочиться? В случае чего, пустые мешки не такие уж тяжелые, руки не отвалятся. С этим аргументом нельзя было не согласиться, исправили на три мешка.

Топор взяли на всякий случай, вещь в походах необходимая, тут разногласий не было. Также нужной и полезной вещью сочли и веревку (а вдруг чего-то случится, а веревки нет?).

Бумагу, карандаш предложил Герка, мало ли чего записать, чтобы потом не забыть. “Путешественники всегда с собой бумагу и карандаш брали, – хотел сказать он, – и что он об этом читал в книжке, но подумал, что Мотька опять съязвит про обложку. А книга, действительно была без неё. Поэтому просто предложил.

По поводу провизии разногласий не было, хотя Мотька и засомневался: “Зачем, хлеба хватит, там же тушенка?”. На что Герка резонно заметил, а если там будут посторонние, или там уже нет этой тушенки, что будем урчанием в животе соревноваться, у кого громче? Мотька моментально согласился, хотя в его глазах читалось непонимание: “Какие чужие? Как может не быть тушенки?”

Герка еще раз пересмотрел бумагу.

– Все, кажется, ничего не забыли. Сейчас разбегаемся, завтра, в семь утра здесь. И не опаздывать, – предупредил Герка. Он вытащил из кармана пятак и протянул Ельке: “Держи”. После чего старательно вычеркнул Примечание из Списка. “Один пункт выполнен”, – подытожил он.

Утром команда без опозданий была в сборе. Елька прикатил телегу, куда сложили все необходимое. Герка еще раз сверился со списком (не забыли ли чего), Мотька доложил, что с лодкой все в порядке, тронулись.

На берегу погрузили тележку в лодку, туда же весь скарб, который в ней находился. Чтобы быстрее добраться до места, менялись чаще на веслах. При утренней безветренной свежести, по ровной глади воды, полные мальчишеской энергии и ободряемые приключенческой романтикой доплыли быстро.
Но лодку причалили не к самой лабузе, а намного правее. Как смогли, замаскировали лодку лапами ельника и валежником.

– Пойдем берегом,  – подстраховался Герка, – вдруг там кто есть? Мы с Мотькой на разведку, а ты, Елька останешься с обозом.

– Не буду я обозником, я разведчиком быть хочу, – заартачился Елька. – Тем более я маленький и юркий, везде пролезу, а Мотьку за версту увидеть можно и ходит он как медведь, под ним сучья так трещат, что за версту слышно.

Мотька, чувствуя, что сейчас из разведчика может превратиться в обозника, выдал свой аргумент:

– Зато я глазастый, я за десять верст вперед вижу (тут Мотька в запале приврал), да и вообще, я…я… Сомневаюсь я, что ты сможешь быть разведчиком.

Ельку понесло:

– Спорим, что я самый лучший разведчик из всех разведчиков всех разведок. На что спорим?

Герка прервал перепалку.

– Давайте не будем разборки устраивать, всем работа найдется. Назначаю тебя, Елька, начальником охраны.
 
Елька повеселел, все-таки начальник охраны не какой-нибудь обозник.

– За сохранность нашего имущества отвечаешь головой, – сурово сказал Герка.

Елька заметно погрустнел. Быть начальником охраны несомненно почетно и ответственно, но голову, все же, терять не хотелось. Мало ли что?

– Я топор при себе держать буду и в засаду залягу.

– Вот и ладно, пошли, Мотька. Если все нормально, вернемся за тобой.

– А если нет? – осторожно спросил Мотька.

Герка задумался.

– Если нас долго не будет, садись в лодку и зови кого-нибудь на помощь, понял?

– Ага, – кивнул Елька. – Только вы там осторожно, не хотелось бы кого звать на помощь.

Герка обнадеживающе кивнул.

Герка с Мотькой пошли не вдоль берега пруда, а сделали небольшой крюк через лес, чтобы скрыться меж деревьев и кустарников. Подойдя к избушке, Герка решил еще раз подстраховаться и велел Мотьке отползти от него подальше, чтобы при непредвиденном случае не обнаружили обоих.

Мотька, молча, кивнул и с невероятной для его комплекции скоростью ужом отполз от Герки на приличное расстояние.

Минут десять в четыре глаза Герка и Мотька осматривали территорию вокруг избушки. Кажется, все тихо. Тихо-то тихо, но всякое могло произойти. Герка решился, не лежать же так целый день, надо было принимать решение. Он показал жестами Мотьке, что пойду, проверю, а ты лежи, не высовывайся. Мотька помахал ветками кустарника в знак понимания.

Герка встал в полный рост, отряхнулся и решительной походкой направился к избушке. Первым делом он решил проверить входную дверь, где оставил заметку. Два сухих листка, которые он оставил в прошлый раз, скучали на прежнем месте. Сердце Герки радостно забилось. НИКОГО ЗДЕСЬ НЕ БЫЛО!

Чтобы убедиться окончательно, он открыл дверь и заглянул во внутрь, избушка ответила запахом плесени.

Возбуждённый Герка подошел к берегу проверить окрестности, даже перебрался на лабузу, убедиться, нет ли лодок. Ни лодок, ни следов пребывания людей он не обнаружил.

Вернулся.

– Мотька, выходи, кажется, здесь никого не было. Дверь не открывали.

Мотька вышел из засады, в глазах проглядывались банки с тушенкой:

– Знаю, даже наша лестница лежит на прежнем месте. Это хороший знак.

– Пошли за Елькой, извелся, наверное.

Но когда они пришли на условленное место, НИ ЕЛЬКИ, НИ ТЕЛЕЖКИ ТАМ НЕ ОКАЗАЛОСЬ.

Что за напасть? Не успел Герка оценить ситуацию, как Елька показался из-за густых ветвей кустарника.

– Я здесь, просто немного замаскировался.

– Молодец, конечно, – похвалил Герка, но зачем? Почувствовал опасность?

– Конечно, почувствовал. Сам же сказал, что я отвечаю головой. А что случись, как же я мамке без головы покажусь? Ох, и выпорола бы она меня.

Герка хмыкну, он так и не понял, то - ли Елька шутит, то - ли, в самом деле, верит в то, что говорит.

– Берем тележку и вперед, – скомандовал он.

Тележку оставили в лесу, забросав ее валежником. Взяли с собой самое необходимое, мешки и провиант оставили, не до них сейчас.

Зашли в избушку. Мотька сделал вид, что задержался, ему не хотелось второй раз испытать те неприятные ощущения, как в прошлый раз, когда выскочили крысы (а, может, и сами прудовые черти).

Герка, не заметив его волнение, отодвинул шкаф.

– Помогите.

Освободили крышку подполья, открыли.

Первым спустился Герка. Погреб приветствовал его пугающей темнотой.
– Давайте свечи.

При тусклом пламени он огляделся, ничего подозрительного не заметил. 
–  Спускайтесь.

Через мгновение словно два спелых яблока упали с яблони – Мотька и Елька были рядом. Осторожно подошли к тому месту, где прошлый раз провалился Мотька, разгребли землю (вот и лопата пригодилась), разобрали доски, спустились в нижний подпол.

Ящики, как казалось мальчишкам, только и ждали, чтобы их открыли. Достали и зажгли сразу три фонаря “Летучая мышь”, чтобы было лучше видно.
 
Герка, Мотька и Елька стали открывать ящики. Те, что были заколочены, пришлось открывать топором (и топор пригодился).

Помимо оружия:  два ящика револьверов, семь ящиков с патронами, пять длинный ящиков с винтовками Ижевского завода, мальчишки обнаружили мясные консервы: свинина, баранина, говядина. А также, консервы рыбные, галеты, чай, кофе, печенье, даже были ящик с паштетами и ящик с джемом, о которых мальчишки даже не слыхивали. Все это дополняли сушеные овощи, различные крупы, макароны  и масло растительное в бутылках. В углу стоял бочонок с солониной.
У читателя, который еще не пообедал, в этом месте должна набежать обильная слюна, тогда он поймет состояние Мотьки, который увидел все это изобилие.
Превозмогая желание тут же зубами открыть консервную банку и утонуть в ней по самые уши, он произнес:

– Еще бы шоколада для полного счастья.

Герка, открыв еще один ящик, вальяжно произнес:

– Да, ради бога, вот тебе шоколад. Но, если ты попросишь ананасы (Герка только слышал об этом экзотическом продукте и сказал в шутку), то тут я помочь тебе не смогу.

Подошел Елька с двумя банками.

– А это что?

Герка прочитал:

– Консервированные ананасы.

Герка опешил, такого просто не могло быть. Тут и у взрослого голова пойдет кругом, а что говорить о детях, живущих впроголодь, и продуктов в  таком изобилии и разнообразии никогда не видевших.
 
Друзья глядели друг на друга шальными глазами, у Мотьки предательски оттопыривался карман. Долго молчали, никто не решился, что-нибудь сказать.
Герка понял, что сказать первым должен он.
 
– Ну, вот, – только и вымолвил он.
– Ага, – произнес Мотька.

Елька промолчал, потому что и так всё уже было сказано.

Чтобы разрядить обстановку, Мотька предложил:

– Может, пообедаем? Ну, так, перекусим?

Герка дал добро.

– Только едим то, что взяли с собой, это пока не трогаем.

– Чо ты, Герк, – Мотька поглядел в глаза друга, – хоть банку. Всего одну.

Герка посмотрел на Мотьку, потом перевёл взгляд на Ельку, по взгляду которого было понятно, что он на стороне Мотьки.

– Если только одну. Та, что  у тебя в кармане. И еще, Елька, банку с ананасами возьми, вторую положи на место.

Мальчишки выбрались на воздух, вернулись к тележке.

– Елька, посмотри нет ли поблизости лодок, только осторожно, чтобы тебя не видели, а ты, Мотька, обследуй окрестности, тоже осторожно, – скомандовал Герка, – я пока стол накрою.

Не успел Герка все приготовить, как явились Мотька и Елька.

– Лодок поблизости нет, наша на месте, доложил Елька.

– Кругом тоже никого, – сказал Мотька, не отрывая глаз от накрытого Геркой “стола”.

Жевали молча, каждый думал о своем. Мотька о том, насколько хватит всех этих запасов, по его расчетам, как бы он не делил, получалось на очень много. Елька думал о матери, как бы ей чего принести, но ведь нельзя, начнет выпытывать. Решил, что станет меньше есть дома, чтобы ей больше досталось. Герка думал, что со всем этим богатством делать? Особенно с оружием и патронами.
Только когда дошли до ананасов оживились. Пробовали осторожно (что за фрукт?),  сначала понюхали, потом каждый откусил по кусочку. Жевали и смотрели друг на друга, ожидая чью-нибудь реакцию.

– Вкусно, – первым высказался Мотька. – Я таких банок пять в раз наверну.

– Наверну, – передразнил его Герка, – кто же тебе даст?

– Мне тоже понравилось, – подтвердил Елька, и через пять минут(да меньше, меньше) банка была опустошена.

После обеда легли на траву, просто отдохнуть  от впечатлений и от еды.
Мотька, щурясь от солнца, мечтательно произнес:

– Эх, много ли человеку надо для счастья? Пузо набил и уже счастливый.

– Кто про что, а лысый про гребень, – отозвался Герка.

– Ну, а что не так?

– А что мы будем делать со всем этим? – задал вопрос Елька. Он произнес вслух, о чем думали и Герка, и Мотька.

– Я думаю, все это надо передать в фонд сыскного агентства “Ижица”, сказал Мотька.

– Так его уже нет, – это Елька.

–Как это нет? – удивился Мотька. Мы же есть, значит, и сыскное агентство существует. Просто мы сейчас временно без дела. Нет, скажи, Герка, я прав?

– Прав, прав, – подтвердил тот. – А вот, что делать? – Герка задумался. – Оставлять все на месте, по крайней мере, глупо.

– Точно, а я что говорю, – радостно воскликнул Мотька и пустился в пляс.

–  Сядь и помолчи. Везти все это по домам – тоже неразумно. А сделаем мы вот что.

- Что? – одновременно спросили Мотька и Елька.

– Мы соорудим схрон в лесу подальше от этого места и перетащим все туда. Только придется много поработать, потому как,  просто в землю закопать не получится.

Мотька и Елька переглянулись. Идея им понравилась, все-таки содержимое ящиков останется при них, а об остальном они просто не думали.

Что это воровство, мальчишкам даже на ум не пришло. Они рассуждали так: "Взять у врага, это и не воровство вовсе, это трофеи. Тем более война идет". Кто поспорит?

– Давай, говори, что делать, – сказал Мотька, – если надо, я и по ночам работать буду.

– А вот этого не надо, – остановил его пыл Герка. – Тебя мать с отцом сразу раскусят, когда ты домой придешь уставший, а через неделю похудеешь и осунешься. Тут надо поступить с умом и осторожностью. Во-первых, никто из родных не должен даже, что-то заподозрить.

– Моя мамка сразу догадается, – вздохнул Елька.

– Значит, надо сделать так, чтобы не догадалась. А если, дрейфишь, так и скажи, – вставил Мотька.

– Ничего я не дрейфлю, – ответил Елька. – Просто предупреждаю.

– Во-вторых, продолжал невозмутимо Герка, – ничего отсюда домой не тащим, едим только здесь. Банки консервные и прочий мусор закапываем.    В-третьих, после каждого пребывания зачищаем территорию так, будто здесь сто лет никого не было. В-четвертых, двое работают, третий сидит в засаде и наблюдает, если что дает условный сигнал. И в-пятых,  кто в одиночку наведается, – Герка сурово посмотрел на Мотьку, тому лично уши оборву.

Мотька, машинально потрогал уши.

– Сейчас пойдем в лес, посмотрим, где можно сделать схрон, чтобы как можно меньше было копать.

– Эх, сейчас бы еще ананасов, – вырвалось у Мотьки, но тяжелым взглядом Герки он осёкся.

Пошли порознь, но, не теряя друг друга из вида. Взяли с собой лопату и топор. Плутали, плутали по незнакомому лесу, выходили на поляны, на заросшие просеки, но ничего стоящего не обнаружили. Уже отчаявшись, мальчишки наткнулись на неглубокий овраг. Герка оживился:

– А что, вполне подходящее место. Мотька, дай мне лопату.

Прежде чем копнуть грунт, Герка снял пласт дерна, при помощи Мотьки и Ельки этот кусок сдвинули в сторону. Копнул грунт, лопата легко входила в землю. Почва оказалась супесью. Те, кто не знает, что это такое, теперь узнают: смесь глины и песка, где больше песка, чем глины.

– Может, здесь? Есть возражения?

Возражений не последовало, потому что других вариантов не было.

Герка набросал ориентиры на бумаге (пригодились бумага и карандаш), получилось что-то вроде плана на местности, который смог понять только тот, кто рисовал этот план. Мотька и Елька морщили лбы, чтобы помочь Герке, но ничего путного в голову не приходило.

Вдруг Ельку осенило.

– А давайте оставим метки до этого места.

– Как это? – спросил Мотька.

– Ну, отойдем на двадцать шагов и сделаем отметину топором. Еще через двадцать – выкопаем лунку, еще через двадцать, – тут Елька задумался, фантазия у него кончилась, –ну, что-нибудь еще. И так далее.

– Молодец, – похвалил его Герка. – Так и поступим.

Мальчишки вернулись к избушке, еще раз спустились в склад. Герка карандашом отметил ящики условными знаками (чтобы знать, что где находится), знаки, что они означают, перенёс на бумагу (чтобы не забыть). Ящики аккуратно заколотили и поставили на место. Брать с собой  продукты Герка запретил, потом немного подумав, принял решение:

– Возьмем один фонарь.

– Зачем? – спросил Мотька, – лучше тушенку.

– За фонарь возьмем лодку на лето. Не будешь же ты у родственников каждый день лодку выпрашивать. Начнутся расспросы, родителям скажут, ни к чему нам это.

– Действительно, об этом я не подумал. Но…

– Без “но”, - отрезал Герка.

Тщательно замаскировали дыру, а Герка, закрывая двери избушки, снова поставил “секретку” в виде двух жёлтых листьев.

Приступить к работе решили, как только появится лодка. Герка обещал управиться за один день.  И, правда, чего откладывать: раньше начнешь – раньше сделаешь. Уставшие, но довольные вернулись домой.

С лодкой получилось все удачно, даже более чем. За фонарь “Летучая мышь” лодку, вполне приличную, и пару весел, отдали не на лето, а просто отдали. Выторговал Герка. Тележку вернули деду Поликарпу, все равно она пропахла навозом, да и объяснять, зачем им так часто тележка, было ни к чему. Да и по лесу с телегой много не наездишь, решили перетаскивать ящики вручную.

И закипела работа.

Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги.

Хотели управиться за неделю, делали месяц. Зато делали основательно, копали в овраге нишу склона и укрепляли боковые стены стволами деревьев. Ставили подпорки, чтобы не осыпался потолок и делали настил для ящиков. Вход замаскировали так, что постороннему глазу ни за что не увидеть.

Потом еще месяц перетаскивали ящики. Почему так долго? А вот не рассчитали объём работ, свои силы и не взяли в расчёт погодные условия. Когда лил дождь, работать было нельзя, и следов посторонних много окажется, все не скроешь, да и дома будут выспрашивать, куда это вы в такую погоду гоняете? Ждали вёдро (для любознательного читателя - ясная, солнечная, сухая погода). К тому же Герка обязанности распределил так: двое работают, третий – следит за водой и берегом, чтобы никто из рыбаков или просто случайных людей не смог застать их врасплох. Так два месяца и пролетело.

По части трудностей, которые пришлось преодолевать ребятам, хитрости и смекалки, которые пришлось проявлять при работе, скрытности и секретности, чтобы ничего не заподозрили дома, постройку схрона можно было приравнять к наступательной операции Юго-Западного фронта Русской армии под командованием генерала Брусилова.

Надо сказать, вся эта затея была два раза на грани провала. Если мать Герки, занятая хозяйством, мало обращала внимание, чем занят её сын, то мать Ельки заметила, что он дома стал плохо есть. Ну да, щи постные, каша жидкая, какая еда? Но ведь раньше ел. А последнее время, только похлебает чуть-чуть для вида и спать ложится (а как еще дома есть, если обедали и ужинали по высшему разряду?).

А Мотьку чуть не сдала сестра Варька. На вопрос отца: “Где это вы целыми днями пропадаете?” – она вслух сказала: “Они клад ищут”.
– Какой еще клад? – нахмурился отец.

– Ну, не знаю, только он когда во сне разговаривает, все про какой-то клад говорит.

– Правда, сын?

– Какой клад, чего она выдумывает? – с жаром ответил Мотька. – Может, приснилось чего.

– Смотри у меня, а то я уши оборву.

“И этот обещает уши оборвать”, – подумал Мотька. “Чего они все к моим ушам прицепились. Но, если Герка только пугает для острастки, то отец точно оборвет”.

Такое уже было зимой. Правда, отец оторвал ухо не настоящее, а от шапки, но голову сильно тряхнуло.

После того, как Мотька и Елька рассказали все Герке, тот не придумал ничего лучшего, как убавить рацион до “лучших времен”.

И вот наступил день, когда трое друзей должны были все закончить. Осталось перенести всего несколько ящиков. Но когда Герка с Мотькой подошли к двери избушки (Елька остался на берегу), то не обнаружили условного сигнала на двери. Не сговариваясь, мальчишки рванули к лодке. Елька только-только затащил ее на берег.

– Вы чего?

– Т-с-с, – предупредил Герка.

– Кажется, там кто-то есть, – шёпотом произнес Мотка.

– Ползем тихо и понаблюдаем, в случае чего, ничего не видели, ничего не знаем.
Заняли позицию, в три пары глаз выжидающе наблюдали. Прошел час, и ничего подозрительного, никаких посторонних.

– Слушай, Герка, а, может, ты не поставил условный знак. Мы же спешили в прошлый раз, дождь как раз собирался, – выдвинул версию Елька.

– Не должен, – отозвался Герка, но в его голосе чувствовалась неуверенность.
Надо сказать, что те два месяца, которые ребята провели на этом месте, они просто потеряли бдительность, чувствуя себя полными хозяевами этого участка берега. Они знали все тропы, хорошо ориентировались на местности и никого из посторонних не встречали. Даже следов пребывания кого бы-то ни было, возле избушки не наблюдалось.

Но рисковать сейчас, когда дело почти уже завершено, было нельзя. Для верности пролежали в засаде еще час.

Герка стал уже сомневаться в беспричинной осторожности и решил один сходить на разведку.

Но когда он зашёл в избушку, все сомнения его развеялись. ЗДЕСЬ ОПРЕДЕЛЁННО КТО-ТО БЫЛ! Это было видно невооруженным взглядом. Шкаф валялся на боку, крышка люка была открыта, на полу валялись окурки и спички. Похоже, те (или тот), кто побывали здесь даже и не думали скрыть следы своего присутствия.
Герка спустился в первый подпол, зажег свечу, осмотрелся. Во второй подпол был открыт основной люк, а не дыра, в которую провалился Мотька. Сомнений не было, тот, кто был здесь, знал о тайнике.

Спустившись ниже, Герка не обнаружил там ящиков, которые они должны были перенести сегодня. Всё, делать здесь было нечего.

Герка выбрался наружу.

– Тут точно, кто-то был, – сообщил он.

– Может, случайные? – с надеждой спросил Мотька.

– Нет, или хозяева, или те, кто знал. Ящиков нет. А это значит, уходить надо отсюда, но сначала проверим наш схрон.

Отсутствие ящиков огорчило Мотьку.

Пробирались осторожно, оглядываясь и прислушиваясь.

Хранилище, которое построили ребята, оказалось нетронутым. Да и как иначе, столько труда и сил вложили, чтобы построить и замаскировать.

– Всё уходим, здесь больше не показываемся.

На удивленные взгляды Мотьки и Ельки добавил:

– Пока.

Гребли молча, приканчивая домашний припас.

– И как надолго мы все это оставим без присмотра? – прервал молчание Мотька, – надо же все это охранять и проверять. Не дай бог, найдет кто-то.

– Ну, это вряд ли, – заверил его Герка, – тут постараться надо, и то, если знаешь, где искать. А вот, если мы будем туда наведываться, то можем попасть в засаду, тогда – пиши пропало.

О том, что, если кто-то был на берегу, и выследил место схрона, Герка говорить не стал, но мысль такая в голове у него засела. “Эх, раньше надо было думать, – корил он себя. – Хотя с другой стороны, если кто-то там был, вряд ли оставил их всех троих в живых”. Эта мысль показалась Герке более здравой и реальной, что вселила уверенность и спокойствие.

Действительно, мальчишки не появлялись на заброшенной голубятне целый месяц. Но к осени решили наведаться, проверить, как и что.

Приплыли на лодке, причалили на приличном расстоянии. Сами же под видом грибников с лукошками направились лесом. Грибов для вида набрали: и конспирация и семьям в помощь. Если и встретятся с кем-то, можно сказать, что заблудились.

Денёк был отменный: сухой, солнечный. Деревья чуть подернулись желтизной, опавшие листья скрывали еще зелёную траву. Мальчишки шли по зелёно-жёлтому ковру, наслаждаясь природой. Красота и благодать, живи и радуйся жизни. Если бы еще не война.

Послышалось кукование. Мотька, задрав голову, спросил:

– Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?

– Ку-ку, ку-ку, – отозвалась птица.

Мотька терпеливо выжидал. Кукушка смолкла.

– Не понял, – растерялся Мотька, – что всего два года?

– Да нет, еще сто лет проживешь. Это какая-то неправильная кукушка, больная, наверное, – успокоил его Герка.

Тут нетерпеливый читатель может воскликнуть: “Чего это автор ввернул сюда кукушку? Только время затрачивает”. Ну, ввернул и ввернул, автор имеет на это право. А кому не нравится, может пропустить это место. “Но я – же уже прочёл, что за дела?” – задаст он следующий вопрос. Будем считать про лес и кукушку лирическим отступлением. Всё-всё, продолжим повествование.

Елька первым заметил, что на месте избушки и голубятни  лежали обугленные головешки, и стояла почерневшая печка.

– Глядите, – Елька показал рукой.
 
Ребята подошли к пожарищу.

– Вот и все, – сказал Герка, – Здесь нам делать больше нечего. Пошли на наше место, проверим.

За то время, пока ребята сюда не ходили, схрон совсем не было заметно даже опытному взгляду. Всё затянулось травой и покрылось опавшими листьями.

– Может, проверим, как внутри? – спросил Мотька, намекая на съестные припасы.

– Нет, – сказал Герка, – ничего трогать не будем. Пусть все хранится до лучших времён.

– А будут ли когда – нибудь лучшие времена? – с сомнением спросил Елька.

– Ну, тогда до худших времён, – поправился Герка. – Война неизвестно когда кончится, никак германца к ногтю прижать не можем.

– А когда мы узнаем, что наступили худшие времена? – это Мотька.

– Время подскажет, – философски ответил Герка.

Это было мудрое решение, в чём читатель позднее сможет убедиться.