Лестница

Я люблю путешествовать, путешествия открывают новые горизонты, расширяют кругозор, и заставляют мозг работать так, как он никогда не работал до этого. В этот раз я отправился в Швейцарию. Я не ожидал ничего от этого города, думал заеду к шведам, посмотрю на пару овец и пойду домой. Но оказалось, что Швейцария — это не просто город, а самая настоящая страна, и живут там не швейцары, а швейцарцы.
До этого я побывал много где в Европе, и каждый раз находил чем можно восхититься, но Швейцария поразила меня, как никакая другая страна. Так сложилось, что я не видел гор и там, я увидел их впервые и это… это просто сказка. Как нарисованные на горизонте столпами возвышались огромные горы, у подножия, как ожерелье, лежал лес, а прямо передо мной зеркальная гладь водоёма. Дыхание замерло, я смотрел и не мог оторвать глаз, я почувствовал спокойствие и умиротворение. И естественно, когда мне предложили залезть на гору, по самой высокой лестнице, я не раздумывая согласился.
От Берна до Низена, ехать чуть больше часа, но дорога показалась мне очень долгой. Я плохо спал, и хотел поспать во время поездки, но мне никак это не удавалось, я ерзал, поворачивался, у меня начала болеть спина, тогда я решил успокоиться видами из окна, но заснул и ударился головой о стекло и в таких корчах прошла вся поездка. Мне уже не хотелось никаких гор, я хотел домой и спать. Но это было только начало.
Мы подъехали к лестнице. Существует два способа подняться на гору – поехать на специальном поезде и пойти пешком. Пешком ходить можно только один раз в год, потому что эта лестница не горка в песочнице, в длину она 3.5 километра и состоит из 11 674 ступеней. Но к счастью, мой друг, у которого я останавливался, договорился, чтобы нас пропустили. Не знаю, с чем это связано, может с тем, что я в то время писал очерк в туристический журнал «Планета путешествий», или с тем, что мой приятель был лично знаком с директором фуникулёра, а может потому что у меня красивые глаза, я на знаю, скорее всего последнее, но я знаю, что на эту лестницу нас пустили.
Восхождение началось.
Я думал, что это будет лёгонькая прогулочка, к тому же после автобуса я вообще ничего не хотел делать. Первые пятнадцать минут я шел достаточно бодро и даже старался шагать быстро. Когда таймер перевалил за пол часа, я понял, что за это же время на верх поднимается фуникулер и пожалел, что пошел пешком, в этом подъёме я не один раз жалел о том, что вообще сюда полез.
Я никогда не был триатлонистом или марафонцем, я вообще не любил и не люблю ступени, это просто был прикол, но в середине пути, мне было не до прикола. Мои ноги горели, я еле их поднимал, отдых не помогал, потому что, сколько бы я не отдыхал, меня ждала эта бесконечная лестница. В какой-то момент я подумал, что всё брошу и буду сидеть тут, умру, но не сдвинусь с места. Мой друг терпеливо ждал меня и так ненавязчивая пытался убедить продолжать путь, на сорок пятой минуте я стал ненавидеть его лютой ненавистью. Самое страшное, что я перевалил за середину и у меня просто не было выбора, либо спускаться, либо подняться, а спуск по крутым ступеням, почти так же сложен, как и подъем.
Я смотрел вперед и видел эту бесконечную лестницу, бесконечно огромную и бесконечно тяжелую, когда я думал, что мне нужно пройти всё это, руки опускались, и начинали наворачиваться слезы. Нужно было срочно что-то делать иначе мир потерял бы эту лестницу, потому что я бы вечно преграждал всем путь.
Я увидел не большую площадку, чуть выше и решил, что дойду до неё, и дошел даже, испытав некоторое удовлетворение от достигнутой цели. Затем, в качестве цели, я выбрал угол, в котором ступени начинали идти четь под большим углом, потом тоннель, потом выход из тоннеля. Дробя всю лестницу на крошечные участки, я старался не останавливаться, поэтому иногда даже дробил по десять ступеней, я шел и шел уверенно. Очень медленно и очень уверенно. Огромная, гигантская лестница исчезла, ей взамен пришел маленький кусочек, до которого сможет дойти и младенец. Нет, мне не стало внезапно легко, у меня не открылось второе дыхание, я страдал, но страдал маленькими кусочками, которые способен вынести.
Тяжёлая физическая нагрузка освободила голову, я не думал не о чем, голова была как чистый лист, в котором иногда вылезали указатели, какой отрезок я отрежу от лестницы на этот раз. Не заметно для себя я начал идти по дороге, она тоже шла вверх, сильно легче не стало, а отсутствию ступеней я не обрадовался, а даже расстроился, потому что за эти часы я к ним очень сильно привык.
Я дошел до площадки. Дорога закончилась, ступенек больше не было. Вокруг меня, как мне потом рассказали, открывался потрясающий вид, но я не помню его, я помню то, как меня обдало приливом гигантского счастья от того, что я это сделал. Я упал на землю и лежал, глядя в небо, по моим щекам текли слезы и мне было очень хорошо. Я смог, я дошел. Маленькие кусочки в итоге сложились вместе в один большой подъем. Выпрямив ноги, я понял, что больше никогда в жизни не смогу ходить, но сюда я всё-таки дошел. На подъем у меня ушло три с половиной часа. 
С тех пор со мной случилось два коренных изменения: я стал безумно бояться лестниц и абсолютно перестал бояться трудностей.