Первое упоминание о Лилрис

С чего начинается утро? С россыпи золотистых лучей на подушке, сладких трелей птиц, удобно устроившихся на вишневых ветвях в саду и ароматного чая. Так было всегда, вот только то утро было исключением.

- Ли-и-ил! - донесся из небольшой кухни голос матери девочки, Анис, не то уставшей, не то чем-то взволнованной. Вскоре маленькие пятки засверкали к источнику звука. Только девочка вошла в комнату, тут же заметила неладное.
Мать, уныло склонив голову, пристально смотрела на свое отражение в чашке кофе, периодически отодвигая пенку с краев, ближе к центру.
- Что-то случилось? - спросила Лил, не привыкшая видеть ее такой печальной.
- Не бери в голову. Завтрак стынет, садись, - торопливо ответила она, улыбнувшись. Правда, улыбка вышла натянутой.
"В чем же дело?" - крутилось в голове Лил до самого вечера. Анис долго отмахивалась от расспросов, но все же сдалась:
- Бабочки, которых я так долго разводила, погибают. И я не знаю причину, - сказав это, она не почувствовала особого облегчения, ведь была совершенно уверена, что ее дочь не воспримет это так же серьезно, как и она. Ведь это было любимым занятием всей ее жизни. Не просто развлечением, а чем-то поистине серьезным. Настолько, чтобы часами пропадать в специально отведенной для этого комнате - светлой, просторной и заставленной цветущими растениями. Женщину приводили в восторг дивные узоры на тонких крыльях, тоненькие хоботки, охотящиеся за сладким цветочным нектаром, а затем аккуратно скручивающиеся в крохотную спираль. Зарисовки и краткие пометки в дневнике, контроль за влажностью и температурой - неужели все это обернулось прахом? И самый главный вопрос, не выходивший из ее головы - "Почему?". Сев в плетеное соломенное кресло и обхватив голову руками, Анис провалилась в чертоги сознания. На тот момент она казалась бледным призраком былой Анис, одержимой и несчастной, способной, пусть и на короткое время, позабыть о мире вокруг нее, о собственной дочери.
Спустя полчаса она уснула, но даже во сне на лице отчетливо виднелся отпечаток чудовищной трагедии.
Лил, не решившаяся нарушить ее покой, внимательно изучала каждый уголок этой чудесной комнаты, в которой ранее бывать не доводилось - мать никогда не позволяла сюда входить.
Взгляд девочки приковало растение, опутавшее воздушными корнями практически половину стены. Никогда впредь ей не доводилось видеть таких диковинных белых цветов, испещренных розовыми прожилками. Ей вовсе не хотелось их срывать, напротив, лишь любоваться, затаив дыхание.

*Почему мать никогда не показывала ей эту красоту?*

Подойдя ближе, она разобрала едва заметные в полумраке очертания коконов - крошечных коробочек, совершенно неподвижных, имеющих светло-зеленую окраску.

*Это из-за них столько печали?*

Последовало осторожное прикосновение. Ничего не произошло. На глаза ребенка стали наворачиваться слезы, но до того как первая солёная капля скользнула по щеке, раздалось слабое, едва различимое в тишине шуршание. Так шуршат сухие листья, гонимые затухающими порывами ветра за окном.
Кокон раскрылся, и из него, вызвав невероятное удивление и восторг, выбралось хрупкое создание, расправило сияющие крылья и тут же оторвалось от поверхности глянцевого крупного листа. Осыпав каждую зеленую коробочку волшебной (в этом у Лил не было никаких сомнений) пыльцой, оно принялось за остальные растения, и вскоре они, словно пробужденные от глубокого сна, выбросили множество прекрасных цветов. Когда каждый кокон раскрылся, и из их объятий выбрались все причудливые создания, Лил принялась будить Анис:
- Мамочка, только посмотри, они проснулись!

*Конечно она обрадуется!*

- Что? - протерев глаза, хриплым ото сна голосом спросила женщина.
- Разве ты не видишь?
- Не понимаю, о чем ты толкуешь, Лил, - зеленые глаза Анис округлились от удивления, но она и впрямь не заметила никаких изменений с тех самых пор, как вошла сюда ближе к вечеру.
- Ты совсем-совсем ничего не видишь?! - с досадой не то спросила, не то воскликнула девочка, повернулась в сторону цветущей стены и..потеряла дар речи. Все действительно было как прежде, ни распустившихся бутонов, ни крошечных фей. Лишь зеленые коконы, застывшие в одном и том же положении, лишенные жизни.
- Знаешь, пойдем-ка я тебя уложу спать, - смягчившись, произнесла женщина и взяла свою дочь за руку. Та, не сопротивляясь, последовала за ней.

*Неужели это было не взаправду?*

Лил не вымолвила не словечка. Не было привычного "почитай мне сказку" и "еще пять минуточек". В зеленых глазах, точно таких же как у ее матери, накрепко засели печальные искорки.

"Но я же сама все видела!" - крутилось в ее голове. В сознании роились десятки красочных образов, золотистые крылья и хрупкие лепестки. Те, что были скрыты от глаз взрослых, неспособных поверить в волшебство, наглухо запечатавших свои сердца, заперших их подобно дверцам на прочные замки.
- Но только не со мной! Я не стану чёрствой! - воскликнула она и проснулась. За окном брезжил рассвет, а на ее постели, сложив тонкие прозрачные крылья, дремали хрупкие существа.
- Опять Лил приснился этот сон?
- Судя по всему, - не поднимая век, перебросились парой фраз они.

***
Слово, данное самой себе, Лил удалось держать на протяжении всей своей жизни здесь, среди людей. А после она бесследно исчезла. Ходят слухи, что в ночь исчезновения окна ее дома озаряли ослепительные вспышки.

Верить или нет? Решать тебе.