Второй Шанс

— Соберись!

Я попытался, но это давалось с трудом. Голова раскалывалась, ужасно мутило, всё тело, казалось, млело от тысяч вонзающихся в него иголочек.

— Приди в себя!

Перед глазами всё плыло, я видел лишь плавно колышущееся пятно размытого голубоватого света. Попробовал навести фокус — безуспешно. Пятно слегка отодвинулось назад, и вновь тот же голос с интонациями полуробота-полубога произнёс:

— Вставай!

Я глубоко и шумно вдохнул и поднял руки на уровень глаз, инстинктивно закрываясь от света, который становился всё ярче.

— Уууэээ ааа? — мой отёкший язык наотрез отказывался меня слушаться и я сделал несколько вялых жевательных движений, разминая онемевшую челюсть. — Гуэ… — судорожное сглатывание — Гддде я?

Пятно света, начавшее уже принимать очертания чего-то до безумия странного, снова слегка приблизилось ко мне, да так, что я от неожиданности отшатнулся. Недоверчиво, испуганно, ошарашенно смотрел я на существо, парившее передо мной в воздухе. Не было в нём ничего человеческого. Ничего привычного, знакомого. Нормального. Тело какой-то фантастической медузы, оно будто было сотканным из неонового излучения синего, зелёного и фиолетового оттенков. Два глаза — рыбьи или осьминожьи, но разумные. Невероятно разумные. Взгляд их пронзал насквозь и, казалось, их владелец знает тебя лучше тебя самого. Ни рта, ни носа. Ни рук, ни ног — хотя со всех сторон существа то и дело вырывались некие подобия щупалец-протуберанцев. Наиболее подходящей аналогией для описания этих отростков будут электрические разряды внутри плазменной лампы Теслы. Были у существа и «крылья» — две огненные струи по бокам, причём энергия, выпускаемая из нижней части «турбин» улавливалась протуберанцами и возвращалась с их помощью в верхнюю часть. А над тем, что с натяжкой можно было назвать его головой, кольцом Сатурна вращался сверкающий перламутром обруч.

— Ты там, где был уже когда-то. Но вот «когда» теперь другое. — Голос проникал в мою голову, минуя физический слух, но слышен был громко и чётко, и не было возможности спутать его с моими собственными мыслями.

— Кто ты? — промямлил я, надеясь хоть как-то прояснить ситуацию.

— Я тот, кто воскресил тебя.

Мои изначальные удивление и испуг внезапно трансформировались в панику. Если меня воскресили, значит я был мёртв. Но как это «мёртв»?! Как я мог умереть и даже не помнить этого? То есть мог, конечно, но… Как?!

— Не бойся. — голос успокаивающий и убедительный. — В страхе нет никакого смысла.

Я пытаюсь собраться с мыслями. Пытаюсь вспомнить. Да, да, первые вопросы следовало задавать не этому энергетическому призраку, а самому себе. Кто я такой? Где я был до того, как оказался здесь?

***

Эти тротуарчики всегда казались мне ужасно неудобными. Узкие, с разбитым асфальтным покрытием, кое где даже с зияющими чёрными дырами канализационных отверстий. А сейчас ещё и снега навалило, приходилось пробираться по тропке следов, оставленных неким первопроходцем. То ли дело дорога. Её уже почистили, только бордюры были скрыты под неровными белыми холмиками. Машины почти не ездили — время позднее, да и местность загородная, малонаселённая. По дороге удобней.

В наушниках играла новая композиция группы Гран-КуражЪ «Волна»,
я пребывал в состоянии лёгкой меланхолии на пути с работы домой. Шёл не спеша, как можно ближе прижимаясь к обочине, изредка оборачивался и останавливался, провожая взглядом проезжающие автомобили.

У одиноко стоящего фонаря закурил и засмотрелся на кружащихся в его свете белых мошек. Гипнотическое зрелище. Тёплый жёлтый свет, в котором неистово танцуют пушистые ледяные кристаллики.

Жуткий из-за своей близости вой автомобильного клаксона мгновенно выдернул меня из транса. Резко обернувшись, я увидел два прищуренных светящихся глаза автомобильных фар, с невероятной скоростью надвигающихся на меня. Я успел отскочить в сторону. И лишь в последнюю секунду осознал, что водитель, в заключительный момент пытаясь избежать столкновения, свернул туда же, куда отпрыгнул я.

***

— Что ты помнишь?

Это существо передо мной. Кто оно? Что оно? Явь это, сон или бред?

— Я помню скрежет тормозов. Я помню звон разбивающегося стекла. Я помню треск раскалывающегося черепа. Я помню, как я умер.

Да, я действительно это помню. Смерть — лишь мгновенье. Тьма небытия — на доли секунды. И вот меня уже воскрешает этот…

— Так ты ангел?

Существо улыбается. Не спрашивайте меня как — я просто чувствую это. Улыбается снисходительно, добродушно. И снова даёт ответ, который запутывает меня ещё больше:

— И да, и нет.

— Может… бог? — я снова начинаю нервничать. Мои прижизненные атеистические взгляды вряд ли сыграют мне на руку в случае его положительного ответа.

— Лишь отчасти.

Я полностью растерян. За всё то время, что я здесь нахожусь, я так толком ничего и не узнал. Вдруг понимаю, что, кроме этого существа, я больше ни на что внимания и не обращал. А было ли вообще хоть что-то, помимо него? Я огляделся по сторонам. Пустота. Не чёрный вакуум из моих представлений о пустоте, нет. То была какая-то серая, мерцающая пустота, сродни белому шуму на экране неработающего телевизора. Пустота везде — по сторонам, сверху и снизу. Я парил в ней, а прямо передо мной парила фантасмагорическая неоновая химера.

Хорошо. Попробую начать сначала.

— Где мы?

Протуберанцы призрака двигаются активнее, будто он оживился, услышав, наконец, правильный вопрос или поняв, что я осмысленно готов осознавать ответы:

— Мы в гиперкольце пространства-времени, где и были всегда. В одной из его прямых.

— Что вокруг нас?

— Океан непроявленных вероятностей. Море виртуальных миров.

— Как мне тебя называть? — продолжаю наседать я, пытаясь сложить хоть часть картины из тех кусочков, что подбрасывает мне это существо.

— Можешь называть меня ангелом. Когда-то нас так и называли твои соплеменники. Некогда некоторые из нас посещали Землю, но вы не были готовы к диалогу.

Можешь называть меня представителем инопланетной цивилизации — пришельцем, инопланетянином — и это тоже будет правдой, но не совсем. На данном этапе развития никакие планеты для существования нам не нужны. Мы давно шагнули за порог материи, смерти и времени.

Я часть от множества, малое от великого. Искра от костра, породившего Вселенную.

— Ты сказал, что отчасти являешься богом. То есть бог всё-таки существует.

Ангелопланетянин опять улыбается:

— Ты сможешь сам, без посторонней помощи, с нуля, смастерить, например, компьютер?

— Нет. Не смогу. Даже отдельную часть его не смогу. Даже — даже! долбанный винтик не смогу сделать, к своему стыду, поскольку для его изготовления понадобятся инструменты, которые тоже нужно будет изготовить. Я не смогу расплавить металл для винтика! Да что там, я не смогу даже добыть этот металл из земли, я не знаю, где его искать и как это делается! — под конец реплики я почти кричал.

— Но ваша цивилизация достигла неплохих технологических высот. Для этого вам понадобилось время и объединённые усилия. Вместе вы создавали относительно сложные механизмы, хотя в одиночку никто из вас не мог бы смастерить и винтика.

— Да, но я не понимаю, при чём тут бог?

— Представь себе высокоразвитую цивилизацию, в отличие от вашей, прошедшую Великий Фильтр…

— Что…

— …благодаря тому, что она правильно расшифровала и соблюдала ключевые законы мироздания. Теперь представь, что эта цивилизация связалась с ещё одной сверхцивилизацией, они наладили отношения — иначе и быть не могло, ведь обе прошли Великий Фильтр — и связь. Связь быстрее скорости света настолько, насколько скорость света быстрее скорости улитки. Вместе они стали искать новых союзников и вскоре вся Вселенная была опутана невидимыми контактными сетями — подобием вашего интернета. Так образовался Великий Симбиоз.

Большинство цивилизаций уже достигли бессмертия, которое передали недостигшим его. И однажды, вместе, общими усилиями, мы оседлали время. Мы поняли, что оно не линейно и не конечно, оно — гиперкольцо, сцепленное с гиперкольцом пространства, и при желании можно попасть в любую прямую этого бесконечного кольца и направить её течение туда, куда нам необходимо.

Бессмертные, властные над материей, пространством и временем — с этих пор Великий Симбиоз имел право называться богом. Потому что он стал им.

— Но кто создал эту Вселенную? Ведь должно же у неё быть начало? Должен же быть момент, когда не было ничего — и вдруг появилось что-то?

— Ты неверно представляешь себе базовые параметры. Ничего — не изначальная структура мироздания. То, что вы называете пустотой и считаете отсутствием всего, на самом деле — некий первичный бульон, состоящий из виртуальных, «непроявленных» частиц. «Ничего» — это «всё», но в условной, невыраженной форме, матрица вероятностей.

И не думай, что начало и конец — естественные состояния чего-либо. Изначальна как раз середина, суть, а начало и конец — лишь разные её стороны. Понять тебе это сейчас будет тяжело, так что попытайся хотя бы представить.

Я попытался, но не смог.

— Ты сказал, что моя цивилизация не прошла Великий Фильтр.

— Нет, к сожалению.

— Но откуда ты об этом узнал? Я ведь только оттуда и вроде бы мы были ещё на этапе прохождения…

Опять улыбка. но какая-то грустная:

— Ты слушаешь, но не слышишь. Я же сказал тебе, что мы можем управлять временем, как всадник лошадью. Но дело даже не в этом. Ты думаешь, что был мёртв мгновение, на самом деле прошли миллиарды лет после гибели твоей цивилизации, твоей планеты, твоей звезды. Рождались и гасли новые звёзды, расцветали новые миры, некоторые присоединились к Симбиозу, некоторые самоуничтожились или тихо угасли, подобно вашему. Всё это время прах твоего мира, всех живших в нём когда-либо существ и твой прах в частности рассеивался по Вселенной. Пока однажды мы не собрали его.

— Зачем? — я был готов заплакать. — Зачем вы это сделали? Воскресили меня. Я не просил. И что теперь? Что дальше? Страшный Суд? Ответь мне, ангел, который не ангел, бог, который не бог!

Щупальца-протуберанцы потянулись ко мне. Я отстранился, но существо было настойчиво. От его прикосновения по телу разлилось тепло и спокойствие, как после выпитой рюмки крепкого алкоголя.

— Не бойся. Да, это в своём роде суд, но он вовсе не страшен. Да и вообще, в страхе нет смысла, я тебе уже говорил.

— Что вы от меня хотите?

— На определённом этапе развития мы научились воскрешать давно ушедшие в небытие цивилизации, чтобы дать им второй шанс. Второй шанс пройти Великий Фильтр и присоединиться к Великому Симбиозу, к нашей большой семье.

— Но зачем же воскрешать? Вы ведь могли бы просто вернуться в прошлое, когда эти цивилизации ещё существовали и дать им необходимые наставления, чтобы они могли изменить своё будущее!

Снова эта невидимая улыбка с нотками снисходительной грусти:

— Мы уже делали это. И не раз. Мы пытались дать вам наставления через наших посланников, которых вы считали ангелами, пророками, богами. Но вы не слушали их. Не понимали. Даже те крупицы, которые нам удалось вам передать, вы извратили до неузнаваемости. Вы использовали подаренные нами знания для личной выгоды и для удержания власти. Вы разрушали физические оболочки многих наших представителей, а одного из них потом даже обожествляли на протяжении тысяч лет. Создали вокруг него культ. Но то, чему он вас пытался научить — забыли.

Поэтому мы прибегли к воскрешению, о котором, кстати, вы были заранее предупреждены в книгах, что называли Откровениями. Да, это своего рода суд, но не я судить тебя буду, а ты сам.

— «Ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься…» — почти шёпотом произнёс я. — Теперь многое становится понятным. Сверхъестественное появление… Отсутствие детства… Все те чудеса… Воскрешение… Вознесение… физическое… Вся эта философия… Философия Симбиоза… Попытка нас спасти… Привести к богу… Сделать нас частью бога… Частью Великой Семьи.

— Верно говоришь.

— Но мы всё испортили.

— Да. В который раз.

Я задумался. Неужели мы настолько безнадёжны? Сколько шансов мы уже про…

— Постой, ты ведь сказал, что воскрешение — это второй шанс, но, оказывается, до этого нам давалось их уже множество?

На этот раз улыбка самая весёлая, ироничная:

— Да, мы давали вам уже множество вторых шансов. И будем давать их столько, сколько понадобится. Мы ждём вас в нашей Семье. В распоряжении у нас всё время вечности. Но выбор в любом случае за вами. «Жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие…»

Пора выбирать.

Я могу дезинтегрировать тебя и обещаю больше никогда не потревожить. Ты отправишься на прямую небытия, которая на самом деле является точкой. Ты уснёшь, и миг твоего сна растянется навечно. Ты уже был там и понимаешь, о чём я.

И я могу дать тебе второй шанс. Очередной второй шанс. Чтобы ты в конечном итоге завершил это длительное путешествие из сансары в нирвану. Чтобы ты, являясь частью своей цивилизации, пошатнул чашу весов в нужную сторону, и вы все прошли бы, наконец, Великий Фильтр, после которого возврата к прежнему уже не будет. Ты станешь частью бога, оседлаешь пространство и время, обуздаешь материю и энергию. Ты сможешь создавать миры, создавать вселенные, а однажды, но не единожды, мы, все вместе, создадим и нашу Вселенную, как создавали уже не раз, замкнув кружение гиперкольца пространства-времени. — Пока он говорил, голос становился всё громче, а перламутровый нимб-кольцо над головой сиял всё ярче. — Итак, твой выбор!

Я сказал ему. Он не удивился, ведь заранее знал, что я выберу.

Существо, имени которого я так и не узнал, стало блёкнуть, таять, растворяться.

Я не знал, что сказать на прощание. Да ничего и не нужно было говорить, я думаю. Электрический призрак уже почти слился с серой мерцающей пустотой, но вдруг, в самый последний миг коснулся меня своими фантомными протуберанцами, шепнул: «Обернись» и решительно оттолкнул.

Резко обернувшись, я увидел два прищуренных светящихся глаза автомобильных фар, с невероятной скоростью надвигающихся на меня. Я успел отскочить в сторону. И лишь в последнюю секунду осознал, что водитель, в заключительный момент пытаясь избежать столкновения, свернул в сторону, противоположную той, куда отпрыгнул я.