Ливень

Юный май разворачивал день, небо выстрелило пушкой, зигзаг молнии слепанул. Лиля мчалась в бешенстве потоков, отбиваясь зонтиком от волн водяных. Ее распирал смех, восторг, тело пело в ликовании молодости, неистовой весны, грозового ветра. По наитию Лиля влетела под навес, от старого рынка осталось брезентовое укрывище, людей не было, кроме подростка: паренек забился в угол и наблюдал за грозой.
— Ой, Лека, ты здесь.… Вот это дождь!
— Здрасьте, Лилия Леонидовна. Вы вся мокрая …
— Потоп!
Брезент грохотал по жестяному, громогласно обрушивал воду вниз.
— Вам надо снять туфли …
— Не слышу ничего. Иди сюда.
Неистовство стихии гасило голоса.
— Давайте, поддержу Вас, садитесь, у меня есть спортивные кеды и носки.
— Не помню такого ливня!
Лиля весело переобувалась, Лека выглядывал просветы в небе.
— Ничего, весенние дождики короткие…. А ты меня подводишь, Лека. Почему твои родители до сих пор не передали заявление на перевод в 9й класс? Мне пора списки сдавать!
Лека глянул виновато на молодую классную руководительницу.
— Так я не пойду в 9й ….
— Что –о? –Лиля в изумлении забыла одеть второй кед —- Вы что, с ума посходили? Две отличницы написали заявление о переходе в другую школу. Теперь ты, лучший ученик …. Неужели решил стать слесарем?!
— Я еще не знаю …. Отец хочет строительный колледж, мама — музыкальный … У меня вроде способности …
— А ты сам?
— Не знаю.
— Значит не надо торопиться! Мы с тобой столько читали, столько говорили о книгах… Была уверена, что ты пойдешь в литературу. Неужели родители против?! Считают не мужской профессией?
  Лека молчал, вслушиваясь в симфонию грозы. Гром почти не стихал, то бормоча, то взрываясь.
Мальчик пытался услышать язык природы, не подскажет ли она верный ответ учительнице. Молния полыхнула оранжево, сверху бахнуло, брезент взвизгнул под хлесткой струей.
«Не врать!» — сказала гроза отцовским голосом.
-— Дело не в книжках, не в музыке, не в математике, не в черчении, не в родителях … Вы только не расстраивайтесь, Лилия Леонидовна..
— Заинтриговал!
— Я просто не хочу оставаться в школе.
Лиля глядела на Леку, как в первый раз. Лицо у него нежное, безусое со смущённой краской, но плечи по мужски широкие и глаза серые, серьезные. Суровые какие то.. Смотрит, как будто старше ее.. а ведь он вырос! Ученики выросли, а она не заметила….
— Тебя кто- то обидел?
— Нет, что Вы. Но… неинтересно мне ….
— Не поняла. Разве у нас не дружный класс? Наши сборы, походы, мероприятия.
— Вы в это верите?
  Заброшенный рынок потряс оглушительный удар. Дымная пена дождя взвилась с шипением на хлопающем проеме. Девушка невольно вздрогнула. Она почувствовала, как весенняя радость, играющая праздничным шампанским начала таять, вытекать куда –то…
— Ну допустим… - проговорила Лиля с трудом. – Дисциплина у нас действительно плохая. Жалоб на вас много. Но разве у тебя нет друзей?
— Вы в одном башмаке …
— Ой, извини…
— Друзей нет.
— Гордыня, Лека?
— Нет, — серьезно сказал мальчик. – Я хотел бы иметь друзей. Но Вы знаете сами – треть класса, это дети мелких начальников, очень тяжелые люди. Другая треть – татары. Они разные, но по любому у них свой клан …. А третья - шпана, хулиганы. Кстати, среди них есть хорошие ребята, мои приятели. Они не виноваты, что родители пьющие или никчемные… Мне только скучно с ними. Одна матерщина. После школы многие из них пойдут по тюрьмам…
— Так уж по тюрьмам,— ошеломленно пробормотала Лиля. —- Прямо социологический срез…
  Она вспомнила: действительно, трое состоят на милицейском учете. Она, по долгу классного руководителя, пошла к инспектору. Тот сказал: «Девушка, идите отсюда».
— Не переживайте. Просто я не вписался, —- вздохнул Лека. —- И отличницы, которые уходят — не вписались.
— Одна из их мамочек сказала мне, что лучше отдаст дочь в уборщицы, чем оставит в обезьяннике… Неужели у нас правда обезьянник?! И ты считаешь меня виноватой?
— Да что Вы! — вскрикнул Лека, подскакивая к учительнице. —- Что Вы можете сделать! Другие классы точно такие же! Давайте я Вам кеды завяжу.
— Спасибо… В классе «А» прекрасная дисциплина и успеваемость высокая.
— Это потому что их класс рук Викентьев — бывший кадровый военный. Он вообще дивизией командовал.
-— « Фельдфебеля в Вольтеры дам. Он в две шеренги вас построит, а пикните, так мигом успокоит?» Но ведь и на моих уроках всегда тихо… правда учитесь плохо. Спите за партами. Кроме тебя никто русский и литературу не полюбил ….
   Гроза начала отступать. Молнии стали мягкими, слабыми, гром отдалился, ярость ливня сменилась нежностью дождя.
— А знаете какая у Вас кличка? – спросил Лека с улыбкой.
— Знаю. Лялечка.
— Помните, как Вы пришли к нам первый раз?
Лиля пять лет назад совсем юной, после института, пришла в школу, всего боялась, в класс заходила, как в клетку с хищниками.
— Вы походили на первоклассницу. Вас обидеть – как младенца ударить. Мы с пацанами сразу договорились. Если что – сразу в лоб. Так и бережем. Тем более Вы такая красавица.
  Девушка слегка покраснела .
- Ну вот… Вы не такие уж плохие.
— Конечно не плохие. Это я не вписался. Вас мы любим – честно. Вы не пишите на нас докладные завучу. Особенно родителей не дергаете. Девчонки в восторге обсуждают наряды и макияж. А помните сколько было цветов на 8 Марта! Половина пацанов сохнут по Вас, знаете? Влюблены в Лялечку.
— Знаю. Это мешает.
  Лека отодвинул брезент. Дождь лил ровно, задумчиво, уныло тянул одну ноту …
— Нет просвета…. Вы берете обаянием, Викентьев командным криком. У других учителей и этого нет …
— Главное любить свою работу, – решительно сказала Лиля.
— А Вы любите?
— Ну и терплю я от тебя сегодня!
— Так мне тоже потом работать, я понять хочу. Свой предмет Вы любите…
— Разве этого мало?!
— Да не знаю. Помните, Вы рассказывали про спор Тютчева с Некрасовым. Какая литература важнее – призывно гражданская или личностно аристократическая? Вас никто кроме меня не слушал, и я понял, что прав аристократ Тютчев. Он говорил о реальном житейском, и с другой стороны — о вечном, не о сию минутном. Вы вроде Некрасова защищали, но я видел – Вы по-другому думаете.
— С чего ты взял?!
— С того, что эти гражданские призывы только смуту сеяли, а сейчас совсем не в тему, когда у всех квартиры с холодильником….
— Что за цинизм, Лека! И причем тут моя работа?
Мальчик смущенно махнул рукой.
— Это я пытался за Тютчева заступиться с его личным пространством …. Просто не умею сказать.
— Ты хочешь сказать, что для меня личное важнее общественного?
— Для всех. И для Вас тоже. Вы тоже школу не любите. Как и я. Вам тоже скучно. Во всяком случае, школа для Вас – не главное. После уроков сразу стараетесь убежать. Это не плохо, наоборот хорошо, правильно. Все знают – у Вас есть мужчина, любимый человек, Вас всегда видят вместе. За это и ценим Вас,что нормальная, не зануда …. Никогда не станете злой старой девой, как географичка… Она ж катастрофа, а не учительница. И не переживайте. Одного меня Вы могли стихами повоспитывать. Целый класс – вряд ли.
  Лиля во все глаза глядела на ученика. Как это всё неожиданно…. Получается, она не знала свой класс, вела его пять лет …. И любимого Леку не знала. Неужели такое следствие интереса к литературе? Она жила, стараясь радоваться каждому дню, принимая всё, как есть, улыбаясь успехам, не морочась провалами. И никак не ожидала, что судья внезапно явится к ней в облике славного Леки под мерцающим светом молний.
— И что теперь? — пробормотала Лиля, плохо сознавая свой вопрос.
— Всё хорошо, — ответил Лека успокоительно. – Через месяц мы все разбежимся. Большая часть класса уйдет совсем, остатки подберет подполковник Викентьев. Бедняги! А Вы выйдете замуж, начнете детишек рожать, будет не до школы ….
   Ливень тоже напевал мирно, подыгрывая Леке, но молодую учительницу это не устраивало. Она чувствовала растерянность, даже шок, представила тяжелый для нее педсовет, классное руководство ей больше, действительно, не предложат. Но дело было даже не в этом. Лилю вдруг охватил ужас какой то мрачной, космической ошибки. И гром заворчал тяжело, не по – хорошему …. Лека увидел слезы в глазах девушки и осторожно дотронулся до ее рукава.
— Простите, Лилия Леонидовна, я Вас обидел. Не слушайте меня, я - дурак. Дома говорят, что невыносимый стал… Вам себя совсем не за что ругать. Вы же не виноваты, что пионерия с комсомолией изначально на песке сложены…. Моя бабушка, например, говорит, что нужно вернуть гимназическое разделение на девичьи и мальчиковые школы. Потому что мы в результате воспринимаем друг друга неестественно – как товарищей по партии. В результате разводы и распущенность ранняя …. Вы вот не знаете, что по вечерам в школе творится… А может скоро будет совсем другая школа …. – Лека взглянул на часы — Дождик кончается. Я побегу, простите, меня уж дома потеряли. До свиданья, не сердитесь.
— Куда, без зонта…
— Ничего, капюшон…
  Мальчик скрылся в сером тумане. Лиля сидела в каком то оцепенении, ежась от сырости, вздрагивая от слабых всполохов и прислушиваясь к рыданию струйки с навеса.
  Потом осторожно вышла, машинально думая, что смешно выглядит в мальчишеских кедах, они ей велики. Дождь вдруг выключился, будто кто-то кран перекрыл, и тут же хлынул внезапным бурным ливнем из Лилиных глаз. Она брела, обходя дождевые озера, и плакала, не понимая, почему плачет и отчего так горько на душе.
  Новорождённая листва кидала в лицо душистые капли, смывая слезы, ноздри ласкал озон, а сверху, от края до края, разворачивалась небывалая великолепная радуга..

Цикл "Лекины хроники"