Требуются ангелы. Глава 4

          Все игроки собрались в центре площадки, сбившись в кучки, сине-желтую и красно-зеленую. Александр стоял среди товарищей и смотрел, как удаляются судьи, волоча за ноги безжизненные тела тех, для кого это состязание стало последним. Двое синих и один красный – три жертвы безумного матча.
          Интересно, куда делись потерявшие пристанище души? Муравьев научился хорошо их различать, но в этот раз не заметил ни одного полупрозрачного облачка.
          Тем временем зрители спускались со скал и подтягивались к игрокам, окружая команды. Вскоре Александр понял, что болельщики не могут подойти вплотную: каждую команду окружал невидимый барьер.

          Красно-зеленые соратники постепенно отходили от игры. Их напряженные лица расслабились, появились улыбки. Игроки поздравляли друг друга с победой, хлопали товарищей по плечам, обнимались, обменивались впечатлениями. Немало лестных слов досталось и Муравьеву.
          – Круто ты его камнем по башке! – сказал один из бойцов.
          – А потом чужой камень держал, – добавил второй. – Ты новенький? Тебя как зовут? Саня? Красавчик, Саня!
          Обитатели ада гордились собой и были счастливы.

          Победители сидели и лежали на песке, а вот проигравшим пришлось намного хуже. Песок под их ногами сменился камнями, и сине-желтые игроки принялись прыгать на месте, исполняя странный танец.
          – Камни горячие, – пояснил стоявший рядом соратник. – Тех, кто проигрывает, всегда поджаривают.

          Зрители воодушевленно галдели. Красные хвалили победителей, синие ругали побежденных, не стесняясь в выражениях.
          Размеренный ропот нарушили яростные вопли. Болельщики, разделившись на две группы, сошлись в кулачном бою. Дрались жестоко, но недолго. Запели трубы и на площадку вышли мужчины в серебристых одеждах – полиция. Как и судьи, блюстители порядка превосходили остальной народ в силе и размерах. Болельщики, видимо, хорошо знали опасность, таившуюся в дубинках полицейских. Народ пустился наутек, на глазах меняя цвет и приобретая обычную светло-коричневую окраску.
          Полицейские удалились, волоча мертвые тела. Воцарилась тишина. Бывшие зрители валялись на песке. Игроки почти мгновенно избавились от клоунской раскраски  и ссадин, полученных в борьбе. Команды смешались и с довольными улыбками отправились к зрителям. Те приветствовали бывших соперников радостными возгласами.

          Кажется, клиентам ада нравилось в этом заведении. Муравьев сам улыбался и весело здоровался, знакомился с мужчинами, пожимал руки и хлопал по плечам. Судя по всему, здесь не было начальников и подчиненных, все были равны.
          – Саня, пошли на огненную поляну! – один из новых знакомых позвал Муравьева.
          Александр согласился. Энергия переполняла его – как будто и не было недавней игры с борьбой и драками. Да и остальные клиенты бодро шагали, некоторые даже то ли пели, то ли орали простые кричалки, изобиловавшие нецензурными словами.
          Ровная песчаная поверхность без единого следа – так выглядела огненная поляна.
          Пока Муравьев недоумевал, откуда у этого безобидного места такое название, один из его спутников побежал по песку. Прямо перед мужчиной вместо ровной поверхности возникла яма, из которой поднимались искры. Бегун умудрился обогнуть смертельное препятствие и остановился на другом краю поляны, вскинув руку в победно-неприличном жесте.
          – Бери чуть правее, – посоветовал оператор.
          Муравьев немедленно включился в опасную игру и пересек песчаную равнину, заранее изменив маршрут, чтобы миновать яму. Подсказка невидимого сотрудника помогла избежать опасности.
          Следующему смельчаку не повезло: песок провалился прямо под его ногами, и мужчина рухнул вниз, не издав ни звука. Только из ямы густо взлетели искры и поднялись над поляной.
          Одним везло, другим – нет. Время от времени над песчаной площадкой вздымался столб искр, но охотников рискнуть не убавлялось. Муравьев так и не заметил бесплотных душ, расстающихся с телами – не летали маленькие темные облака над огненной поляной.

          Опасное занятие прервал уже знакомый клич.
          – Игра! Игра! – разнеслось над поляной.
          В этот раз Александр просто покраснел и вместе с другими зрителями забрался на скалу. Он смотрел, как разноцветные игроки носятся по песку, нанося друг другу удары и увечья. Вместе со всеми комментировал их действия, подбадривал, просто орал.
          Синие проиграли, и игроки опять скакали на огромной каменной сковороде. Муравьев вместе со всеми кричал, стараясь позаковыристее оскорбить проигравших. Победителей, естественно, хвалили.
          Оператор дал команду, и Александр завопил:
          – Бей синих!
          – Бей красных! – немедленно послышалось в ответ.
          Толпа разделилась пополам и сошлась в битве.
          Полицейские забрали самых рьяных бойцов, и Муравьев попал в их число. Вместе с десятком бедолаг он прыгал на раскаленном песке и не мог его покинуть, сдерживаемый невидимым барьером. А сверху сыпал огненный дождь, и раскаленные капли пронзали синюю кожу. Александр вскрикивал от боли и искренне матерился, стараясь непотребными словами взбодрить себя.
          Вновь наступила тишина, и Муравьев лежал на песке. Он опять приобрел смуглую кожу, следы от огненных капель исчезли. Тела обитателей ада восстанавливались необычайно быстро.

          Затем пришла пора заняться экстремальным скалолазанием. Сложность заключалась в том, что скала, которой следовало оставаться неподвижной,  неожиданно меняла форму. Острые выступы со страшной силой врезались в любителей риска, и к подножию падали уже безжизненные тела. Трупы деловито оттаскивали полицейские в серебристых одеждах.
          Часть  скалы внезапно превратилась в гигантский топор, и тело Муравьева получила повреждения, несовместимые с жизнью. Труп полетел вниз, а Александр услышал голос невидимого подсказчика, не предупредившего его:
          – Извини, друг! Из ада выходят только после смерти.
          Признаться, Муравьев считал, что после смерти в ад наоборот попадают.

          – Для первого раза неплохо, – рассудила директор филиала. – Работай дальше.
          Муравьев слушал начальницу и с интересом разглядывал свое тело по частям. Он стал женщиной, привлекательной, но маленькой.
          В женское отделение филиала он попал в разгар драки между болельщицами. Сцепившиеся красные и синие тела катались по песку, а Александр, рассмотрев свою красную кожу, бегал и бил ногами по синим головам.
          Как особо отличившуюся драчунью Муравьева арестовали и подвергли наказанию. Мифы о расплавленном металле, вливаемом в жертву в аду, оказались правдой. Однако в сказаниях ничего не говорилось о том, что огненную жидкость будут вливать во все отверстия, имевшиеся в женском теле. Боль оказалась поистине адской, и огненный дождь казался чем-то несерьезным по сравнению с этой изощренной пыткой.
          Маленькое женское тело выдержало все и быстро восстановилось. Арестованных отпустили. Вместе со всеми Муравьев орал проклятия в адрес полиции и гордился собственной стойкостью.

          Коллективная игра женщин оказалась весьма похожей на мужскую, только вместо камней здесь были маленькие женщины, раскрашенные на манер шахматной доски. Одним из этих живых снарядов был Александр.
          Он слушал подсказки оператора и продвигался к вражескому постаменту, пытаясь увернуться от соперниц и пользуясь защитой мощных соратниц. Увы, несколько здоровенных баб сошлись в отчаянном столкновении. В этой куче оказался и Муравьев. Оттуда он не вышел, а выполз: сломанная нога не позволяла встать.
          Огромная женщина подхватила  Александра и резво побежала к цели. Удары и толчки заставляли воительницу петлять и притормаживать, но она все равно приближалась к синему постаменту.
          Сильные руки схватили маленькую голову и резко повернули ее. Раздался хруст, и душа Муравьева уже сверху наблюдала, как маленькое тело, покрытое красными и зелеными квадратиками, водружают на синий пьедестал. Они победили.

          Следующим оказалось могучее тело полицейского.
          На приеме у начальницы Муравьев удостоился похвалы и поэтому осмелился высказать свои мысли:
          – Разве наш ад – наказание? По-моему, клиенты счастливы. Они не помнят прошлой жизни, и их не терзают дурные воспоминания. Заключенных ничто не гнетет, и они ни о чем не думают. Обитатели заведения гордятся тем, что преодолевают трудности и встают лицом к лицу с опасностями. Кажется, они считают себя героями.
          – А почему они должны страдать? – спросила в ответ директор. – Какое наказание на Земле считают самым суровым?
          – Смертную казнь, – недоумевая, ответил Муравьев.
          – У нас души, расставшись с временными телами, исчезают навсегда. Ад – приукрашенная смертная казнь. Согласись, дать человеку почувствовать себя героем перед смертью – это гуманно.

          Танечка связалась с Александром, когда он был бесплотным оператором:
          – Сашенька, ты не можешь мне ответить, но слышишь меня. Я скучаю и жду тебя в райских кущах. Пока, шалунишка!
          Все-таки родная душа много значит для человека, даже попавшего на небеса. И пусть Муравьев фактически бесплотен, а все его тела даются на время, но  Танечка близка ему даже на расстоянии.

          Служба в аду сводилась к контролю клиентов. Все остальное работало само собой. Разумеется, Александр пытался понять устройство заведения. Он спрашивал, кто изготовил все аттракционы, интересовался, нужно ли их обслуживать. Узнать удалось мало. Все функционировало почти без участия человека. Оператор просто знал, как работают огненные поляны, брыкающиеся скалы, пыточные камеры и прочие гадости. Управлять ими он не мог.
          Пришло время отпуска.
          – Я слышала, ты собираешься отдыхать в райских кущах, – понимающе улыбнулась директор. – Потом лети в адский бордель. Я рекомендовала тебя – поработаешь там.

          С Танечкой он встретился в первый день.
          – Я сместила отпуск, – объяснила она.
          Ее тело изменилось и выглядело не таким пропорциональным, но все равно осталось обольстительным. Да и лицо возлюбленной напомнило о земной учительнице. Наверно, Танечка была такой в молодости. Муравьев всегда выбирал тела, похожие на его собственное, покинутое после взрыва на заводе.
          Друг к другу они не охладели. Вновь почти все время они проводили в постели и на денек поменялись телами. Только Муравьев иногда испытывал странное щемящее чувство, обнимая немного нескладное тело возлюбленной. Ее лицо было милее смазливых мордашек окружающих красавиц. Танечка стала единственной.
          Они нашли время и для разговоров. Танечка жаловалась на трудности обучения и на то, что работа управленца везде одинаково сложна. Муравьев расспрашивал ее о тонкостях ангельского ремесла, и возлюбленная рассказывала о людях, за которым когда-то приглядывала.
          Счастливый месяц пролетел быстро.
          – Ты в бордель? – спросила Танечка напоследок. – Тогда до связи. Ты меня вызвать не сможешь – жди, когда это сделаю я.
          По дороге Муравьев безуспешно пытался вспомнить, говорил он возлюбленной о предстоящей службе или нет. Кажется, он хотел сначала начать работу на новом месте, а уже потом рассказать об этом Танечке.

          Адским борделем заведовал мужчина, и он Александру не понравился.
          – Ты почему взял тело с ограничениями?! – набросился он на  Муравьева.
          – Такое на входе дали, – начал оправдываться Александр.
          – Да знаю я, – улыбнулся здоровый лысый дядька. – Лучше скажи, как ты умудрился рекомендацию сюда получить? Ты ведь в аду всего год проработал.
          Встретивший Муравьева служитель утверждал, что работа в адском борделе – лучшее занятие на небесах, и кандидатов на столь престижное место великое множество.
          В ответ на вопрос директора Александр лишь пожал плечами.
          Начальник, которого все запросто звали Петровичем, на минутку отлучился, позволив Муравьеву оглядеться. Впрочем, место оказалось не слишком интересным. Большая комната с четырьмя дверями и несколькими креслами напоминала какой-нибудь скучный земной офис.
          В одном из кресел сидела женщина, равнодушно смотревшая вокруг. Кажется, Александр ее ни капельки не интересовал.
          – Самойлова! – заорал выскочивший из двери Петрович. – Иди тело меняй! Через сорок минут клиент прибудет – встретишь. Где Иванов?
          Женщина нехотя поднялась с кресла и так же лениво ответила:
          – Контролирует утилизацию жилого здания.
          – Атас! – рявкнул начальник, затравленно озираясь по сторонам. – Все в разгоне. Муравьев, иди обратно на вход – тело меняй!
          Александр отправился в каморку с бесплотным служителем.

          Новое тело ему категорически не понравилось: слишком худое, да и голос оказался чрезмерно звонким. Впрочем, выбора Александру не предоставили.
          В комнате с креслами сидела блондинка с короткими волосами и лишним весом. Впрочем, внушительные формы оставались подтянутыми. Судя по всему, это была та же Самойлова, сменившая тело.
          Взглянув на Петровича. Муравьев понял, что ошибался. Как ему мог не понравиться такой симпатичный мужчина?
          – Муравьев, клиент будет через полчаса, – сообщил Петрович. – Встретишь мужика, как положено.
          То, что встречать придется мужчину, не вызвало у Александра внутреннего протеста.
          Однако он все-таки спросил:
          – Мужчину?
          – Да, мужчину! – рявкнул Петрович. – Ты, Муравьев, как маленький! Что, о геях никогда не слышал? Думаешь, все они после смерти в ад попадают?

          Тем временем Самойлова подняла с кресла свое упитанное тело, отчего ее большая грудь сначала опустилась, а затем плавно заняла прежнее положение. Нежный взгляд женщины звал и манил Муравьева, красный язычок облизывал обольстительные губы, а ее тело в один миг стало не просто полным, а еще и соблазнительным.
          – Самойлова! – вновь заорал Петрович. – Сотрудникам трахаться друг с другом запрещено! Он же сам женщина, только мужского рода. Зачем ты ему?
          – А вдруг получится? – невозмутимо ответила соблазнительно полная женщина. – Да и между ног у него все мужское.
          Судя по тому, как отозвалось на женщину новое тело Александра, у них непременно все получилось бы.
          – Тебя клиент ждет, – строго ответил Петрович. – Одевай тунику, иди и встречай.
          – Еще двадцать пять минут, – упрямо возразила женщина напоследок. – Я бы везде успела.
          Самойлова ушла, а начальник продолжил инструктаж:
          – Ты, Муравьев, не бойся! Тело у тебя полуавтоматическое – все само сделает. Иди, предпочтения клиента почитай. У нас заведение серьезное – каждый посетитель должен остаться довольным. А люди, сам понимаешь, бывают разными. Если настоящий гей раньше не появится, через три дня смену пришлю.