Последний день Кали-Юги - 26

     Свет пробивался сквозь закрытые веки. Ярослав с трудом приоткрыл глаза и увидел над собою яркое, светящееся существо. Оно расплывалось белым пятном в ещё не пришедших в нормальное состояние глазах, но от него исходило ощущение радости и покоя.
     - Ангел! – прошептал Ярослав. – Значит, меня оставили в раю.
     В ответ ему раздался смех. Зрение быстро стабилизировалось, и Веселов увидел вокруг себя несколько мужчин в белых халатах. Склонившаяся над ним женщина-врач лет сорока пяти громко объявила:
     - Рано тебе в рай, голубчик. Жить будешь!
     Ярослав понял, где находится. С тяжёлым сердцем он оглядел стены реанимационной, медицинское оборудование, стоящих рядом людей и недовольно проворчал:
     - Опять жить! Каждый раз одно и то же.
     Мужчины вновь засмеялись, а женщина  сказала строгим голосом:
     - Ну, милый мой, тебе не угодишь. Его от смерти спасли, а он ещё и недоволен! В следующий раз заранее предупреждай, чтобы мы на тебя зря время не тратили.
     Она вышла в коридор и кого-то позвала. Появившиеся вскоре санитары укатили пациента в палату.
     Соседи по палате – двое в возрасте за шестьдесят и один моложе Ярослава – вели нескончаемые разговоры про болезни сердца, давление и холестерин. Втянуть новенького в свои научно-медицинские беседы им не удалось, и они раскидали эту тему на троих. Ярослав старался не обращать внимания и не раздражаться по поводу живописания сердечно-сосудистых недугов и связанных с ними страданий. В конце концов, это личное дело каждого – одни любят обсуждать свои болячки, другие нет. Но разговоры соседей по палате мешали думать, не давали сосредоточиться. А ему было необходимо побыть в тишине и одиночестве, чтобы сложить в единое целое разрозненные, расплывчатые обрывки воспоминаний. Что-то очень важное находилось рядом, вертелось вокруг его сознания, дразнило своей близостью, но неизменно ускользало от него.
     Ярослав вышел из палаты и расположился на небольшом диванчике, стоящем в конце коридора. Здесь было относительно тихо. Однако долго размышлять ему не позволили. Прибежавшая медсестра отчитала пациента за своевольный уход из палаты и сказала, что его ищут, чтобы снять кардиограмму. После кабинета ЭКГ Веселова уложили под капельницу, и ему опять не удалось сбежать с симпозиума, проводимого словоохотливыми соседями по палате.
     Потом пришла врач – та самая, которую он принял за ангела. Она сообщила, что результаты кардиограммы удовлетворительные, но домой больной сможет попасть лишь через два дня – сегодня он ещё слаб и должен быть под наблюдением, а завтра воскресенье.
     После её ухода Ярослав отправился на облюбованный им диван, чтобы в тишине предаться размышлениям и воспоминаниям. Но всё та же медсестра вновь его нашла, отругала и вернула в палату – там Веселова ждал следователь.
     Когда они вошли, сотрудник правоохранительных органов представился: Родионов Геннадий Васильевич. Потом он сказал медсестре, что разговор будет конфиденциальный, и спросил, можно ли на время удалить из палаты остальных пациентов. Она ответила, что одного можно, другого нежелательно, а третьего нельзя. Следователь поинтересовался, где ещё он может провести допрос.  Ярослав предложил ему расположиться на диване в конце коридора, где им никто не помешает. Подумав, Геннадий Васильевич согласился.
     - Ну, что ж, ведите меня.
     Выходя из палаты, Ярослав бросил на медсестру торжествующий взгляд – пусть попробует на этот раз прогнать его оттуда!
     Когда они расположились рядом на узком диване, Родионов не удержался от реплики:
     - А вы неплохо придумали, Ярослав Григорьевич! Когда следователь и подследственный или свидетель сидят друг напротив друга, и между ними стол – это допрос. А у нас с вами получается что-то вроде дружеской беседы. Но, - он вздохнул, - ничего не поделаешь, работа есть работа.
     - Давайте не будем терять время, - сказал Ярослав. – Задавайте ваши вопросы.
     - Ну что же, коли к дружеской беседе вы не расположены, перейдём к официальной части. Вам знакома Затонова Светлана Юрьевна?
     - Да. Она родная дочь моей бывшей жены.
     Веселов ожидал вопросов в связи с покушением на его жизнь. Однако следователь извлёк из папки лист бумаги и сказал:
     - Это заявление от гражданки Затоновой о том, что вы пытались её изнасиловать.
     - Что?!
     Ярослав вскочил с места, но, почувствовав острую боль в груди, вновь опустился на диван. Следователь критически наблюдал за ним. Видимо, убедившись, что допрашиваемый не разыгрывает перед ним спектакль, он сказал:
     - Ну что вы, Ярослав Григорьевич, принимаете всё так близко к сердцу? Вам сейчас это противопоказано.
     - Но это наглая ложь! Эта мерзавка с помощью сообщника сделала слепок ключа от входной двери, а потом в моё отсутствие эти двое забрались в квартиру. Когда я их там застал, они меня попытались убить.
     Родионов удивлённо вскинул брови.
     - Вы говорите о незаконном проникновении в ваше жилище? Но Светлана Юрьевна прописана в этой квартире.
     - Что?!
     Ярослав вновь вскочил с дивана и вновь пожалел об этом. Следователь укоризненно покачал головой.
     - Да что же вам никак не сидится на месте? Сегодня только с того света вернулись, а скачете после каждого моего слова. Да, гражданка Затонова уже три года прописана в вашей квартире. Вы не знали?
     - Сами-то как думаете?
     - Отвечать вопросом на вопрос – признак дурного тона, - укоризненно сказал Родионов. – Тем более, когда разговариваете со следователем.
     - Да, я не знал, что дочь моей бывшей жены прописана в моей квартире, - сказал Ярослав, чётко выговаривая каждое слово. – Такой ответ вас устраивает?
     - Устраивает. Но ведь, если ваша бывшая супруга тайком от вас прописала в квартире свою дочь, то вполне резонно предположить, что она же снабдила дочь ключом от входной двери. Вы согласны?
     - Согласен. Но в данном случае это не имеет значения. Недавно я поменял замок.
     - Вот как! – следователь немного подумал. – Это меняет дело.
     С минуту он пристально разглядывал Ярослава, словно пытаясь составить впечатление о сидящем напротив него человеке. Потом сказал:
     - Давайте сделаем так, Ярослав Григорьевич. Вы подробно расскажете мне обо всём, что касается этой истории, а я по ходу изложения буду задавать вопросы. Итак, я вас слушаю.
     Ярослав собрался с мыслями и приступил к рассказу, стараясь не упускать важных деталей. Он изложил следователю всю историю противостояния с бывшей супругой, начавшуюся вскоре после его первой клинической смерти. Когда рассказывал про утыканную булавками куклу, обнаруженную с помощью дяди, и про целительницу-экстрасенса, искоса наблюдал за Родионовым, ожидая иронической усмешки. Но по лицу Геннадия Васильевича нельзя было определить, верит он в эту мистику или нет. За всё время повествования следователь не задал ни одного вопроса. Когда рассказчик закончил, он составил протокол допроса и попросил Ярослава ознакомиться с ним и расписаться. Пряча бумаги в папку, следователь сказал:
     - Ваших соседей Хромовых Юрия Фёдоровича и Надежду Сергеевну я уже опросил. Их слова практически полностью совпадают с вашими. Кстати, это благодаря им вы остались живы. Услышав шум и возню за стеной, соседи, недолго раздумывая, заглянули к вам и вызвали скорую. В квартире, кроме вас, они никого не застали.
     Лицо Ярослава скривила горькая усмешка.
     - Значит, двое взломщиков бросили меня умирать и сбежали? Ну что же, удивляться здесь нечему.
     - Светлана Затонова уверяет, что была в квартире одна. А потом пришли вы и напали на неё. Ей пришлось защищаться. Но случившееся, по словам женщины, было для неё большим потрясением. Она убежала в состоянии аффекта.
     Не смотря на серьёзность ситуации, Ярослав рассмеялся.
     - Ну и дела! Цирк, да и только! Моя бывшая падчерица ни разу не появлялась в квартире – во всяком случае, в моё присутствие – с тех пор, как её мать сбежала в Москву. Чем она занималась там в моё отсутствие, вы уже знаете. Но вот, по её словам, прихожу я, застаю её в своей спальне и нападаю исключительно с целью изнасиловать. А у неё в руках совершенно случайно оказывается включенный в розетку электрический провод с оголёнными концами. Вам самому эта версия не кажется смешной?
     Родионов не разделил его веселья.
     - Мои эмоции по этому поводу мы сейчас обсуждать не будем, - сказал он. – Я обязан проверить все версии. Если гражданка Затонова совершила в отношении вас противоправные действия, следствие это выяснит. И сообщника её мы найдём, - следователь наклонился к Ярославу и сообщил доверительным голосом: - Признаюсь, здесь и выяснять-то особо нечего. Все факты говорят о том, что девчонка врёт. Но, сами понимаете, я обязан соблюсти формальности. Поэтому мне необходимо поговорить с вашим дядей. Будьте добры сообщить мне его фамилию, имя, отчество и адрес.
     Записывая сообщаемую ему информацию, следователь вдруг замер.
     - Горюнов Георгий Николаевич – ваш родной дядя? – спросил удивлённо.
     - Да, - подтвердил Ярослав. – Вы знакомы с ним?
     - Как же! Как же! – оживился Геннадий Васильевич. – Знаком и очень давно. Как-то одно серьёзное дело нам довелось расследовать вместе с органами госбезопасности, - стал рассказывать он. – Я тогда ещё был совсем молод и малоопытен. А Георгий Николаевич в то время уже пользовался большим уважением. Мне повезло работать с ним. Потрясающий человек! И притом очень скромный. Мы впоследствии даже какое-то время дружили семьями. Но, к сожалению, с годами связь прервалась. И вот я от вас узнаю, что он жив-здоров!
     Бурная реакция следователя и тёплые слова в адрес дядя резко изменили отношение Ярослава к нему.
     - Не могу сказать, что совсем здоров, - сказал он дружелюбным голосом. – Однако жив и, я надеюсь, проживёт ещё много лет.
     - Ну что же, Ярослав Григорьевич, пока я с вами прощаюсь. Признаюсь, очень рад, что благодаря вам сегодня увижу вашего замечательного дядю.
     Геннадий Васильевич пожал Ярославу руку и ушёл.

Продолжение следует