Хлебная крошечка - рассказ Игната

Престарелого деда Семёна посчастливилось повидать мне в одиннадцатилетнем возрасте.

Была ли эта встреча случайной, или закономерной!?...

Рассуждая, можно понять: в жизни всё происходит по случайности, кроме, конечно же, закономерности.

Постараюсь покопаться в памяти и вытянуть из её глубин особо важное, значимое, а возможно и до мелочей докопаюсь, тех, которые складываются в значимое и собрать воедино и вспомнить далёко уходящее детство, восстанавливая былое по крупицам своей памяти.

События жизни разные и разное к ним отношение и разное возрастное восприятие - одни остаются на всю жизнь, другие, без пересказа-вспоминания, забываются.

Многодетная семья моих родителей проживала всю свою жизнь в нужде. Но в моё детство, послевоенное, и не только, это слово не произносили, так как основное население России, испытывало её, нужду.

Работали тяжело, порою бесплатно, но самоотверженно и понимали: страна должна в кратчайший срок залечить раны войны.

Послевоенных проблем в каждых, особенно в многодетных семьях, по самую плешь и чуть выше.

Это и естественно… надо было поднимать Отечество из руин и ликвидировать след сапога поганого фашистского варвара. И этот период вошёл в историю мира как Великая Отечественная война 1941-1945 годов.

Уровень жизни населения Страны Советов у большинства жителей России, бедность граничащая с нуждой.

Мои братья-сёстры разнились по возрасту 1,5-2-3 года и мать к 44 своим годам имела кровных детей ровно десять душ.

С такой семьёй в городских условиях не прожить: не выжить без подсобного хозяйства в полуразрушенной голодной стране.

Отцу (его семья тогда проживала в небольшом провинциальном городке)вернувшемуся с фронта в августе 1945 года,  измождённому, с подорванным здоровьем, как коммунисту первых годов становления власти и идейных взглядов, предложили должность не особенно высокого чина, но всё-таки…

Главное условие: переезд в самую глубинку нашей необъятной Родины: лесозаготовки, в качестве начальника лесоучастка.

На отведённом месте для вырубки леса, для семьи будущего начальника уже стоит новенькая, только что срубленная изба, пятистенок.

Отец стал думать: «Как поступить и как принять переезд».

Отказаться нельзя – направляют как коммуниста по требованию областной партийной организации.

До переезда решил побывать на месте предложенной работы и лично посмотреть и убедиться.
С трудом добравшись до места назначения, убедился, что место будущего лесоучастка выбрано на живописном берегу таёжной реки, по которой нужно будет сплавлять по весне заготовленный лес.

По течению реки роскошные заливные, сенокосные луга.

До первого, от посёлка, небольшого населённого пункта на уровне деревни, десять вёрст.

Там начальная школа и туда должны будут ходит трое, из семи малолетних детей, учиться. 

Школа не располагает ни школьным интернатом, ни общежитием и на маршруте по бездорожью, две реки.

Подумав, сам для себя принял решение, отказаться.

Прибыв обратно в город, разговор имел с высокопоставленными партийными чиновниками, которые твёрдо дали понять «Ты  в первую очередь коммунист, а только во вторую, отец большого семейства и будь добр выполнять назначение партии».

В 1947 году, загрузив домашний скарб на две подводы запряжённые лошадьми, отправились обживать новое место жительства.

Так многодетное семейство моего отца оказалось в этом таёжном краю.
В первый же год в школу не пошли сразу несколько детей: «малы для такого испытания», - считала мать.

Старший ребёнок семейства, дочь, в восемнадцатилетнем возрасте и отец устроил работать её сучкорубом при заготовке древесины в лесу.

Работа для девушки сложная и особо тяжёлая.

Через несколько месяцев, мать узнаёт: её старшего родного  брата за какую-то провинность выслали из Москвы и определили срок проживания три года в отдалённом от столицы месте.

Этим местом и оказался северный район той же области. Мать пишет письмо ему и жалуется на проблему с обучением детей.

Образованный и дипломированный брат предлагает сестре отправить к нему старшую дочь.

Мать, радуясь согласию брата, рекомендует старшей дочери возглавить поездку и направляет сразу четверых детей:  трое из них, младшего школьного возраста.

Прожив два года у дяди в селе, и окончив по два класса, трое вернулись в родительский дом.

Старшая дочь назад домой не вернулась - встретив парня, вышла замуж и поселилась у мужа в родовом, деревенском поместье. 

После пяти лет совместной жизни,  приехала с мужем и сыном в отпуск к родителям и забрала меня к себе помогать по дому и учиться в первом классе.

Свекровь  её, к тому времени, была в преклонном возрасте и через год умерла.

Дедушка Семён в семидесятивосьмилетнем возрасте остаётся вдовцом под присмотром сына и невестки.

Вид дедушки, полностью соответствовал своему названию: небольшого роста, с жидкой бородёнкой, чуть сгорбленный, зиму и лето в одном и том зипуне.

Мне, в жизни, не пришлось бок о бок проживать со старым человеком в семье: никогда не видел своих родных бабушку и дедушку ни с той, ни с другой стороны и поэтому к старым и пожилым людям относился по-особому: с трепетом и интересом.

Наверное, поэтому старался больше наблюдать за ним.
Особенность его: во всём медлительность.
И эта его медлительность, вызывала какой-то необыкновенный детский интерес как особенность характера.

Дедушка, по–моему представлению-суждению, подмечал и чувствовал слежку за собой и иногда махал своей клюкой в мою сторону, вроде как отпугивал от себя паршивого курчонка, который пытается клюнуть. 

У меня от этих дедушкиных манипуляции, удваивался интерес и я, продолжал при любой возможности наблюдение.

Но однажды нервы дедушкины не выдержали, и саданул меня клюшкой по спине, тогда говорили, по горбу.

После этого «знакомства», отношения у нас совсем разладились: стал называть меня лесным зверьком и при удобном случае ткнуть клюшкой - не родной и ему никто.

Остерегаясь дедушкой агрессии, стал обходить его стороной-сторонкой, чтобы не  получить очередную порцию клюшкой.

Однажды в полдень, сидя за кухонным столом и уминая хлеб с солёным салом, заметил: дедушка наблюдает за мной через щель в деревянной перегородке, отделяющей кухню от большой комнаты.

Сделав вид, не замечаю, продолжал трапезу.

Перекусив, оставил, на столе всё как было и выбежал во двор ограды.

Через несколько минут тихо зашёл и встал на то место, откуда дедушка наблюдал за мной.

Заглянув через щель на кухню, увидал: дедушка собирает раскрошенные мною хлебные крошки и кладёт себе в рот. Собрав до единой крошечки,  распрямился, повернулся на восточный угол избы и стал креститься, шепча что-то про себя. Наверное, просил у Бога прощения за моё отношение к хлебу ...

Такого никогда не видел и это, то ли потрясло, то ли заставило задуматься.

Только после увиденного мною собирания крошечек, отношение к дедушке и отношение к хлебу, изменилось: перестал досаждать дедушке наблюдениями, а к хлебу относиться более бережливо.В то, послевоенное время, хлеб ценили больше: его не хватало всем и бережливость его была нормой.

Лето катилось к закату.

Бегая вблизи пруда, нашёл куст малины. Ягоды поразили своим размером и спелостью и тут меня осенило! "Соберу-ка и угощу дедушку!"...

Насобирав пригоршню, забежал в избу, увидал: дедушка сидит в углу комнаты на лавке, под образами - подвешенная на цепочке лампадка освещает Святые лики.

Я остановился, не решаясь сразу на угощение. Дедушка заметил и спросил: «Чего тебе?»

Я протянул к нему ладошку с малиной-ягодой. Дедушка,  на время, замешкался, не зная как поступить...

Затем перевёл свой взгляд на Святые Лики, встал и протянул ко мне руку. Пересыпав ягоды в раскрытую дедушкину ладонь, выпорхнул из избы.

Вечером, когда я сидел на завалинке дома-избы, ко мне подошёл дедушка и присев рядом, еле слышно произнёс: «Вкусная, больно хороша твоя малинка-то, спасибо»…

За обеденный стол со всеми вместе, дедушка садился исключительно редко: чувствовал себя более комфортно, когда трапезу исполняет в тиши и один.

Утром, после того как, все расходились  по своим делам-занятиям и покидали дом, вставал на молитву.

Читая молитву, молился Пресвятой Богородице и песнь Пресвятой Богородице.

Я имел с малых лет повышенный интерес к религии и культовым предметам, к иконам, к храмам и людям, исполняющими Святые обряды.

Испытывал желание побывать в храме и собственными ушами послушать молебен.

В семье моих родителей не молились и о боге не вспоминали – коммунистический режим.

В селе, куда привезла сестра, в центре села, стоял не работающий храм, построенный до Октябрьской революции.

Однажды пробегая мимо раскрытых дверей-полотен храма, заглянул вовнутрь и ужаснулся: вся территория храма завалена какими-то промасленными и ржавыми бочками и идёт зловоние солярки и разных автомобильных масел.

Туда заезжают на подводах и что-то сгружают и что-то загружают вновь на телеги.

Стены зацвели чёрно-коричневым грибком, фрески облупились, икон нет, стёкла выбиты. На крыше, за долгое время забвения, проросли тощие кустарнички, зацепившиеся за нанесённую на крышу дорожную пыль.

От увиденного, в душе, что-то перевернулось и перешло в тихое, и какое-то глухое молчание или негодование и безысходность,  сопровождая на жизненном пути всей жизни.

Ещё и подумалось: «Как же так, что произошло, что случилось с моей родиной, с моей Россией?
Один человек решил: "Человечество должно жить без бога и только верить в вождя революции"

От простого люда-народа приходилось слышать: «Может быть настанет время, когда свободно, и не оглядываясь назад, вновь появится возможность со спокойной душой войти в храм-церковь и не оглядываясь назад,  помолиться».

Поколение, которое жаждало этого, не дождалось - не дожило до свободного посещения церкви-храма.
. . . настало время и новое поколение идёт по старому, веками проложенному пути, к храму …

9.12.2018год.