Мой Антуан де Сент Экзюпери

«И узнала она: вот она и война!
И уже не ворвутся не поздно они и не рано!»
Surmico

«Свердловск ныне снова Екатеринбург!»
Putewoditel

Когда он закончил шесть классов, ему было тринадцать лет.
Не поленимся.
Подсчитаем!
Он родился пятого ноября 1930-го года.
В Киеве.
Впрочем, Киев он не запомнил.
Разве что крайне смутно прочувствовал.
Когда ему не было и четырёх лет, его перевезли на Урал.
В город Магнитогорск.
В строящийся город.
Потом они совсем немного пожили в Златоусте.
Подозреваю, что в Магнитогорске жилья для них просто не было и не могло возникнуть ниоткуда.
Жилья не хватало самым-самым.
Позднее его сестра, видимо очарованная Златоустом, поехала именно в него поступать в техникум. По современному – в «колледж».
Экзамены она сдавала в частности 19 июня 1941 года.
Но до этих дней ещё предстояло как-то дожить.
Ему было четыре годика и он не придавал значения таким мелочам, как переезд семьи в Свердловск.
Папа где-то кем-то работал.
Он рос-подрастал.
Младший брат двух сестричек.
Старшая была старше его на восемь лет.
В детском возрасте это громадное расстояние.
Средняя была старше на два года.
Это тоже приличный разрыв, но уже не такой большой, не критический.
Он пошел в школу в семь лет. Через два месяца ему исполнилось восемь!
Благодаря этому он оказался в классе старшим.
Никак не могу вычислить, когда это случилось.
Если он пошёл в школу в семь полных лет, то на дворе стоял уже 1938-ой год.
Значит это случилось перед тем, как он пошёл в первый класс.
Спросить уже не у кого.
Просто нет никого из тех, кто мог бы мне ответить.
История семьи была от меня засекречена.
Строго.
Бабушка всегда отмечала, что с язычком у меня не всё гладко.
Могу и ляпнуть что-то не нужное и не вовремя!
Спорить с тем, что «язык мой – враг мой» не приходилось.
Благодаря этой сверхсекретности многие важнейшие вещи о своих родных и близких я узнавал тогда, когда спрашивать кого-либо было уже поздно.
Например, тот факт, что я сын музыканта из древнего города Шуи, я раскопал самостоятельно только в 2002-ом году, весной.
И только услышав, как я беседую с женщиной из Шуи по телефону – дальней-предальней родственницей моего папочки, моя мама воскликнула:
- Ой! А я и забыла тебе сказать!
Мы прожили с моей мамой на этом свете пятьдесят два года.
И только на исходе полувека она призналась в том, что Шуя – родина отца её сыночка!
Иногда я пытался понять, почему Серёжа – мой братик – младше меня на два года и десять месяцев.
Он родился 21 октября 1955 года!
День в день с губернатором нашего округа!
Мама умерла именно в день его – Серёжи – рождения – 21 октября 2004 года.
Уже прожив жизнь, на излёте лет, я, как мне кажется, докопался до истины.
Ни гормоны, ни всякие женские штучки здесь не играют никакой роли!
Мама вывезла меня с Колымы в 1953-ем году летом.
Алексей Яковлевич Бабрыкин в этот период обретался на речке Лене, в Якутии.
Освободился папуля только полтора года спустя.
Пока добрался до Свердловска, туда-сюда…
Вот оно и набежало!
Прибыл.
Скупая радость встречи на воле.
Его знал весь музыкальный Свердловск!!!
Он играл на всех инструментах.
Создавал оркестры, и как музыкант был востребован и на похоронах, и на свадьбах.
А и то, и другое при систематической игре завершалось наркомовской дозой.
Вскоре мама пришла к выводу, что для семьи постоянное «подшофе» невыносимо.
Но всё это было много позже.
А тогда, в 1938-ом его – моего дядю Мишу – отвела в первый класс именно Рона.
Бабушке было не до отводов малыша в первый класс.
Её с тремя детьми выселяли из двух комнат на улице имени великого Карла Маркса.
Потому что 27-го января 1938-го её мужа арестовали и увезли.
Дети бегали вокруг тюрьмы и кричали: «Папа! Папа!»
Но окна были забиты досками.
Их папа сумел передать на волю клочок папиросной бумажки с одним посланием.
Больше они его никогда не видели.
Государство призналось в том, что их папа был расстрелян в том же лесу, в котором захоронили останки императорской фамилии, только спустя пятьдесят три года!
Младший сын репрессированного писателя и журналиста закончил шесть классов в 1944-ом году.
Семья жила впроголодь.
Рона часто болела.
Вскоре её, уже имевшую два порока сердца, порвёт в товарном вагоне тигрица.
Но и до этого она была практически неработоспособна.
И Миша решил, что пора зарабатывать на жизнь своим трудом.
Первым делом он приписал себе еще один год учёбы в школе и исказил дату рождения.
И с такими фальшивыми справками отправился на курсы маркшейдеров.
Для тех, кто не знает, что это за профессия, переведу на нормальный русский – землемер. Человек, который ходит с рулеткой и метровым циркулем и меряет земельные участки. Геодезист. Техник.
Курсы дядя Миша закончил успешно.
Шла война.
Самая страшная из войн человечества.
Его сестра уже задумала пробраться в зону и извлечь оттуда родного отца.
И написала свою клятву своей собственной кровью на странице в книжке произведений своего любимого папы.
Рассказ на этой странице открывался заголовком: «Капля крови».
Готовилась мама серьёзно и осуществила свой грандиозный замысел спустя четыре года!
В Свердловске при основании в 1723 году в самом центре был построен ха плотиной завод-крепость.
Угловые ворота этой крепости сохранены.
Им уже почти триста лет.
В годы войны из этих ворот по рельсам выезжали паровозы и тащили товарные вагоны с какой-то продукцией.
Вот именно на этих самых рельсах любил Миша встречать эти паровозы.
Он стоял на путях, смотрел на проходящий мимо паровоз, и дым окутывал его белую наглаженную Роной рубашечку.
Проводив паровоз Миша брёл на свои маркшейдерские курсы.
Моя мама подробно описывала мне именно этот выезд паровоза и то, как её брат встречал и провожал это чудо двадцатого века!
Прошло без малого три четверти века.
А он всё стоит и стоит на этих путях, и ворота открываются и паровоз всё выезжает и выезжает поворачивая по этим рельсам.
Дядя Миша играл в шахматы на уровне хорошего кандидата в мастера.
Он рассказывал мне, что его папа входил в число очень сильных игроков Свердловска.
Именно он и учил дядю Мишу играть!
Потом дядя Миша учил меня.
Недолго.
Немного.
Но его уроки я запомнил на всю жизнь.
Миша очень любил шахматы.
В 1981-ом году я отправил маме газету «Речник Севера» с публикацией об открытии Мерцающих шахмат.
Она показала этот материал Мише и его сыну Жорику.
Они позаботились о том, чтобы статья получила два отклика из Свердловска.
Оба отклика были незамедлительно опубликованы в том же Речнике.
Редактор Сергей Николаевич Жернаков был не робкого десятка.
Личность!
В середине августа Павел Михайлович предложил мне стать его тренером на Международном турнире в Сочи.
Основания у него были весомые.
Он, чемпион России 1981 года,  проиграл матч за Суперкубок Архангельской области Борису Артемьевичу Радевичу.
Тренировал Радевича ваш покорный слуга.
С Павлом Михайловичем мы постепенно подружились, особенно после азартной игры в блиц, когда я выторговал себе льготные условия пари.
У меня было много книг на древнегреческом и латыни – я как раз писал диплом по истории древнегреческой философии – преимущественно на древнегреческом языке, и теперь активно распродавал библиотеку.
Мы играли по три минуты с условием, что если я делаю хотя бы одну ничью в десяти партиях, он покупает у меня любую из продаваемых книг по номиналу! Матч длился до глубокой ночи. На второй-третьей партии матча я умудрялся то уравнять, то выиграть и после этого старательно подбирал для Павла очередной древнегреческий бестселлер!
В общем тогда он солидно скупился, а до счёта 10:0 так ни разу и не добрался!
Судя по блиц-рейтингу в Екатеринбурге в конце века, я играл в силу 2350-2450 в лучшие моменты, и поэтому условия матчей были просто неподъёмными.
Так или иначе, Павел Михайлович позвал меня с собой.
История этого вояжа – отдельная и весьма интересная тема. Вкратце скажу так: я тогда очков не носил, и необходимого тут опыта просто не имел и не мог иметь! Павел очки носил, но такого опыта тоже пока не имел, хотя, наверное, обязан был предвидеть.
Хорошо сказано: предвидеть!!!
Мы зашли в море.
Я без очков.
А он в своих – весьма специальных – астигматических! – очках!
Ныряли!
Радовались Солнцу.
Потом выбрались из кипящего прибоя на берег.
И не сразу поняли.
Очков на нём не было!!!
Понятно, что он нырял.
Понятно, что и площадка была невеликая – кто бывал в Сочи – знает.
Но…
В общем три дня он играл практически «вслепую», а ваш покорный слуга метался по Адлеру, встречая самолёт, с которым сестра Павла Михайловича передавала его специальные очки. Или мама? Уже теряю детали!
Так или иначе, но шахматы – весьма специфический вид спорта.
Остаться «без очков» - что может быть хуже для суеверных поклонников Каиссы?
В итоге Павел выиграл у Семёна Двойриса самую красивую партию турнира в Архангельском варианте (слава Игорю Спехину!), в двадцать ходов загнал в цугцванг гроссмейстера Лендъела, но спасти турнир уже не мог.
Внешне Павел в очках очень походил на дядю Мишу, которого я без очков просто не помню.
У меня сохранилось несколько акварелей дяди Миши.
Прекрасные акварели.
Он для меня всегда был «французом».
Было в нём что-то такое, что, читая Экзюпери, я всегда представлял себе его в образе дяди Миши.
Да!
Это был мой Антуан де Сент Экзюпери.
Художник с Монмартра, на котором он никогда не был!
Он – имевший шесть классов школы и шестимесячные курсы маркшейдеров – инженер топливно-транспортного отдела Свердловэнерго!
Он проработал в этом отделе десятки лет.
По праздникам он приходил.
Отсиживал час за столом.
Почти не ел и перед уходом выпивал крошечную рюмочку и ирассказывал каждый раз ровно один анекдот.
Лучший из этих анекдотов я запомнил на всю жизнь:
- Женщины в поезде общаются: я недавно встретила в поезде своего бывшего мужа! Боже! Оказалось, что он знает море анекдотов!
Сейчас ведут беседы о повышении пенсионного возраста!
Вот небольшая выписка из моей личной памяти:
Гена Лукин – моложе меня! – убит в начале этого века в колонии.
Гена Некрасов – моложе меня! – застрелен в Москве в начале этого века и об этом подробно писал Интернет!
Алёша Кремлёв – моложе меня! – умер от инфаркта в 2007 в Архангельске.
Илья Кормильцев – моложе меня – умер в Лондоне от рака за неделю до Алёши Кремлёва.
Но вернёмся к нашей теме.
В августе 1981 года Павел Михайлович пригласил меня в Сочи.
Предложение я принял и  тут…
В мою дверь на Целлюлозной 23 в квартире 17 постучал доставщик телеграмм.
Сколько раз я сам приносил такие телеграммы людям!!!
Но в этот раз телеграмму доставили мне.
Текст был краткий и ужасный:
«Приезжай хоронить Мишу и Жорика. Мама»

Георгий Михайлович – сын дяди Миши. Ровесник Алёши Кремлёва и Ильюшки Кормильцева. Кстати, с Кормильцевым они были знакомы.
Жорика я водил в садик. В тот самый, в здании которого на улице 8-ое Марта потом Карпов создал Екатеринбургский Дворец шахмат.
При мне Жорику дядя Миша читал однажды «ко сну» Гренаду Михаила Светлова! Он читал наизусть. Читал не хуже Эфроса. А Эфрос читал её феноменально!
Позднее Жорик попал под поезд и лишился ноги.
Последние годы после развода дяди Миши и тёти Нели они жили в Пионерском посёлке на Сулимова.
Номер дома у них был 52.
Но не исключаю, что память меня уже подводит.
В ту ночь они играли в карты. Миша, Жорик и их убийца.
В руке у Миши был зажат пучок волос, который не принадлежал ни убийце, ни Жорику, ни дяде. Но следствие стояло на своём: их было трое!
Их убивали долго.
Молотком.
После восьмидесятого удара сердце дяди Миши всё ещё билось.
Так считала экспертиза.
И я вместо Сочи полетел в Свердловск.
- Отряд не заметил потери бойца.


В книге «Планета людей» у Экзюпери есть потрясающий эпизод с Гийоме, который сказал Антуану, выбравшись из катастрофы в Андах:
- Я сделал такое, что никакой скотине не под силу!

Однажды дядя Миша сказал мне:
- Ты не знаешь, что такое голод! Тётя Люба пришла в гости к маме, а на столе лежали три кусочка хлеба. Она их схватила и унесла к своим. Голодные немцы строили вот эту школу (65-ая была построена военнопленными напротив нашего дома на Маркса 5), а мы носили им кусочки хлеба. Не могли смотреть!

Соседку арестовали в 1942-ом в январе.
После её ареста дети обнаружили в её чемодане в кладовке двенадцать бутылок вина из Абрау-Дюрсо. Дети спрятали чемодан под кровать в комнате. Рона давала им в день по чайной ложечке.
Бабушка приходила со склада домой и поражалась: дети ходили сытые и довольные!
Это вино в ту зиму спасло их.

В шестом классе я возглавил команду КВН нашего шестого «а» класса.
Как назвать команду? Я спросил совета у дяди Миши.
- Гусёк-Боровичок! – отвечал он уверенно, глядя на меня.
И засмеялся.

Сегодня я впервые собрался хоть немного рассказать о нём.
О дяде Мише.
О человеке, подарившем мне этюдник и краски, книгу Поля де Крюи, тайны шахматного искусства и правду о войне.
О мальчике, который встречал и провожал паровозы в сохранившихся до сегодняшнего дня воротах.
О моём киевском Антуане де Сент Экзюпери.

Вот, включил телевизор.
В нём опять говорят о пользе повышения пенсионного возраста.

А в Москве живёт его дочка – Софья Михайловна!
А в Ялте живёт его супруга Неля.
И где-то живёт, я надеюсь, его дочка от первого брака с Катей – Ольга.
И вот о ней я уже совсем ничего не знаю.