Сверчок. На царских харчах. Гл. 32. Любимый Гораци
Часть 1
На царских харчах
32
Любимый Гораций
(Завершение поэмы «Опасный сосед»)
Завершается поэма своеобразным переложением первого псалма царя Давида: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных, и не сидит на собрании развратителей».
Блажен, стократ блажен, кто в тишине живет
И в сонмище людей неистовых нейдет;
Кто, веселясь подчас с подругой молодою,
За нежный поцелуй не награжден бедою;
С кем не встречается опасный мой Сосед;
Кто любит и шутить, но только не во вред;
Кто иногда стихи от скуки сочиняет
И над рецензией славянской засыпает.
И здесь также пародируется также второй эпод Горация:
Блажен лишь тот, кто суеты не ведая.
Как первобытный род людской,
Наследье дедов пашет на волах своих…
……………………………………………
В тиши он мирно сочетает саженцы
Лозы с высоким тополем…
……………………………………………
Ужели дум нельзя развеять суетных
Среди всех этих радостей,
В добавок если ты с подругой скромною,
Что нянчит милых детушек,
С какой-нибудь сабинкой, апуллянкою,
Под солнцем загоревшею?
И я и дядя любили Горация, а дядя перевел много его стихов, во многих своих стихах ему подражал. И еще — Василий Львович шутливо сравнивал себя с Горацием:
Гораций нам твердит: «Час близок роковой —
Спешите насладиться!»
Но Августов певец подагры не имел
И всем, что в жизни, наслаждался:
Он Пирру, Хлою пел
И в сладостных стихах философом являлся!
А мне не до того:
Я мудрости такой и дара не имею;
Здоровье для утех нужнее нам всего,
И только я теперь его ценить умею.
И в последнем аккорде поэмы снова досталось Шишкову. В адмирал-поэта выстрелил последний стих поэмы — «И над рецензией Славянской засыпает». Сон, вызванный чтением сочинения бездарного стихотворца, — устойчивый мотив эпиграмм, написанных до и после создания «Опасного соседа».
Вот такие поэмы приносят настоящую славу!
Aquila non captat muscas.
Орел не ловит мух.
Свидетельство о публикации №218120800931