Штрафники

В школе – двойки,
на улице – пинок,
а дома – наказание –
вот такое получает сынок
всестороннее воспитание.

Штрафники

Наконец-то и в военном училище наступили летние каникулы. Курсанты разъехались по домам, что располагались на обширных территориях нашей прекрасной и необъятной Родины. Но некоторые из них всё же продолжили своё пребывание в расположении казённых казарм и административных помещений. Они отрабатывали штрафные санкции, которые на них наложило руководство училища, за различные грубые нарушения и упущения в учёбе и дисциплине.
– Всё, ребята, баста! Перекур, – объявил сержант Вишневский, и «штрафники» третьего курса военного училища, дружно и беспорядочно побросав лопаты у канавы, молча направились к ближайшей курилке. Следует отметить, что «штрафниками» именовали тех курсантов, которые за грубые провинности были лишены на разные сроки части отпусков, и во время летних каникул отбывали наказание на хозяйственных работах.
– Виталий, – обратился к сержанту конопатый Пашка Ветров, – если не секрет, за что тебя наказали? Ты ведь местный и тебя могли бы, хоть по вечерам, домой отпускать.
– Это и есть причина моего залёта! Оно понятно, что женатых на выходные домой отпускают. Но, разве справедливо, что на холостяков из местных, эта поблажка не распространяется. Вот я и решил восстановить справедливость. Накануне зачётных стрельб, сам подполковник Калюжный лично пропускает каждый взвод через метание гранат.
– Внимание курсанты! – командует он. – Каждый из вас берёт в левую руку гранату, а в правую запал и следует к окопу. Курсант Иванов, болт на рукоятке открутить, запал вставить, чеку выдернуть, и не забывать, что у тебя есть в запасе целых десять секунд, чтобы метнуть гранату за бруствер. Молодец, Иванов! Следующий Петров, приготовиться Сидоров…
Подходит и моя очередь. «Ну, – думаю, – или сейчас, или…»
– Сержант Вишневский на исходную позицию!
Я прыгаю в окоп к Калюжному. Выкручиваю болт из рукоятки гранаты, вставляю запал, пальцем цепляю чеку, чтобы выдернуть, и, глядя в глаза ротному, говорю:
– Товарищ подполковник, местным увольнительные на ночь будете давать? У Вас ровно десять секунд на обдумывание моего предложения осталось. – И спокойно выдёргиваю чеку.
– Лично тебе увольнительную к «штрафникам» обещаю выдать на пару недель. У тебя осталось ровно пять секунд на обдумывание, бросать гранату или нет, – спокойно отвечает он.
Но времени на обдумывание уже не оставалось. Так мне пришлось согласиться на его предложение: метнуть гранату и к вам присоединиться. Ну, а ты, Паша, как сюда попал?
Из-за своего дружка. Пару недель назад, накануне моего дня рождения, Серёга мне переслал передачу через КПП. Открываю ящик, а там, помимо съестного, стоят четыре литровые банки с жидкостью. Мы заранее с Серёгой договорились, что две банки с вишнёвым компотом будут подписаны «спиртное», а две банки с подкрашенным самогоном подписаны «компот». И, действительно, на всех банках имеются этикетки. Не успел я закрыть ящик и спрятать в каптёрку, как наш вездесущий взводный, капитан Лебедев тут, как тут.
– Курсант Ветров, а не много ли самогоночки Вам одному будет? – говорит, смеясь, а глаза у него злые и наглые! «Ну, – думаю, – пропал я!»
– Никак нет, – отвечаю. – Я, товарищ капитан, человек непьющий, и для меня дружок компот прислал. А спиртное он лично для Вас переслал.
– Что ж, передай спасибо своему дружку, – отвечает Лебедев, и забирает с собой обе банки с этикетками «спиртное».
– Фу! – аж вспотел я. – Пронесло!
Да не тут-то было. В тот же вечер прилетел наш белокрылый Лебедь и заставил вскрыть обе банки с этикетками «компот». Оказывается, мой дружок Серёга, всё перепутал, и одну банку с самогоном подписал «компот»», а вторую «спиртное. То же самое он проделал и с компотом. Вот потому я здесь, с вами.
– Юрась! Твоя очередь. Хотя нетрудно догадаться из-за чего ты с нами? – Из-за бабы! Верно? – подцепил курсанта Абрамова сержант Вишневский.
– Ребята! Первый раз не из-за бабы! – Юрась махнул рукой и сплюнул. – Эх, любовь извела меня нынче. Познакомился я с одной классной девчонкой на дискотеке. Как увидел её – так и втрескался! По уши! Через месяц она пригласила меня на дачу. Свечи, бутылка вина, и мы вдвоём. Я сделал ей предложение, она согласилась. Надеялись в отпуске свадьбу сыграть. Не знаю, как это произошло только вместо того, чтобы в училище прибыть к вечерней проверке, я проснулся утром в её постели, от назойливого стука в дверь спальни. Это был её отец, подполковник Калюжный. На все наши бессвязные оправдания, свои требования он сформулировал чётко:
– Зятёк! Ноги в руки – и в училище! С тобой, по-мужски, после «штрафбата» мы поговорим!
– Томас! А ты чего отмалчиваешься? Присаживайся к нам поближе, – обратился к курсанту Саару сержант Вишневский. – Твоя очередь исповедоваться.
– Виталик! Отстань от него. «По-эс-тонскы эта очен-очен долга рассказывать нада». Лучше я в субпереводе изложу. Так вот, Томас – водитель 1-го класса. «Эстонскый ас!» Однажды заболел у начальника училища личный водитель и Томаса попросили его подменить. Курсант Саар согласился: кто бы отказался порулить на «Волге», да положительные оценки по зачётам за это получить?  И вот, везёт наш Томас генерала на «Волге», а на дороге рытвины. А что Томас? Он прямо по ямам: «бух-бух-бух…» – колёса чуть не отлетают. Один раз так проехал, второй. На третий раз генерал не выдержал:
– Ты чего хлюпаешь по ямам, как китайский болванчик сидя на тачке рикши? Не объехать, что ли? – как рявкнет ему на ухо.
И что вы думаете? Через пару дней эти рытвины заасфальтировали, а Томас, как «прикасопослужный эстонскый фоенный», продолжает, согласно указу генерала, их объезжать, петляя между заасфальтированными участками шоссе. Раз так проехал, два…
– Ты чего дёргаешься из стороны в сторону, как пьяная баба на повозке? Ямы-то давно заасфальтированы! – снова рявкнул ему на ухо генерал, да так, что не только Томас, а и машина его заглохла.
Сидит генерал в кабине, дремлет и ждёт, покуда Томас автомобиль заведёт. Вокруг тишина, лишь что-то позвякивает. Вылез генерал из «Волги» и озирается: где его водитель? Вдруг он замер, побледнел и потерял дар речи.
Представьте себе: у обочины стоит легковая, а под ней, перегородив добрую половину шоссейной дороги, лежит поперёк проезжей части, наш долговязый Томас.
В тот же день генералу нашли другого водителя, а Томасу, в наказание, приказали привести в порядок второй автомобиль генерала – УАЗ-ик.  Недолго думая, Томас открыл капот и «топрософестно» до блеска бензином вымыл двигатель.
– Да у тебя движок, как новенький, стал, – похвалил его начальник автопарка, майор Гончаров. – Заводи, поглядим, как работает.
Движок завёлся с пол-оборота, и вдруг, как «гухнет!». Хорошо, что УАЗ-ик был не в гараже, а одиноко стоял на площадке. В общем, сгорел дотла. Томас, я верно говорю?
Курсант Саар только кивнул в знак согласия.
– Руслан, а ты чего в свой солнечный Дагестан не поехал?
– Если мои земляки узнают, из-за чего я здесь с вами сижу, то они меня, как паршивого барана зарежут. Помню, ещё на первом курсе я впервые в столовую зашёл, и вижу: на столе каша с куском сала в моей тарелке. Жрать – страсть, как охота, да Коран не позволяет. День я терпел, два, на третий не вытерпел. Каждый день каша да каша, а на одном чае далеко не уедешь. Вытряхнул из миски кусок свинины, а кашу съел. А вы знаете, она с голодухи мне понравилась, особенно там, где подливка на свинине была. На следующий день, дай, думаю, попробую сало. Всё равно ребята издеваются. Надкусил малюсенький кусочек, разжевал и проглотил. Очень вкусно оказалось. С тех пор, как только сажусь за стол обедать, всех опрашиваю: кто свинину не ест – дай мне. А то, что Аллахом попрекают, так нет Его здесь – Он дома, на Кавказе. И вот буквально перед каникулами, шайтан меня попутал: был я дневальным по роте, и перед приходом нашей роты в столовую, накрывал столы. Всё уж готово. Дай, думаю, свою порцию съем. Заодно и переложил свинину из тех тарелок курсантов, что обычно её отдавали мне. За этой процедурой меня застал дежурный по училищу, и говорит:
– Ну что, Руслан, Коран нарушаем да дедовщиной занимаемся? Сокурсников объедаем?
А что мне было ему ответить?
– Ладно, Руслан, как-нибудь переживём «штрафные дни». Айда все в столовую, – весело сказал сержант. – Там на обед, помните, как в фильме «Джентльмены удачи» говорится, макароны подают, а с чем – никому не скажу, а то у Руслана слюнки потекут, и мы без кое-чего вкусненького останемся.