Сказка песчаного берега

Высоко в небе плывут облака, им машет травинка, которая выросла над тобой. Так кажется, если смотреть вверх и жевать травинку, лежа на дереве, долго тянувшемся к морю  - и выросшем, наконец, параллельно земле, обнажив корни. И ты совсем один, пока рядом вздыхает только волна… и больше никто не вздыхает и не мешает подумать!
 - Чего ты опять там? - раздраженно сказал Пит и выплюнул травинку. Попытался подняться, волосы зацепились за кору ствола.  Пит ругнулся, поднялся и, не глядя на друга,  начал выбирать кусочки коры из  белой давно не стриженной  шевелюры.
Дэни, сидевший поодаль на старом сером бревне, вздохнул еще раз.
На мокрый песок села птица. Пит отломил от дерева ветку и швырнул в птицу, задел крыло.
 - Стой! – вскочил Дэни. – Ты чего делаешь?
 - А что? – Пит отшвырнул от себя  очередной кусок коры.
 - Ничего. Мешала она тебе?
 - Мешала, - монотонно ответил Пит, разлепляя очередную прядь.
Дэни промолчал.
Раньше они с Питом были не разлей вода. Делились тайнами, строили дома из веток – однажды в такой дом заползла змея, и они с тех пор бросили эту затею. В свободное от школы время помогали обеим матерям, трудившимся на поденной работе в расположенном совсем близко маленьком городке: час пешком туда, час пешком обратно по теплой, песчаной, словно дышащей дороге, окруженной лесными зарослями, а иной раз и подвезет кто на скрипучей машине с кое-как закрашенной ржавчиной, - разве это далеко? А когда их отпускали, «чтоб не крутились под ногами», или хозяева дома вдруг решали, что от мальчиков больше беготни, чем пользы, - они убегали на чудесную старую набережную, носились вокруг толстого дерева, которому было уже много сотен лет, бегали по причалу.
 Вместе ходили на рыбалку с отцом Пита –  туда, где бурливая речка впадала в море и в середине ее был длинный, похожий на оторванный хвост ящерицы остров.   Гоняли вместе на велосипедах по улочкам маленького поселка  с криками и свистом, тревожа тех, кто предпочитал среди дня  не обрабатывать маленький огородик и не собирать фрукты с растущего под окном дерева, а нежиться в гамаке. А теперь Пит стал чужим. Может, это потому, что его мать нашла постоянную работу в одном небедном доме? А может – потому, что его начали привечать в доме учительницы, и ее старшие дети, обычно перед всеми задирающие нос, теперь принимают в свои игры Пита?
Раньше Пит всегда был на его стороне. А теперь…
В первый же день учебного года произошла  история, после которой что-то надломилось. Дэни с матерью усердно работали всё лето и смогли  купить не только новую одежду, но и сумку, чудесную синюю сумку для учебников. Старую Дэни носил с первого класса, она уже и на сумку-то не была похожа, в двух местах протерлись дыры, которые аккуратно зашивала мать. А тут – такое сокровище!
Из школы он шел любимой дорогой, подпрыгивая и стараясь не споткнуться о ползучие растения, захватившие, точно змеи из страшной сказки, все обочины. Громко квакали лягушки из спрятавшихся  в непроходимых зарослях  маленьких болотец.  День пел голосами птиц, звенел напевами насекомых, будто настраивавших инструменты к вечернему лесному концерту, как вдруг послышался приглушенный писк, а потом смех.
Дэни в два прыжка преодолел остаток дороги до того места, где лесные заросли прерывались так же резко, как и начинались.
В траве у последнего дерева сидели двое мальчишек из старшего класса. Том, рыжий детина, с которым совсем не хотелось связываться вдалеке от взрослых, громко гоготал. Вик, весь какой-то скользкий и редко появляющийся где-либо без своего рыжего телохранителя, что-то удерживал руками в траве. Дэни, прижав руку к груди, где сумасшедше колотилось сердце, собрался с духом и подошел поближе. В руках Вика оказался маленький котенок, на шее бедного животного была веревка.
 - Вы что делаете? – воскликнул Дэни, отступая на шаг. – Отпустите немедленно!
 - А иначе что? – ухмыльнулся Том.
Дэни схватил большую сухую палку. Ноги его дрожали, но он старался не подавать виду, что боится. А ведь их боялись все ученики младших классов…
Том начал лениво подниматься с земли. Но Вик прошелестел гадким смешком, поднял вверх котенка и натянул веревку сильнее:
 - Палочку положи…
Дэни закусил губу и подчинился.
 - Вик, давай уже повесим эту зверюгу на дереве. И посмотрим, как малявочка плачет, а? – предложил Том.
 - Уроды, - глотая слезы, произнес Дэни.
 - Чего?! – Том сделал к нему пару шагов, когда Вик снова зашелестел:
 - Подожди, подожди.
И обратился к Дэни:
 - Тебе так нужен этот комок шерсти? Тогда купи его у нас!
Дэни полез в карманы, которые, как всегда, оказались пустыми.
 - Нищеброд! – заржал Том.  – Да на что он купит!
 - А мне вот его сумочка нравится, - продолжил Вик, разглядывая сумку мальчика.  – Давай, малявочка, договоримся: мне сумочку – тебе котеночка, а?
Дэни ни секунды не колебался и кивнул.
Том подошел к нему, снял с плеча Дэни сумку, вывалил учебники прямо на дорогу, протянул сумку Вику. Вик, щерясь, протянул Дэни маленький живой комочек:
 - Вот и славненько…
Они встали, забрали с собой сумку и ушли.
Дэни скорее снял с несчастного животного веревку: похоже, что он успел вовремя, и эти скоты ничем не повредили пушистому малышу. В кустах нашелся выброшенный кем-то пакет, обычно мальчишка громко ругался, когда видел в лесу мусор, он очень не любил, когда портят красоту, но сейчас он был рад увидеть этот самый пакет и скорее собрал в него учебники: машины хоть и редко ходили по их дороге, но все же ходили. Погладил котенка, поцеловал его в мокрый носик:
 - Ох, ты же голодный, наверно, и жарко тебе! Сейчас, потерпи.
Дэни пустился бежать что есть сил. Только у калитки своего двора перед его глазами пронеслось: вот измученная работой мать лежит вечером на старой продавленной кровати, а он несет ей стакан воды; вот они выбирают  сумку, и лицо матери  светится от счастья…
Он решительно толкнул калитку. Мать поднялась с кривой дворовой скамеечки, которую смастерил Дэни:
 - Сынок, ты что-то поздно! Что случилось?
Дэни быстро рассказал о произошедшем.
 - Я немедленно иду к их родителям! – решительно заявила мать. Она направилась в дом надеть единственные туфли, в которых ходила на работу и «в люди».
 - Их родители – пьяницы, - хмуро произнес Дэни.  – Уже небось набрались и слова не свяжут. А эти гады мне потом отомстят. Пойми, мам, я не за себя боюсь! А если они возьмут и замучают еще кого-то просто за то, что ты заберешь у них сумку?
Мать остановилась, обернулась к сыну. Потом обняла его.
 - Какой ты огромный вырос… - сказала она и всхлипнула.
 - Мам, ну хватит, - смущенно высвободился из ее рук Дэни.  – Давай котенка кормить!
Он передал зверюшку матери, сбросил ботинки и помчался на кухню искать блюдце и еду для котенка.
 - Дойди до  соседей, попроси у них взаймы корм для котят, у них пару недель назад котята родились, - подсказала мать. – Я как раз думала взять котеночка, а то мыши скрестись начали, как зимой. А тут ты со своей обновкой, - она снова всхлипнула.  – Ой, да это кошечка! Да красивая какая! Ну-ну, не бойся, милая, тебя больше в обиду никто не даст.
К вечеру Китти уже сыто мурлыкала на груди новой хозяйки и, честное слово, совершенно не хотела реагировать на странные шорохи за стеной. Наверное, понимала, что она и сама еще не намного больше мыши.
Наутро Дэни отправился в школу со своей старой сумкой. Он рассказал Питу о случившемся, но Пит почему-то не понял его. Он пожал плечами, сказал, что никогда не отдал бы новую сумку за какое-то животное – и с этого дня  еще больше отдалился от друга. Только сейчас Дэни понял, что Пит с тех пор так и не заходил к нему домой, даже не видел их смешную Китти.
… - Ты меня слышишь? Ну как лунатик, честное слово, - окликнул его Пит,  уже , оказывается, слезший с дерева и стоявший рядом.
 - А ты как старик, все ругаешься, - недовольно отреагировал Дэни.  – Повтори.
 - Говорю, классный велосипед тебе учитель отдал. А то ты так  и сидел бы без велосипеда. 
 - Будто я виноват, что его украли.
 - И кому твой старый велосипед мог понадобиться? Ладно, зато теперь у тебя вон какой. А Учитель Роби пешком теперь ходит.
 - Он сказал, что мотоцикл купит.
 - А ты и поверил. Он тебя просто жалеет, потому что мамку твою любил.
 - Слушай, - вспылил Дэни, - ты про маму мою молчи и рот не раскрывай, ладно? Какая муха тебя укусила сегодня?
 - Да ладно, - усмехнулся Пит, как усмехаются взрослые, желая сказать что-то, что не так уж прилично.  – Все же знают, что он делал твоей маме предложение, а она отказала. И потом, когда твой отец умер, еще раз делал.
 - Замолчи уже! – Дэни сжал кулаки. Он считал Пита своим другом, своим лучшим другом, и что делать – не знал.
 - …А когда она отказала еще раз, он и вернулся из города насовсем, и мисс Роза тоже приехала. А когда решалось на общем сходе, будет ли она  учительницей в школе – оказалось, что по документам она его жена раньше была, и дети тоже его. И он и не отрицал. Вот как он мог делать предложение во второй раз твоей маме, если был женат?
Дэни сел на землю. Он прибил бы любого, кто начал бы так бесцеремонно говорить о его родителях, но ударить Пита не мог.
 - Старая Харрис вообще тогда завопила, что ни Учитель Роби, ни  Роза не могут быть учителями, раз они муж и жена – а живут отдельно. Но директор сказал, что учителей и так не осталось, все в Монтанью  перебрались, а как живут муж и жена – это не ее, Харрис, собачье дело, и на том и порешили…
Дэни сгорал от стыда. Ему совсем не хотелось слушать, «как живут  муж и жена», и было странно, что его матери сразу после того, как умер от пьянства  родной отец,  сделал предложение учитель  Робинсон. Про оба предложения он знал и втайне жалел, что любимец школьников Учитель Роби, как звали его мальчишки, не может быть  папой для Дэни.
 - Может, он позже женился, - угрюмо пробормотал Дэни.
 - Ну да, потом! А как же дети? Странно: он всех учеников любит, все время с нами проводит, а свои дети будто и не свои, и они к нему вообще не ходят. Вот как это?
 - Да откуда я знаю? – крикнул Дэни.  – Усыновил, вот как.  А они, может, помнят своего папу и другого знать не хотят.  Тебе-то что?
 - Может, - почесал макушку Пит.  – Роби ведь и сам подкидыш. Учителя Роби многие в поселке побаиваются, считают, что его подбросила Женщина, Живущая В Водорослях.
 - Да бред, - поморщился Дэни. – Никакая женщина в тот год  из поселка не уходила и никого из детей не воровала. Значит – не может он сыном Морской Женщины быть.
 - Откуда ты знаешь? Может, в Монтанье кто пропадал?
 - Об этом я не подумал, - вздохнул Дэни. – Но обычно Морская Женщина ворует уже больших детей, чтобы они были ей помощниками. А одного из своих детей - оставляет.
 - Помощниками! – фыркнул Пит. – И в чем они будут помогать ей в море? Лодки топить? Есть рыбу?
Дэни заставил себя улыбнуться. Уж лучше перевести тему на всякие морские байки, чем дальше слушать от друга о собственной матери и о любимом учителе.
Их поселок когда-то был простой рыбацкой деревушкой. Сейчас рыбаков оставалось не так уж много, все старались найти работу в Монтанье – том самом ближайшем городке. Однако рыбацкие байки все так же были на слуху у жителей, как и сотню лет назад, и до сих пор они верили, что русалки могут испортить сети, что когда-то рыбак, имя которого забылось, поймал настоящего морского дракона, который уплыл вместе с сетью, но иногда цепляется ею за подводную гору, и когда на море шторм – люди считают, что это дракон пытается освободиться, и громко ругают безымянного рыбака, чтоб умаслить дракона. Как будто дракон перехочет выпутаться из сети, если кого-то ругать, будь Дэни драконом – точно бы не перехотел… Морская Женщина была еще одним существом, в которое верили - и боялись. Она мечет в водорослях икру, выбирает единственную икринку, самую лучшую, какими-то только ей ведомыми путями, и растит ее, и из каждой новой икры выбирается лучшая, поэтому у нее бывает много детей-погодок. Иногда, говорят,  может выбрать несколько икринок – и тогда у нее будут близнецы, трое или даже четверо. А может – и больше, но такого никто не видел. Но когда-то ошибается и она: один ребенок из икринки выводится неподходящий, непохожий на нее. Тогда она вместе со всем выводком или его частью выбирается на землю и селится среди людей. Долго присматривается, выбирает дитя по своему вкусу и забирает его с собой в море. А на земле остается опустевший дом и плачущий морской ребенок, выброшенный жестокой матерью. Считается, что она никогда не вернется туда, где бросила своего ребенка, чтоб не видеть его, поэтому к «подкидышам Морской Женщины» обычно благоволили, растили всем поселком или усыновляли. А к каждой одинокой и даже замужней женщине с детьми, пришедшей в чужое поселение, присматривались изо всех сил, долге время боялись с ней общаться и примечали, не оказывает ли она особое внимание кому-то из соседских детей.
 - Если б не знать, что Учитель Роби приемный, то все равно можно бы было догадаться, что не наш, - заявил вдруг Пит. – Наши обычно дальше Монтаньи не уходят. А он после школы в большой город уехал учиться и сам учителем стал. Наши учителями не становятся, приходится из других мест звать.
 - Это тебе твой отец сказал?- засмеялся Дэни.
 - Ну…да, - впервые смутился Пит.
 - А я угадаю, почему он сказал. Потому что ты ходишь к учительнице  Розе после уроков. Боится, что ты тоже уедешь.
 - Знаешь… - протянул Пит.  – Я всегда думал, что не надо никуда ехать. Если что, можно в Монтанье найти работу. А сейчас смотрю на учительницу Розу и ее детей – они не такие, как мы. Чистые, по-другому одеваются. Наверное, когда Клэр и Майкл выучатся – уедут. В город куда-то поступят, и учительница Роза тоже не останется. Что им с нами, такими, тут сидеть. Ну… так Майкл говорит. То есть он просто говорит, что уедут, а когда – не знаю.
 - А почему только Клэр и Майкл? А Сэмми как же?
 - Сэмми… - Пит поморщился.  – Не знаю. Я бы на месте Сэмми радовался, что у такой матери расту. Всё знает, всему научит и в город может увезти.  А  ему тут нравится, он говорил. И лохматый вечно ходит. Только бесит всех.
 - У тебя хорошая мать, - тихо сказал Дэни. Пит засопел:
 - Хорошая, только неграмотная. И отец  только читать и писать умеет, и всё. А сейчас так нельзя. И по телевизору говорили, что у нас в стране почти все уже грамотные. А они не хотят учиться.
 - Мою маму тоже я грамоте учил, и что? – разговор снова начинал надоедать Дэни. – Хочешь в город – закончи школу  да езжай себе… Слушай, пошли уже домой. Мне еще корм для Китти купить надо.
 - Смешные вы, - хохотнул Пит.  – Сами едите один рис и фасоль, а кошке корм покупаете. Пусть мышей ловит!
 - Нудишь, как старая Харрис, - обиделся Дэни. – Китти еще маленькая!
 - Подожди-ка, - Пит вдруг поднял палец и прислушался.  – Ты слышишь? Это где-то на берегу…
Мальчики отчетливо расслышали стук молотка…  нет, нескольких молотков! Нет, вот еще звук каких-то инструментов!
 - Это из заброшенного дома на берегу! Кто-то новый приехал! – крикнул Пит.
 - Бежим! – подскочил Дэни.
И они побежали.
***
Дом на берегу, жильцы которого ушли лет десять назад, было не узнать. С тех пор никто не хотел там селиться – да и некому было, пришлых в их краях не наблюдалось. А сейчас здесь вовсю шла работа: еще издали мальчики увидели две женские фигуры и три мужские, и все они одинаково ловко работали инструментами. Мальчишки шумно, как телята, вдохнули запах свежих досок, мешавшийся с ароматом еды и морским воздухом, и подошли поближе.
Единственным взрослым человеком во всей компании оказалась молодая женщина с черными, как смоль, волосами, крупными веснушками на загорелом лице и белым небольшим шрамом у виска. Остальные были еще подростками чуть старше Пита и Дэни: три мальчика и одна девочка. Девочка не отставала от братьев, бодро стучала молотком и успевала подбежать к костру, над которым в котелке явно готовилось что-то вкусное, чтобы помешать пищу большой ложкой.
Три мальчика и одна девочка разом обернулись к незваным гостям, и друзья громко вскрикнули от неожиданности. Братья и сестра были почти что на одно лицо.
 - Вы что – все близнецы? – оторопело спросил Пит. А Дэни впервые в жизни понял, что означает выражение «отвисла челюсть» - по крайней мере, его челюсть сейчас точно отвисла.
 - Здравствуйте! – засмеялась девочка и отбросила с лица белые кудри.  – Вы кто, ребята?
 - Я Дэни, а это Пит. А вы новенькие, да?
 - Ага, - улыбнулась девочка.  – Я Лиза, это (она неопределенно махнула рукой) Стив, Рик и Джейми, а мама у нас Делия. Мы ее зовем Мама Ди.
 - У вас живут очень добрые люди, - заговорила грудным голосом, медленным и мягким, как волна, мать близнецов. – Пожилой человек, который показал мне, где можно жить, сказал, что в стародавние времена он задолжал хозяевам этого дома много денег, и так как не знает, где они и как отдать – подарил нам , будто в счет этого долга, все эти доски и инструменты. Он как раз ремонтирует свой дом…
 - Это  Бренди, понятно, - протянул Пит. 
 - Бренди? – удивленно переспросил один из мальчиков.  – Он сказал, что его зовут Стен…
Голос мальчика был тягучим и напевным, дети впервые слышали, чтобы кто-то говорил именно так.
 - Старик Бренди – это его так прозвали, а так он Стен, да, - поспешил сказать Дэни.
 - Потому что он пьет бренди и нас гоняет, когда мы забираемся к нему, - уточнил Пит.
 - А зачем вы к нему забираетесь? – оживленно спросила девочка, в очередной раз направляясь к котелку.
 - Ну…подстроить что-нибудь, - честно признался Пит.
 - По-моему, он хороший человек, только одинокий, - сказал еще один мальчик и принялся распиливать доску.
Мальчишки переглянулись. Они привыкли, что люди могут сказать друг о друге что-то не самое хорошее за глаза, рассказать за семейным столом нечто, чтобы посмеяться над соседом или осудить его, но вот так? «Хороший», «одинокий»… «А ведь и верно», - подумал Дэни.
 - А что вы тут будете делать? – опомнился Пит и сунул руки в карманы коротких штанов.
 - А вот увидите, - подмигнула женщина. Мальчишки снова переглянулись.
 - А в школу ходить будете? – просто чтоб что-то спросить, спросил Дэни.
 - Обязательно! – ответил один из мальчиков и подбросил свой молоток, который несколько раз перевернулся в воздухе и вновь оказался в его руке. Дэни одобрительно присвистнул.
 - Мы…это, пойдем, - сказал Пит. – Нам еще много дел дома делать.
 - Приходите еще!  - помахала рукой Мама Ди.
Всю дорогу мальчишки молчали. Так, молча, и разошлись каждый в сторону своего дома.
 - Мама, мама! – закричал с порога Дэни.  – Там на берегу такое! Все дети на одно лицо и гвозди забивают, дом чинят! И они зовут маму «Мама Ди»! Ой, я же забыл корм для Китти!
 - Да купила я корм, купила, заходила в лавку, -  обернулась мать, вытирая тарелку.  – Подожди, скажи толком: какие еще дети с гвоздями на берегу?
Дэни, еле переводя дух, начал рассказывать ей о новых знакомых.
 - Подожди, - перебила мать. – А на чем же они готовят, там же нет ни кухни, ничего? Как собираются мыться, есть? Какая разница, как они маму называют, раз голодные сидят!
 - Не знаю, мам. Видишь, я же тебя «мама Альма» не зову?
 - Погоди болтать. Сейчас я им поесть соберу. А ты отнесешь, пока не стемнело.
 - Да не надо, они там что-то варят… И ты говорила, что моя бабушка тоже еще варила еду на огне!
 - Хорошо, с сегодняшнего дня у нас готовишь ты и на улице, - отчеканила мать, собирая на большое блюдо свежие лепешки, аккуратно накрывая его другим блюдом и полотенцем и опуская их в пакет. Дэни решил, что готовить на улице он не хочет, схватил пакет и сломя голову  помчался к берегу.
***
 - Пит, подожди! Ты куда собрался?
Дэни догнал друга уже за воротами школы,  заглянул ему в лицо. Пит поёжился, будто ему было холодно:
 - Я к учительнице Розе иду. Меня сегодня на чай пригласили.
 - Как? Я-то к тебе собрался, отец твой говорил, что сегодня после школы ты ему что-то чинить поможешь… А вечером хотел с тобой на берег!  Я вчера к ним еще раз ходил!
Пит удивленно уставился на Дэни:
 - Ходил? К этим… странным?
 - Почему – странным? Они очень даже хорошие оказались. Моя мама им лепешек передала, они так радовались и благодарили, и в гости звали!
 - В гости - это в хижину на берегу, что ли?  - засмеялся Пит.
 - Ничего смешного, - рассердился Дэни, которому смеющийся Пит показался на секунду похожим на скользкого Вика.  – Добрые люди, вот и позвали. А еще они будут делать мебель и согласились меня учить, и мама очень рада.
 - Зря твоя мама так к этим бродягам, с лаской, - протянул Пит. – С кем-нибудь почище бы вам дружбу водить.
 - Ты говоришь, как взрослый, - это мама твоя сказала? Или отец? – нахмурился Дэни.
 - Куда им, - махнул рукой Пит, и в голосе друга Дэни явно услышал чужие нотки.  – Мои родители говорят совсем другое. Чтоб я к этим нищим на берегу не совался просто  потому, что уж очень эта Мама Ди похожа на Морскую Женщину.
 - Что за чушь? – засмеялся Дэни. – Люди как люди. Ну подумаешь, тетенька с девочкой умеют дом ремонтировать, - моя мама тоже многое сама делала, когда я еще маленьким был.
 - Никакая не чушь. Смотри: говорят они непохоже на нас – раз. Столько одинаковых детей – ты хоть раз такое видел? Неизвестно откуда взялись, селятся на берегу.  А странные отметины у мамаши и у пары деток на руках ты заметил, на чешую содранную похоже, - это, по-твоему, что? А шрам у этой Ди на лице – вот откуда?
 - Ну скажи, откуда? – поддразнил Дэни.
 - Какой-то снастью поранилась, вот откуда! Небось сети наши рвала и сама чуть не попалась! И  сестрица с двумя братьями вместе держатся, а один отдельно все время держался. Явно его и выкинут. А взамен кого-то возьмут из поселка. Да уже понятно кого: ты сам им в руки пошел!
 - А ну тебя, - отмахнулся Дэни.  – Иди к своим Клэр с Майклом, учись там нос задирать!
Он обернулся и побежал обратно в школу, чтобы только не оставаться рядом с Питом.
Школа казалась опустевшей. Он тихо пошел по коридору, мимо открытых дверей классов, стены были увешаны рисунками  у малышей и разнообразными таблицами и картами - у старших. Мальчик хотел проскользнуть во внутренний дворик, там посидеть на подвесной лавке-качелях под большой пальмой, по которой, не уставая,  сновали за плодами белки, и там выждать время, чтобы все, кроме сторожа, точно разошлись. Но дальше по коридору послышались голоса. Они доносились из кабинета директора.
Директор школы, пожилой усатый мужчина, сам из семьи простых рыбаков, был очень добр к детям,  на перемене они могли забежать к нему похвастать оценками или что-то рассказать, и его стол всегда окружали ученики, от самых маленьких до старшеклассников. И сейчас Дэни услышал его голос:
 - Нет-нет, мисс Роза, так дело не пойдет, мы не отказываем детям. Каждый имеет право учиться и должен учиться.
 - Это безобразие! – раздался металлический голос учительницы. – Эти дети отстают больше чем на класс! С позволения сказать, мадам… как вас?
 - Делия, - ответил  знакомый мальчику певучий  голос.
 - …так вот, я не знаю, почему вы не заботитесь о будущем своих детей. Видимо, ваши путешествия для вас важнее, чем собственные сыновья и дочь. Я могу предложить только  посадить их в младший класс к мисс Доре – и больше ничего.
 - Нет уж, стоп, - загремел еще один голос, и чья-то крупная ладонь громко хлопнула  по столу. Дэни с трудом понял, что голос принадлежит  обычно спокойному Учителю Роби.  – Раз у нас такие дела – я сам возьмусь учить ребят. Мисс Делия, сейчас мы выйдем отсюда, спокойно пройдемся по улице и договоримся, в какое время ребята будут приходить ко мне заниматься. Я уверен, мы нагоним их ровесников по крайней мере к следующему учебному году. Если угодно, пусть сдают экзамены лично вам, директор. Я уверен, что у нас с ребятами все получится.
 - На том и порешим. Вы что-то хотели сказать, мисс Роза? – в голосе директора явно слышалось мальчишеское озорство.
По полу застучали каблуки, дверь резко открылась,  Дэни еле успел добежать до ближайшего кабинета и спрятаться за дверью. В щель он видел, как грузно, несмотря на болезненную  худобу,  прогромыхала по коридору мисс Роза, а за ней, улыбаясь друг другу и, похоже, еле сдерживаясь от смеха, вышли Учитель Роби и Мама Ди. Дэни поймал себя на том, что ему не нравится, как Учитель Роби широко улыбается матери близнецов. Впервые он с кем-то сравнил свою мать: полноватая, загорелая, невысокая, в самой простой одежде и с привычно покрытыми платком волосами,  похожая на островитянку, которых немало было в прибрежных районах страны и чья кровь тоже лилась в ее жилах, - она, наверное, в глазах людей уступала по красоте высокой, крупной, диковатой, но статной Маме Ди с ее королевской  осанкой. Далия могла бы быть сказочной морской царицей, в ее черные, небывало густые волосы так и просилась корона. Но мама.. она была – мама. Теплая, нежная и мягкая с ним, ее маленьким сыном, и бесстрашная и сильная – когда защищала его от озверевшего отца, в последний год жизни совсем не похожего на человека. Она казалась такой же вечной и крепко привязанной к этой земле, как большие деревья в лесу.
 - Не прищеми нос! - пропел голос совсем рядом с дверью. Дэни подскочил. Как она разглядела?
 - А, вот кто тут, - засмеялся Учитель Роби.  – За кем слежка, господин шпион?
  - Мы с этим шпионом  уже знакомы, - похвалилась Делия.  – Если ни у кого нет срочных дел – приглашаю  на чай!
**
С этого дня Дэни стал частым и желанным гостем у большой семьи на берегу. А вот Учитель Роби больше не появлялся в хижине: четверо близнецов приходили к нему в школу после обеда два дня в неделю и занимались там. К удивлению Дэни, несколько раз в гости к новеньким заходил Стэн-«Бренди», каждый раз совершенно трезвый и с предложением «помочь чего-нибудь починить».
Те дни, когда не было занятий, трое из детей Мамы Ди отправлялись на заработки в Монтанью, и мать совершенно этому не препятствовала. Стив оставался с нею на весь день: с некоторого времени семья получала много заказов на мебель. А вот Рик, Лиза и Джейми договорились с водителем грузовика, который рано-рано утром привозил  товары в одну из лавок, и они ехали в городок. Однажды Дэни прогулял уроки: он оставил матери, у которой выдался свободный день, записку под подушкой и увязался за ними. Он сидел в кузове, ел сухарики, которыми поделилась с ним Лиза, и чувствовал себя на верху блаженства. Их обгоняли другие грузовики, они везли рабочих, те держались за шаткие металлические конструкции, похожие на прутья клетки, часть из которых успел кто-то выломать. Хотя казалось, что и поручни им не нужны – так помногу их было в каждом кузове, и падать вроде бы было некуда. Черные островитяне и смуглые вчерашние рыбаки улыбались белозубыми улыбками и махали детям, дети отвечали тем же.
 - Мы как взрослые рабочие, - важно сказал Дэни, провожая взглядом очередной грузовик.
 - Да нет, мы как вон они, - улыбнулась Лиза и указала на едущую рядом машину. Там в кузове  переминались с ноги на ногу пестрые коровы.
«Мыыы», - тут же мрачно изрекла корова, оказавшаяся с краю, и ребята расхохотались.
У Лизы с собой была всамделишная скрипка в старом футляре, у Рика – гитара. Дэни как-то высказал желание  не только делать мебель, но и играть на гитаре,  взял гитару Рика и… тут же ее уронил. С тех пор он уже к этой теме не возвращался и был уверен, что семья теперь из всех инструментов ему доверит только столярный, и то под присмотром. Лиза и Рик ехали на рынок – в Монтанье он работал каждый день, а не один день в неделю, как в поселке. Джейми выпрыгнул из машины раньше, когда грузовик притормозил на повороте.
 - А он куда? – почему-то шепотом спросил Дэни.
 - Джейми у нас хочет быть горшечником, - засмеялась Лиза. – Ездит к мастеру, учится. Расписывает уже прекрасно, а вот лепить… - и она засмеялась снова, видимо – вспомнила какую-нибудь не самую удачную посудину бедного Джейми.
Оживленный рынок, с его невероятным ароматов фруктов, цветов, кофе и еще многих-многих вещей шумел и кружил голову. Весело выкликали  свой товар торговцы, кто-то нараспев, кто-то даже стихами, с лиц покупателей не сходила улыбка. Парнишка, которого было еле видно из-за горы апельсинов, умудрялся еще и жонглировать сразу четырьмя фруктами, бородатый дядька, продававший кур, хлопал себя по коленям и кукарекал как самый настоящий петух. Но все, кто видел Рика и Лизу, прекращали чудить, замолкали и провожали ребят глазами.
Вот Лиза взяла в руки скрипку, вот запел красивым низким, еще немного срывающимся голосом Рик. Нежный, мирный и грустный напев полился над рядами. Дэн огляделся: парнишка стоял с апельсинами в руках, замерев, а дядька, который только что изображал петуха, не стыдясь, утирал слезы. Всхлипывали женщины, и казалось – даже теплый ветерок остановился, чтобы послушать   Рика.
Не успели высохнуть слезы на глазах слушателей, еще блестели они в лучах только взошедшего солнца – как схватил свою гитару Рик, захлопала в ладоши, отбивая ритм, Лиза. И такой веселой был ее песня, что через минуту хлопали в ладоши уже все, кто ее слышал, и притоптывали ногами, и подпевали, дети – весело скакали и визжали, а какие-то старичок и старушка, бросив корзинки, пустилась в пляс. Дэни посмотрел на это веселье, охватившее всех, и старых и молодых, и мужчин и женщин – и громко, как в детстве, заревел. Его никто не слышал, а он все плакал и плакал, захлебывался слезами – и от всеобщей радости, в которую вливалась его радость, и от того, что хотел бы, чтобы здесь были его мама, Учитель Роби и Пит со своими родителями…а лучше – вся школа, нет - весь поселок! Чтобы и на их рынке, который стал малолюдным и мрачным, можно было веселиться и петь, чтобы вдруг , по мановению волшебства, стали добрыми Вик и Том, а Мисс Роза со своими детьми не проходили бы мимо, отводя взгляд, а плясали бы вместе со старичками… Дэни все плакал, а песня все лилась и лилась… и вот она закончилась, и высокий парень, перескочив через прилавки, упал перед Лизой на колени и протянул ей букет ярких цветов.  В старую кепку, лежащую у ног ребят, без конца сыпались монеты. Дэни был уверен, что аплодисментам, которыми одарили Лизу и Рика, позавидовал бы любой артист из телевизора. Хотя, наверное, не стал бы тот завидовать, будь он человеком хоть мало-мальски стоящим: вместо этого он сейчас тоже всхлипывал бы или отбивал бы ладони…
После обеда – а обедать им было чем, так расстарались добрые продавцы всяческой снеди! – Дэни взял за руки Рика и Лизу и повел их на любимую набережную. Они вдоволь набегались по фигурной плитке дорожек, спустились к морю, уселись на нагретые солнцем камни.
 - Здесь купаться нельзя, глубоко, течение унесет, но очень красиво, - объявил Дэни.  – А вот в большом городе есть пляжи, и там рифы. Большие волны не доходят, и даже дети купаются и не боятся. Вот бы туда попасть…
 - А что, - улыбнулась брату Лиза, - это мысль!  В городе мы еще  не были.
 Дэни замахал руками:
 - Туда ехать долго на автобусе! И одним заблудиться можно!
  - Не заблудимся, - махнула рукой девочка, покачав крупными кудрями. – Идемте купим газировки, пить очень хочется…
Вечером того дня Дэни зачем-то пошел к дому Мисс Розы. Возможно – хотел увидеть Пита и рассказать о своих приключениях.  Он ходил под окнами, пиная камешки и поглядывая на чистые стены, которых будто не касались ни дождь, ни уличная пыль, на кипенно-белые занавески и аккуратно выкрашенные рамы. Пит, действительно, скоро вышел.
 - А, это ты, - растерянно произнес он.
 - Что я тебе расскажу! – радостно начал Дэни.
 - У тебя лицо грязное. И мама тебя искала, и Учитель Роби сказал, что прогуливать плохо, мог бы отпроситься, - строго сказал Пит.  – И если ты опять про бродяг – то я не хочу о них слышать. Не надо с ними общаться, так уже весь поселок говорит.
 - Ерунда! – закричал Дэни так, что в соседнем дворе залаяла собака.  – Их очень любят! Ты бы посмотрел, сколько у них заказов на мебель!
Пит нехорошо улыбнулся:
 - Да знаю. Мать сказала, что все стараются у них заказать что-то, потому что считается, будто если получить вещь из рук Морской Женщины – то она твой дом не тронет. Морские Женщины – они ж не только детей воруют, они еще и болезнь наслать могут. Если их вовремя не…
 - Не – что? – переспросил Дэни.
 - Да нет, ничего, - пробормотал Пит.
***
 - Дэни, - окликнула мальчика мать, - а ты сегодня к своим друзьям больше не пойдешь? Отнес бы им половину пирога.
 - Я устал, мам, - хныкнул Дэни.  – Мы сегодня со Стивом настоящий гар-ни-тур закончили, и Мама Ди нам почти не помогала! Я у тебя отличный плотник, мам….Мама Альма!
 - Ну хорошо, -улыбнулась Альма.
Она хотела сказать еще что-то, но в дверь постучали. На пороге стояла Мама Ди.
 - Простите… - тихо сказала она.  – Мои дети не у вас?
 - Нет… проходите, дорогая, проходите! – забеспокоилась Альма.
 - Я от Джейми еще могла ожидать, он у меня не такой, как остальные, всё просится остаться на одном месте и никуда не ездить, - так же тихо продолжила Мама Ди.  – Но Рик и Лиза… Они давно должны были вернуться.
Дэни  вспомнил слова Пита про Морскую Женщину, и его пробрала дрожь. А что, если … не может же ошибаться весь поселок? Получается, что она оставила не одного, а целых двоих детей, а теперь пришла за ним? Сердце колотилось где-то в горле.
 - Надо искать, - решительно сказала Альма, вытирая руки о передник.  – Сейчас поднимем людей, дойдем до школы – нет, до доктора ближе, позвоним в полицию…
Вдруг дверь с грохотом открылась, и в дом влетела рассерженная и растрепанная Лиза:
 - Мама Ди! Этот болван Стив дерется! Твой сын – свинья, Мама Ди!
Мама Ди обессиленно опустилась на стул и засмеялась. Засмеялась и Альма, и только Дэни оторопело молчал.
 - Вы где были, глупыши? – наконец  спросила Мама Ди.
 - Мы были в городе! – гордо выпалила девочка.  – Мы там спели, а потом купались, а потом пошли в большой магазин и купили сладостей и еще кое-что! Да,  с собой  деньги брали, мы давно это задумали! И вот мы все это приносим сейчас в дом – и что? Стив рассердился, что мы тебя напугали, и понаставил синяков Джейми и Рику! Нет, мы согласны, что виноваты, но мы не виноваты, мы просто опоздали на автобус и уехали на последнем… ну не могли мы стоять и терпеть, как Стив нас колотит, и мы ему тоже…ну, то есть Рик ему тоже, а Джейми стал разнимать, а я сюда побежала!
Голос Лизы, певучий и нежный, настолько шел вразрез с тем, о чем она кричала, что женщины вновь засмеялись. Лиза попыталась сделать обиженное лицо, но не выдержала и захохотала тоже, чем напугала бедняжку Китти, вылезшую из уютной коробки полюбопытствовать. И только Дэни молчал. А потом вдруг подошел к Маме Ди, уткнулся носом ей в плечо и заплакал навзрыд.
 - Дэни, сынок, что с тобой? – удивилась Альма. – За ребят переволновался?
 - Растет,- подмигнула Мама Ди.  – Мои пару лет назад такие же были. Ревели все четверо!
…В домике на берегу в этот поздний вечер было светло и весело. Ребята радостно распаковывали покупки, на ходу уплетая пирог Альмы. Матери они купили чудесное красное платье, себе – одежду вместо изношенной. Стиву («Ничего ему не давайте!» - кричала Лиза) досталась футболка и большая шоколадка. Все переоделись в обновки, Лиза взяла скрипку… Альма вспомнила, что в последний раз она танцевала на своей свадьбе. Дэни впервые видел танцующей свою мать. Танцующей – и счастливой.
Когда Дэни и Альма собрались уходить, сыновья мамы Ди вдруг переглянулись, и Стив сказал:
 - Подождите. Мы вас проводим, а то вам тяжело будет нести.
 - Нести что? – удивилась Альма.
Ребята на минуту вышли – и вернулись, таща два прекрасных кресла:
 - Это Стив и Мама Ди сделали специально для вас! Спасибо вам за всю вашу помощь…ну, и просто за дружбу!
 - Даже я не знал,- прошептал Дэни.
 - Это был наш секрет, - улыбнулся Стив.  – А теперь – раз, два, взяли! Нет, стойте, что я за балбес, чуть не забыл... Рик, Лиза, где она у вас?
 - Не знаю уж, что ты за балбес, - пропела Лиза.  – Дэни, это тебе!
Она держала в руках новехонькую гитару.
***
В тот день у Дэни с утра болела голова, и мама впервые дала ему свою таблетку.
 - Ветер поменялся, а ты растешь, вот и… или, может, к доктору? Раньше такого не было, – мать озабоченно потрогала его лоб.
 - Нет, я в школу пойду. Мам, ты сегодня не на работе?
 - Нет, солнышко, у этих хозяев я больше не работаю, завтра поеду в Монтанью искать что-то новое. Не бойся, голодными не останемся, - Альма погладила сына по голове.
 - Да не страшно, я же заработал у Мамы Ди, продержимся, - как можно увереннее произнес Дэни. С недавних пор он чувствовал себя кормильцем семьи, и это его грело.
Мать открыла дверь, вышла во двор. На порог тут же, сонно муркнув, выбралась Китти. Дэни был уверен, что совсем рядом слышит плеск волн  и крики чаек – будто море дошло до самого порога.
 - Холодно, - мать сильнее закуталась в тяжелую старую накидку и посмотрела на пасмурное небо.  – Не помню, чтоб было так холодно.
По дороге в школу Дэни казалось, будто кто-то за ним следит – из-за деревьев, из-за каждого куста. Там, где начинались центральные улицы поселка, это чувство только усилилось, - улицы сегодня были на удивление людными, а люди – хмурыми, они переходили от дома к дому, мальчику чудился шелест их голосов, похожий на звук, с которым змея тревожит траву, или на голос ненавистного Вика, который только вчера встретился ему и попытался пнуть, но Дэни отскочил, а потом осмелел и неожиданно для себя ударил обидчика в плечо. Вик посмотрел на мальчишку своими немигающими глазками – и вдруг развернулся как-то неловко, боком, и ушел, оставив Дэни стоять с открытым ртом.
Ученики не спешили расходиться по классам, отводили друг от друга глаза. В воздухе разливалось что-то тихое и страшное. Дэни пытался расспрашивать ребят, но они отмалчивались, и даже самые загорелые лица казались бледными.
Директор оказался в отъезде, урок вместо него вел Учитель Роби. Дэни заметил, что он тоже оглядывается, будто пытается понять, что не так, он, огромный и крепкий, растерянно поворачивался в разные стороны, один раз неловко смахнул со стола ручку. По классу гулял холодный ветер.
Когда пришло время расходиться по домам, Дэни нагнал Пита и схватил его за плечи:
 - Что сегодня происходит?
 - А что? – наигранно спросил Пит.  – Всё в порядке. Только холодно. Извини, мне некогда.
- Не ври, ты знаешь, - Дэни сам не знал, почему Пит должен был знать, но твердо решил добиться ответа.
 - Ладно, - Пит поджал губы.  – Ты был мне другом, так и быть, скажу. Значит, к вам  не зашли? Я так и знал. Все потому, что вы водитесь с бродягами, никто и не стал рисковать.
 - Кто не зашел? Чем - рисковать? – Дэни уже почти кричал.
 - Поклянись, что никому не скажешь. Ни одной живой душе. Давай так: если нарушишь клятву – тебя заберет Морская Женщина. Она, правда, и так тебя уже почти забрала, но если нарушишь – заберет сто процентов.
 - Мама Ди никакая не Морская Женщина, - ответил Дэни.
 - Тогда тем более чего тебе бояться? Клянись. А то ничего не скажу, и никто не скажет, вот увидишь.
Дэни переступил с ноги на ногу и прошептал:
 - Клянусь.
 - Теперь слушай. Никто не хочет, чтобы Морская Женщина жила в нашем поселке. Никто не хочет, чтобы она наслала болезней или украла ребенка. Сегодня вечером многие из поселка пойдут к ней. Некоторые отказались… а некоторых просто не стали предупреждать, толку от них нет. Так что ты сегодня не ходи на берег, хорошо? А мы с  Майклом пойдем, нас позвали,  - не без гордости сказал Пит.
Дэни показалось, что его ноги вмерзли в землю:
 - Вы пойдете к Маме Ди – и что?
Пит насмешливо посмотрел на него:
 - Да ничего, - тон его внезапно стал легким и веселым.  – Просто попросим -  от имени всех жителей  - убраться отсюда. Больше ни-че-го.
Пит забросил сумку на плечо и затрусил по улице.
***
Дэни бежал изо всех сил – до тех пор, пока не заболели легкие. Ему казалось, что он плачет, но слез не было. Он не хотел, чтобы  Мама Ди и ее замечательные ребята покидали их поселок. Наверное, они не побоятся толпы крикунов и скажут, что никуда не пойдут – но ведь могут и рассердиться, и просто не захотеть жить рядом с теми, кто думает о них глупости. Соберутся и уйдут…
Он остановился. А если все-таки Мама Ди и есть Морская Женщина? Джейми вчера был какой-то потерянный, все бродил по берегу. А может, это он, Дэни, сейчас нафантазировал от страха, и ничего такого не было?
В конце концов, Мама Ди и ее дети были единственными настоящими друзьями для них с матерью. И сейчас он должен предупредить их – любой ценой.
На пороге он столкнулся с Альмой.
 - Сынок, как хорошо, что ты пришел,  - заговорила она. -  Меня попросили убраться у доктора ,  Линда заболела и сегодня не может, работы допоздна, хоть немного денег принесу. Может, пойдешь со мной, пусть доктор тебя осмотрит? Ты совсем бледный.
 - Нет, мама, все хорошо… - как можно спокойнее сказал Дэни.
 - Сегодня какой-то ужасный день, - покачала головой мать.  – Мне сказали, что эти пакостники ваши вечные, Вик с Томом, сегодня напали на Стива! Стив остался один, а эти паразиты залезли в дом воровать! Люди дом отстроили, заработать смогли, а эти – грабить! Стив утром у доктора был, отделался ушибами, говорит – смог этим обоим хорошо надавать. Не знаю уж, где они теперь раны зализывают, так им и надо, бандитам. Доктор в полицию собирался позвонить, надеюсь – позвонил. Во что наш поселок превращается… Вроде, сказали, Мама Ди уже дома и остальные тоже, давай зайдем к ним вечером, хорошо? А пока ложись-ка  и лежи.
Мать еще повздыхала и ушла.
Дэни молча побродил по дому. Потом достал учебники из сумки, собрал немного еды, ветровку, пару белья, футболку, складной ножик. Наверное, нужны документы? Да нет, какие документы на дне морском. На стене висела новая гитара, но ее Дэни решил оставить на память матери. Слёз  не было, как будто закончились. Он взял на руки спящую Китти, несколько раз поцеловал ее в нос:
 - Прощай, Китти. Поцелуй от меня маму, пожалуйста. Поцелуй и согрей.
Китти не проснулась. Только дрогнула лапками.
***
Глаза Мамы Ди полыхнули огнем:
- То есть будут здесь уже скоро? Благодарю, родной. Дети, собираемся немедленно. Только необходимое, до дороги идем быстро и пешком.
Стив почесал лоб прямо вместе с наклеенным пластырем и быстро вышел из дома. Остальные не тронулись с места. Рик и Джейми застыли. Лиза сделала шаг назад, к стене, съехала по ней спиной на пол и зашептала:
 - Нет, нет, нет…
 - Джейми, быстро воды. Рик, собираемся, - скомандовала Мама Ди, подбегая к Лизе. У девочки расширились глаза, будто она видела перед собой чудовище, она продолжала повторять:
 - Нет, нет, нет…
 - Но… Мама Ди? – осторожно спросил Дэни, передавая воду из рук Джейми, который немедленно выбежал в другую комнату, откуда сразу послышался грохот высыпанных на пол вещей.  – Ведь можно никуда не уходить! Придут – а мы им скажем, чтоб убирались ко всем…
 - Дорогой мой мальчик, - сказала Мама Ди, и в ее голосе ему послышалась дрожь.  – Дорогой мой Дэни, если люди приходят «прогонять» - они не останавливаются на вежливых предложениях покинуть их гостеприимный поселок. Они идут дальше.
Она нечаянно коснулась шрама на своем виске, поправляя выбившуюся прядь. Дэни взглянул на этот шрам, на странные отметины на руке Мамы Ди, которой она обняла трясущуюся Лизу. Лиза стучала зубами о стакан, и на обеих ее руках были те же отметины… И Дэни понял, что «чешуя» , как назвал это Пит, - никакая не чешуя, а самые настоящие следы ожогов.
Ожогов?!
Дэни понял, что его горло сейчас вывернется наружу, а сам он, как и Лиза,  врастет в стену и будет пытаться повторять «нет, нет, нет» - вот только повторять будет нечем…
Лиза шумно задышала и встала. Дэни тоже попытался встать, но ноги подкосились, и он рухнул обратно.
 - Ох, радость ты моя… Рик! Иди сюда, выведи Дэни на воздух. Лиза, все, все, родная, беги помогай братьям, собирай вещи. Только самое необходимое.
 - Скрипка – это необходимое, - окончательно опомнилась Лиза, шмыгнула носом и скрылась за дверью. Дэни проклинал себя за то, что не мог помочь: ноги совершенно отказались его слушаться, и Рик буквально вынес  его на руках к порогу, на который они оба и опустились.
 - Мне страшно, - сказал Дэни, пытаясь унять дрожь в голосе и руках.
 - Не бойся, брат, - протянул Рик.  – Мы сейчас уйдем, все будет хорошо. Ты тоже беги сразу, чтобы никто не узнал, кто нас предупредил. Угу?
  - Рик… Я ведь мог быть с ними. С теми, кто придет, понимаешь? Я газету однажды читал маме вслух, там жители одной деревни пришли и убили колдуна. Мама плакала, а я не понимал: он же колдун… А потом в библиотеке нашел старую книжку, и там было про людей, которые верили в Бога. Толпа пришла и сожгла их за то , что они ему молились. Эти погибшие люди назывались «мученики». И тогда я впервые подумал: а если тот колдун вовсе не был колдуном? Ему ведь было больно…и страшно, очень страшно…
Дэни прислонился к плечу Рика и разрыдался:
 - Я не хочу, чтобы вам было больно и страшно! Надо бежать!
 - Вот что  я тебе скажу, брат, - задумчиво произнес Рик.  – Мне кажется, что если толпа идет убивать одного человека – то вряд ли ее ведут те добрые силы, которым люди обычно молятся. Скорее всего, добро как раз на стороне этого человека. А люди, которые в толпе… даже если они думают, что защищают добро – все равно, сами, того не понимая, служат силам зла. Насколько я знаю, тот Бог, которым молились твои мученики, тоже был убит толпой людей. И те люди думали, что поступают правильно. Ведь правда?
 - Не знаю… кажется, да… - сглотнул слезы Дэни.
 - Ладно,  об этом как-нибудь в другой раз, - Рик звонко хлопнул Дэни по плечу.  – Встать можешь?
 - Не зна… всё, уже могу! Я помогу вам!
Наконец вся семья была в сборе. Последней из дома выходила Мама Ди, она аккуратно закрыла за собой дверь.
 - Счастливо оставаться, дорогой Дэни, - сказала она.  – Береги себя. Спасибо тебе, и передай нашу благодарность своей замечательной маме, учителю Робинсону и  старому Стэнли. Мы должны идти.
 - Но как же… - Дэни изумленно остановился.  – Я думал, вы просто Джейми в другом селе оставите, чтобы с ним тут ничего не сделали…  А меня – с собой…
Самые круглые глаза, наверное, были в этот момент у Джейми:
 - Меня оставить? Дэни? Мама, он , кажется, от испуга с ума сошел!
 - О, а ты вообще зачем с собой сумку таскаешь? Если б я кого пошел предупредить – я б налегке… - заметил Рик, согнувшийся под тяжестью рюкзака.
Мама Ди вздохнула. Поставила на землю узлы, которые держала в обеих руках. Положила руку на щеку Дэни:
 - Так ты до сих пор считал меня Морской Женщиной?
Дэни закивал. Дети впервые за вечер рассмеялись.
 - Ох и дурачок ты, Дэни, - сказала Лиза.
 - Милый мой, - обняла его Мама Ди.  – Я не знаю, существуют ли на свете Морские Женщины, но я их точно не встречала и вряд ли встречу. Никого мы не собираемся ни оставлять, ни похищать. Так что беги к маме, родной, закрывайте двери и никуда не ходите, пока ваши не успокоятся. Хотя, если честно, я бы на вашем месте тоже бы уходила, и прямо сейчас. Давай мы поможем собраться и уйдем вместе? Ведь все знают, что мы дружили!
 Дэни внимательно посмотрел в участливое, живое лицо Мамы Ди и ответил:
 - Мы справимся. Честное слово.
***
Когда пять фигур окончательно скрылись из виду, Дэни одолели сомнения. А что, если Пит всё наврал? Что, если всего-навсего пара-тройка завсегдатаев бара собиралась подойти к дверям Мамы Ди, покричать глупости и, получив подзатыльников от ее сыновей, ретироваться? А он устроил такую панику, наплел про мучеников и колдунов, заставил людей вспомнить самое страшное, что было в жизни, бросить дом и только-только нажитое имущество. Какой же он идиот! Надо попытаться догнать…нет, догнать уже не получится, скорее всего – их уже подобрал на дороге грузовик. Срочно пойти и рассказать обо всем матери, может – еще что-то можно исправить… По вечернему небу преспокойно ползли облака. Вот так всегда: что-то плохое случается – а вокруг все как обычно, все по-прежнему, и только у тебя  по-прежнему уже ничего не будет.
Вдруг мальчик услышал странный шум. Он не сразу понял, что шум состоит из голосов людей. Это был гомон целой толпы, сомнений не оставалось. Ноги мальчишки снова предательски задрожали, и он, пока были силы, заполз за кусты, росшие вдоль берега.
Люди, которых он не мог до сих пор увидеть из-за изгиба, который делал маленький залив, наконец показались.  Они приближались с нереальной скоростью, и в их руках были факелы. Факелы Дэни видел только на ночных празднествах, но сегодня не было никакого праздника, да и солнце еще только собралось закатиться…
Они прошли, не заметив Дэни. В толпе были только взрослые, но лиц он разобрать не мог, хотя было еще достаточно светло.
Уже на приближении к дому Мамы Ди наперерез толпе выбежал человек. Это был Учитель Роби. Он что-то кричал им. Двое кинулись к нему, но он легко расшвырял их, как щенков. Тогда на него бросилась вся толпа. Не помня себя, Дэни вскочил и помчался туда, где бесновались люди, которые только вчера – а может быть, и сегодня – обнимали жен, покупали игрушки своим детям, ловили рыбу и лежали в гамаке…
Еще какой-то человечек, небольшой и щуплый, подбежал к толпе. Кто-то замахнулся на него, и человек, приложив руку к груди, осел на землю. Толпа двинулась к домику. Никто не собирался стучать в дверь: люди просто вошли во двор, чем-то облили дом, подожгли его с двух сторон и пересыпались, как горох, подальше от вскинувшегося огня.
Дэни упал на землю и по-пластунски дополз до Учителя Роби. Тот уже приходил в сознание:
 - Дэни, ты… Откуда ты взялся? Беги, беги скорее!
Он попытался встать, Дэни дернул его за плечо и, когда учитель упал обратно на землю, Дэни горячо зашептал:
 - Их там нет, нет…Они убежали, я предупредил…
Учитель Роби приподнялся и сел, с рассеченного лба на песок текла кровь. Он протянул руки к Дэни – хотя и было видно, что это доставляет ему боль – и крепко обнял мальчика. Дэни на минуту прижался щекой к его щеке, потом  снял с себя майку и принялся перевязывать учителю  голову:
 - Вам больно, да? Давайте я помогу вам добраться до доктора!
 - Пустяки, малыш, пустяки.  Простые ушибы. Слушай меня внимательно: сейчас мы идем к вам, собираем вещи и перебираемся ко мне: мой дом в самом центре улицы, даже в таком состоянии они его поджигать не решатся. К доктору надо заглянуть, ты прав: я проберусь к нему, чтоб сделать пару звонков. В Монтанье есть люди, которые всегда придут мне на помощь. Завтра же уедем в Монтанью, а потом, глядишь, и в городишко побольше переберемся,  - как тебе, малыш? – Учитель Роби улыбнулся рассеченным ртом.  – Так, давай-ка поторопимся, только тихо…
Толпа явно поняла, что в доме никого нет, и начинала  расползаться.
 - Подождите! – крикнул Дэни учителю  и сам себе закрыл рот рукой. – Тут еще один человек, - продолжил он шепотом.
Учитель Роби и мальчик проползли вперед и, наконец, обнаружили лежащего на песке человека. Дэни вспомнил, что у него в кармане есть фонарик. Толпа могла заметить свет, но Дэни об этом даже не успел подумать и нажал кнопку.
Перед ними лежал старик Стэнли по прозвищу Бренди.
Он бы мертв.
***
 - Полиция их всех посадит, - угрюмо бурчал Дэни, прижимая к шишке на голове грелку со льдом. Он единственный умудрился подремать пару часов в просторной квартире Учителя Роби под тихие разговоры старшего друга и матери. А когда проснулся – обнаружил шишку, которая взрослым совсем не понравилась.
 - Боюсь, что нет, - развел руками Учитель Роби.  – Доктор говорит, в соседних поселках сегодня ночью – по убийству,  вся полиция там. («Боже, когда такое было!» - воскликнула Альма.) А то, что произошло у нас, они называют «пьяные сожгли пустой дом, а один из них умер от сердечного приступа».
 - Стэнли умер потому, что боялся за Маму Ди и хотел их всех защитить, - всхлипнул Дэни. Альма села рядом и обняла сына:
 - Мой маленький смелый сын… Скоро мы будем далеко отсюда…
 - И даже очень скоро, - Учитель Роби выглянул в окно и выбежал из дома. Вернулся он с тремя мужчинами: двое  из них молча улыбнулись Альме и Дэни и так же молча начали выносить вещи. Зато третий человек, смуглый и широкоплечий, молчать не собирался: он посмеивался, будто ничего не произошло, без конца обнимал Учителя Роби, говорил, как он рад его видеть и как давно надо было уезжать из этой «вонючей дыры».
 - А разве не страшно нам вот так, в открытую… - начал Дэни.
 - Не страшно, сынок, - улыбнулся широкоплечий, сверкнув парой золотых зубов. – Эти трусы как поняли, что на них труп, - сами себя испугались и отсиживаются теперь по своим крысиным норам.  Я ехал по улицам – ну чисто пустыня! Это надо ж удумать, бабу с детишками они поджигать пошли. Их самих бы за это…
 - Всё, не пугай мне мальчишку, - махнул рукой Учитель Роби.  – Давайте все-таки уже уберемся отсюда подобру-поздорову. Я, кстати, не думал, что ты сам приедешь.
 - Поедете как короли в карете – на моей машине. А мебель мои ребята сейчас вперед увезут. Оставьте только то, что нужно в дороге, тем более что дорога-то совсем близкая.
 - Вот что нужно в дороге! – Дэни поднял с пола Китти и чмокнул ее в нос. Кошка недовольно мяукнула.
Мальчик выглянул в тихий дворик. Безмятежно качались ветви деревьев, на минуту показалось, что все случившееся - просто страшный сон, и как же жалко стало уезжать и оставлять навсегда эти улочки, песчаные дороги, лесные заросли и любимый с детства морской залив…
Вдруг по улице кто-то пробежал. Потом еще, и еще, и еще. Альма и Учитель Роби обеспокоенно выглянули в окно.
 - Это уже не наше дело, - взрослым тоном сказал Дэни и попытался увести мать от окна, которое та уже открыла.
 - Что – еще кого-то убивают? – мать приложила руку к губам и в ужасе взглянула на Учителя Роби.
 - Так, Ричи, береги моих, - Учитель Роби направился к двери.
 - Да не бойся, Ковбой, защищу я твою женщину, а сынок и сам вояка, я смотрю, - подмигнул Ричи. Щеки Альмы покраснели.
  - Я с вами! – крикнул Дэни и попытался выбежать в дверь, но сильные руки Ричи подхватили его, как дитя, и поставили обратно на пол.
 - А почему Ковбой? – спросил Дэни, надеясь отвлечь Ричи и улизнуть.
 - Гарри мне дважды жизнь спасал. В первый раз меня течением унесло, он за мной нырнул. Должны бы оба погибнуть, но вот живы. А во второй я, дурак, решил показать, как  с лошадьми хорошо умею обращаться. Мужик какой-то за деньги на лошадях катал, кому охота – в повозке  запряженной, а кому охота – просто на лошадке. Так я схулиганил, позвал двух девиц, а сам править. Кони и понесли! Думал – смерть пришла, но нет, догоняет меня на той лошади, что привязанной оставалась, Гарри, перепрыгивает, как в фильмах про ковбоев, в общем – все живы. Мужик даже в полицию не пошел заявлять, что я у него повозку свистнул. Вы мне, сказал, тут кино бесплатно показали…
В соседней комнате что-то упало. Наверное, это расшалилась Китти, но оба взрослых направились туда. Как только они скрылись в дверном проеме, Дэни выпрыгнул прямо в окно.
Он быстро пробежал через дворик, выскочил на улицу. Вдалеке, где-то около двора Мисс Розы, стояли люди, много людей, они кого-то окружали, и к ним быстро приближался Учитель Роби. Дэни бежал что есть сил, но нагнал его только за пару шагов до самого дома учительницы. Дом он не узнавал: постройка выглядела так, будто там  уже много лет никто не жил. Ни аккуратных рам, ни занавесок – дом зиял пустыми глазницами окон и даже будто покосился.
На этот раз в толпе были и женщины, и дети, все выглядели очень испуганными, а из середины этого живого круга слышались два голоса, и оба они громко рыдали.
 - Ой… - вдруг вспомнил Дэни и дернул за руку Учителя Роби.  – А ведь Пита вчера не было среди тех…на берегу! А он собирался вместе с Майклом!
 - Откуда ты? ну Ричи, ну… - это все, что смог сказать Учитель Роби – и начал пробираться сквозь толпу. Дэни шел за ним, пока не оказался в центре круга.
На земле сидел Сэмми. Он размазывал слезы по грязному личику и плакал, плакал без конца.
А рядом стояла и завывала по-звериному, зажмурив глаза и прикусив собственную руку до крови, сплошь седая полная женщина. Лицо ее страшно распухло от слез. Дэн ощутил тяжкую дурноту страха: он узнал в  женщине мать Пита. Дэни посмотрел на Сэмми, на женщину, на дом – и всё понял.
 - Пит?- громко спросил он пустоту.  – Пит!!! – звонко выкрикнул он и, шатаясь, прислушался, будто верил, что Пит ему отзовется.
Женщина утробно зарычала и упала наземь. Только тут люди, стоявшие вокруг,  бросились к ней, принялись гладить по волосам, которые еще вчера были темными, кто-то заголосил, кто-то начал вторить…
Учитель Роби одной ручищей подхватил Сэмми, прижал его к груди, второй – взял за руку Дэни и быстро зашагал к своему дому. Дэни еле поспевал за ним. Он бы выл и катался по земле, как мать Пита, но надо было бежать, повторять огромные шаги учителя под плач Сэмми, перешедший в бессильное поскуливание – пока они не добрались до машины, стовшей у калитки с табличкой «Робинсон». Рядом с автомобилем уже ждали неунывающий Ричи и бледная Альма, в машине пищала  всеми покинутая Китти.
 - Это кто? – удивился Ричи, указывая на Сэмми.
 - Сын, - коротко ответил Учитель Роби.
 - Еще один? Ну ты силен. Поехали, пока еще кого не родил, а? – Ричи бы еще что-то сказал, но взгляд друга остановил его. Тогда он произнес только еще раз:
 - Поехали.
 
***
 - Уже завтра? Ты уверен, что у нас получится, Гарри?
Альма стояла на балконе босиком. Перила балкона едва не касались соседнего дома: каменный забор, отделивший двор отеля от прочей улицы, был низким. Дом был красного цвета. Окна защищали металлические черные витые решетки, за ними шла обычная вечерняя жизнь тихих жителей тихого городка. Без умолку болтал телевизор на кухне – видимо, его смотрел хозяин. Не хотел спать, несмотря на очень поздний час,  грудной ребенок.  Лаяла болонка, которую можно было разглядеть сквозь тонкие занавески даже в свете ночника.
 - Гарри?
Альма заглянула в комнату гостиницы. На кроватях, покрытых белыми простынями, мирно спали дети. Неуклюже свернувшись и обняв подушку, сопел  Дэни, в его ногах пристроилась Китти. Сэмми, чья кожа после мытья  оказалась белой, а волосы – насыщенного пшеничного цвета, разметался во сне и что-то иногда бормотал. Гарри осторожно укрыл обоих мальчиков тонкими простынками и вернулся к Альме.
 - Какой нежный здесь ветер, -  шепнула она. – Мне еще не верится, что мы уехали. Ты уверен, что стоит двигаться дальше?
 - Конечно. Хорошо, что мы перерешили по дороге: вещам в грузовике ничего не сделается, а в городе нас уже завтра будет ждать квартира. Куда выйти на работу – я тоже  знаю, так что не пропадем. Считай, что наши мальчишки – уже городские жители. У меня там есть…
 - Ты еще кого-то спас? – засмеялась Альма. Как же давно он не слышал ее молодого смеха.
 - Альма… - шепнул он, и она вздрогнула.  – Альма… почему ты мне тогда отказала?
 - Ты же знаешь, - Альма попыталась убрать со лба волосы, которых там не было.  – Мои родители были против.
 - Они верили в эти бредни про Морскую Женщину, которая меня бросила?
 - Да нет, конечно, это была отговорка. Отец говорил – на улице его задразнят. Во-первых – ты был приемным сыном, хоть и в хорошей семье, во-вторых – у нас считалось, что учиться не нужно, нужно крепко стоять на земле…
Гарри вздохнул:
 - Надо было ради тебя учиться ремеслу, а не ездить никуда.
 - И похоронить свои мечты? – Альма покачала головой.
 - Ты – моя мечта, - ответил Гарри. – Ты и только ты. А я был молодым бараном. Но почему ты не вышла за меня, когда я приехал?
 - Сумасшедший, - прикусила губу Альма.  – Явился сразу после похорон, жених! Как я могла?.. А потом приехала эта твоя Роза, или уж не Роза, теперь и не знаю, что думать. Сказали, что вы разведены – но я не могла вот так, рядом с твоей пусть и бывшей женой и детьми…  Где ты только взял ее, эту Розу? А, Гарри Робинсон?
  - Подо мной перевернулась лодка,  - сказал Гарри  глухо.  – Я почему-то потерял сознание. Роза  спасла меня. Так мы и познакомились.
 - Морские женщины в сказках всегда переворачивают лодки и оглушают людей, а потом требуют плату за спасение, - с отвращением произнесла Альма. – Разве не помнишь, как на берегу у костра нам в детстве рассказывал сказки Стэнли? Сам уже сидел с бутылкой, а нам, детям, наливал чаю. Надеюсь, его похоронят по-человечески…
 - Да, я был глупым и спросил, прямо как рыбак из сказки, чего она хочет за то, что спасла меня. А она и сказала: чтобы я женился на ней и стал отцом ее детям. Признаюсь честно: после твоего отказа я решил, что у тебя кто-то есть…
 - Болван, - Альма легко хлопнула его по плечу ладонью.
 - Болван, еще какой… Я подумал, что жизнь дает мне шанс обрести семью, -  пусть с нелюбимой, но я хотя бы буду отцом, выращу ее детей. Но оказалось, что ей нужны были только бумаги: сначала о браке, потом о разводе. Пока мы не приехали в поселок, детей я видел только пару раз. Сэмми тогда казался мне обычным ребенком, все время за руку с матерью, и остальные тоже. Если бы я только знал! Потом она потребовала денег. Я отдал все, что у меня было: все-таки речь шла о детях.  Роза исчезла из моей жизни. А потом мне пришло письмо от моих стариков. Они писали, что в поселок приехала  разведенная госпожа Робинсон с их названными внуками, купила  дом. А еще – что оба тяжело разболелись. Я вернулся в поселок, - что мне оставалось?  Мать с отцом умерли один за другим в тот же год. И я решил остаться насовсем.
 - И вы так и не догадались? – раздался голос за их спиной. Сонный Дэни стоял рядом, придерживая рукой развевающуюся по ветру  легкую занавеску.
- Я тоже не догадался, - вздохнул он и вышел на балкон к самым перилам.  – А мог бы. Эти Роза и ее старшие дети… холодные рыбы.
Гарри стоял молча, ссутулившись, словно сказочный медведь перед героем легенды. В их краях не водились в лесах медведи – зато они в изобилии водились в  старых сказках.
И тут на полутемной, только готовящейся к рассвету  улице раздался шум подъезжающего автомобиля.
 - Это за нами, точно,- сказал Гарри.  – Дорога неблизкая, попробуйте поспать в машине.
Альма разбудила Сэмми. Вскоре все были в сборе и садились в автомобиль.
В последний момент Дэни взял Гарри двумя руками за огромную ладонь и сказал:
 – Знаете, Пит очень хотел, чтобы Роза была его матерью. Надеюсь, ему там сейчас хорошо – на морском дне. Но бедные, бедные его мама с папой, у него же даже братишек-сестренок нет… - и мальчик  шмыгнул носом.
- Слушайте, друзья, - высунулся с водительского сиденья Ричи. – Давайте в машине пообщаемся, а? Тут ваша мамзель Китти, похоже, уже скоро погулять захочет, а нам ехать надо.
- Мамзель Китти я беру на себя, - хмуро сказал Учитель Роби, садясь рядом с Ричи.  – Только, чур, в клетке!
 - Нет, в клетке не надо, - сказал Дэни, вытирая нос.  – Сэмми, держи-ка!
Сэмми прижал к груди котенка и благодарно посмотрел на мальчика.
 - Ну, теперь все Робинсоны в сборе? - шутливо спросил Ричи.  – Тогда – вперед, ковбои!
И машина тронулась с места.