Тест на вшивость

                - 1 -

Мы отдыхали на даче в незнакомой компании из 10 человек. Никогда бы не поехала, но Макс  знал, чем меня зацепить. Библиотекой.
Меня с детства называли «книжным червем». Я любила читать все. Читала от корки до корки, будь то захватывающий роман или скучный бухгалтерский отчет. Я признаю, бух отчет это перебор. Но я именно такая. Меня всегда влекли печатные издания. Мой мозг требовал печатной пищи. А Макс убедил меня, что у хозяина дачи большая библиотека и в ней есть редкие экземпляры книг. Уговорил меня надеть платье и туфли на каблуках.
Вечеринка проходила в саду и, на мой взгляд, не удалась. Мне было скучно, смущало изобилие спиртного. Все выпивали и пошло шутили. Я все время спрашивала про библиотеку, а Макс злился. В итоге он вышел из себя. Больно схватил меня за руку и потащил куда-то. Я, было, обрадовалась, но мы вышли со двора. Макс, молча, тянул меня в лес, все дальше и дальше, петляя между деревьями и кустами. На каблуках мне было неудобно идти, я семенила за Максом на цыпочках. Макс словно был не в себе. Мне надоело петлять, ноги то и дело подворачивались, и я окрикнула Макса и выдернула свою руку из его руки. От моего окрика Макс пришел в себя, огляделся и испугался:
 – Ты куда это меня завела?
- Я? – удивилась я.
- Я подозревал, что ты шизанутая. Но не знал, в чем твоя шиза проявляется, - Макс пытался понять, где мы находимся.
- Я? – опять удивилась я. – Это ведь ты меня сюда затащил!
Поняв, что мы заблудились, Макс испугался, и у него началась истерика. Он кричал на меня и обвинял в ненормальности:
- Ну че ты, Шурка, такая дура! Сидели бы щас в хорошей компании! Выпивали бы! Не можешь быть такой, как все, да? Слабо было расслабиться? Заладила она: «Библиотека», да «библиотека». Тебе уже 29 лет! А ты, Шурка, кроме букв вокруг себя ничего не видишь! Поэтому у тебя и друзей нет! Библиотека ей нужна. Нет у него библиотеки! По ушам  я тебе «проехал»! И где мы теперь? Из-за тебя! Одурманила меня! Из-за тебя мы попали в «задницу»!
- Макс, - я пыталась его успокоить. – Макс, ты не истери. Все образуется. Мы обязательно отсюда выберемся. Надо только успокоиться. И держаться вместе.
Уже совсем стемнело. Становилось зябко, нас атаковали комары. А Макс все орал и орал, обвиняя меня во всем, и оскорбляя. Я не выдержала и шлепнула его по лицу. Макс испугался и захныкал:
- Мало того, что мы заблудились, ты еще руки распускаешь. Знал бы, что ты такая, близко бы не подошел!
- Заткнись, - прошипела я. – Ведешь себя, как ребенок! Возьми себя в руки! Что за мужики пошли, - возмутилась я, - никакой собранности… Хлюпики. Привыкли за подол матери прятаться! Мммамсики.
 «Нет. Нынче мужики на Руси не те. Измельчали. И силой, и духом. То ли дело бабы! И в горящую избу войдут, и коня на скаку остановят, и… мужика «на шею» посадят. Как там? «Я – и лошадь, я – и бык. Я – и баба, и мужик». Все верно», - с горечью подумала я и вздохнула.
У меня в сумочке всегда с собой фонарик, на случай что-то почитать в полумраке. Я им освещала путь, и мы все еще пытались вернуться назад, на дачу. Потом были рады найти хоть какой-нибудь домишко, поселок или деревеньку, трассу... наконец.  Но лес не отпускал нас. И вот мы вышли к болоту. Тусклый свет месяца лениво проглядывал сквозь облака и местами отражался в болоте. Жабы пели свои песни. Мы сдались. Присели у деревца, прислонившись, друг к другу, чтобы отдышаться. Сил, отмахиваться от комаров, почти не осталось. И тут мы услышали чей-то кашель. Хриплый, сухой. Стали прислушиваться. Соскочили с места. Пошли на звук.
- Э-э-й! – кричали мы. – Помогите! А-а-у-у-у! А-а-у-у-у! Э-э-й!
Но никто не отзывался. Мы забыли, что рядом болото. Сначала провалился Макс, а потом и я. Еле как из него выбрались, моя сумочка пошла ко дну. Чей-то кашель давно стих, мы потеряли надежду на спасение. Пытаясь осмотреться, когда месяц выполз из-за облака, мы заметили недалеко очертания хижины. Грязные, мокрые, но счастливые мы с осторожностью направились к ней.
Поднялся ветер, и хижина застучала своими ставнями. Мы с Максом постучались в дверь и, не дождавшись ответа, вошли в нее.

                - 2 -

- Вау! – невольно произнес Макс. – Как это?
- Фан-тас-тика! Дверь в параллельный мир. Или в мир иллюзий,- пояснила я, шокированная, не меньше Макса.
Наше удивление не передать словами. Маленькая, невзрачная хижина снаружи, оказалась светлой и просторной внутри. Более чем. Холодный свет струился ото всюду. Мы словно попали в музей. Мраморный пол, высокие потолки покрытые фресками. По левую сторону от входа, были представлены экспонаты оружия холодного и огнестрельного, рыцарские доспехи, шлемы и кольчуги, воинское обмундирование всех времен, миниатюрные пушки, боевые машины, танки, корабли и самолеты… Напротив входа находились изделия и украшения из золота и драгоценных камней, статуи, фонтан, карета, унитаз…
Мы с Максом переглянулись.
- Вот это я понимаю! Такое изобилие… ару-у-жи-я, - у Макса загорелись глаза, он направился к оружию.
Он радостно перебирал ножи, мечи, ружья… Показывал их и что-то объяснял мне, упоминая компьютерную игру. А я стояла, съежившись на пороге, с платья капала болотная вода, и наблюдала за Максом. В какой-то момент у него затряслись руки. Макс с жадностью схватил блестящий шлем воина, полюбовался им, поцеловал и надел на голову.
- Ну, как? – спросил он меня.
- Безумство, здравствуй! – предупредила я его, заметив в Максе странность.
- Тебе не понять! – зло ответил он и угрожающе схватил меч.
Я равнодушно пошла вдоль экспонатов из золота. Гулкий звук каждого моего шага сопровождал меня и отзывался эхом. Я разулась, оставив свои туфли недалеко от входа. Ни оружие, ни золото меня не интересовали. Я шла дальше, в надежде найти хозяина странной хижины, чтобы он помог нам выбраться из леса. Пространство росло, помещение расширялось. Появились картины, скульптуры мраморные, бронзовые, и опять картины… Много картин. Портреты. Пейзажи. Натюрморты… Разных размеров. Картины висели, впритык друг к другу, другие тут же аккуратно прислонены к стене…
А я шла дальше, вскользь глядя по сторонам. Не заинтересовали меня и музыкальные инструменты, и представленная бытовая и профессиональная электроника. Появлялись новые экспонаты достижения нашей цивилизации… 
Я шла вперед.  Хозяина хижины нигде не было. А потом… пустой зал, в центре которого одиноко стояла тумба. Неожиданно и странно. На тумбе, на наклонной столешнице, находилась полусфера, метр в диаметре, светящая тусклым голубоватым светом изнутри. Она заинтересовала меня. Я подошла и глянула внутрь.  Но серая пелена, словно облако, не позволяла рассмотреть, что находится внутри, лишь по периметру тянулась неравномерная темная кайма. На полусфере, ниже и левее центра, еле свисала рукоять. Еще момент и рукоять упадет на пол. Я оглянулась. Хозяина хижины не было, и Макс остался далеко позади. Я приняла решение закрепить рукоять на полусфере самостоятельно, испугавшись, что она вот-вот отвалится.  Рукоять была похожа на дворник, от лобового стекла машины, если точнее, похожа на автомобильную стеклоочистительную щетку. Я слегка надавила на рукоять, чтобы вдавить в полусферу, и повернула. Дворник плавно махнул по ней.
- Ой-ой-ой! Что это? Как это? – испугалась я.
Картинка в полусфере резко стала меняться. Черная кайма, словно черные силы, увеличиваясь, направилась к центру, а облако потемнело. Я потянула рукоять, чтобы восстановить границы полусферы, исправить свою оплошность. Но у меня ничего не получалось, дворник непредвиденно менял направление.
- Как ты вообще работаешь? Как тобой управлять?
 Я так увлеклась процессом восстановления, что не заметила, как кто-то подошел сзади и внимательно за мной наблюдал.
Наконец, мои усилия увенчались успехом. Картинка в полусфере восстановилась, стала даже лучше, чем была, пелена пропала, сияние стало ярче, ослепляя меня. Черной каймы по периметру почти не осталось. Я была удовлетворена и с улыбкой на лице наклонилась, чтобы рассмотреть содержимое полусферы. Хриплый сухой кашель заставил меня вздрогнуть и обернуться. На меня смотрела свысока тощая женщина в черных одеждах. Она сухо прокашлялась в сторону, прикрывая рот носовым платком. Королевская осанка, горделивый взгляд, болезненное лицо, впалые глаза. Женщина держала на руке черную кошку и, сунув платок в карман, поглаживала ее.
- Извините, сырость, - извинилась она. - Здесь нельзя ничего трогать… Я – хранительница. Кто попал сюда, получает либо знания, либо… наказания. Но! Кто попал сюда, никогда не возвращается назад. Знания никого не интересуют.
- Знания? – обрадовалась я. – У Вас есть библиотека? А где она? – нетерпеливо спросила я.
Наконец-то! Мой мозг ожил, а сердце громко забилось.
- Знаешь, что это? – хранительница не торопилась, она указала на полусферу.
- Это? – я чувствовала себя виноватой. – Я не знала, что ничего нельзя трогать. Я только… хотела поправить рукоять… Извините.
Хранительница, молча и бесшумно, заскользила вперед. А я в последний раз глянула на столешницу с полусферой. На краю столешницы мелкими буквами было написано «Русь сия». Я не поняла взаимосвязи и лишь пожала плечами. Впереди меня ждала библиотека!
Я была несколько разочарованна. Библиотека оказалось странной. Хранительница убедительно напомнила мне, что трогать ни в коем случае ничего нельзя. Она что-то шепнула на ухо кошке и оставила ее, а сама удалилась.  Кошка потянулась, зевнула и запрыгнула на мраморную колонну, удобно устроилась, подложив под себя все четыре лапы.
- Трогать ничего нельзя, - шептала я себе, продвигаясь вдоль хаотично сложенных стоп бумаги.- Трогать ничего нельзя.
Никаких книг! Никаких переплетов-корочек! Стопы листов бумаги доходили до потолка. Горы листков белой бумаги с легкой примесью какого-либо цвета разного формата. Я в ужасе. Не рассортированные листочки ни по форме, ни по цвету. И ничего не трогать! Как тут читать? Лишь некоторые стопки были мне по пояс или по грудь, по щиколотку или по колено. И я могла разглядеть верхние страницы. Но мне это ничего не дало! Верхние страницы были исписаны непонятными символами! И я заметила, что листочки даже не пронумерованы!
Мой мозг кипел. А я ничего не понимала. Вот она долгожданная библиотека. Вот они печатные листики. Но это - катастрофа! Трогать ничего нельзя и символы эти я не понимаю! Я решила плюнуть на запрет и потянулась к одной из стоп листов бумаги.
И тут боковым зрением я заметила кошку. Она сидела на мраморной тумбе с вытянутой шеей и не сводила с меня глаз. Что-то в ней было не так. Да и цвет  у нее не такой уж и черный. Я отвела свою руку в сторону. Незаметно стала наблюдать за кошкой. Потянула руку к другой стопе, правая бровь у кошки удивленно изогнулась, а глаз стал больше размером. Бровь? У кошки есть ярко выраженные брови?
Я почувствовала, как теряю сознание.

                -3-

Шепот, ропот. Шепот доносился до меня со всех сторон. Ропщет недовольная толпа. Ничего не понять. Говорят все и сразу. Я прислушалась. Недовольство жизнью, окружением, властью… Людское недовольство тучей нависло надо мной. Надо мной! Но я ведь еще ничего не сделала!
И тут раздался громогласный голос и, словно молнией, поразил меня:
- Люди недовольны всегда! Недовольны условиями жизни, недовольны детьми, родителями… Запомни! Чтобы понять людей, надо поставить себя на их место, надо быть с ними одним целым, надо жить их жизнью. Искоренить их недовольство – большой труд. Что бы в стране не происходило, люди недовольны заранее. Они устали от пустых обещаний. Надо не обещать, надо действовать!...
Я не понимала кто это говорит, в ушах звенело. А голос продолжал:
- Стопы исписанных листов бумаги, вокруг тебя, – это народ! Один листок - это чья-то целая жизнь, длинная или короткая. Важно понять суть человека!  Научиться прочесть ее одним взглядом! Черновик, чистовик – этого нет в жизни. Жизнь, если совершил ошибку, не переписать по-новому!
Как по одной странице нельзя судить о содержании книги, так и по одному человеку нельзя судить о целом народе. Небольшая стопка листов – это малочисленный народ. Но… и с ними необходимо считаться! Нужно думать обо всей стране в целом. Думать о каждом человеке страны в отдельности!...
Меня начало лихорадить. Я понимала, что голос обращается ко мне, но я не понимала, какое отношение имею я ко всему сказанному. И мне было страшно.
Я попала не в библиотеку, я попала в… бумажную страну. Страна, где от листка бумажки зависит чья-то жизнь. Горы стоп отдельных листков уже ропщут, проявляя недовольство мной, а я ведь ничего не сделала. А голос молнией поражал мой слух:
- Тыкать пальцем в смартфон можно научить и обезьяну. Тут много ума не надо. А вот думать, вникать, понимать, делать выводы, взвешивать все «за» и «против» и принимать правильные решения дано не каждому человеку…


                - 4 -

Рассвело. Я бежала прочь от хижины. Бежала наугад. До крови изодрала свои босые ноги. Меня настойчиво догонял какой-то листок бумаги. Когда он прилип к моему лицу, я сорвала его и зажала в руке. Мне не нужно было его читать. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, это листок жизни Макса. И на нем, на этом листке, неисправленные грубые ошибки, совершенные в его жизни. Одна из ошибок стала роковой.
«Да что же это за хижина такая! – кричала я мысленно, чуть не плача. – Почему оттуда не все возвращаются?» И услышала ответ: «Здесь люди проходят тест на «вшивость».

Тест на «вшивость» Макс не прошел.
Макс очень любил играть в военные игры. Днями и ночами просиживал за компьютером. Нигде не работал, сидел «на шее» мамы. Благо, у мамы была сеть магазинов в городе.
Когда я его оставила в хижине одного у экспонатов оружия, у него помутился рассудок. Макс полностью отдался игре в войну.
Пред ним открылись врата ада.
Макса раздробили на войска солдат. Предоставили оружия и боевые машины.
Грязь. Кровь. Пот. Страх. Боль. Слезы.
Макс… воевал сам с собой. Убивал самого себя. Ведь в каждом солдате был Макс.
Макс победил. И… проиграл. Победил, потому что перебил всех. А проиграл…
Макс никогда не вернется домой.
Как объяснить это его матери? Он был ее единственным и любимым ребенком.

Я вспоминала образ Макса, а видела в нем жуткого солдафона, с перекошенным лицом от ненависти ко всему живому.
Я, задыхаясь, выбежала на дорогу, в боку кололо. Дорога! Вот оно – мое спасение.
Машин не было видно. Пришлось долго ждать. Вот заблестели фары. Я перекрыла собой дорогу. Машина пыталась меня объехать, но я не сдавалась, преграждая ей путь. Машина резко затормозила. Высунулся водитель и наорал на меня:
- А ну! Пошла прочь отсюда! Мы торопимся!
- Миленький мой, - зарыдала я. – Подбросьте меня до города.
- Говорю тебе, некогда нам! Мы торопимся! ЧП у нас.
Я кинулась на лобовое стекло, заглядывая вовнутрь.
- Дяденьки! Заберите меня отсюда! Заблудилась я! Мне помощь ваша нужна!
Плотный мужчина (за 50), сидевший на заднем сидении машины, кивнул водителю. Славные дядьки взяли меня с собой.
Плотный мужчина оказался губернатором. Водитель вез его в мой городок. Там случилось ЧП. Были взорваны несколько магазинов.
Губернатору по дороге стало плохо, пришлось везти его в больницу. А я…
Мне, как сопровождающему губернатора, были вручены все полномочия. Мой внешний вид никого не смущал, ведь в дороге всякое бывает.
А потом… был карьерный рост.

                - 5 -

Я вошла в большой и светлый, скромно обставленный, кабинет. Ничего лишнего, все только самое необходимое. Я села в кресло за стол. На столе под стеклом карта России. В окно, на всю стену, заглядывало солнце. Было светло и радостно. Я подошла к окну. За окном город, как на ладони. Красота.
- Молодые и нахальные! Всюду лезете! И все через постель, через постель! – я оглянулась на голос.
Это самоуверенный и самодовольный зам губернатора незаметно вошел в кабинет. Сел в кресло, примериваясь, и тут же соскочил.
- Вам повезло! А ЧП-то, ЧП… Не ожидал! Так быстро и четко среагировали! Подумаешь, быстро и грамотно разрулила ситуацию! Это просто меня там не было! А губернатор - кабыздох, всегда такой осторожный, такой подозрительный! Так вовремя попал в больницу, и якобы с сердечным приступом! – кривлялся он.
Сущность. Я увидела его сущность. Маленькую и мерзкую, похожую на Наполеона.
- Да Вы – Наполеон! – не удержалась я. Зам губернатора вцепился в стол, как в лакомый кусок. - Любите играть в грязные игры? – я подошла, махнула рукой перед его глазами и смахнула «розовые очки». - Хотите подмять под себя необъятное и утопить в грязи?
Он увидел стол, на который оперся и в ужасе отпрянул от него. Вся карта страны и стол были залиты грязью. Капли жидкой грязи стекали на пол. А зам губернатора тряс руками, потом пытался вытереть грязь с рук о свой пиджак.
- Что это? – вопрошал он.
- Это прогноз. Вашего руководства.
На второй части Т-образного стола лежал туристический буклет с картой области и ее достопримечательностями. Я придвинула его к себе.
- Смотрите, как должно быть, - предложила я заму.
Мои пальцы правой руки нависли над раскрытым буклетом. Появился слабый свет, тусклые краски стали ярче, территория области засветилась. Моя левая кисть присоединилась к правой. Буклет наполнился чистой прозрачной водой, образовалась глубина. Вода забурлила сначала неуверенно, потом все сильнее и сильнее.
- Что это? Какой-то фокус?
- Нет. Это бьет ключом жизнь. Здоровая жизнь здорового государства.